Давид Ортенберг - Июнь-декабрь сорок первого

• Название: Июнь-декабрь сорок первого
• Автор: Давид Ортенберг
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

" - Хорошо оцениваю. Они приехали сюда драться и дерутся как настоящие солдаты, самоотверженные и дисциплинированные. Одна беда - не любят барражировать, говорят, скучно, все просятся сопровождать бомбардировщики и штурмовать немцев. Впрочем, это общая болезнь. Наши тоже не любят барражировать и тоже просятся штурмовать. Дорвавшись до боя, англичане дерутся наравне с моими орлами... Вон они опять пошли по фронту...

И действительно, над нашими головами высоко проходили рядом "ястребки" и "Харрикейны", русские и английские летчики, нашедшие в воздухе общий язык".

Вот откуда и заголовок этого очерка.

* * *

Таким был последний ноябрьский номер "Красной звезды". Наступал декабрь. Месяц величайших событий в Отечественной войне...

Декабрь

3 декабря

Ставка Верховного главнокомандования утвердила план контрнаступления наших войск. Оно начнется через несколько дней. Главные удары будут нанесены по наиболее опасным немецким фланговым группировкам, угрожающим Москве. На Западный фронт из глубины страны выдвигаются крупные резервы. Прибыли 1-я ударная, 10-я и 20-я армии, несколько соединений из других резервных армий.

Мы тоже стали стягивать в столицу свои корреспондентские силы. Отозвали из Мурманска Симонова, с других фронтов Павленко, Высокоостровского, из Куйбышева Габриловича...

Поздно вечером вызвал я Габриловича и сказал ему, что ночью на Казанский вокзал прибывают из Сибири эшелоны свежей дивизии, хорошо бы написать о ней. Составили план действий: писатель должен отправиться на вокзал, разыскать командира и комиссара дивизии, познакомиться с одной из рот и следовать с нею на фронт, а потом написать, как необстрелянные бойцы обживаются на войне.

Через пару часов Габрилович с вещевым мешком, именуемым "сидором", был уже на вокзале, встретил сибиряков. В новеньких полушубках и валенках, с новенькими автоматами, парни крепкой сибирской кости выстраивались в колонну. Габрилович присоединился к одной из рот и зашагал вместе с ней по ночной Москве. Путь лежал через Красную площадь. Многие из бойцов впервые увидели ее. Слышалось:

- Так это она и есть?

- Она.

- Красная площадь?

- Она самая, Красная...

Так пешим строем шли через затемненный город до станции метро "Сокол". Там погрузились в машины. Вместе с сибиряками Габрилович прибыл в прифронтовую деревушку, с пулеметчиками прополз в одну из ячеек переднего края. И на долгие годы запомнил первую реплику, услышанную там:

- Слышь, Коля, вставай! Смена пришла. С тылу. Только что сшитые...

Еще на Казанском вокзале Габрилович приметил маленького, вихрастого, быстрого на слово и расторопного в делах сержанта. Писатель не расставался с ним. Там впервые у него возникла мысль написать о нем повесть. Позже мы дали Габриловичу творческий отпуск, он написал ее. Отрывки из этой повести печатались в "Красной звезде". Главным героем ее стал некий сержант Кройков - образ, навеянный тем сибиряком. Впоследствии этот же сибиряк стал героем кинокартины "В трудный час", снятой по сценарию Габриловича. К нему не раз обращается писатель и в своих воспоминаниях "Четыре четверти".

* * *

Подготовка контрнаступления не должна была, однако, ослабить заботы о стойкой обороне подступов к Москве. Противник хоть и обескровлен, измотан, но атак не прекращает. 1 декабря фашистские войска прорвались в самом центре Западного фронта и устремились к столице по Можайскому шоссе; правда, им не дали набрать инерцию, остановили на первом же промежуточном рубеже. На Ленинградском шоссе неприятель овладел Крюковом. В районе Яхромы гитлеровцы форсировали канал Волга - Москва, но тоже были остановлены.

Об этих боях и рассказывают спецкоры в номере от 3 декабря. Наш танкист Коломейцев, которого в редакции добродушно называли "танковым профессором", напечатал статью "Бои с танками в лесах Подмосковья". В ней немало полезных советов. Для иллюстрации приведу один из них, опирающийся на боевой опыт. Думаю, что это будет интересно не только специалистам военного дела:

"Известно, что немцы не рискнули пробиваться танками через Брянские леса... Почему же они пускают свои танки по лесам Подмосковья? Объяснение этому найти нетрудно. Вообще говоря, противник избегает вести затяжной бой в лесах и старается обходить их. Лишь в тех случаях, когда немцы рассчитывают закончить операцию быстро, они вступают в лесной бой, вводя в дело танки. Когда же бои грозят затянуться, фашисты оставляют в лесах лишь прикрытие и переносят центр удара в другое место, где можно применить широкий танковый маневр, то есть просто обойти леса. Пытались это делать немцы и под Москвой. Вначале они рвались по шоссейным дорогам. Те оказались прикрытыми обороной. Теперь немцы ищут решение в малых и больших обходах. И вот танки устремляются по лесным дорогам, параллельно шоссе, чтобы затем снова выйти на него и отрезать таким образом обороняющихся от их тылов...

Закупорьте плотно дорогу, и вы заставите противника искать другие пути для своих машин. Поэтому огромное значение для борьбы с танками в лесу имеет устройство всех видов заграждений вдоль дорог... Опыт показал, что лесные заграждения должны быть достаточно глубокими. Такие заграждения на некоторых участках фронта под Москвой остановили танковые колонны немцев..."

Есть сообщения из района Тихвина. Враг там упорно сопротивляется. Наступление войск генерала Мерецкова замедлилось. Суточное их продвижение вперед исчисляется сотнями метров.

Обилен поток материалов с Южного фронта. Наши спецкоры работают там, как хорошо отлаженная машина. Напечатана беседа Лильина с командующим войсками фронта генерал-полковником Я. Т. Черевиченко. До сих пор "Красная звезда" почти не пользовалась этим мобильным жанром журналистики. У нас отдавалось предпочтение авторским статьям. Но Лильин, старейший репортер "Правды", не мог отрешиться от своих былых "привычек". Что ж, "привычки" не плохие. Он умело провел беседу с Черевиченко. Из нее мы узнали, что войска Южного фронта продолжают преследовать группу Клейста и приближаются к Таганрогу.

Со статьей "После Ростова" выступил Илья Эренбург. Он прокомментировал сводку германского командования. Вот текст немецкой сводки:

"Войска, оккупировавшие Ростов, в соответствии с полученными приказами, эвакуировали кварталы города, чтобы предпринять ставшие необходимыми беспощадные репрессивные меры по отношению к населению, которое вопреки правилам войны приняло участие в боях, направленных в спину германских войск".

А вот эренбурговский комментарий к этому документу:

"Суровое у нас время - нам не до смеха. Но здесь давайте посмеемся!.. Они уверяют, что ушли из Ростова назло нам. Они ушли потому, что им нужно расправиться с населением... Чтобы вешать жителей Белграда, они не уходят в Загреб. Чтобы терзать парижан, они не перекочевывают в Лилль. Если они ушли из Ростова, это потому, что их из Ростова выгнали. Это понятно даже немецким дуракам, которых девять лет отучали думать... Они повторяют: "Мы ушли из Ростова, чтобы наказать Ростов". Браво, эсэсы! Вам придется "наказать" и всю Россию - уйти прочь..."

Со статьей Эренбурга удачно "состыковалась" карикатура Бориса Ефимова "Неприятный сюрприз". Поднятый русскими штыками на воздух, с разбитым носом и наклейками на шее, в развалившихся при длительном бегстве сапогах, битый генерал Клейст предстал перед разъяренным фюрером. На столе изогнувшийся вопросительным знаком Геббельс. Оба вперили глаза в генерала - мол, как же ты посмел отступать? И подпись: "Рапорт генерала Клейста о "добровольном очищении Ростова".

Много в газете материалов о зверствах фашистов в Ростове. Они напечатаны под заголовками: "Расстрелы, убийства, пытки", "Что увидели наши бойцы в Ростове". Да, мы увидели воочию, что несут фашисты нашей стране, нашему народу...

Напечатана также трехколонная статья "Зеленая шинель".

Накануне пришел в редакцию худощавый, с изможденным лицом человек в селянской свитке и Капелюхе, в дырявых сапогах. Представился: Борис Ямпольский, писатель. Он прошел пешком около тысячи километров через всю Киевщину, Полтавщину, Харьковщину.

- Сорок пять суток, - рассказывал он, - шел я по земле, захваченной немцами. Сорок пять дней и ночей шел точно по кладбищу. Я побывал не менее чем в ста селах и хуторах и всюду видел картину страшного разорения и запустения, бесчинства людей в зеленых шинелях - гитлеровских извергов...

Выслушали мы писателя и сказали: "Пишите".

То, что было рассказано на страницах сегодняшней газеты, вызвало новый взрыв ненависти. В этом также и смысл передовицы "Расстрелы в Киеве и Ростове".

6 декабря

Настал долгожданный день: началось наше контрнаступление под Москвой. На Калининском фронте - 5 декабря, а на Западном и правом крыле Юго-Западного фронтов - 6 декабря.

Уже к концу ноября стало ясно, что обескровленные и измотанные нашей активной обороной немцы исчерпали свои наступательные возможности. Фронт был растянут. Резервы иссякли. И когда в начале декабря советское командование почувствовало, что противник не в силах больше выдержать контрудары, наши войска сразу же, без паузы перешли в контрнаступление, подготовленное еще в ходе оборонительных боев.