Давид Ортенберг - Июнь-декабрь сорок первого

• Название: Июнь-декабрь сорок первого
• Автор: Давид Ортенберг
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Зима зимой. Фельетонам и карикатурам - свое место. Однако в передовой резонно подчеркивается:

"Русские морозы и русские снега в известной мере свяжут руки неприятеля. Но было бы неправильным думать, что одна зима сама по себе задушит немцев. Она может сузить размах операций врага, но не остановит наступление. Лишь наша стойкость, самоотверженность и активность могут задержать врага".

19 ноября

Уже третий день продолжается новое наступление немецко-фашистских войск на Москву. Сообщения с полей Московской битвы, особенно с калининского и тульского направлений, занимают все больше места на страницах "Красной звезды". Именно эти два направления стали наиболее угрожающими - враг пытается именно здесь пробиться, чтобы обойти Москву, окружить ее. Продолжается нажим и со стороны Можайска. Тревогой дышат заголовки корреспонденции:

"Враг приближается к Москве".

"Немцы усиливают натиск на калининском направлении".

"Новое наступление немцев на тульском направлении".

И такие заголовки над фронтовым репортажем:

"Не дать больше врагу сделать и шаг вперед".

"Остановить врага, рвущегося к столице"...

По газетным канонам призывные заголовки вроде бы и не годятся для информационных заметок. Но мы преднамеренно нарушили их - стараемся использовать любую возможность, чтобы каждый защитник столицы сознавал опасность и напряг бы в борьбе с врагом все свои духовные и физические силы.

Да, опасность велика. И чем ближе враг к Москве, тем она возрастает все больше. Но растет вместе с тем и сопротивление наших войск. Об этом в один голос заявляют наши спецкоры. Враг буквально истекает кровью, несет неслыханные потери в боевой технике. Его танковые клинья не срабатывают, вязнут на полях Подмосковья. Не удаются противнику и глубокие прорывы...

Об особенностях, отличительных чертах ноябрьского сражения под Москвой давно сказали свое слово военные историки и очень многие мемуаристы. Я не собираюсь их дополнять. Моя задача скромнее: представить на суд нынешнего читателя тогдашние публикации "Красной звезды". Приведу несколько цитат:

"Бои на подступах к Москве отличаются не только своим огромным напряжением и ожесточенностью - они имеют еще ряд особенностей тактического и оперативного характера. Во-первых, зима и условия местности заставляют противника прижиматься к дорогам, действовать вдоль основных трактов, ведущих к Москве. Во-вторых, плотность обороны вокруг Москвы затрудняет противнику применение широкого маневра Своими подвижными частями... Плотность и упорство нашей обороны вынуждает врага действовать более методично. Немцы, правда, по-прежнему бросают в атаки десятки танков, но танки их теперь оперируют в более тесном взаимодействии с пехотой и артиллерией, нежели раньше, когда бои шли на широких просторах. Это обязывает обороняющихся теснее увязывать огонь стрелкового и противотанкового оружия, чтобы ни танки, ни пехота вместе или в отдельности не могли просочиться в расположение нашей обороны, не могли прорвать ее..."

Это из передовой статьи "За непроницаемую оборону вокруг Москвы".

"Немцы рвутся сейчас вперед с меньшим успехом, чем во время своего июньского и октябрьского наступлений, но с большей яростью и упорством... Темпы продвижения немцев к Москве в настоящее время не идут ни в какое сравнение с темпами июля и октября. Враг продвигается сейчас медленнее, на многих рубежах наши части его задерживают, опрокидывают, некоторые населенные пункты десятки раз переходят из рук в руки..."

Это из передовицы "Отбить новый натиск врага!"

"Но как медленно ни продвигается враг - он все же продвигается. Это увеличило угрозу Москве по сравнению с октябрем. Каждый метр вперед приближает врага вплотную к нашей столице... На войне нет ничего губительнее, чем недооценка сил неприятеля. Мы имеем дело с опасным и злобным врагом. В наступление на Москву он вкладывает сейчас всю ярость израненного и истекающего кровью зверья..."

Это из той же статьи.

Я уже говорил, что нас никогда не покидала вера в несокрушимость Москвы. Но вот что удивительно: в самые критические дни Московской битвы эта вера крепла с каждым днем все больше и больше.

В ноябре я тоже часто встречался с Г. К. Жуковым, командующими армиями Западного фронта, бывал в войсках. Ежедневно беседовал то с одним, то с другим из наших спецкоров, которые хорошо знали настроения и думы фронтовиков. Ни одна из этих встреч не обходилась без откровенного обмена мнениями о ходе Московской битвы. А вот об ее исходе если иногда и возникал разговор, то все мои собеседники твердо высказывали убеждение: Москва была, и всегда будет нашей, гитлеровцы обязательно получат поворот от московских ворот, да такой, что костей своих не соберут!

В октябре, когда враг находился гораздо дальше от Москвы, сомнения кое у кого, возможно, и могли быть. Тогда, помнится, кто-то из моих знакомых сказал однажды:

- Ты вот бываешь у Жукова. Спросил бы его: удержим ли мы Москву?

Я, однако, никогда не спрашивал об этом Георгия Константиновича. Незачем было спрашивать. Сам видел и чувствовал, с какой уверенностью и мужественным спокойствием он ведет дело, и задавать ему тот вопрос, считал я, было бы просто нелепостью и даже кощунством.

Много лет спустя, вспоминая обстановку под Москвой осенью 1941 года, Георгий Константинович писал:

"Да, то были тяжелые времена... Греха таить не буду, были моменты, когда замирало сердце в ожидании развязки ожесточенных битв, но я не помню, чтобы возникали моменты неверия в стойкости наших войск".

Атмосфера уверенности, царившая на Западном фронте, где работники "Красной звезды", как говорится, дневали и ночевали, сам воздух тех дней укрепляли стойкость духа в редакционном коллективе. Наши статьи и наши призывы к читателям шли от самого чистого сердца...

* * *

В прошлом номере "Красной звезды" опубликовано решение Ставки главнокомандования о переименовании в гвардейские восьми стрелковых и одной мотострелковой дивизий. Наконец-то!

Советская гвардия родилась два месяца назад - 18 сентября сорок первого года. В тот день, будучи в Ставке, я сам читал приказ наркома обороны за No 308 о переименовании 100-й стрелковой дивизии в 1-ю гвардейскую стрелковую дивизию, 127-й - во 2-ю гвардейскую, 153-й - в 3-ю гвардейскую и 161-й - в 4-ю гвардейскую. Вернувшись в редакцию, сразу же усадил Вистинецкого писать передовую о советской гвардии. Мы не сомневались, что к вечеру получим из ТАССа соответствующее сообщение. Пришел и прошел вечер, наступила ночь, а сообщения все нет. Позвонил директору ТАСС Я. С. Хавинсону:

- Яков Семенович! Ты получил приказ о гвардии?

- Какая гвардия?! Какой приказ?!

Пришлось сыграть в молчанку. Не имел я полномочий рассказывать ему о том, что увидел в Ставке...

Не поступило ожидавшееся нами сообщение и на второй день. Я связался с генштабистами, но они ничего не смогли мне объяснить. На третий день позвонил Б. М. Шапошникову.

- Обождите, голубчик, - ответил он. - Позвоните мне попозже, вечером...

Позвонил вечером - и услышал такой ответ:

- Решено пока ничего не публиковать о гвардии. Не время... Приказ наркома No 308 не был объявлен даже в дивизиях, ставших гвардейскими. Скажем, командир 1-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майор И. Н. Руссиянов узнал о существовании такого приказа лишь в октябре и то, как говорится, окольным путем. В его распоряжение прибыл тогда дивизион "катюш". Представляясь Руссиянову, командир этого дивизиона стал поздравлять его.

- С чем вы меня поздравляете? - удивился Руссиянов.

- А разве вы не знаете, что вашей дивизии присвоено гвардейское звание?

- Нет, не знаю...

Правда, для Руссиянова это не было неожиданностью. 15 сентября его вызывал начальник Генштаба по каким-то оперативным делам. Во время беседы командир дивизии услышал телефонный разговор Шапошникова со Сталиным как раз о преобразовании некоторых дивизий в гвардейские. И Борис Михайлович сказал ему, что, возможно, 100-я дивизия станет гвардейской. Но поскольку это было лишь "возможно", маршал попросил ни с кем и никаких разговоров на сей счет не вести.

21 сентября последовал новый приказ наркома - о переименовании 1-й Московской мотострелковой дивизии в гвардейскую. 26 сентября Сталин подписал еще один приказ - о преобразовании в гвардейские 107, 120 и 64-й стрелковых дивизий. И это мне стало известно, а официального сообщения все нет и нет.

18 ноября стала гвардейской 316-я стрелковая дивизия генерал-майора И. В. Панфилова. Лишь после этого было дано в печать объединенное сообщение сразу о девяти гвардейских соединениях. В один день с ним мы напечатали передовую "Советская гвардия". Это было нетрудно - она, уже сверстанная и вычитанная, дожидалась своего часа два месяца. Редакционные острословы говорили о ней: "Выдержана, как марочное вино".

А 19 ноября мы посвятили советской гвардии целую полосу. С двумя материалами на этой полосе выступил Петр Павленко. Его перу принадлежали очерк о 5-й гвардейской дивизии и подвальная статья "Гвардия".