Григорий Карев - Твой сын, Одесса

• Название: Твой сын, Одесса
• Автор: Григорий Карев
• Издательство: Маяк
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1990
• ISBN: 5-7760-0162-5

В основе героической повести события, происходившие в Одессе в годы Великой Отечественной войны. Книга рассказывает об обороне города, борьбе одесского подполья. Она написана на документальной основе.

В центре произведения — герои-партизаны, комсомолец Яша Гордиенко, разведчик и связной, чекист В. А. Молодцов-Бадаев, руководитель отряда одесских партизан, и многие другие — люди мужественные, несгибаемой воли, до последней капли крови преданные советской Родине.

---

А стена продолжает говорить:

— Сегодня зверски избит на допросе Бадаев. Имен не назвал. Бадаев просит передать всем: главное — не потерять веру в наше большое дело. Кто сохранит ее — выдержит.

— Выдержим, командир! Выдержим! — шепчут четверо в камере. — Все выдержим!..

А стена продолжает. Стена уже не говорит, она кричит, она вопиет:

— Сегодня после пыток покончил самоубийством Николай Шевченко. Имен не назвал…

— После трехчасовой пытки окровавленную Межигурскую палачи бросили на цементный пол, отобрали пальто, на котором она спала, а вместо него внесли в камеру мягкий ковер, который оказался зараженным чесоточным клещом… Никакие пытки не вырвут у нас признаний… Остерегайтесь провокаций…

В камере зажегся свет. В двери щелкнул железный глазок, открываемый жандармом. Заскрежетал ключ в замке, лязгнул засов.

— Гордиенко Яков! — кричит жандарм. — На допрос. Быстро!

Яша поднимается с пола, снимает бушлат и кубанку, идет к двери:

— Спешу и падаю!

23. Палачи меняют тактику

Перед Яшей снова морщинистое, как дубовая кора, лицо, тонкие нафабренные усики и вставная челюсть майора Курерару.

Нет переводчика. Нет и Чорбу. Только орудия пыток по-прежнему лежат на его столе.

Яша ждет: будет его бить сам Курерару или позовет того ублюдка?

А Курерару осматривает Яшу, задерживает взгляд на разбитых губах, на запекшейся крови у виска, недовольно качает нафиксатуареннои головой:

— Нехорошо! Чорбу — не следователь, а недоносок, пещерный человек. Разве можно так избивать мальчишку! Ведь тебе, Гордиенко, вчера только исполнилось семнадцать? Правда?..

Яша молчит, не знает, что ответить фашисту.

— Законы Румынии требуют к несовершеннолетним гуманного отношения. Королева Елена лично печется о несовершеннолетних правонарушителях. Не дай бог, узнает она — по сравнению с тем, что она наделает в сигуранце, в Содоме и Гоморре была тишь и гладь. Тем более, что ты, можно сказать, добровольно предал себя в руки правосудия, сопротивления не оказывал.

Майор исподлобья испытующе смотрит на Яшу. Яша никак не реагирует.

— О судьбе этого подонка Чорбу я уже не говорю, сейчас не время… Между нами говоря, я тоже виноват — нельзя было оставлять тебя с ним наедине. Но, бог мой, ты знаешь, как загружен начальник следственного отдела? Надо посещать тюрьмы, надо вести дела десятков лиц, допрашивать арестованных, которые не только не желают говорить правду, но и дерзят, имеют наглость читать тебе провокационные стихи на русском и украинском языках, как будто следственная камера — это лицей изящных искусств… У начальника следственного отдела тысяча всяких дел и делишек… бывать на совещаниях, выслушивать разносы и мылить шею подчиненным… Но я тебе обещаю, Гордиенко, вести твое дело лично. Хватит. Теперь тебя пальцем никто не тронет. Королева Елена тебя, конечно, помилует… Так что твое дело, Гордиенко, почти беспроигрышное…

— Если я даже ничего не скажу? — наконец, спрашивает Яша.

— Это, как посмотрит королева Елена, — уклончиво отвечает Курерару. — На то ее монаршья воля. Мой совет тебе: признайся чистосердечно. Но — это дело твое. Твоя судьба — в твоих руках.

Яша удивлен таким оборотом дела. Когда ему задавали вопросы и требовали ответов, он знал, как себя вести. Когда грозили смертной казнью — тоже знал. Даже, когда били три часа подряд, отливали водой и снова били, он понимал, что иначе тут и не поступают, он готовился к этому. Но теперь?..

— Кстати, — закуривает сигарету Курерару, — с завтрашнего дня твоим родственникам будет разрешено носить тебе передачи.

Яша окончательно сбит с толку. В румынскую королеву он, конечно, не верит: Саше Чикову тоже нет еще восемнадцати, но его дважды уже зверски избили на допросе. И не Чорбу, а Друмеш. Тот самый Друмеш, что одевал на Яшу кандалы…

— И свидания будут разрешены, — затянувшись сигаретой, добавляет Курерару и подталкивает к Яше пачку с сигаретами. — Кури, Гордиенко. Ты ведь куришь?

Яша не может скрыть своего удивления.

Откуда было знать ему, что сегодня полковник Ионеску получил из Бухареста шифровку, заставившую одесское отделение сигуранцы изменить тактику.

…В просторном кабинете вкрадчиво постукивают настольные бронзовые часы. Ионеску кажется, что кто-то невидимый идет по пустым комнатам ровным, неторопливым шагом. И ничем нельзя остановить идущего. Рано или поздно он откроет дверь и войдет. Войдет. И это будет последняя минута в жизни Ионеску. А может быть, это тикают вовсе и не часы, а взрывной механизм мины, заложенной партизанами, как там, на Маразлиевской? А может… С некоторых пор полковника мучают дурные предчувствия. Начали сдавать нервы — все чудится приближение роковой минуты… Тревога проникает за толстые стены кабинета вместе с полосками света сквозь тяжелые портьеры на окнах, вместе с запахом гашеной извести из подвалов, где томятся заключенные. Тревога во всем, даже в сизых тенях, безмолвно ползущих по паркетному полу. Ионеску нервно пожимает плечами, раскрывает пухлую желтую папку с надписью «Строго секретно», дрожащими пальцами переворачивает страницу и упирается серыми злыми глазами в частокол крупных черных букв:

«Органы ССИ в Одессе раскрыли организацию, созданную и руководимую московским чекистом майором Бадаевым… Его отряд укрывается в катакомбах Нерубайского — Усатово…»

Это — копия донесения шефу специальной службы информации директору Кристеску. И хотя Ионеску сам подписал донесение и сам позавчера отправил его с нарочным в Бухарест, копия снова и снова притягивает к себе внимание полковника.

Он снова и снова перечитывает документ:

«Наши органы захватили начальника городской группы и 33 партизана, мужчин и женщин… Для поддержания связи с Москвой майор Бадаев (Ионеску нарочно «повысил» в звании капитана Бадаева, чтобы придать больше веса своим заслугам) имел на своем командном пункте радиопередатчик и радиоприемник… Большие опасения вызывает то, что агентура Бадаева завербована среди элементов, на которые опираются наши органы в своей деятельности по перестройке моральной, культурной и экономической жизни города… Среди агентов, завербованных Бадаевым, инженер железной дороги, заместитель директора пивоваренного завода, служащий городской управы, бывший белый офицер, инспектор священников и диаконов города, старший механик…

С помощью этой агентуры Бадаеву удалось передать в Москву точную информацию относительно дислокации войск в городе Одессе и окрестностях; размещения береговых батарей; баррикад, построенных для обороны города; экономического положения; общественного мнения населения; списки фамилий руководителей гражданских и воинских властей…

Партийная организация Одесской области и города оставила десять подпольных и партизанских организаций (соответственно с количеством районов города).

Имеем основания считать, что подобные организации оставлены в каждом районе Одесской области…

Из проведенных расследований ССИ убеждаемся, что на всей советской территории обитает население, мышление которого изменилось под влиянием более чем двадцатилетнего господства коммунистической идеологии…

Предложения.

Обязательно и срочно необходимое

1. Применить радикальные меры против партизан.

2. Интернировать население в лагеря.

3. Вести решительную пропаганду во всех отраслях и любыми способами».

Ионеску не слышал, когда в кабинет вошел Курерару, и еле заметно вздрогнул, когда тот дал о себе знать легким покашливанием, но сразу овладел собой — присутствие старого, испытанного подручника успокаивало.

И о н е с к у. В ответ на наше донесение получена шифровка от директора Кристеску. Он сообщает, что интернирование населения в лагеря маршал считает преждевременным.

К у р е р а р у. Кто бы мог подумать, что Антонеску окажется таким нерешительным. Ведь он сам же требовал безжалостных и эффективных действий.

И о н е с к у. Дело не в нерешительности маршала Антонеску. И в мягкости его упрекнуть нельзя. Они там тоже понимают, что лишь поголовное истребление местного населения может гарантировать безопасность. Но… Командование и так держит более шестнадцати тысяч солдат возле одесских катакомб. А катакомбисты все-таки появляются в городе. И едва мы успеваем ликвидировать одну группу подпольщиков, как возникают другие. Восстания в Одессе — вот чего они там, в Бухаресте, боятся. Чтобы интернировать население, надо ввести дополнительные войска, так необходимые на фронте. Антонеску пообещал фюреру в кампании нынешнего года выставить двадцать шесть дивизий с самым лучшим вооружением. А где их взять?.. Нет, поголовное уничтожение желательно, но пока его нельзя осуществить. Маршал требует, чтобы мы любыми способами добивались признания у захваченных катакомбистов, нашли способ проникнуть в катакомбы…