Георгий Садовников - Триллер и киллер

• Название: Триллер и киллер
• Автор: Георгий Садовников
• Издательство: Вече
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9533-6322-8

Пародия на кинематографические штампы детективного жанра.

---

Георгий Михайлович Садовников ТРИЛЛЕР И КИЛЛЕР

Молодой опер Телков, ритмично — раз, два… раз, два, — дышал через здоровый, не ведающий насморков нос, неумолимо преследовал грабителей, неотвратимый и грозный, как сам закон, находящийся, разумеется, в бескорыстных честных руках. Он промчался мощным маховым шагом по коридору первого этажа и, распахнув с разбега дверь чёрного хода, выскочил во двор. И тут-то увидел их. Четверо матёрых преступников поспешно грузились в новенький белый «кадиллак». У этого лимузина, фешенебельного, что пятизвёздочный отель, была тьма дверей — по три с каждой стороны, — но отпетые негодяи, толкаясь, лезли в одну. Именно в ту, куда перед тем бросили мешок с награбленным добром. Простак, не посвящённый в тонкости сыска, несомненно принял бы эту будто бы бестолковую суету за несусветную глупость. Но Телков вот уже второй год работал на Петровке, 38, и не где-нибудь, а под началом самого полковника Степанова, в его отделе убийств. Вдобавок к этому он регулярно повышал знания, заочно учась в юридическом институте, и потому тут же раскусил ложный манёвр бандитов: своим якобы идиотским поведением они пытались запутать предстоящее следствие.

Преступники, безусловно, были вооружены и крайне опасны, но Телков отважно навёл на банду своё верное табельное оружие, а именно пистолет системы Макарова, и в тот же момент, совершенно некстати, вспомнил кадры из одного американского фильма. Там полицейский, двухметровый амбал, вот так же навёл свой «магнум» на шайку гангстеров. И придерживал его при сём и второй, левой лапищей. «Почему мы наводим одной, а они двумя руками? — задал он себе давно мучивший его и именно в эти секунды прорвавшийся вопрос. — Ведь так сражаться очень неудобно. А ну-ка в это время зачешется нос. Что тогда прикажете делать? Чесать или стрелять? — И сам же, наконец, ответил: — Наверно, вся штука в том, что руки у штатовских копов слабее наших. Хотя эти ребята с утра до вечера хлещут полезные соки и прямо за рулём лопают пиццу и прочие хотдоги… Бедные копы!» Избавившись от терзавшей его загадки, опер облегчённо вздохнул и, вернувшись к исполнению обязанностей, зарычал, стараясь казаться старше своих лет:

— Вы окружены! Всем бросить оружие и лечь на землю! Вниз лицом! — добавил он, подумав.

Но преступникам всё-таки удалось втиснуться в «кадиллак», и тот сорвался с места, будто его огрели под зад жокейским хлыстом. Телков, словно на стрельбах в тире, нажал на спусковой крючок и молниеносно выпустил в автомобиль всю обойму. Подхватив от него эстафету, в лимузин ударила из всех стволов группа захвата, сидевшая в засаде по всему периметру двора. Однако машина с обителями благополучно прорвалась сквозь огненный ливень и живой и невредимой вылетела на улицу и скрылась за поворотом. Но напоследок один из её пассажиров успел обернуться и выставить в заднее окно немытый кукиш размером с узбекскую дыню. Этот непристойный жест был адресован ему, лейтенанту милиции Телкову!

— Он не нрав! Ты был, сынок, молодцом! — услышал Телков одобрительный голос своего начальника.

Знаменитый полковник Степанов вышел во двор следом за ним и несомненно был очевидцем того, как он упустил банду из-под самого носа.

— Сергей Максимович, вы смеётесь?! — в отчаянии воскликнул Телков. — Ну какой из меня молодец?! Сперва я их спугнул, когда споткнулся о пустое ведро. Грохот, наверное, был слышен по всей Москве. Иначе мы взяли бы банду прямо на месте преступления.

— Ну, это было бы слишком просто. А для нашей работы, как я уже говорил не раз, нет ничего хуже такой простоты, — напомнил полковник. — К тому же уважающие себя оперативники считают ниже своего достоинства брать бандитов в домах со всеми удобствами, где можно мимоходом принять ванну-джакузи, выпить чашечку кофе, глядя в спутниковый телевизор, и позвонить домой. Они предпочитают делать это в суровых условиях. На каком-нибудь заброшенном складе или в тупике железнодорожной станции, среди ржавых цистерн и старых вагонов.

— Но потом я разрядил всю обойму и ни разу, товарищ полковник, ни разу не попал в цель. С двух шагов! — упрямо напомнил Телков.

«У парня есть характер. Ишь, как отстаивает свою точку зрения», — одобрительно подумал Степанов, а затем нахмурился и строго промолвил:

— Вы меня удивляете, лейтенант. Где вы видели, чтобы хороший оперативник попадал в преступника с двух шагов? Да ещё в такую огромную цель, как этот «кадиллак»?

— Нигде, — признался Телков, мгновенно перебрав в памяти все виденные им боевики…

…Это простодушие и ценил Степанов в молодом опере. «Простодушие — редкий и очень важный дар, необходимый работнику милиции наравне с мужеством и выдержкой, а может, и больше, — говаривал он своим подчинённым. — Но, увы, многие этого не понимают». Многие и впрямь не понимали. Хотя некоторые факты подтверждали его слова. Вон, например, Телков в одиночку, без оружия и ещё не зная азов милицейского дела, задержал шайку бандитов, за коими долго и безуспешно гонялась вся милиция Москвы. И всё благодаря чему? Да этому самому простодушию.

…Тогда он только что приехал из глухого сибирского городка с намерением поступить в институт физкультуры, будто в королевские мушкетёры. И в тот знаменательный день зашёл на почту. Телков заполнил телеграфный бланк: де, дорогая мамуля, добрался до столицы благополучно, не то что д'Артаньян, документы и деньги целы, от поезда не отстал. Затем он встал в очередь к приёмщице телеграмм, и в этот момент в почтовое отделение ворвались четверо вооружённых мужчин. Их лица были обтянуты чёрными чулками, туго, без единой морщинки.

— Всем живо на пол! — зарычал предводитель банды, поводя по сторонам пистолетом.

Почтовые служащие и посетители не стали привередничать и дружно пали ниц. И лишь Телков остался на ногах, торчал перед грабителями соляным столбом, глядя на них во все глаза.

— Ты что? Глухой? — ещё зловещей прорычал предводитель, наставив пистолет теперь уже персонально на Телкова.

А тот вдруг захохотал, ровно сумасшедший, указывая лежавшим на бандитов, желая обратить их внимание на что-то невероятно забавное, но давясь при этом от смеха:

— Они… они… ха-ха-ха… ой, сейчас умру…

Бандиты принялись оглядывать себя и друг дружку с головы до ног, пытаясь выяснить, что у них не так. И ничего не обнаружив, встревоженно обратились к своему вожаку:

— Пахан, чё он смеётся?

— Заткнись! Пока я тебя не шпокнул! — заорал пахан на Телкова.

— Не… не могу. Вы… вы такие смешные… Чулки… ха-ха-ха… чулки носят не… не на голове. Их натягивают на ноги!.. Ха-ха-ха!.. И не мужчины, а женщины!.. — пояснил Телков между взрывами смеха.

Теперь, будто разом свихнувшись, бешено захохотали бандиты. Все, кроме самого пахана. Они указывали ему на Телкова.

— Он… он… Ой, умора!.. Он не знает… этот фраер никогда… никогда не видел в кино… — пытались они растолковать пахану, никак лишённому чувства юмора.

В ту пору боевики ещё не добрались до городка, где жил Телков, и потому он и вправду никогда не видел, как грабят банки и почту.

— Идиоты! — завопил пахан на своих подельников. — У нас всего пять минут! Лягавые уже небось в дороге!

Но куда там! Его шестёрки снова глянули на Телкова и ещё пуще зашлись от смеха, точно получив от него новый и очень мощный заряд веселья. Они хватались за животы и вытирали обильные слёзы волосатыми кулачищами, в которых были зажаты пистолеты и ножи. Глядя на них, начали подхихикивать и лежащие на полу. Пахан топал ногами и грозил всем страшными карами. Но когда с улицы донёсся нарастающий вой милицейских сирен, он в бессильной ярости плюнул и выскочил за дверь. А вскоре в почтовое отделение ввалились оперативники во главе со Степановым и скрутили бандитов, словно грудных младенцев. Настолько те ослабели от смеха.

Грабителей увели, а Телкову Степанов сказал:

— Голубчик, вам с таким простодушием следует работать в милиции. Что касается физкультуры, у нас её с избытком. Мы круглые сутки занимаемся бегом и прыжками в длину и высоту.

Телков последовал его совету. А после учёбы в Высшей милицейской школе Степанов взял его в свой отдел…

— Тогда… тогда разрешите приступить к преследованию! — вскричал молодой опер, вдохновлённый доверием начальства. На его крепких округлых щеках вспыхнул яркий юношеский румянец, помесь крови с молоком.

— Этим займутся другие. Можно сказать, второстепенные герои, — пошутил Степанов, невольно любуясь горячностью своего молодого коллеги. — А для вас у меня иное, особое задание. Но подробней об этом — по дороге в отдел.

Они уселись в старенькую «Волгу», списанную в одной из разбогатевших мафиозных корпораций, и покатили на знаменитую Петровку, 38. Здесь, в машине, Степанов изложил суть предстоящей операции:

— Как нам стало известно из надёжных источников, в Москву вернулся киллер Моржовый. Он же Иванов, Петров и он же, естественно, Сидоров, которого мы ищем не один год. Моржовый — его кличка в преступном мире, — пояснил полковник, заметив смущение на лице молодого сотрудника. — Да, да, сынок, преступный мир циничен, и ты с этим ещё столкнёшься не раз и не два. Итак, речь несомненно идёт о заказном убийстве. Пока мы не знаем, кто заказал и кого. Этого ещё не ведает и сам киллер. Имя и адрес ему будут названы завтра. На встрече, или, как они говорят, на стрелке в Третьяковской галерее. Возле одной из картин художника Ильи Ефимовича Репина. Год рождения 1844-й. Год смерти 1930-й. Русский. Не судим, — пошутил Степанов, позволив себе расслабиться, но только на мгновенье. — Свидание назначено на тринадцать ноль-ноль по московскому времени.