Игорь Князький - Нерон

• Название: Нерон
• Автор: Игорь Князький
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-235-02988-0

Книга доктора исторических наук, профессора И. О. Князького посвящена личности одного из самых знаменитых римских императоров — Нерона. Владыка Римской империи, ославленный христианами как Антихрист, римскими писателями многократно проклинаемый как жесточайший тиран, погубивший достойнейших из римлян, уже почти два тысячелетия приковывает к себе внимание историков. Ученик и воспитанник великого философа Сенеки, обрекший на смерть своего учителя… Матереубийца… Первый гонитель христиан, виновник гибели апостолов Петра и Павла… В то же время Нерон поклонник высокого театрального искусства, испытывающий отвращение к кровавым гладиаторским боям, обычному развлечению римлян. Нерон — актер, певец, музыкант. Даже расставаясь с жизнью, он скорбел не об утраченной императорской власти, он восклицал: «Какой великий артист погибает!» Об этих трагических страницах римской истории, о людях этого времени, о сложной, противоречивой фигуре самого Нерона рассказывается в предлагаемой читателю книге.

---

В римской истории участие женщины в политике и даже в заговоре не было таким уж редкостным. И были среди них фигуры очень незаурядные, даже выдающиеся и героические. Еще в первые годы Римской республики, когда Рим отражал нападения этрусков, пытавшихся восстановить власть царей, была воздвигнута конная статуя, изображавшая отважную девушку Клелию, возглавившую успешное бегство римских заложниц из лагеря царя этрусков Порсены. Выдающейся женщиной была Корнелия, дочь Публия Корнелия Сципиона Африканского, победителя Ганнибала и мать великих народных трибунов братьев Гракхов. Молва приписывала ей отравление Сципиона Эмилиана, одобрившего убийство Тиберия Гракха.

Участницей знаменитого заговора Катилины была его возлюбленная Семпрония, сохранившая ему верность до конца и павшая рядом с ним в роковом сражении сторонников Катилины с войсками сената при Пистории. Выдающуюся роль в начальный период гражданской войны в Риме после убийства Цезаря сыграла жена Марка Антония Фульвия. А если говорить уже о временах империи, то всем было известно, сколь важную роль при Августе играла его супруга Ливия, а об исторической значимости деятельности Агриппины, приведшей Нерона к верховной власти, и говорить не приходится.

Как мы видим, роль великих женщин в римской истории была далеко не однозначной. Дотоле никому не ведомой Эпихариде предстояло сыграть свою выдающуюся роль. Роль героическую.

Узнав о замысле заговорщиков — как видно, конспирация не была сильной стороной их деятельности, — Эпихарида загорелась мыслью участвовать в ниспровержении тирании. Но вскоре она убедилась, что те нерешительны, бездеятельны и далее пустых разговоров дело у них не идет. Натурой молодая вольноотпущенница обладала волевой и решительной, не без склонности к авантюризму, но без последнего качества заговорщиков вообще не бывает. Возможно, замысел осуществления переворота ей был подсказан… самим Нероном. В Риме еще не забыли, как несчастной Октавии вменяли любовную связь с Аникетом, командовавшим тогда Мезенским флотом, и попытку захвата власти при содействии этих подчиненных мнимому любовнику военно-морских сил империи. Эпихарида решила действительно поднять Мезенский флот против Нерона. Здесь она предполагала воспользоваться приятельскими отношениями с одним из флотских офицеров навархом Волузием Прокулом. Тот в свое время был среди тех, кто с Аникетом участвовал в убийстве Агриппины. Однако в число удостоившихся наград он не попал, а поскольку со времени гибели августы-матери минуло шесть лет, то рассчитывать на признание своих заслуг в деле избавления императора от неугодной родительницы уже не приходилось. Обиду на Нерона Прокул затаил, и однажды во время свидания с Эпихаридой, возможно, разгоряченный страстью и вином, он посетовал на неблагодарность Нерона и пригрозил ему местью, благо кроме подруги никто его отважных слов слышать не мог. Эпихарида, разуверившаяся к тому времени в способности Пизона и его славных конфидентов действительно истребить тирана-принцепса, увидела возможность использовать наварха-мстителя для осуществления переворота и убийства Нерона силами Мезенского флота и немедленно посвятила Прокула в свои планы. Перечислив все злодеяния Нерона, новая эриния завершила свои обличения тирании указанием на лишение принцепсом сената последней власти. «Приняты меры, чтобы наказать его за угнетение государства!» — восклицала отважная поборница былой римской свободы.[202] Но главное здесь то, что меры эти может осуществить сам Прокул, если решится привести в стан врагов Нерона самых отважных и решительных воинов из числа подчиненных ему моряков или верных друзей. Поскольку морские плавания были одним из любимых развлечений Нерона, то кому же, как не флоту и его доблестным морякам, избавить Рим от тирании?

Эпихарида обратилась явно не по адресу. Прокул никак не принадлежал к числу действительных ненавистников Нерона. И уж менее всего был склонен осуждать злодеяния принцепса. Его единственная претензия — отсутствие должного вознаграждения как раз за соучастие в одном из самых больших злодеяний цезаря — в матереубийстве. Само преступление, понятное дело, Прокул Нерону в вину не ставил. Что до лишения сената последней власти — то это доблестного Волузия волновало не больше, нежели песчаные бури в Аравийской пустыне. Но на страстную речь Эпихариды он отреагировал стремительно и деятельно: сделал немедленный донос на заговорщиков, указав, само собой, и свою подругу, от которой сведения о готовящейся крамоле ему и стали известны. Возможная награда за спасительный донос казалась Прокулу много соблазнительней сомнительных в своей достижимости лавров удачливого ниспровергателя цезаря-тирана. А то, что при этом он предает и губит доверчивую Эпихариду, совсем уж не могло смущать человека, скорбящего о недостаточном вознаграждении своего соучастия в убийстве.

Нерон, получив донос, немедленно повелел допросить Эпихариду. Этот допрос стал полным разочарованием для наварха. Вольноотпущенница, посвящая его в заговор, не назвала имен других заговорщиков. Возможно, потому, что там было много громких имен, а она пыталась привлечь в заговор Прокула, обещая ему решающую роль в перевороте, заслуживающую достойной награды. Если бы тот понял, что его хотят просто использовать в интересах заговора, возглавляемого знатными и высокопоставленными людьми, то такое участие заранее вызвало бы у него разочарование. Он уже один раз убедился, как власть имущие вознаграждают тех, кого принуждают убивать своих врагов. А может, просто в Эпихариде взыграла инстинктивная осторожность или же ей вообще не хотелось упоминать людей, разочаровавших ее своей нерешительностью…

На допросе Эпихарида избрала самую верную тактику: полное отрицание обвинений Прокула. Доноситель оказался в нелепом положении: он надеялся выступить в качестве спасителя цезаря от чудовищного заговора, а оказался жалким наветчиком, приписывающим бедной девушке ужасные намерения, возможность исполнения которых исключалась ввиду ее очень скромного положения. Если заговор — то где же громкие имена его участников? Невозмутимое упорство Эпихариды — как натуре подлинно благородной, ей были свойственны стойкость и мужество — произвело впечатление на Нерона. Свидетелей у доносчика нет, никаких имен он не знает, а не пытается ли он просто отомстить обидевшей его чем-то подруге, да еще и выпросить у цезаря незаслуженную награду? Прокулу Нерон не поверил, но сам факт доноса о заговоре его насторожил. До сих пор он сам «изобретал» заговоры против своей персоны, дабы иметь возможность «законно» избавиться от неприятного ему или кажущегося опасным человека. А тут извольте — донос о заговоре, да и как-никак от флотского наварха исходящий. Потому Эпихариду хоть и не наказали, не подвергли допросу с пристрастием, но на всякий случай по распоряжению Нерона оставили под стражей. А вдруг еще последуют какие-либо доносы о каком-то заговоре?

Взятие под стражу Эпихариды, поскольку заговорщикам было известно, что она в курсе их тираноборческих витийств, немало их всполошило. Теперь надо действовать, время рассуждать прошло! Нравственные достоинства Эпихариды им были неведомы, и потому они всерьез стали опасаться за свое будущее. Возможную расправу со стороны Нерона можно было предотвратить только быстрыми и решительными действиями. И вот тут-то окончательно выяснилось, насколько неподготовлен был сам заговор и, главное, насколько сами заговорщики не соответствовали гордому званию тираноборцев.

Первым последовало предложение убить Нерона в Байях на вилле самого Гая Кальпурния Пизона. Оказывается, главного заговорщика принцепс постоянно навещал в этом прелестном поместье и, испытывая к хозяину полное доверие, пренебрегал всякой осторожностью, появляясь без охраны и свиты приближенных. Казалось бы, удача сама шла заговорщикам в руки, но тут резко воспротивился Пизон. Убийство цезаря, пребывающего на вилле в качестве гостя, стало бы святотатственным поруганием обычая гостеприимства и оскорблением богов! Тирана надо убить в Риме в его собственном дворце. Наконец, Нерона можно убить и в каком-нибудь общественном месте — это уже был намек на опыт Брута и Кассия, избравших для убийства Юлия Цезаря курию, где заседал сенат.

На деле, как пишет Тацит, отнюдь не этими высокими чувствами был движим Пизон. Боялся он, что в случае убийства Нерона в Байях в Риме могут провозгласить цезарем Луция Юния Силана. В пользу Силана были его знатнейшее происхождение и то, что он являлся воспитанником высокоуважаемого Гая Кассия Лонгина, потомка одного из главных убийц великого Гая Юлия. Многие также вспомнили, что в Риме пребывает консул Марк Юлий Аттик, который 24 года назад после гибели Калигулы немедленно произнес пылкую речь в пользу отказа от единовластия и возврата к республиканскому правлению с сенатом во главе.