Валерий Ларионов - Афганский «черный тюльпан»

• Название: Афганский «черный тюльпан»
• Автор: Валерий Ларионов
• Жанр: О войне

От автора

После возвращения из Афганистана я немало прочитал об этой войне в книгах, авторы которых были там и не были. Не в этом дело. Написано о ней, в основном, правильно. Одно я не могут принять — представления нас какими-то суперменами. Нет, мы ими не были, не размахивали направо и налево черными поясами каратэ, как нам иногда любят показывать по телевидению. Солдаты и офицеры в Афганистане были обыкновенными людьми, каких всегда встретишь вокруг себя, со своей силой и своими слабостями. Волею судьбы они попали в экстремальные условия и выполняли такие же обыкновенные задачи: и боевые, и обычные житейские.

Понимаю, что повесть «Черный тюльпан» далеко не шедевр по стилю изложения. У меня не было редактора-профессионала. Единственным помощником была машинистка Татьяна Яковлева, за что ей большое спасибо. Таня печатала, с трудом разбирая мою рукопись, ведь были случаи, когда я писал лежа на больничной койке. Но, несмотря на художественные недостатки, дочь погибшего офицера, хоть как-то сможет узнать о последних месяцах жизни своего отца.

На это она имеет право.

Валерий Ларионов.^{29.04 2001 г.}

---

— Даю вам четыре дня, чтобы обеспечить все подразделения мебелью и всем, что им необходимо! Пройдите все роты и взводы, узнайте их нужды. Бездельники! Ждали меня из Москвы, чтобы обеспечить войска такой мелочью!

Несколько полковников, видимо, лейтенанты, лихорадочно записывали что-то в записные книжки. Ахромеев направился к двери.

— Разрешите остаться, товарищ генерал армии? — спросил капитан Коростылев.

— Да!

Все пошли по коридору к выходу. Вдоль его стояли офицеры и держали руки у козырька до тех пор, пока последний посетитель не вышел на улицу. Они бросились в свою комнату. Там так же продолжал стоять их командир, осмысливая неожиданную встречу с таким большим начальником.

— Ну, что, комбат? Что он спрашивал? Зачем он прилетел? — засыпали вопросами Коростылева.

— У-уф! Подождите, хлопцы! — он присел на свою кровать. — Ничего не спрашивал. Ну нет у нас этих тумбочек — где мы их возьмем? Да и ругал он не меня, а всем Командующим досталось. — Он встал.

— Пойдемте на крыльцо, поглядим, к кому они еще пойдут.

Ахромеев сам больше никуда не пошел. Он остался в штабе батальона, а его люди облазили все закоулки расположения, записывая все в блокноты. Из штаба прибежал посыльный:

— Товарищ капитан! — начал он издалека. — Генерал всем офицерам приказал собраться возле штаба батальона. Посыльный побежал в другие роты, а Коростылев со своими офицерами пошли к домику штаба. Там солдаты взвода связи уже выносили скамейки и расставляли их у крыльца. Генералов не было видно, а полковники кучкой стояли возле скамеек и курили. Коростылев, Потураев и другие присели рядом с уже находившимися здесь несколькими командирами и в полголоса делились своими впечатлениями. Подходили фицеры других рот. Из штаба вышли командир батальона майор Терещук, начальник штаба и его помощник капитан Петраков. Терещук проверил наличие командиров.

— Седьмая рота!

— Все! — отозвался командир Детюк.

— Восьмая, девятая!

— Все!

— Артиллерия!

— Все!

— Танкиста вижу, — закончил перекличку Терещук. Он поглядывал на крыльцо штаба батальона, откуда должен выйти генерал. Они показались на крыльце. Ахромеев и Командующие округом и Армией.

— Товарищи офицеры! — подал команду Терещук. Все встали по стойке «смирно». Майор повернулся, приложил правую ладонь к козырьку шапки и доложил:

— Товарищ генерал армии! Офицеры батальона по Вашему приказанию собраны!

— Товарищи офицеры! — Ахромеев отпустил руку от головного убора. Офицеры сели на свои места. Позади них разместились приезжие. Речь генерала армии была короткой, и главной нитью ее была мысль об усилении боевой подготовки в батальоне:

— Материально мы вам поможем и обеспечим всем необходимым, но и вы, товарищи офицеры, всерьез займитесь боевой подготовкой. Добивайтесь, чтобы каждый солдат умел владеть оружием и боевой техникой в совершенстве. Скоро вам предстоит выполнять боевые задачи и тогда времени на подготовку не будет. Интенсивно приступайте к занятиям уже сейчас. Я надеюсь на вас!

Вертолеты с «гостями» поднялись в воздух и взяли курс на Кабул. Все офицеры батальона стояли у каменного ограждения, провожая их глазами.

Глядя на две удаляющиеся точки вертолетов, Коростылев не знал, что через четыре с половиной года, 20 мая 1985 года, он из г. Николаева напишет письмо в Москву уже начальнику Генерального штаба Вооруженных Сил СССР Маршалу Советского Союза Ахромееву Сергею Федоровичу с просьбой снова отправить его в Афганистан. В письме он напомнит ему о их встрече в провинции Логар. Причиной такого поступка была постоянная измена его жены, начавшаяся еще этим декабрем 1981 года. После возвращения из Афганистана ее обманы и отговорки стали невыносимыми. Коростылев видел, что жена тяготится им. О разводе он не думал, так как очень любил ее, да и дочь у них, как без отца? Он хотел вернуться сюда, в Афганистан, где нет лжи, двуличия, лицемерия. В глубине души он надеялся на свою гибель среди своих солдат.

Письмо из приемной Начальника Генерального Штаба было переправлено в Штаб Одесского военного округа для рассмотрения вопроса и оттуда Коростылеву пришел ответ начальника Управления кадров генерала Максимова. Ответ был благожелательный, с пожеланиями здоровья и хорошей службы, но с отказом в командировке в Афганистан по состоянию здоровья. А через некоторое время жена Коростылева, взяв вечером зубную щетку, ушла к своему врачу-анестезиологу.

И еще вспоминал Коростылев Маршала Ахромеева, когда тот покончил с собой после путча в августе 1991 года.

Но все это будет потом, а сейчас он с нетерпением ждал письма от своей любимой семьи.

Генерал армии Ахромеев выполнил свое обещание. Еще до Нового года в батальон привезли из Кабула тумбочки, табуретки, кровати, которых тоже не хватало, матрацы, много боеприпасов и топлива. Его ретивые помощники позаботились даже о стиральных машинах, которые раздали в каждую роту и батарею. Электричества в батальоне не было, все пользовались керосиновыми лампами, в них заливали солярку из боевых машин. Зато тыловики добросовестно доложили «наверх» о выполнении распоряжения заместителя начальника Генерального Штаба.

Старший лейтенант Потураев продолжал занятия с личным составом огневых взводов, усложняя отрабатываемые вопросы. Теперь они тренировались оставлять огневую позицию, совершали «марш» вокруг расположения батальона и с ходу, по команде «К бою», разворачивались для стрельбы прямой наводкой и с закрытых огневых позиций. На таких комплексных занятиях принимали участие солдаты и сержанты всех специальностей батареи: орудийные расчеты, водители, связисты, разведчики, вычислитель. Евгений уверенно и с огоньком управлял этой сложной работой, сам получая удовлетворение от слаженных действий батареи. Кроме того, капитан Коростылев обучил всех солдат вождению автомобиля ГАЗ-66, «прокатывая» их между рядами боевых машин, где было достаточно места для езды по кругу. Прапорщик Веденеев добился от начальника продовольственного склада прапорщика Вареньева выдачи солдатам дополнительно банок рыбных консерв и хлеба, правда, черного, вне всякой нормы.

Потураев все время был среди солдат, не считаясь с личным временем. Они вместе чистили орудия, автоматы. Он обучил огневиков стрельбе из пистолета Макарова. Однажды вечером Евгений зашел в офицерскую комнату с водителем УРАЛа рядовым Паниным.

— Комбат! Сегодня в перерыве между занятиями я разговорился с бойцами и нашел Вашего ближайшего земляка. Вот, Панин из Восточного Казахстана.

Коростылев оживился:

— А ну-ка присаживайтесь! Откуда ты призывался, Панин?

— Из Кокпекты, что на берегу озера Зайсан, товарищ капитан.

— Знаю этот поселок, проезжали мы его как-то. Это километров сто от Усть-Каменогорска? — спросил Коростылев.

— Сто сорок.

— Вот ведь как получается! Когда-то жили в одной области, а встретились в горах Афганистана! Очень приятно, Панин. После службы туда же возвращаешься?

— Так точно! У меня там вся родня, мать, отец. Буду работать в своей автобазе.

— Хорошо. А сейчас твой УРАЛ исправен? Готов в любое время на выезд?

— Так точно! УРАЛ исправен.

Когда Панин ушел, Потураев снял портупею, десантную куртку и прилег на кровать поверх одеяла.

— У-уф! Что-то я сегодня устал. Почты не было сегодня?

— Не было, Леня, тебе еще пишут, — подал голос старший лейтенант Кривониша.

— Да не пишут, а уже написали, я уверен. Может, с первой колонной привезут письмо, — Потураев сел на кровати и пододвинул к себе табурет.

— Почищу-ка я пока пистолет.

На табуретке он расстелил клочок бумаги, разобрал пистолет и разложил на ней его детали. За этим занятием продолжали разговор. Как-то сразу получилось так, что Потураев с самого знакомства стал называть капитана Коростылева не по воинскому званию, фамилии или имени-отчеству, а называл его просто комбатом. Это не касалось официальных докладов в строю или на совещаниях. А Коростылев, которому нравился этот инициативный и энергичный офицер, звал Потураева больше по имени. Со временем, больше сдружившись друг с другом, они вообще, обращались на «ты».

Кривониша спросил:

— А что это за слова выложены белыми камнями на склоне горки, где стоит пулеметный взвод?

— Скорее всего это какой-то революционный призыв, вроде нашего «Вперед к победе коммунизма!» — хохотнул лейтенант Костюков.

— Надо у какого-нибудь афганца спросить.

— Да какая там революция! Кучка авантюристов стрельнула по Президентскому дворцу и посадила в него Бабрака Кармаля, а народ, по большому счету, ничего не знает, как жил, так и живет, может еще хуже, так как началась гражданская война, а на войне люди лучше не живут, — философски сказал прапорщик Веденеев.