Анна Шульгина - Недетские игры

• Название: Недетские игры
• Автор: Анна Шульгина
• Жанр: Современные любовные романы

Встретить "того" или "ту" не так сложно, как кажется. Гораздо труднее понять, что именно тот, кто тебя постоянно раздражает и рушит планы, и есть вторая половинка.

Согласились помочь друзьям, но при этом чуть-чуть вляпались в неприятности? Поздравляем, билет на незабываемый аттракцион вы уже приобрели. Ах, да, страховочные ремни и прочие средства защиты здесь не предусмотрены. Желаем приятной и запоминающейся игры…

---

— Извините, это не детская больница, мы принимаем только взрослое население, — фельдшер, лениво перелистывающая какую-то немного замусоленную тетрадку, была непреклонна.

— Нам очень нужно, — Ярик прекрасно знал, что их примут, просто цену набивают, и его это жутко злило. Ладно бы его так мурыжили, но ребенка?!

— Ну, даже не знаю… — дело сдвинулось с мертвой токи, когда женщина увидела купюру, которая словно сама собой появилась на обложке той самой тетрадки. — Ладно, все равно сейчас пациентов нет, так уж и быть, посмотрю, — с видом, словно делает им огромное одолжение, фельдшерица кивнула Маринке в смотровой кабинет. Но девочка мертвой хваткой вцепилась в шею Ярославу, намекая, что одна она никуда не пойдет.

— Я с вами, — Невзоров, так и не спускавший ребенка с рук, с тех пор, как вышел из машины, уселся на кушетку, застеленную клеенкой грязно-коричневого цвета.

— Как нас зовут? — засюсюкала медицинская дама, разматывая бинт, которым Алевтина Эдуардовна щедро прикрыла ранку.

— Её зовут Марина, — ответил Ярик, зорко следя, чтобы девчушке не причинили ненужной боли. Кроха сидела смирно, тоже с любопытством наблюдая за сноровистыми движениями медработницы. Больно уже не было, да и взрослые девочки не плачут от какой-то царапины, потому она, поджав губки и нахмурив бровки, ждала, что же сделают дальше.

— А почему мы сами не говорим? — женщина теперь не столько пыталась наладить контакт с ребенком, сколько строила глазки папе. Но тому было глубоко пофигу на её старания.

— Девушка, это имеет какое-то отношение к укусу? — не выдержал Ярослав, почувствовав, как Марина непроизвольно задержала дыхание, когда цепкие пальцы фельдшера прощупывали область возле ранки.

— Ну, не хотите, как хотите, — обиделась женщина. — Откуда ранка?

— Домашняя крыса укусила.

— Она не бешеная? — женщина и сама отшатнулась, словно они сами могли кинуться и покусать.

— Нет. Её просто придавили, — терпеливо объяснил Ярослав, уговаривая себя не злиться. Все-таки, он не медик, одно дело какая-нибудь рана на себе — заживет, как на собаке, но здоровьем детей рисковать не собирался.

Дальше дело пошло гораздо быстрее, видимо, фельдшерица перестала пытаться произвести впечатление на родителя и сосредоточилась на непосредственной деятельности. — Все, — она быстро наложила повязку на пострадавший пальчик. — Будете промывать трижды в день и менять повязку. Как только заметите, что корочка на ранке подсохла, и воспаления нет, можно уже не бинтовать. И уточните насчет прививок.

— Спасибо, — Ярик поднялся и кивнул ждущим их в коридоре Алевтине Эдуардовне и Мишутке. Так, самая неприятная часть позади, осталась самая сложная…

Как ни странно, едва очнувшись после наркоза, Агнесса прекрасно понимала, где она находится, и что произошло. Девушка помнила и момент сметания машиной ограждения, и короткое, страшное падение. От удара об асфальт вылетело лобовое стекло, но и тут повезло — подушки безопасности не только существенно смягчили удар, но и защитили от осколков.

А вот дальше она помнила урывками. Гудение и мелкое противное дрожание металла, который пришлось распиливать, чтобы извлечь её из машины. Нешка даже в таком состоянии понимала — лучше не шевелиться, мало ли, какие там внутренние повреждения. Да и стекло, запутавшееся в волосах и при малейшем движении падающее на плечи, тоже не особо располагало к ерзанию. Странно, но особой боли она тогда не ощущала. Может последствия стресса, а может, постоянно вертящиеся мысли — что будет с детьми, если она не выживет? И Ярослав, он ведь может сесть за руль и оказаться в такой же ситуации, как она сама…

Сознание то затуманивалось, то снова прояснялось, и единственное, в чем она была уверена — ребра снова сломаны. Слишком уж знакомые ощущения. А потом черный провал. Чьи-то маячащие над ней лица, из которых она почему-то зацепилась взглядом за Еву. Учитывая, что подруга за несколько сотен километров, наверное, повреждения намного сильнее, и теперь появились галлюцинации. Но Романовская казалась такой реальной. Она теребила её за руку и что-то спрашивала, а у Нешки все мысли были о Марине и Мише. Что с ними будет, если она не выживет? И именно тогда Ирмская поняла, что сделает все возможное, чтобы снова быть со своей семьей. Агнесса пыталась сказать, чтобы Ева успокоила детей, но губы практически не слушались, они казались чужими, а язык настолько неповоротливым, что не мог произнести элементарного. Но все же, получилось выдавить из себя их имена, и Романовская кивнула, давай понять, что все сделает. Голова болела все сильнее, Нешку начало тошнить, и девушка, наконец, полностью потеряла сознание.

Как её будили после анестезии, она не помнила вообще. Просто в один прекрасный момент открыла глаза и сразу уяснила — жить будет. Неизвестно, откуда пришла такая уверенность, но Агнесса это знала совершенно четко. И это немного пьянило.

"Наверное, последствия сотрясения", — вяло подумала девушка, снова прикрывая веки и прислушиваясь к организму. Да, у неё явно все тело в синяках и ссадинах, но для того, кого избивали на протяжении нескольких лет, это травмы были не особо страшны. Ну, поболит пару недель, и все сойдет.

Потом приходили врачи, светили фонариком, проверяя реакцию зрачков, что-то спрашивали. Неша отвечала машинально, не задумываясь, но, наверное, правильно, потому что медики удовлетворенно кивали и улыбались. А у Агнешки был только один вопрос, который она и задала, как только появилась такая возможность:

— Моя семья. Когда можно будет увидеться?

— Вас только вчера прооперировали, — замахал руками маленький колобкообразный мужчина в туго натянутом на кругленькое брюшко халате. — Они знают, что с вами все в порядке, а посещения в реанимации запрещены. Вот переведем в палату, там и увидитесь.

Нешу такая постановка вопроса совершенно не устроила, но волнами накатывающая слабость не позволила начать спорить сразу же, а когда девушка почувствовала себя немного лучше, медики уже покинули её бокс. От обиды и разочарования у неё даже выступили слезы. Ну, как же так… Она очень соскучилась по детям. А если ещё и вспомнить, что её Мишутка и так много пережил, а тут, не успел привыкнуть к новой семье, и мама снова в больнице. Во всяком случае, Агнесса очень надеялась, что когда-нибудь сможет стать ею для мальчика.

— Не расстраивайтесь так, — молодая медсестра, проверявшая работу приборов, попискивающих где-то в изголовье кровати, легонько сжала ладонь Агнешки с подключенной к ней капельницей. — Они здесь, сейчас обход закончится, и придут. Только тихо, а то нас за это по головке не погладят.

— Спасибо вам, — Нешка улыбнулась девушке в белом чепчике, который с трудом сдерживал натиск скрученных в косу светло-русых волос. Это натолкнуло на ещё одно воспоминание. Осторожно поднял левую ладонь ко лбу. Под пальцами был только плотный слой бинта, она не могла нащупать собственные волосы.

— Меня остригли?

— Да, — медсестричка с сожалением посмотрела на Агнессу. — У вас все-таки операция на голове… Ой, — она осеклась, поняв, что выдала только отошедшей от наркоза пациентке правду о её состоянии.

— Я это уже поняла. А волосы… Отрастут.

Девушка немного успокоилась, едва ли впервые столкнувшись с настолько адекватной реакцией:

— Их вашему мужу отдали. Он так переживает… Все время, пока операция шла, в коридоре просидел. У вас что-то болит? — медсестра мгновенно вернулась к своим обязанностям, заметив, как у пациентки резко участился пульс. — Давайте, скажу врачу, он выпишет рецепт на обезболивающее.

— Нет! — Неша почти вскинулась на кровати, но тут же, поморщившись, как можно более медленно и плавно опустилась на тонкую, жестковатую подушку. — Не надо обезболивающего. Правда.

— Да? — у глазах девушки читалось явное сомнение. — Воля ваша, но зачем терпеть боль?

— Мне не больно, — через силу улыбнулась Агнесса. — Просто переживаю.

Это не было полным враньем — ей бывало и хуже. Раза три. Сейчас головная боль появлялась при любом движении, даже если просто перевести взгляд, но Нешка умела её терпеть. Натренировалась. И была одна причина, по которой девушка никогда по собственной воле не принимала обезболивающие.

Когда она была на шестом месяце беременности, Александр, неизвестно с чего решив, что супруга слишком уж интимно общается с кем-то из его ребят, сломал ей ключицу. Не специально, в этом она была уверена — он ни за что не причинил даже потенциального вреда ребенку. Ещё бы, лишиться такого средства манипулирования женой в его планы не входило. Кто-то мог бы счесть её мазохисткой, но Нешка таким не страдала. Просто она очень быстро поняла одну вещь — если не сопротивляться, уйти в себя, терпеть, сцепив зубы, даже конченому садисту быстро надоест. И она оказалась права — мужу стало неинтересно её бить. Наоборот, его начала заводила эта покорность, заставляла чувствовать себя выше и значимее. Но менять поведение было уже поздно — маска настолько крепко въелась в неё, что стала частью самой девушки. Словно приросла к коже…