Макс Роуд - Приемы Холлистока

• Название: Приемы Холлистока
• Автор: Макс Роуд
• Жанр: Мистика

Первая часть повествования о Холлистоке — вампире, представляющим высшую касту этих созданий.

---

— Скоро ты совсем исчезнешь в обычном зеркале, — Генрих подошел к ней сзади и положил руки на ее бедра.

— Фу! — она вздрогнула. — Ты чего такой холодный?

— В душе был, охлаждался, — Генрих улыбнулся.

Мэри повернулась к нему:

— Да, ты был очень горяч! Может, и мне пойти?

— Не торопись, я хочу видеть тебя сейчас.

— Что со мной происходит, Генрих?

— Ты перерождаешься, твое тело каждую минуту молодеет. Для меня нет ничего прекраснее, чем наблюдать за женщиной в эти мгновения.

— А меня совсем перестанет быть видно в зеркалах?

— Совсем.

— И что же делать? — она посмотрела на него и испугом.

— Во первых, ты сейчас обнажена, а одежду будет видно всегда, если это не специальные костюмы. Во вторых, зеркала можно заказать со свинцовой краской, в них ты будешь прекрасно отражаться, а в третьих, когда твоя новая сущность будет сформирована, сама себя ты будешь видеть прекрасно, и ни один нюанс собственной красоты от тебя не скроется!

— А в городе?!

— Да никто ни на кого не смотрит в городе! — Генрих схватил ее в охапку и закружил по комнате.

— Все будут смотреть на твое прекрасное лицо, а не на зеркала!

Мэри легонько подпрыгнула и обхватила его сзади ногами, скрестив их почти у него на спине.

— Это надо отметить! — воскликнула она. — Я чувствую себя так, словно заново родилась!

— Запомни этот день, — засмеялся он, — и иди менять паспорт!

Они еще долго могли веселиться, давая выход переполнявшим их чувствам, как вдруг внезапно Холлисток остановился и прислушался.

— Что там? — Мэри удивленно посмотрела на него и тоже стала вслушиваться в наступившую тишину.

— Масси приехал.

— А я не слышу.

— Он вампир, милая, его нельзя услышать как обычного человека, если он просто сидит. Слышны только смежные с ним звуки.

В этот момент внизу действительно хлопнула автомобильная дверь, потом в замке заскрежетал ключ и вскоре Масси стал подниматься наверх, как обычно, громко топая ботинками.

— Что делать будем? — Мэри взяла Холлистока за руку.

— Ничего, сейчас я узнаю, как у него дела, и пойдем к тебе.

Когда Масси зашел в квартиру, они так и стояли посреди комнаты, держась за руки. Горел только маленький светильник, и их обнаженные тела ясно выделялись на остальном фоне, погруженном во мрак. Однако Масси почти не обратил внимание на этот момент, который, казалось бы, должен был по меньшей мере шокировать его.

— Добрый ночи всем! — буркнул он, а затем повесив на вешалку куртку и сняв ботинки, скрылся в своей комнате.

— Я никогда не была такой смелой, — шепнула Мэри. — Стоять голой среди нескольких мужчин мне еще не приходилось. Но странно, я не чувствую себя скованно.

— Вампиры гораздо ближе к истинной природе, чем обычные люди, — Холлисток говорил приподнятым голосом, явно довольный тем, что прочитал на лице Масси, — им не свойственна ложная стыдливость друг перед другом. У них нет человеческих комплексов, как нет их, например, среди животных. Ты сама вскоре научишься видеть любого человека истинным, и наличие на нем одежды перестанет тебя интересовать.

— Я стану рентгеновским аппаратом? — засмеялась она.

— Еще сильнее, — он махнул рукой и тоже засмеялся, — аппарат многого не видит, а ты увидишь в каждом то, что захочешь!

— Пойду тогда завтра гулять! — она теперь уже громко захохотала.

В этот момент из комнаты вышел Масси, облаченный в домашний халат.

— Я буду спать, хорошо? — спросил он.

— Отдыхай, — кивнул Холлисток, — завтра утром в 7 выходим.

— Что так рано? — удивилась Мэри, когда они, тоже закутавшись в халаты, шли по лестнице в ее апартаменты.

— Сила, полученная мной через тебя, через сутки начнет исчезать. Через три дня я снова не смогу видеть мир так, как сейчас. — Они зашли в ее квартиру, и пока Мэри разбирала кровать, он продолжил. — Сила Масси другая, но ее хватит и того меньше, а Масси у меня как таран, как бультерьер. Сегодня, конечно, было бы еще лучше начать, но у нас у всех был нелегкий вечер, и будет лучше все же отдохнуть.

Они легли, но еще долго не могли уснуть. Мэри хотелось задать еще тысячу вопросов, но как умная женщина, она решила, что всему свое время и теперь, когда этого времени у нее стало в разы больше, то можно и подождать. Вытянувшись, она лежала на кровати и забавлялась игрой света на потолке, проходящего через неплотно зашторенные окна. Проезжающие иногда машины давали тень, заставляя свет плясать и изгибаться. И одновременно, обычная темная комната перестала ей казаться таковой. Самый непроглядный мрак теперь виделся серым, но прозрачным, словно пасмурный осенний вечер.

— А мне завтра надо к моим деткам, — вдруг сказала она, — у нас завтра контрольный рисунок.

— Кого рисуете? — Генрих повернул к ней голову.

— Я выбрала такую симпатичную вазочку с ручками, белая, в розовый цветочек.

— Ну так в чем же дело? — спросил он сквозь зевоту.

— Они ни о чем не догадаются?

— Мэри! — голос Холлистока зазвучал твердо. — Никто и никогда не догадается ни о чем, если ты сама этого не захочешь! Ты теперь не обычный человек, а вампир, и это делает тебя на голову выше любого из них, ты хозяйка своего положения, и никто даже пикнуть не сможет против тебя. Пройдет совсем немного времени, и ты будешь легко разбираться во всех тонкостях и нюансах своего нового состояния.

— Мне теперь придется пить кровь? — она приподнялась на локте, чтобы лучше видеть его лицо. — Где ее брать-то?

— Не думай сейчас об этом, — Генрих ласково положил на нее свою руку и придвинулся поближе, — это не самое главное. Кровь конечно нужна, но не чаще, чем раз в полгода. До этого ты успеешь познакомиться с себе подобными, тебя всему научат и проблемы отпадут сами собой. И вообще, кровь всегда можно найти на бойнях, на рынках и так далее.

— А если чаще захочется, чем раз в полгода? — Мэри улыбнулась.

— Тогда будешь постепенно превращаться в большую злюку. Умную, сильную большую злюку. Это как алкоголь, милая. Если иногда и немного, то это праздник, а если каждый день, то это тяжелая неизлечимая болезнь.

— Мне понравилась твоя кровь.

Холлисток притворно вздохнул:

— Моя кровь не игрушки, — усмехнулся он, — пьется как молоко матери, только до определенного момента хороша. Второй раз убьет любого, так что теперь тебе придется поискать что-то другое. На самом деле есть гораздо более вкусные вены, чем моя. Спи, милая, уже 2 ночи, а завтра нам обоим надо быть бодрыми на все 100.

Она повернулась набок, оказавшись с ним лицом к лицу, их тела сплелись в единый клубок и оба мгновенно заснули, ощущая рядом родное тепло.

Ранним утром Холлисток проснулся, чувствуя себя свежим и отдохнувшим. На улице шел дождь, но это никоим образом не могло изменить его настроения. Сегодня он должен был во что бы то ни стало найти двоих беглецов, и это было главной задачей. О том, как поступить дальше, Генрих решил думать, уже исходя из конкретного положения дел. Он одел халат и тихо вышел, даже не разбудив Мэри, которая крепко спала, утомленная вчерашними событиями. Поднявшись к себе, Холлисток сразу увидел Масси, который сидел за столом с чашкой крепкого чая.

— Ну наконец-то! — громко сказал он, увидев входящего Холлистока. — Босс, я уже еле-еле сижу, тело как пружина.

— Я сейчас, — Генрих прошел в свою комнату и через несколько минут вышел полностью одетый.

— Мне нравится такое состояние, но силу надо ведь куда-то девать, — сказал Масси, наблюдая, как тот причесывается, стоя перед своим отражением в окне.

— Давно не спишь?

— С пяти утра.

— Ого! — Генрих обернувшись, посмотрел на часы. — Ладно, пойдем!

Он взял длинный зонтик, и не оборачиваясь пошел к выходу. Масси, впрочем, и не нужно было повторять дважды. Одев ботинки, он поспешил за ним и на улицу оба вышли одновременно.

— Куда ехать? — спросил Масси, заводя машину.

— На Godliman.

Ехали они довольно быстро и добрались до места, когда утренние пробки только начинали собираться. Поставив машину, они пошли пешком. Холлисток иногда останавливался и оглядывался вокруг:

— Их нет сейчас тут, Масси, — наконец сказал он. — Тот полицейский, про которого писали, он их спугнул. Но около храма есть кладбище, давай-ка все равно заглянем туда.

Пройдя еще метров четыреста, они оказались перед оградой старого кладбища, давно не использовавшегося по назначению, но имевшего, в целом, очень ухоженный вид. Холлисток бродил среди старинных могил, изредка бросая взгляд на имена погребенных. Остановились они около большого склепа, закрытого тяжелой каменной плитой.

— Отодвинь, — Генрих кивнул на замурованный вход.

Масси встал сбоку камня, весившего не меньше полутонны, и навалившись плечом, легко сдвинул его в сторону. Генрих не задумываясь шагнул в образовавшееся отверстие, наказав Масси стоять снаружи и следить за обстановкой. Внутри на полках стояли полуистлевшие гробы, и его внимание сразу привлек один из них. Крышка была немного сдвинута, да и сам гроб стоял не совсем ровно. Холлисток отодвинул ее еще больше и заглянул внутрь. Как он и ожидал, гроб был пуст. Он провел рукой по его дну и нахмурился — внутри было чисто, словно и не прошло более трехсот лет, неизбежно превращавших в пыль даже более крепкие материалы, чем дерево. Генрих закрыл глаза, и разведя в стороны руки продолжал стоять в такой позе около пяти минут. В этот момент его сознание раскручивало назад маховик времени, и применительно к данному месту Холлисток мог увидеть, что здесь происходило несколько дней назад. Вскоре около входа появились две тени, в которых угадывались мужская и женская фигуры, которые попали сюда, тоже сдвинув в сторону тяжеленную плиту. Холлисток не мог услышать, что они говорят, но это было неважно — их действия были достаточно красноречивы. Женщина отодвинула в сторону гробовую крышку и одев резиновые перчатки, начала вытаскивать оттуда истлевшие кости. Она складывала их в полотняный мешок, зачерпывая ладонями вместе с серой пылью, и когда гроб был пуст, мужчина вынес мешок наружу. Затем они оба легли в освободившееся пространство и взявшись за руки, стали поднимать и опускать их, в такт каким-то произносимым словам. После этого Холлисток вдруг потерял к происходящему интерес и быстро вышел на улицу. Масси стоял, прислонившись к дереву и внимательно смотрел на какого-то нищего, рыскавшему среди могил.