Вячеслав Жуков - По следу коршуна

• Название: По следу коршуна
• Автор: Вячеслав Жуков
• Жанр: Криминальный детектив

«Футбольный матч давно закончился, и по российскому каналу крутили очередной сериал про ментов. Стрельба. Сплошные погони. Крики отчаянья. Все это не производило того эффекта, на который рассчитывали авторы фильма. И Федор почувствовал отвращение. Уж слишком много неоправданной надуманности. В реальной жизни все намного острее, болезненней. И люди умирают по-настоящему, вот как сегодня Нельсон. А кто-то, как он, остается, чтобы отомстить. Жалко, что Нельсон не успел ничего толком объяснить. И неизвестно, чем еще все это обернется для Федора...»

---

– Что, нехорошо? – взорвалась она и перешла на крик. Федору пришлось успокаивать ее, чтоб не закатила истерику.

– Тихо. Успокойся, не кричи. Прошу тебя. Уже поздно. Всех соседей на ноги поднимешь. Не хватало, чтобы про нас с тобой болтать всякое стали. Успокойся, Даша. Выпей кофейка. Чего ты разкричалась?

– Да не хочу я твой дурацкий кофе, – она отодвинула чашку, разлив кофе на скатерть. – О соседях он беспокоится, – сказала она чуть не расплакавшись. – А обо мне?

– Что о тебе? – не понял Туманов, губкой промакивая кофе со стола.

– Обо мне ты подумал? Ты думаешь только о своей работе. Ничего другого для тебя не существует. Разве тебе нужна женщина? – Даша всхлипнула. – Зачем тебе я. Ты можешь обходиться услугами проституток. То ты приходишь с работы слишком поздно. То ты слишком устал. А я? Ты превратил меня в безропотное существо, которое должно исполнять все твои веления. Дашка сходи в магазин. Дашка приготовь пожрать. И что за это все я имею? Ты даже лежишь со мной в постели, а думаешь о своей дурацкой работе. Ну скажи, ведь так? Молчишь.

– Перестань, Даша, – попытался ее успокоить Федор, но не получилось. И Даша разошлась еще больше.

– Да что перестань. Завел себе рабыню Изауру. Знаешь, любимый, у меня стала не жизнь, а каторга. Я вернулась к тебе, думала ты хотя бы чуть-чуть изменишься, а ты… – она не договорила, махнула рукой.

Федор молчал. Наверное, она права. Примерно о том же самом его однажды предупреждал Антоныч, говоря, что у настоящего опера не может быть семьи. Старичок, конечно, шутил, намекал на себя. Но теперь Федор все чаще приходил к мысли, что в шутке Антоныча, был заложен глубокий смысл, и скрывалась большая доля правды. Хотя и не совсем приятной. Сейчас Федор переживал подобное.

– Ты видел, как меня поцеловал Глеб? – спросила она, когда немного успокоилась. Федор сидел молчал и только кивнул головой.

Даша вздохнула, понимая, что после увиденного, убедить ей Федора в своей верности будет весьма трудно. И все же попыталась, сказав:

– У меня с ним ничего не было. Это мой однокурсник по институту. Он стал большим человеком. Работает в посольстве. Сегодня пригласил меня и еще кое-кого из наших в ресторан. Встретиться, посидеть, поболтать. Обмыть его новую должность. Я решила тоже сходить. Сто лет уже не была в ресторане. Ты же меня никогда не приглашаешь, – сделала она Федору колкий упрек. После которого Федор сказал ей:

– На мое жалованье я могу тебя пригласить только в столовую. На крайний случай в недорогое кафе. Деньги мне с неба не капают.

– И ему не капают. Но надо уметь жить, – последовало строгое замечание, переходящее в совет. Это зацепило майорское самолюбие.

– Он умеет? – попытался Федор сделать выпад на ее институтского приятеля, который показался ему намного старше Даши. Умудренный опытом человек, с легкой сединой в волосах. Такой ничего не пропустит мимо рта. Все сцапает. Кое – что, ему все-таки удалось. По крайней мере, Федор хорошо видел, как он сцапал Дашу.

– Представь себе, да. А потом, я думаю, с такими людьми надо поддерживать отношения. Могут пригодиться, – рассудила в слух Даша. А Федору показалось, что она просто ищет оправдания своему поступку. А то, что не считает себя виноватой – присущая черта каждой женщины. И от этого никуда не денешься. Или мирись с этим, или…

– А целоваться было зачем? Тоже для поддержания отношений? Или есть нечто другое, что скрыто от меня за семью печатями? – спросил Федор. Зря, наверное, побежал ее встречать. Как теперь быть с этим?

Даша обиженно поджала губы, а потом сказала:

– Что ты под этим имеешь в виду? И потом, заметь, не я же целовала его, а он меня. Мне кажется, разница есть? Как, по-твоему?

Федор пожал плечами. Большой разницы в этом он не видел. Сказал:

– По-моему, разница незначительная, если учесть, что сегодня он тебя, а завтра, ты его.

Даша укоризненно и в то же время разочарованно покачала головой.

– Не говори глупости, Туманов. Какие у тебя основания, чтобы говорить такую чушь?

– Телефонные звонки, на которые мне, почему-то никто не отвечает. Но стоит взять трубку тебе… – он не договорил. Не зачем было продолжать, когда и так все понятно. Ведь Даша знала, кто это звонит. Знала и молчала. Вот и доверяй женщинам. Федор вздохнул.

Они долго сидели друг против друга и молчали. Наконец Даша нарушила молчание. Посмотрела на Федора рустно и спросила:

– И что ты теперь намерен делать?

– Пристрелю его, – пошутил Федор, но лицо при этом оставалось таким серьезным, что Даша схватилась за сердце и завопила:

– Перестань молоть чушь! Я тебя спрашиваю вполне серьезно. Изволь, серьезно ответить. Ведешь себя, как мальчишка.

В это время зазвонил телефон. Федор указал на него пальцем и голосом, лишенным всяких эмоций, произнес:

– Держу пари, что это тебя. Твой однокурсник. Еще хочет поцеловать.

Даша нервно повела плечами и крикнула:

– Не изводи меня. – Потом встала и подошла к аппарату. Наверное, с полминуты она молча держала трубку, а потом резко положила ее на аппарат. Вернулась, села напротив Федора, посмотрела печально.

Федор усмехнулся. Понял, что угадал по поводу звонка.

– Что же ты ему ничего не ответила. Он что, признавался тебе в первой любви? Плакал в трубку, как ему без тебя плохо?

– Он мне предлагал уехать в Швейцарию, – тихо сказала Даша, и Федор понял, что на этот раз она не врет. Долго молчал. Потом спросил:

– В качестве жены? Или любовницы?

– В качестве работника посольства. У них есть свободная вакансия секретаря референта. После двухмесячных курсов, я могу ее занять. Если, конечно, он за меня похлопочет, – сказала она, придав голосу уверенности. Не хотелось выслушивать насмешек от Федора.

– И если ты с ним будешь ласковой в постели? – добавил Федор. Даша на это ничего не ответила, промолчала, уставилась в темное окно. Зато сказал Федор:

– Знаешь, я не стану тебя отговаривать. Возможно, это единственный тот случай, который дается раз человеку, чтобы круто изменить свою жизнь. Если хочешь, можешь им воспользоваться. Попробуй.

– А тебе что, все равно? С тобой я буду или нет? – колко спросила она.

– Мне не все равно. Но сделать твою жизнь безоблачно счастливой, я не смогу. Я всего лишь, мент. И измениться я не смогу. Никогда. Поверь. Как бы ты не хотела. А так… может, ты действительно сможешь быть счастливой. Наверное, он не плохой человек, раз нравится тебе.

– Да я… – начала, было, Даша, но Федор остановил ее:

– Подожди. Я еще не все сказал. Но ты меня уже сбила с мысли. В общем, смотри сама. Как решишь, так и поступай. Отговаривать не стану, – он отрицательно покачал головой.

– А как же ты, Федор? – осторожно, по-женски с заботой о нем, спросила Даша. Он глянул на нее, а в глазах грусть. Мечется она. Не знает, как поступить. И от того грустно ей. И он ответил нарочно, бодро:

– А что я? Ты же сама говорила, женщина мне не нужна. Буду жить. Не волнуйся. Устраивай свою жизнь и не думай обо мне. – Он встал из-за стола и вышел из кухни, еще раз вспомнив Антоныча, который не переставал твердить им молодым, что любовь – помеха оперу. И получалось, что опять прав был старик. Но, кажется, скоро он освободиться от оков любви. Странно, но на душе почему-то сделалось легко. Как будто тяжелую ношу сбросил с плеч. Даже ревновать Дашу перестал, словно ни его она и никогда не была его. Слышал, оставшись одна, она плакала. Но у Федора не возникло ни малейшего желания пойти и утешить ее. Сама запуталась в своих желаниях. И он, как опер, вряд ли сумеет ей помочь. Пусть она сама попробует разобраться в себе. Ей полная свобода выбора. Мент, или дипломат?

Утром, увидел, как она собирает свои вещи. В этот раз, она оказалась более предусмотрительной и, приехав к нему, взяла только самое необходимое из одежды. Зато теперь все практически уместилось в одном объемистом пакете, и тащить не тяжело.

– Ты знаешь, – грустно сказала Даша, накладывая тени на припухшие от слез веки, – я всю ночь не спала сегодня. Думала о нас с тобой. О наших отношениях и пришла к выводу, что ты, Федор, разлюбил меня. Или я тебе надоела. Ты довольно долго жил один, и мне кажется, постоянное мельканье перед глазами женщины, раздражает тебя.

– Не говори чепухи, – сказал Туманов и вздохнул. Отчасти Даша была права. Но только отчасти, потому что иногда, когда он приходил домой с работы чертовски усталый, ее назойливость утомляла его. Но не более того. Ни какой речи не могло быть о том, что он ее разлюбил. Просто он действительно уже привык к одиночеству. Смирился с этим. И иногда, даже в ее присутствие ему хотелось побыть одному. Ни о чем не говорить, не думать. А просто сидеть и смотреть в окно. Так он отвлекался от мирских забот, находил успокоение, и уже через какое-то время сам шел к ней и приставал с разговорами.

– Да, да, Федор. Не отрицай, – настаивала Даша, покончив с макияжем, критически осмотрела себя в зеркало и поморщилась. Сама себе не нравилась. Вот Туманов, до слез довел ее. А надо было ли?