Себастьян Фолкс - Неделя в декабре

• Название: Неделя в декабре
• Автор: Себастьян Фолкс
• Издательство: Астрель: Corpus
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-42655-1

«Неделя в декабре» — последний роман Себастьяна Фолкса, известного британского писателя, обладателя многих престижных наград, — дает широкую панораму современной лондонской жизни на протяжении одной предрождественской недели, увиденную глазами десяти персонажей, чьи судьбы причудливым образом переплетаются. Среди них и депутат парламента со своей честолюбивой женой, и женщина-машинист, под поезд которой прыгнул человек, и иммигрант из Азии, сколотивший баснословное состояние на продаже восточных приправ, и его фанатик сын, примкнувший к исламским террористам, и бессердечный финансист, готовый разорить банк и лишить пенсии стариков, и язвительный литературный критик, и не всегда счастливый в любви адвокат… Повествование, масштаб которого критики сравнивают с диккенсовским, наполнено блестящим юмором — в лучших английских традициях.

---

Вилс, дожидаясь, когда она приготовится, смотрел в окно.

— Прежде всего должна поблагодарить вас за то, что вы так быстро согласились принять меня. Я действительно благодарна вам за помощь. Я обхожу руководителей крупных компаний в надежде получить от них информацию, которая позволит мне выбрать правильное направление моей работы. Как вам известно, мы стараемся усовершенствовать все наши системы и в особенности для того, чтобы они хорошо работали в нынешнее трудное время.

Вилс покивал.

— Сейчас нас интересуют слухи и то, как они возникают. Я понимаю, мой вопрос покажется вам наивным, и надеюсь, что вы простите мне его, но случалось ли вам когда-нибудь действовать, исходя из слухов?

Вилс погладил себя по подбородку, взглянул на нее поверх стола. Кэролайн скрестила ноги, Вилс отметил ее полноватые икры и потертые ободки черных туфель-лодочек. В кабинете стояла совершенная тишина.

— Разумеется, — ответил он.

Похоже, Кэролайн Уилби ответ его несколько удивил.

— Получая широкое распространение, слухи могут воздействовать на движение рынка. Если люди начинают верить, к примеру, что некая компания будет поглощена другой — даже при том, что ее правление это отрицает, — такой слух очевидным образом приводит к тому, что цена акций первой компании растет. И если у нас имеются интересы, связанные с ней, нам приходится предпринимать действия, которые защитят нашу деловую позицию.

— Да, естественно, я… я понимаю.

— Мы же обязаны заботиться об интересах наших инвесторов.

— Да, понимаю, вы…

— А еще мы никогда не пытаемся сами распространить какие-либо слухи подобного рода. Если я слышу некие разговоры и понимаю, что стал одним из первых услышавших их людей, я ими пренебрегаю. Поскольку считаю, что любая операция должна иметь своей основой анализ и информацию, а не чьи-то домыслы. Однако если эти разговоры продолжаются в течение определенного времени и начинают сказываться на ценах, изменение их становится фактом, а факты порой вынуждают нас к действиям.

— То есть вы хотите сказать, что все определяется тем, как широко распространился слух.

— Зачастую у нас нет возможности понять, слышим мы что-либо вторыми, третьими или двадцать пятыми. Однако это такая сфера деятельности, что в ней самое лучшее — следовать за событиями. Другое дело — анализ, с помощью которого мы стараемся их опережать.

— То есть вы предпочитаете реагировать на слухи, а не упреждать их.

— Совершенно верно, — ответил Вилс с интонацией, говорившей о необычайной проницательности Кэролайн Уилби.

Она улыбнулась:

— Ну, похоже, на мой следующий вопрос вы уже ответили, а он таков: случалось ли вам когда-либо намеренно распускать какие-то слухи?

Теперь попробовал улыбнуться Вилс:

— И вправду похоже. Смотрите мой предыдущий ответ.

Кэролайн Уилби посерьезнела:

— Могу я быть совершенно откровенной с вами, мистер Вилс? Мне действительно необходима ваша помощь.

— Конечно.

— Создается впечатление, что пару дней назад кто-то распустил слух относительно Ассоциированного королевского банка. О том, что его ожидает поглощение Первым нью-йоркским. Вам об этом что-нибудь известно?

— Да, я слышал что-то такое по одному из кабельных каналов.

— Так вот, вчера вечером в Нью-Йорке генеральный исполнительный директор Первого нью-йоркского опроверг этот слух.

— Ну да, именно это я и слышал. Возможно, эти банки и пришлись бы друг другу впору, но, насколько я понимаю, в настоящий момент многие побаиваются чрезмерного расширения их деятельности.

— А есть у вас какие-нибудь соображения относительно того, откуда мог бы исходить такой слух?

— Думаю, он стал результатом рутинных умозрительных выкладок. Банкиры все время поговаривают о слияниях. Помешать людям рассуждать вслух невозможно. А что, возникли какие-нибудь осложнения? Вряд ли кто-то мог воспользоваться этим слухом за столь короткое время, не правда ли?

— Нет, причины думать так у нас отсутствуют. Мы просто стараемся усилить регулирование во всех сферах финансовой деятельности.

— Хорошая мысль.

— А вы в последнее время проводили какие-либо операции с акциями АКБ?

— У нас имелась связанная с ними небольшая краткосрочная позиция, которую мы заняли несколько месяцев назад. Некоторое время я вел игру на понижение цены акций АКБ. Так что рост ее меня удивил. О слиянии я впервые узнал из опровержения тех слухов. Думаю, цена скоро опять пойдет вниз.

Кэролайн Уилби кивнула:

— Да, я хорошо вас понимаю. Если позволите, я задам еще два вопроса. Имеется ли у вас программа непрерывного обучения, гарантирующая осведомленность вашего персонала о новейших правилах использования инсайдерской информации? И в достаточной ли мере он осведомлен о тех правилах, которые касаются слухов?

— Да, у нас работает новый, очень хороший руководитель нормативного отдела. Он уведомляет персонал обо всех новейших изменениях, а я перепроверяю эффективность этих уведомлений. Мы посылаем сотрудников на учебные курсы. Это не очень обременительно, а результаты дает хорошие.

— Чудесно. Спасибо. И последнее. — Кэролайн Уилби пригладила рукой волосы. — Я… я не знаю, как бы это лучше сказать… Мм… От нас строжайшим образом требуют, чтобы мы докопались до причин происходящего с АКБ, а я, честно говоря, просто не понимаю, к чему мне следует приглядываться и о чем расспрашивать. Да и как потом проверить, правду ли я услышала. Ну вот, а вы — человек очень опытный, немолодой, если вы не против такого определения. Будь вы на моем месте, о чем бы вы спрашивали? И у кого?

Вилс довольно долго молча смотрел на нее.

— Прежде чем я отвечу, Кэролайн, можно и мне задать вам пару вопросов?

— Да, конечно.

— Сколько вам лет?

— Двадцать шесть.

— Чем вы занимались до того, как получили эту работу?

— Была стажером в инвестиционном банке. Мне не хотелось бы говорить, в каком именно. Не в американском. В большом европейском банке.

— И?

— Потом меня взяли туда на испытательный срок.

— И?

Кэролайн Уилби потупилась:

— Я… постоянной работы я там не получила.

Вилс резко встал:

— У меня есть идея. Я давно знаком с одним из ваших начальников. И мог бы позвонить ему сегодня, сообщить о вашем визите ко мне, сказать, что вы очень умная девушка, что мне хочется помочь вам. О последнем вашем вопросе я упоминать не стану.

Щеки Кэролайн Уилби порозовели.

— Правда? Вы действительно можете сделать это?

— Да, могу. Иначе и говорить бы ничего не стал. А затем я спрошу у него, нельзя ли мне приехать к нему в понедельник или, может быть, пригласить его на ланч и попробовать помочь докопаться до самого дна этой истории.

— Господи, вы так добры, даже не знаю, как мне вас благодарить.

— Ну, я так понимаю, работа у вас не из легких.

— Совсем не из легких. Сказать по правде, я не уверена, что действительно гожусь для нее. — Кэролайн Уилби уже укладывала диктофон в кейс. — Знаете, приходится задавать столько вопросов. Думаю, мне придется заниматься этим еще какое-то время. Но на самом деле мне очень хотелось бы работать в каком-нибудь хедж-фонде. И понятно, что мне самое место в нормативном отделе. Вы, наверное, не…

— Сейчас — нет, — ответил, провожая ее до двери, Вилс. — Но я буду иметь вас в виду.

В 8.30 утра лимузин цвета чатни выехал из ворот дома аль-Рашидов и покатил на запад, к Букингемскому дворцу. По настоянию Молотка на дорогу было отведено полтора часа. Сидя впереди, рядом с Джо, его шофером, он в третий раз убедился в том, что разрешение на парковку в переднем дворцовом дворе лежит у него в кармане. Из-под сиденья Джо торчала бульварная газетка с огромным заголовком: «Ужасное самоубийство в „Бунгало“». За спиной Молотка сидела Назима — в последнюю минуту она остановилась все-таки на ярко-синем сари с шафрановым и цвета слоновой кости шитьем, отвергнув выбранное ею раньше бежевое платье длиной до колен.

— Я чувствую себя какой-то мошенницей, — сказала она Молотку. — Я же простая йоркширская девушка, а разоделась точно махарани.

Молоток улыбнулся:

— Ты прекрасно выглядишь. А почитать родину наших предков — это мысль правильная. В конце концов, этим днем мы обязаны пикулям с лаймом.

— Придуманным, как ты однажды сказал мне, британцами.

— Чшш. Ты только ее величеству об этом не говори. Вдруг она передумает.

Волнение, владевшее Молотком, сопровождалось необычным для него легкомыслием. Хасан ради предстоящего события побрился и надел темный костюм с узкими брюками и синим галстуком. Он смотрел в окно на улицы Ист-Хэма, на магазинчики торговцев тканями и зеленщиков, на лотки, на вывески мелких предприятий и думал, какой долгий путь проделали многие из этих людей, чтобы попасть сюда. И о том, какую борьбу им все еще приходится вести. Кафиры, которых он видел здесь, носили кроссовки и плотные куртки, однако многие из прохожих так и оставались в одежде уроженцев северо-западного пограничного района Пакистана или Аравийского полуострова, под которую они надевали все, что способно было защитить их от холода. Как неприятны были ему пораженческие рассуждения Шахлы о том, что она называла «мусульманской политикой», о том, что никакого исламского государства никогда не будет, ведь эти слова обрекали его соплеменников на вечную жизнь визитеров, людей второго сорта — незаконных, в сущности, переселенцев, поналезших в чужие страны и политические системы.