Тур Буманн-Ларсен - Амундсен

• Название: Амундсен
• Автор: Тур Буманн-Ларсен
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-235-02860-0

Герой книги — выдающийся полярник Руал Амундсен. Он единственный побывал на обоих полюсах Земли и совершил кругосветное плавание в водах Ледовитого океана. Прошел Северным морским путем вдоль берегов Евразии и первым одолел Северо-Западный проход у побережья Северной Америки. Блестящий организатор, на пути к Южному полюсу безошибочно выбрал собачьи упряжки и уложился в сжатые сроки, пока трудности не ослабили участников похода. Фигура исторического масштаба, опыт которого используют полярники до сего дня.

Однако на вершине жизни, достигнув поставленных целей, герой ощутил непонимание и испытал одиночество. Тур Буманн-Ларсен пытается понять причины этого.

В жизни полярника любовь плохо сочетается с Арктикой. Автору удалось показать разбитые судьбы и жизненные драмы, стоящие за выбором Амундсена. Норвежский историк создал яркий портрет знаменитого полярника, образ которого, сохранив величие, впервые предстал по-настоящему близким и понятным.

---

Розовые чайки до Лондона так и не добрались. Когда Леон сообщает о практических сложностях, из Сиэтла приходят новые инструкции: «Закажи из розовых чаек две композиции — если уж с веерами ничего не получится. Одну подари королеве, а вторую поставь в Урбге, лучше всего под стеклом». Так эти крылатые посланцы любви и будут стоять в пустых комнатах Ураниенборга — чучела под стеклом. И стоят по сей день, птицы без истории, в стеклянной витрине музея Руала Амундсена.

Впрочем, осиротелые жилища на Бунне-фьорде не были совсем уж заброшенными. Леоново семейство поселилось в Рёдстене, и полярник легко находит выход для Ежика, недавно потерявшего работу: «Посылаю ему электр. машинку для заточки бритв, которую он может отдавать напрокат и таким образом заработать на прожитие в Урбге». Позднее он предлагает переехать туда и старшему брату Тонни, такому же неудачнику: «Ведь там он сможет разводить кур и голубей».

В Сиэтле Руал Амундсен очень быстро завязал новые знакомства. Тамошняя скандинавская колония была весьма многочисленна, и прославленному норвежцу не составило труда наладить контакты. Его сразу же принимает состоятельный коммерсант, бергенский уроженец Эйнар Бейер. Затем он нанимает себе маленькую квартирку, однако бергенец считает, что она недостаточно хороша, и, как пишет полярник Леону, предлагает взамен «свой большой, роскошный и удачно расположенный дом».

Уже через десять дней бездомный полярный мореход может констатировать, что все двери в Сиэтле для него открыты. Щедрые почитатели и новые партнеры предлагают свои услуги: «Ежедневно встречаюсь с одним датчанином, Хаммером». Таково первое упоминание этого имени.

Немногим позже Леон получает более подробное описание новой братовой опоры и надежи — крепко сбитого тридцатитрехлетнего судового маклера Хокона X. Хаммера, «сына капитана первого ранга датского ВМФ и женатого на немке, баронессе "Пумперниккель[112]". Он тут во всем мне содействовал. Предоставил в мое распоряжение небольшую уютную контору и помощь всего своего конторского персонала. Совершенно исключительный человек и по возвращении домой должен обязательно получить Олава. Он уже избавил и впредь избавит меня от многих расходов. Ему принадлежит фирма под названием "The Universal Shipping & Trading Co.". Для меня он друг, секретарь, консультант и т. д., и т. п.».

Часть рассказа о новом «агенте» полярник просит Леона передать в норвежские газеты как сообщение для печати. Каждый, кто помогает национальному герою в чужих портах, вправе рассчитывать на известность и симпатию общества — помимо ордена Святого Олава: «В Сиэтле Хаммер — один из наиболее почтенных граждан и пользуется изрядным влиянием как в деловых, так и в общественных кругах. Р. А. не мог бы найти консультанта и помощника лучше и толковее». Руал Амундсен обрел спасителя, обрела спасителя и экспедиция «Мод». Сходство с д-ром Куком все больше бросается в глаза.

Проведя не один год среди простодушных номадов, полярник совершенно ослеплен этим чудом делового мира: «Просто не представляю себе, что бы я без него делал. Здешние норвежцы — люди милые и добрые, но им явно недостает большинства хаммеровских качеств. Мало того, он еще и очень образован». А в довершение всего Хаммер якобы лучший друг датских принцев Ore и Акселя, которые опять же регулярно бывают в Сиэтле.

Удача вновь улыбается полярнику. 19 июля приходит известие, что стортинг ассигновал до 500 тысяч крон на доукомплектование экспедиции «Мод». И еще до конца лета полярная шхуна своим ходом прибывает в Сиэтл. Наконец-то будет произведен в высшей степени необходимый ремонт. В письме профессору Бьеркнесу Свердруп так подытоживает научные результаты: «Неудачи следовали одна за другой, два года опять прошли впустую». Прожив год среди американских ученых, Свердруп тоже отчасти восстановит свой оптимизм.

Следом за «Мод», через два дня, приезжает и г-жа Вистинг. Согласно уговору. Все поселяются в роскошном доме Начальника. Жизнь бьет ключом — походы в цирк, увеселительные автомобильные прогулки. Шоферят образованный датчанин и сам Начальник. Чтобы разместить всю команду с эскимосскими детьми, хортенской дамой и корзинами еды, одного автомобиля мало. Дожидаясь своих самолетов, полярник купил себе машину.

Пока на шхуне меняют гребной винт и иные важные агрегаты, четверо полярников лечат зубы, а это процедура дорогостоящая, ведь, по сути, речь идет о полном протезировании, «…наши зубы удалили и вместо них поставили золотые, — пишет Начальник на родину. — С виду я теперь настоящий клондайкский богач — увы, только во рту». Кроме того, он проверяет сердце и руку, сломанную во время первой зимовки. Оказывается, рука стала на дюйм короче. В остальном все с ним обстоит на удивление хорошо: «Случай уникальный и чрезвычайно интересный, как говорят доктора».

Начальник очень рад видеть в Сиэтле своих верных соратников, и тем большую досаду вызывает у него сообщение, что трое списанных членов экипажа добрались до дома за общественный счет. «То, что Ханссен, Рённе и Сундбек получают полное возмещение — до последнего эре, — для нас четверых все равно что удар прямо в лицо, — пишет он Леону. — Возмутительно и нелепо уделять столько внимания их возвращению домой. Ведь они дезертиры, и больше никто». Ожесточенную враждебность Начальника к этим троим подчеркивает запрет посылать им бесплатные экземпляры «Северо-Восточного прохода», хотя все они участвовали в написании книги и важную ее часть составили дневники санного похода Хельмера Ханссена из Анадыря.

Всю осень представители экспедиции на родине вынуждены выказывать определенное отношение к «дезертирам», которые считают, что с ними обходятся несправедливо. Однако ничуть не меньший интерес вызывает загадка Тессема и Кнудсена. Еще в начале года за ними была выслана поисковая экспедиция, хотя Начальник не слишком верит, что посланный «увалень» что-то отыщет. Лучше бы он сам вместе с Вистингом махнул в Сибирь и разрешил «загадку». Кстати, у Вистинга есть версия, которая Амундсену кажется «разумной» и которую он излагает в одном из писем Леону: «Несколько раз Тессем впадал в крайне мрачное настроение. Тогда он абсолютно ничего не терпел. Кнудсен был человек кроткий, терпеливый, но если уж злился, то себя не помнил от бешенства. В. думает, что произошла трагедия. И, по-моему, на сегодняшний день это единственно возможная разгадка. Никому об этом ни слова!»

Весной 1922 года пришла весть, что поисковая экспедиция нашла кой-какие вещи норвежского производства и обугленные человеческие останки в золе большого костра — один кремировал другого. Поскольку идентифицировать останки было невозможно, на памятнике написали имена обоих. Летом 1922 года русская экспедиция сообщила о новых находках. Сначала она обнаружила разные предметы, в том числе две герметически упакованные почтовые бандероли, из которых одна адресована директору Бауэру из вашингтонского Института магнетизма, а другая — Леону Амундсену, Христиания. И наконец, неподалеку от острова Диксон русские наткнулись на полуобглоданный труп. На внутренней стороне обручального кольца оказалась гравировка: «Твоя Полина». Это был Тессем. Объявили о находке только зимой 1923 года.

Пребывание в полярных морях не добавило Руалу Амундсену терпимости к человеческому окружению. Проходит немного времени, и он уже ссорится с норвежской колонией в Сиэтле, с городскими «трутнями». Вспыхивает «жаркая баталия», каковую он, не без гордости, описывает в одном из писем Херману Гаде. Поводом стало, собственно говоря, вполне невинное предложение вступить в ложу «Лейф Эрикссон». «Сколько раз эти Сыны Норвегии бывали у меня, но словом никогда не обмолвились о мишурной таинственности своего общества. И вот, когда мы втроем — я, Вистинг и Олонкин — пришли в клуб на официальную регистрацию, встретили нас алтарями, псалмами и прочей подобной чепухой, а вдобавок принялись разглагольствовать о том, как нам надо жить и как себя вести, да еще и потребовали соответствующих клятв, но тут я не выдержал, вспылил и по всем правилам искусства отчитал этих Сынов Норвегии, а было их сотни три. Затем мы — все трое — повернулись к ним спиной и вышли вон. Поэтому, как ты понимаешь, здешние городские трутни и я теперь не очень-то дружим».

Взаимоотношения с г-жой Вистинг тоже развиваются не лучшим образом. Она как-то не вписывается до конца в экспедиционное окружение, хотя и на кухне помогает, и за его приемными дочками присматривает. «Думаю, она будет рада уехать, и мы — Вистинг и я — тоже, — пишет полярник Леону в начале ноября. — Вистинг до некоторой степени отучил ее "важничать и чваниться", но, как я уже говорил, она не подходит».

Полярное море постепенно становится для Руала Амундсена мерилом всего и вся. Когда Леон нанял в новую команду первого пилота, сержанта авиации, он решил расставить точки над «i», хотя рабские условия контракта были прописаны вполне четко: «Нужно обязательно обратить его внимание на то, что ему — совершенно безропотно — придется выполнять любую работу: убирать собачье дерьмо и еще многое другое в таком же духе».