Влада Орлецкая - Добрая примета

• Название: Добрая примета
• Автор: Влада Орлецкая
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-8189-1142-7

В свои тридцать шесть лет Алиса уже многое испытала в жизни. Предательство мужа и серьезные денежные проблемы научили ее не ждать от людей, и особенно от мужчин, ничего хорошего.

Но однажды судьба сводит Алису с Игорем Тишинским. Женщина, умудренная житейским опытом, считает, что фортуна вновь отвернулась от нее, предложив в качестве избранного мужчины «лоха обыкновенного». Насколько Алиса ошибалась, спустя год покажет их новая нечаянная встреча…

---

Когда-то Алиса так же, как и одноклассники, до смерти боялась злобную «француженку», а потом, волею судьбы, вышла замуж за ее отпрыска. Свекровь звала сына Эдвардом — то ли была поклонницей Радзинского, то ли просто выпендривалась, как с грассированием. Сейчас Алисе казалось, что все это происходило в какой-то другой жизни, в другом измерении, многое просто забылось, стерлось из памяти… Она только лишний раз убедилась в справедливости одного мудрого изречения, что когда бог хочет наказать человека, то отнимает у него разум. Никак иначе она не могла объяснить даже самой себе это свое скоропалительное замужество.

— Слушаю, — прозвучал в трубке хорошо поставленный, «преподавательский» голос бывшей свекрови.

— Здравствуйте, Изольда Вениаминовна.

— Кто говорит?

Алису так и подмывало сказать свекрови, что говорит с ней не кто иной, как тот самый конь в пальто, но случай был уж больно не подходящий для подобного рода шуток. Поэтому она просто представилась.

— Боже мой! — В хорошо поставленном голосе появился оттенок скорби. — Что за день сегодня! Сначала звонит какая-то ужасная женщина, представляется следователем и требует от меня невозможного. А теперь еще и ты.

— Изольда Вениаминовна, погиб ваш сын, а вы даже…

— У меня нет сына! И не смей мне об этом говорить! В нашей семье никогда не было преступников!

Если до этого разговора Алисе было просто по-человечески жаль Изольду, то сейчас молодой женщине хотелось отхлестать бывшую свекровь по щекам.

— Вам следовало лучше воспитывать своего единственного ребенка, — безжалостно произнесла она. — Тогда он, возможно, и не стал бы преступником.

— Это ты во всем виновата! Ты превратила его в монстра! Ты всегда хотела только денег и никого никогда не любила! Эдвард погиб из-за тебя!

Алиса положила трубку, не в силах больше слушать безумные вопли Изольды. Собственно, чего она ждала? Мадам Ощепкова и в лучшие-то свои годы не отличалась здравомыслием. Почему же тогда Алиса решила, что к шестидесяти у этой женщины вдруг проснутся зачатки разума?

После общения с абсолютным злом в лице бывшей свекрови ей захотелось поговорить с кем-нибудь близким и родным, и Алиса решила позвонить родителям.

Трубку взял отец, Валентин Семенович.

— Привет, пап.

— О-о, привет, дочь! Что-то ты не звонишь, не показываешься. Совсем нас, стариков, забыла.

— Пап, вот я сейчас и звоню.

— Наверняка по какому-нибудь делу.

— Почему ты так решил?

— Потому. Знаю я тебя, деловую колбасу…

Несмотря на то что отец говорил в шутливом тоне, Алиса почувствовала довольно болезненный укол совести. Она знала, что родители скучают по ней.

— Папка, я тебя обожаю! — сказала она, пытаясь совладать с волнением, от которого у нее перехватило горло, а на глазах навернулись слезы.

— Ладно, лиса Алиса, не подлизывайся…

— Как ты себя чувствуешь?

— Как в анекдоте.

— В смысле? — не поняла она.

— В смысле — не дождетесь, — продолжал шутить Валентин Семенович.

— Ну, папка! Ладно, позови маму.

— Не позову, пока не пообещаешь, что в эти выходные обязательно поедешь вместе с нами на дачу. Сидишь там у себя, как в норе, света белого не видишь! Свежим воздухом надо иногда дышать или нет? Обалдеешь ведь скоро от своих кофточек.

— Не обалдею, — с безенчуковской интонацией ответила Алиса.

— Пообещай, что поедешь с нами на дачу, — не отставал Валентин Семенович.

— Хорошо, пап, я обещаю.

— А-а, все равно обманешь. Ладно, передаю трубку матери. Лидок, подойди к телефону, дочь звонит! Болтайте, женщины.

Алиса услышала в трубке голос матери, Лидии Михайловны.

— Привет, киса.

— Здравствуй, мамуль. Как ты?

— Да что мне сделается-то?

— Я, наверное, завтра к вам заеду.

Голос Лидии Михайловны посерьезнел.

— Алиса, детка, у тебя все хорошо? — спросила она.

— А что у меня может быть нехорошо, мам?

— Не знаю, мне просто кажется…

— Перекрестись, мам. У меня все в полном порядке.

— Ну ладно. А то прямо душа не на месте.

— До завтра, мам. Целую. И поцелуй за меня папку.

— Приезжай к обеду! Я приготовлю что-нибудь вкусненькое!

Хорошо, что она не сказала матери о продаже квартиры на «Богдашке», и вообще, обо всем остальном. Родители никогда не вмешивались в ее дела, разве что пытались повлиять на Алису, когда та собиралась замуж за Эдуарда Ощепкова. Как оказалось — не зря.

Это был день звонков. Просто какое-то телефонное безумие. Вечером ей позвонила еще и Елена.

— Привет! Я разговаривала с Оксанкой, узнала про Эдика. Ты совсем уже чокнулась со своей благотворительностью?!

— А что я должна была, по-твоему, делать?

— Ну не знаю. Только не понимаю, почему ты-то должна этим заниматься?!

— А кому еще, как не мне?

— У него мать есть. И наверняка баба какая-нибудь…

— Никого у него нет. А бывшая свекровь меня просто послала.

Темпераментная Елена в миг перенесла все свое благородное возмущение на другой объект.

— Ну что за люди, а?! Вот кто ее, скажи на милость, сучку старую, когда время придет, хоронить-то будет? Хоть бы об этом подумала, прежде чем посылать человека, который хочет помочь. Ну и век настал!

— Век как век…

— Слушай, бессребреница, ты, случайно, не собираешься уходить в монастырь? — с ехидцей поинтересовалась Елена. — Когда соберешься, не забудь мне свою «малосемейку» отписать. Уж я-то сумею распорядиться этим подарком. С пользой для себя.

13

На следующий день с утра она занялась похоронами Эдуарда, а потом, ближе к обеду, отправилась в гости к родителям.

У Лидии Михайловны уже все было готово к приезду дочери: окрошка из домашнего кваса с копченой колбаской и сладким болгарским перцем и сочные, еще горячие «колдуны». Одним словом — прощай, диета.

— Мама, я сейчас умру, — сказала Алиса, когда обед был съеден. — Все такое вкусное, просто ужас! Я же не влезу в свой летний гардероб.

— Перестань. Уж я-то знаю, что ты живешь на одних салатах. И дело ведь не в диете, верно? Тебе что, лень готовить?

— О, проницательная, мудрая мама! Да не лень, ма-ам. Просто некогда.

Она попыталась подняться из-за стола. Лидия Михайловна недоуменно посмотрела на дочь.

— А как же чай? Я и торт испекла.

— Нет, мамуль, торт отменяется. Места больше нет.

Лидия Михайловна вздохнула и стала убирать посуду в раковину.

— Тогда возьмешь с собой и дома съешь, — решительно произнесла она, — когда место появится.

— Ну хорошо, — сдалась Алиса.

— Чаю все же выпей, — не отставала мать. — Я налью? Пусть остывает.

— Ладно, мам, пусть остывает.

Родители жили в двухкомнатной квартире, в кирпичной девятиэтажной «свечке». Это был один из первых домов так называемого Чехословацкого проекта, с незадымляемыми лестницами и квартирами улучшенной планировки, отличавшимися от типовых «брежневок» и еще более мелких «хрущевок» вполне приличными восьмиметровыми кухнями, более просторными комнатами и прихожими. Квартира была обставлена простенько, без изысков и излишеств. «Достойная бедность» — так в шутку называл Валентин Семенович их с женою стиль жизни. Он всю жизнь проработал на заводе. Начинал с инженера и постепенно дослужился до заместителя директора, «пережив» всех своих хозяев. Раньше Бархатовы были вполне обеспеченной семьей, но теперь из всех богатств у них осталась только машина «девятка» да вот эта квартира, которую Валентин Семенович выбил, благодаря руководящей должности.

Когда-то Алиса привела сюда Эдика, потому что своей жилплощади у него не было, а обитать под одной крышей с его матушкой не представлялось возможным. И родители приняли его — куда денешься? Так и стали они жить вчетвером в двухкомнатной квартире. Бедные, бедные ее старики! Ну и натерпелись же они, прежде чем у Алисы хватило ума выставить Эдика вон.

Лидия Михайловна поставила посуду в шкаф на сушилку и села напротив Алисы. Весной матери исполнилось пятьдесят восемь, но выглядела она моложе своих лет — хорошо одевалась, следила за собой. Собственно, у всех женщин этой семьи была такая отличительная черта. Они следили за собой без чрезмерного фанатизма, конечно, так как цену себе тоже знали. Поэтому юная Лида Нефедова и выбрала себе в мужья очень достойного молодого человека. Алиса даже где-то завидовала родителям. У них всегда все складывалось гладко. В отличие от нее, их непутевой дочери. Ну тут уж, как говорится, в семье не без урода.

Зато как же хорошо, как здорово было приходить к ним, своим славным старикам, и, отдуваясь, непременно съедать все вкусное, что мама положит в тарелку, пить чай и хихикать вместе с ней над шуточками отца. И на правах единственной Дочери не мыть посуду. У мамы спокойные серые глаза, любящий взгляд и «гусиные лапки» в уголках глаз, которые она так мечтает разгладить, используя какой-то разрекламированный крем для век. Но все это, конечно, безрезультатно. И слава Богу, потому что эти «лапки» ей ужасно идут.