Ольга Карпович - Моя чужая жена

• Название: Моя чужая жена
• Автор: Ольга Карпович
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-58538-0

Аля вышла за Никиту замуж, хотя любила его отца, знаменитого советского режиссера. Ситуация осложнилась еще и тем, что отец и сын оказались соперниками не только в любви, но и в профессиональном деле. Этим троим не ужиться вместе, но и друг без друга они тоже не могут.

---

Редников, сидевший в кресле с надписью «Режиссер» на спинке, задумался, потирая ладонью лоб. К нему вопросительно повернулся оператор. Подошла Светлана и протянула глубоким низким голосом:

– Ну что, Дмитрий Владимирович?

– Сейчас, погодите! — Редников сосредоточенно хмурил лоб, пытаясь понять, чего не хватает последней сцене. — Сергей Петрович! — окликнул он наконец Казначеева. — Подойдите, пожалуйста!

К режиссерскому креслу не спеша приблизился исполнитель главной мужской роли. На его холеном, смазливом лице застыло капризно-брезгливое выражение.

– Будьте добры, присядьте, пожалуйста, — пригласил его Редников, уступая актеру свое кресло.

Казначеев с недовольной миной плюхнулся на режиссерское место, а к нему уже спешила ассистентка Леночка с кружкой домашнего компота. Але, проведшей на площадке весь день, уже успели объяснить, что Казначеев — лучший актер прошлого года по опросу журнала «Советский экран», потому он и бродит по площадке с надменно задранным носом, потому и приходится считаться с его капризами.

– Вот посмотрите, — обратился Дмитрий к Казначееву и шагнул на площадку.

Светлана заняла свое место между двух берез. Засуетились осветители за ярким кинофло, электрический свет, упав на лицо Светланы, сделал его еще ярче и выразительнее. Оператор повернулся к камере.

– Мотор! Камера! Начали! — скомандовал режиссер.

Казначеев высокомерно щурился поверх стакана с компотом. Аля подошла ближе и, затаившись, пристально смотрела на происходящее на площадке.

Митя, ступая мягко, бесшумно, крадучись движется между стволов берез. Во всей его фигуре чувствуется какая-то природная грация, грация большого сильного зверя. Он чутко прислушивается, за деревьями едва улавливает смех и, не торопясь, уверенный в своей власти над смеющейся женщиной, движется на звук.

Увидев его, Светлана хочет спрятаться, убежать, но, завороженная его взглядом, остается на месте. Митя приближается к ней, сильной рукой привлекает к себе. Она припадает к нему, все ее тело делается мягким, податливым. Митя властно запрокидывает ей голову, целует, глядя прямо в глаза. Оторвавшись на секунду от его губ, Светлана хрипло шепчет:

— Ты…

– Вот примерно так. Согласны, Сергей Петрович? — спросил Дмитрий Владимирович, выходя из кадра и направляясь к своему месту.

Казначеев рассеянно покивал, вернулся на площадку. Редников дал команду, и съемка сцены пошла еще раз. Но Аля уже не смотрела, отошла в сторону, снова присела на коробку.

«Эта Светлана влюблена в него, понятное дело, — думала девушка, чертя бессмысленные значки и полосы в тетради. — И, кажется, между ними что-то есть. Но как же тогда „семья, долг“? Значит, не все так однозначно?»

Она оценивающе взглянула на актрису, отметила полные чувственно приоткрытые губы, светящиеся бесстыжие глаза, белую круглую шею, обрамленную кружевным воротником старомодного платья. Женщина, безусловно, была хороша собой.

«Ненавижу ее!» — вдруг поняла Аля. Она с силой стукнула костяшками пальцев по краю коробки и отвернулась.

Наконец сцена была отыграна. Редников поднялся с кресла и объявил:

– Смена окончена. Всем спасибо за усталость!

Члены съемочной группы начали расходиться с площадки. Скрылся в фургоне Казначеев, прошел, разминая затекшую шею, оператор, осветители сворачивали оборудование. Дмитрий Владимирович закурил папиросу, перебросился парой слов со вторым режиссером. Аля поднялась наконец с коробки, на которой провела почти целый день, хотела подойти к Редникову, но тут как из-под земли возникла вездесущая Светлана.

Она успела уже переодеться в джинсовую юбку и алую блузку с большим вырезом. Теперь женщина шла на Дмитрия, надвигалась на него обтянутым алым шелком бюстом, выставив его вперед, как бушприт корабля. Остановившись перед Редниковым, Светлана сказала ему что-то, склонила голову к плечу и маняще улыбнулась. Дмитрий взглянул на нее рассеянно, мысленно еще находясь в съемочном процессе.

Аля стояла поодаль, не зная, что делать.

«Как бы там ни было, а я не уйду, не поговорив с режиссером, — с мрачной решимостью подумала она. — Когда-нибудь угомонится же эта Светлана».

Неожиданно у обочины притормозило такси, из которого выскочил Никита и, открыто улыбаясь, направился к отцу. На плече у него висела объемная, видимо тяжелая, сумка.

Аля не могла поверить своим глазам. Неужели после утренней сцены он вот так просто приехал к отцу? Или тут что-то кроется?

Никита подошел к Дмитрию, поздоровался, тот ответил на приветствие, затем помрачнел, вспомнив о ссоре.

– Ты извини, что так вышло утром… — неожиданно выпалил Никита. — Я же забыл… Прости меня… — Он помолчал немного и сказал с усилием: — Папа…

Редников недоверчиво посмотрел на сына. Тот ответил добродушным, открытым взглядом. Дмитрий Владимирович хлопнул Никиту по плечу, пробормотал:

– Ладно уж, кто старое помянет…

– Ну вот и прекрасно, — задушевно улыбнулся Никита. — А раз уж у нас дома так вышло, так хоть здесь отметим по-человечески.

Редников нахмурился, хотел что-то возразить, но сын уже трижды хлопнул в ладоши, привлекая всеобщее внимание, и, убедившись, что на него обернулись, громогласно провозгласил:

– Товарищи кинематографисты! Мой скромный отец, конечно, не сказал никому о том, что сегодня у него день рождения. И тем самым пытался скрыть от вас прекрасный повод выпить за его здоровье. Что я и предлагаю сделать прямо сейчас!

Со всех сторон послышались одобрительные возгласы. Несколько человек приблизились к Дмитрию Владимировичу, посыпались поздравления. Никита, довольный произведенным эффектом, подошел к раскладному столу, на котором накрывали обед, и принялся вытаскивать из сумки припасы — бутылки с коньяком, шампанское, палки финского сервелата, жестянки с консервами.

Ассистентка Леночка суетилась рядом, расставляла складные табуретки. Из-за кустов появился оператор, волоча за собой здоровенное бревно, и пристроил его возле стола в качестве дополнительного посадочного места. Кто-то уже доставал жестяные кружки, миски, разнокалиберную посуду.

Редников шагнул к деловито нарезавшему колбасу Никите, сказал вполголоса:

– Зря ты это устроил, ей-богу. Посидели бы лучше дома, с матерью, по-семейному.

Никита обернулся к отцу, окинул его подчеркнуто простодушным взглядом, ответил с едва заметной издевкой:

– Да ведь твоя настоящая семья здесь, разве не так?

Аля растерянно вертела в руках тетрадь, наблюдая за неожиданным превращением съемочной площадки в банкетный зал. Что делать дальше, девушка не знала. К столу ее никто не приглашал, где ближайшая автобусная остановка, не сказали, отвезти ее в Москву никто не предложил. Поговорить с Дмитрием Владимировичем так и не удалось. Светлана, подхватив именинника под локоть, тянула его к столу и, кажется, не собиралась отпустить ни на секунду.

Мимо притихшей Али прошел Никита, увидев ее, резко остановился, изобразил замысловатый ернический поклон.

– Контора все пишет?

– А… Это вы, восходящая звезда в кепке… — рассеянно протянула Аля.

Никита проследил направление ее взгляда, увидел суетящуюся возле Редникова Светлану и, приобняв Алю за плечи, повел ее к столу, приговаривая:

– Не удалось пообщаться с именинником, да? Тяжелая артиллерия подступила? Я с детства удивлялся: чего это киношное бабье на нем виснет? Чего он им дался? Мужик как мужик, хоть и батька мой…

– Завидуете? — вскинулась Аля, ловко выскальзывая из-под его руки.

– Чему там завидовать? — хохотнул Никита, кивнув в сторону Светланы. — Буренка в мини. Не мой типаж.

Аля рассмеялась. Никита подвел ее к столу, усадил на табурет. Напротив, через стол, сидел Дмитрий Владимирович. Светлана устроилась рядом с ним, преданно заглядывая в глаза, накладывала закуски в тарелку. Казначеев брезгливо косился в кружку с изрядной порцией коньяка. Вся съемочная группа постепенно рассаживалась вокруг стола.

– Внимание! — Никита постучал перочинным ножом по металлической миске, изобразил на лице комичную гримасу бывалого конферансье. — Сегодня моему досточтимому отцу, выдающемуся режиссеру советского кинематографа, лауреату многочисленных премий, исполняется сорок пять лет. И я просто мечтаю послушать тосты в его честь!

Редников, чувствуя, что Никита затевает цирковое представление с ним в главной роли, пристально посмотрел на сына, тот же невинно захлопал ресницами — что ты, мол, для тебя стараюсь.

– Тем более что наш любимый Дмитрий Владимирович этого вполне достоин, — подхватила Светлана.

– Вот-вот, — закивал Никита. — Не стесняйтесь, товарищи, выкладывайте, все что думаете про моего знаменитого родителя.