Михаил Водопьянов - Друзья в небе

• Название: Друзья в небе
• Автор: Михаил Водопьянов
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1967

---

— Скажи правду, ты в самом деле летаешь или просто ходишь в военной форме?

Осипенко говорила, что летает, но ей не верили. Даже мать — и та усомнилась. Тогда Полина решила доказать, что она летчица. Вместе с матерью она уехала в свою часть. Старушка была на аэродроме, когда дочь поднялась в воздух. Самолет делал «петли Нестерова», «бочки», «штопоры». Мать стояла на зеленом поле, смотрела в небо и плакала. Когда дочь подошла к ней после полета, счастливая мать сказала:

— Ну, теперь я верю, что ты летаешь, расскажу всему селу…

Полина Осипенко неустанно совершенствовалась как летчица. Она была на редкость настойчива, упорна, трудолюбива.

Когда летом 1938 года вместе со своими подругами Верой Ломако и Мариной Расковой Полина готовилась к рекордному полету на гидросамолете, неожиданно выяснилось, что она, выросшая на берегу Азовского, моря, не умеет плавать.

— Летать не боишься, а плавать не умеешь. Какая же ты морячка? А еще командир летающей лодки! — шутили над ней подруги.

— Хорошо, — сказала Осипенко Расковой, — я поплыву, только ты будешь плыть рядом. Будешь плыть и приговаривать: «Спокойно, спокойно».

И она поплыла, неумело размахивая руками.

Через два дня Осипенко уже одна уплыла так далеко в открытое море, что врач, стоявший на берегу, кричал:

— Вернитесь, вернитесь немедленно!

Выйдя на берег, Осипенко, улыбаясь, сказала Расковой:

— Видишь, страх не так уж трудно побороть. Вот и научилась плавать.

А плавать ей нужно было уметь. Три летчицы отправлялись в рискованный рейс на летающей лодке и должны были быть готовыми ко всяким неожиданностям… Они позавтракали в Севастополе, а ужинать им предстояло в Архангельске. Гидросамолет все время летел над сушей, вынужденная посадка исключалась. Большую часть пути пробивались сквозь густую облачность, летели «вслепую». Несколько раз самолет обледеневал. Этим полетом летчицы за 10 часов 33 минуты соединили воздушной трассой

Черное и Белое моря и установили новый мировой рекорд.

Гризодубову и Осипенко познакомила друг с другом штурман Марина Михайловна Раскова, хорошо знавшая обеих летчиц потому, что ей не раз приходилось прокладывать путь их самолетам во время рекордных перелетов.

Первый штурман

Марина Раскова ни в детстве, ни в юношеские годы пе помышляла об авиации. Она смеялась над братом, который строил из прутиков и глянцевой белой бумаги самолеты, и ломала их. И все же летать стала она, а не брат.

Марина Раскова родилась в Москве в 1912 году. Ее отец был музыкант, преподаватель пения. У девочки были хорошие музыкальные способности, и ей пророчили будущность оперной певицы. Но все вышло иначе.

Семья Расковой лишилась кормильца — умер отец. Жить стало трудно. Марина училась в школе и в детском отделении консерватории. Окончив среднюю школу, девушка пошла работать на химический завод, а потом поступила чертежницей в аэронавигационную лабораторию Военно-воздушной академии имени Жуковского.

Она попала в совершенно иной мир. В аэронавигационной лаборатории в шкафах хранились сложные приборы — манометры, аэротермометры, аэропланшеты, секстанты… Расковой эти названия ничего не говорили. Первое время ей немалых трудов стоило отличить один прибор от другого, старалась не перепутать их, так как в ее обязанности входило приносить на лекции приборы и демонстрировать слушателям.

Но довольно скоро она поняла, что к чему. Бывая на лекциях, внимательно слушала объяснения преподавателей и неожиданно для себя заинтересовалась аэронавигацией. Она засела за книги, прочитала все, что было написано в ту пору о штурманском деле, и поняла, что штурману нужны разносторонние знания. Пришлось начать изучение высшей математики, физики, радиотехники, электротехники, топографии, астрономии, метеорология и других наук.

Александр Васильевич Беляков обратил внимание на любознательную помощницу и начал помогать ей в учебе.

Марина Раскова стала первой женщиной-штурманом в нашей военной авиации.

Однажды ее вызвал к себе начальник академии.

— За хорошую работу мы решили вас наградить, но не знаем чем, — сказал он. — Чего бы вы сами хотели?

Смущаясь, Раскова ответила:

— Научиться самой летать.

Она получила награду, которой хотела. Штурман поступила в Центральный аэроклуб в Тушине. Вскоре она стала летчицей. К знанию аэронавигации прибавилось умение самостоятельно-управлять самолетом.

Штурман Раскова участвовала в подготовке нескольких первомайских воздушных парадов. Это очень сложное дело. Нужно рассчитать с точностью до секунды, когда поднять с различных аэродромов множество воздушных кораблей, стянуть их в одну точку, построить в парадную колонну и провести четким строем над Красной площадью. Обычно во время парадов она летала на флагманском корабле и шла впереди всей воздушной армады.

Вот каких трех замечательных женщин искали летчики, красноармейцы, охотники в начале октября 1938 года.

Найти самолет в дальневосточной тайге дело нелегкое. И все же его нашли. Двухмоторный серебристый самолет, севший на болото именно в том районе, где и предполагали, обнаружил молодой летчик Михаил Сахаров.

Болото, на котором приземлились летчицы, выглядело очень обманчиво. С высоты оно похоже на луг. А спустишься пониже, всмотришься — вода поблескивает между темными кочками. Сесть здесь Сахаров, конечно, не мог. Он покружился, покачал в знак приветствия крыльями и улетел в Комсомольск сообщить радостную весть.

На следующее утро к месту посадки «Родины» прилетело два самолета. Летчики сбросили на парашютах резиновые сапоги, термосы с горячим какао, варенье, помидоры, шоколад, карту района, вымпелы с записками.

Весть о том, что экипаж «Родины» обнаружен, с быстротой молнии разнеслась по стране. Но у самолета летчики заметили только двоих. Где же третий член экипажа?

Через сутки к месту аварии прилетел еще один самолет и сбросил парашютистов. Спрыгнули два офицера и военный врач. К вечеру пришли сюда и пешие поисковые партии. Заработала походная радиостанция, и Москва узнала подробности о полете трех героинь.

Одна в тайге

При дальнем полете невозможно рассчитывать на хорошую погоду по всей трассе. Экипаж самолета «Родина» был готов к борьбе с облачностью и циклопами. Но погода оказалась хуже, чем ожидали. Лишь на протяжении шестидесяти километров после старта летчицы видели землю, а потом началась сплошная облачность. Пришлось перейти на слепой полет.

Перед Уралом самолет начал обледеневать. Слоем льда покрылись крылья, лед оседал на пропеллерах, машину стало потряхивать. Увеличивая обороты моторов, удавалось понемногу сбивать лед с винтов.

Ночью началась сильная болтанка. Летчицы решили забраться выше, идти над облаками, чтобы избежать болтанки и сберечь силы. До утра шли на высоте 7500 метров. Экипаж жестоко мерз. Из-за холода и приемная и передаточная радиостанции вышли из строя. Радиосвязь прекратилась.

Наступил рассвет. Из-за сопок поднялось солнце, но вскоре его скрыли густые облака. Самолет находился недалеко от маньчжурской границы. В слепом полете трудно точно соблюдать курс, самолет мог перелететь через государственную границу. Летчицы решили отклониться к северо-востоку.

Бензин на исходе. Самолет теряет высоту. Медлить было нельзя. Гризодубова написала Расковой записку: «Как твое самочувствие. Можешь ли ты прыгнуть?»

Штурманская рубка па самолете «Родина» расположена в носовой части фюзеляжа. Хода из нее в пилотскую кабину нет. При посадке на неподготовленный аэродром машина могла встать на нос, и в этом случае стеклянная рубка штурмана была бы сплющена в лепешку. Рисковать нельзя. Во второй своей записке Гризодубова приказала Расковой: «Прыгай, прыгай, не задерживай нас».

Расковой очень не хотелось расставаться с подругами, но делать было нечего. Приказ есть приказ. В кармане ее куртки лежала начатая плитка шоколада. Марина сунула в карман еще плитку, коробочку мятных лепешек, проверила, при ней ли револьвер, компас, карманный нож, и открыла нижний люк кабины…

Самолет снижался. Видны были кочки, вода между ними. Сесть на колеса — значит разбить машину. Решили произвести посадку на «брюхо», не выпуская шасси. Самолет скользнул по болоту и остановился. Даже стекла кабины не разбились.

Кругом мертвая тишина, а иод ногами — зыбкое болото. Посмотрели на часы и приборы: «Родина» находилась в воздухе 26 часов 29 минут. Как позднее было определено, самолет прошел по прямой 5908,61 километра. Женский международный рекорд на дальность полета по прямой, принадлежавший француженке Дюпейрон, был побит более чем на 1500 километров. Одновременно был завоеван и другой женский рекорд на дальность полета без посадки по ломаной линии.