Ольга Макарова - Галерея Миров

• Название: Галерея Миров
• Автор: Ольга Макарова
• Жанр: Научная Фантастика

Аннотация:…книга — дверь в иной мир… и картины, и мечты, и музыка… тоже двери. И есть люди, кому дано их открывать… Или придумывать?.. Существует ли что-нибудь там, где нас нет? Есть ли мир, вспыхнувший в воображении художника, писателя, поэта… в общем, творца… есть ли?

---

А сейчас ее отобрали эти высокие, красивые, ухоженные и избалованные дети. Они вырвали ее из рук уродца и теперь ловко перебрасывались ею, заливаясь смехом. Махмуд метался между ними, как собака, и в его глаза нельзя было смотреть без слез: столько в них было муки и нечеловеческого молчаливого страдания…

Наконец, щеглам надоела эта игра и один из них, что был постарше и явно за лидера в этой маленькой банде, перехватил фляжку и открыл ее. «Ха, и ничего тут нет!» — сказал он и бросил фляжку на снег…

Махмуд упал перед ней на колени, потом бережно поднял ее, точно мертвого ребенка, прижал к груди и тихонько заскулил, чем еще больше напомнил своим мучителям собаку…

Они смеялись, а в убогой душе рушился целый мир. Тогда Махмуд на коленях подполз к Каяле. Его глаза, полные слез, встретили ее равнодушный взгляд, который через секунду стал уже беспокойным и сверкающим гневными искорками: никто не мог выдержать взгляда Каялы, даже Ахмар склонялся перед ним; а сумасшедший Махмуд, этот недочеловек, — мог. Не моргая, он смотрел ей в глаза и шепотом молил о помощи. Когда ему в спину бросили снежок, Махмуд вздрогнул и сорвался на крик: «Защити, мама!!!»

…откуда взялась такая мощь и ненависть и какой природы была сила, вложенная в этот удар?.. Махмуд отлетел метров на пять и с хрустом упал на обледенелую дорожку, по прежнему прижимая к груди свое сокровище. Он не шелохнулся больше. Он был мертв. Через несколько секунд лед начал окрашиваться кровью.

Шестеро, испуганные и затихшие, не отрываясь смотрели то на него, то на Каялу. Когда шок прошел, их захлестнул ужас, и они бросились бежать, не разбирая дороги, забыв обо всем на свете. Перед ними, элитниками, расступалась чернь, но сколько бы они отдали, чтобы затеряться в толпе…

Каялу душил гнев…

А делать что-либо было сейчас поздно: Сон Мира уже трещал по швам. Но она знала — война будет. Хотя понимала, что двинуть сейчас армию на Радость — жест самоубийцы.

Земли никогда не были важны для Каялы. Да и не в них был вопрос. А в том, какой вид человека выживет на этот раз… наверно, динозаврам тоже не хотелось вымирать… но более совершенные звери не воевали с ними, а ждали своего часа, занимая в природе скрюченное подчиненное положение — вот политика радиксов вроде Таша и Дины… Каяла была из тех, кто хочет выжить любой ценой…

Армия отправлялась через час…

И никто никогда не узнает, за что погиб бедняга Махмуд и почему он сказал: «Мама…» Это тайна не для посторонних душ, мыслей и глаз. Это тайна из тех, которые люли уносят с собой в могилу, а может быть, нет здесь никакой тайны — просто несчастный попался под горячую руку…

98

Хранитель… этот дар, это проклятье… Будто паразит, поселяющейся в нормальной человеческой душе. Умный, умеющий затаиться…

Что он делает с ней, с этой малышкой, милой, мечтательной и воспитанной на всех мировых религиях добра?.. Нет, что я говорю… В каждом человеке поровну черного и белого… она умеет убивать… она снайпер… а кто может быть более жестоким, чем снайпер? О, их любимая техника — ранить одного (в руку, в ногу ли) и потом хладнокровно отстреливать тех, кто побежит на помощь…

Не-е-ет!!! Что за двойная сущность… Хранитель… она изначально Хранитель, от рождения, она дитя своего мира, а я своего. Я тоже страшен, когда во мне просыпается моя темная сторона. О, власть — это всегда темная сторона. Когда ты ломаешь судьбы и сотрясаешь мироздание, даже не задумываясь, подсознательно… Когда, повинуясь твоим придушенным, ушедшим в подсознание мыслям и страстям, меняется мир…

Как я жил с этим?.. Как весь этот ужас, этот гигантский огненный шар жизненной энергии, это внутреннее солнце не уничтожили меня до сих пор?.. а ее?..

Верни мне счастье, Боже, верни мне счастье!.. Я хочу быть человеком среди людей, любить и быть любимым, не знать будущего и не иметь такой власти…

ХОРОШАЯ МЫСЛЬ… Я ИНОГДА СЕБЯ ЖЕ И УДИВЛЯЮ, ЧЕСТНОЕ СЛОВО… ПОСМОТРИМ, ЧТО ТУТ МОЖНО ПРИДУМАТЬ…

99

Все ждали войны…

В тот день Твердислав сидел у себя на колокольне, смотрел в трубу, которую сдал, наверное, кто-то из наемников или торговцев. Это была замечательная штука, эдакий монстр современной техники, и, если бы не горы, закрывающие половину вида, можно было бы увидеть северян, пожалуй, даже за день пути… из нее просматривался даже опустевший «Львиный» слет!..

Никогда еще старик не чувствовал себя таким важным: жизнь почти тысячи человек зависела от того, заметит ли он чужую армию вовремя, подаст ли сигнал тревоги. По звону большого колокола двинется вся тысяча, поделенная на десятки, и каждым десятком командует отдельный человек, а десятью такими людьми — сотник, а десятью сотниками — Серега и Дилан(как они будут разбираться, это их проблема… вроде бы нашли общий язык…)

Снайперы и базучники займут весь верх — верхние этажи и даже купол — везде, где есть окна. Под куполом сколотили деревянные мостки. Особая группа народа — над дверью. Их цель стоять за нее насмерть… невоюющих: маленьких детей и тяжелораненых отправят в подземелье… все готово…

За ближайшей горой что-то зашевелилось. Но эта масса народу шла совсем не с той стороны. И у них была рыжая форма(в трубу все было видно, как в солнечный день)… что заставило Твердислава подождать с тревогой.

Пришельцы выслали легкий снегоход, который был возле Храма минут через пятнадцать. Он остановился на некотором расстоянии и дружелюбно помигал красным сигнальным фонариком, сообщая на бинарном языке (0 и 1 — есть свет, нет света), что свои. Это было 1010 — «мир» и 1011101 — знак клана «Лис» (111 — три секунды сигнального света) Твердислав улыбнулся, поднял рупор и крикнул: «Серега! „Лисы“!!! Слышишь?» — «Слышу!» — донеслось снизу… явно сергеевский хрипящий голос, усиленный во много раз таким же рупором.

Народ внизу оживился и немного отвлекся от распевания боевых песен и обучения новичков.

Довольно улыбаясь, Твердислав снова приложился к трубе, разглядывая прибывающих «Лис» и прикидывая их число. Это маленький клан, конечно, человек 150, из них профессиональных воинов, наверно 30–40. Ну, впрочем, так называемая элита у северян тоже небольшая… зато один профи может стоить сотни малолетних оболтусов…

Глядя не туда куда нужно, Звонарь чуть было не совершил главную ошибку своей жизни: он почти проворонил вынырнувшую из-за скалы северянскую колонну. К счастью, заметил не слишком поздно… Через секунду он уже звонил в большой колокол… неизвестно, сколько лет молчала эта махина, но сейчас, сыпя грязью и ржавчиной, она гремела просто оглушительно, так что у Твердислава сразу заложило уши, и он серьезно начал опасаться за свой слух…

А толпа, организованная в десятки, занимала свои места. Что до «Лис», то они, конечно, смекнули, что значит колокол, но не успевали совершенно: им до Храма оставалось еще полпути. Да и план действий согласован не был. Тогда они просто развернулись и пошли навстречу северянам. Чистое самоубийство…

Твердислав и молодой снайпер, вскочивший к нему на колокольню, смотрели сквозь пальцы, смотрели, закрывая лица руками, как гибнет армия «Лис», поглощаемая черной массой северянских воинов, как падают солдаты с той и с другой стороны… Беззвучно: далекие звуки выстрелов, крики поглощали ветер и рассыпанное в нем снежное крошево.

«О, девочка, маленькая Рон… ты страшный человек… твои слова заставляют людей идти на верную смерть… твои слова заставляют их жертвовать собой…» — прошептал Твердислав, когда упал последний «Лис»…

А северян было человек триста. Основательно побитые, они начали отступать. На ликующие крики, которые сотрясли стены Храма и неожиданно затихли, как по команде, ответил громовой голос Дилана, которому и рупор был не нужен: «Fucking shit!!! Дурачье! Це ж был просто передовой отряд. Ща главные силы подвалят!..» И снова — гробовая тишина…

Твердислав достал серый сверток, и, развернув его, освободил от тряпья свою снайперку; пристроился рядом с дрожащим от волнения парнишкой(«крестоносец» лет пятнадцати) и стал ждать, уверенный, что сегодня — его последняя война…

— Хорошо стреляешь? — спросил он парнишку и беззлобно усмехнулся в усы.

— Да, — мрачно ответил тот, — меня Влад учил…

100

Дверь изнутри была завалена камнями, которые не лень людям было тащить из подземелья. И эта заваленная дверь наводила на самые тяжелые мысли — о могиле, которую уже закопали, причем с тобой, похороненным заживо. Выйти из Храма уже не мог никто. Но именно крыса, загнанная в угол, сражается насмерть. Потому что некуда бежать и нечего терять…

Солдаты атаки облепили окна первого этажа(на самом деле пол Храма был гораздо и гораздо ниже, но время, оставившее свои пласты подняло его на такую высоту). Здесь были все, кто мог держать в руках оружие. Сейчас они вовсю выбивали остатки витражей, которые, звеня, сыпались на пол цветными брызгами. Снаружи в мерзлой земле ковырялись еще несколько минеров, которые набивали взрывчаткой каждый метр на подходе к Храму, но, один за другим, они возвращались, по спущенным веревкам забираясь в окна, бросая свои солдатские(или, как еще говорят, саперные лопатки) и хватая оружие…