Леонид Оношко - На оранжевой планете

• Название: На оранжевой планете
• Автор: Леонид Оношко
• Издательство: Ад Маргинем
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-93321-078-1

В 19… году на Венеру отправляется первая советская экспедиция во главе с проф. Б.Ф.Озеровым. Планета, также как, впрочем, и соседний Марс, оказывается населена разумными существами. Астронавты начинают исследование незнакомой культуры… Какой прием ждет советских астронавтов? Смогут ли они разгадать загадку “второй, считая от Солнца, планеты нашей системы”? И если да, то как доставить обратно на Землю бесценные сведения? Полету Юрия Гагарина, помимо гигантского технологического скачка, предшествовал и невиданный всплеск научной фантастики. Космос стал одной из главных тем, волнующих советское общество. Казалось, совсем скоро начнется новая эпоха — эпоха межгалактических полетов и освоения космоса. Эпоха так и не началась, человечество так и не покорило звезды, хотя мечтает об этом до сих пор. Перед вами — один из первых советских космических романов, и один из первых образцов жанра “космической оперы” в мировой фантастике.

---

ЛЕОНИД ОНОШКО НА ОРАНЖЕВОЙ ПЛАНЕТЕ

AdMarginem

Человечество не останется вечно на Земле, но, в погоне за светом и пространством, сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет себе все околосолнечное пространство.

К.Э.Циолковский.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. В ПЕЩЕРАХ И ДЖУНГЛЯХ

Глава I . “ПРИВЕНЕРИЛИСЬ!”

В неведомом мире. — “Сириус” достиг цели. — “Привенерились!” — Борис Федорович изнывает от жары. — Несвоевременный спор.

Прорезав толщи облаков, окутывающих Венеру, “Сириус” повис над долиной. В воздухе его поддерживали узкие крылья и струи газов, вырывающиеся из килевых дюз.

— Ну и жарища, — вздохнул толстяк геолог Борис Федорович, вытирая со лба пот.

— А ведь холодильная установка работает на полную мощность, — заметил командир корабля Олег Гордеев.

— Надо было прихватить две, — сказал астроштурман Сергей Сокрут, блондин с мечтательными светло-серыми глазами. — Чувствую, как в жилах закипает кровь. — Он повернул рукоятку на пульте управления, “Сириус” начал снижаться.

Несмотря на то, что кормовые двигатели, тормозя корабль, значительно уменьшили его скорость, избежать толчка при посадке не удалось.

Коснувшись поверхности планеты шаровыми амортизаторами исполинских треног, “Сириус” покачнулся. Мгновение казалось, что он упадет, всей многотонной тяжестью своей рухнув на почву Венеры. Но автоматы, выравнивая корабль, выдвинули из его корпуса дополнительные упоры.

Вздрагивания и покачивания прекратились. Корабль точно врос в посадочную площадку. Теперь для того, чтобы оторвать от грунта шары-присоски, понадобилось бы усилие в сотни тонн. Разрежение внутри амортизаторов позволит “Сириусу” сохранить строго вертикальное положение до тех пор, пока поворотом рукоятки на пульте управления не будет открыт доступ в полости шаров воздуху Венеры.

“Сириус” стоял на почве этой таинственной планеты не менее твердо и устойчиво, чем Александровская колонна в Ленинграде.

— “Привенерились!” — торжественно объявил Сергей. — Теперь будем терпеливо ждать появления венерозавров.

— Ты продолжаешь настаивать, что на Венере есть ящеры? — удивился Олег.

— Капитулировать не собираюсь… Уверен, что они заметили “Сириус” и спешат к месту нашей посадки.

— Обожгут морды, — улыбнулся Олег. — К обшивке корабля сейчас не прикоснешься. Стенки его не скоро остынут. Видишь, где стрелка электрического термометра?

— Пекло какое-то, — тяжело пыхтел Борис Федорович Озеров, комкая носовой платок. — Сорок семь градусов! В пустыне легче дышать. Там тебя хоть ветерком обдувает… Готов опуститься на колени и, воздев руки к небу, молить о прохладе… Сорок восемь градусов!… Олег Николаевич, может быть, термометр испортился? А? Мы опустились на грунт, нагревание внешней оболочки этой дьявольской стальной сигары прекратилось, а температура не падает. Феномен какой-то. Неужели на Венере действуют иные законы физики?

— А тепловая инерция? — напомнил Олег. — Массивные тела нагреваются и остывают не сразу. Тепло, поглощенное корпусом, продолжает проникать в кабину, нагревание ее еще не прекратилось. К тому же температура в приполярных районах Венеры выше, чем в умеренном поясе Земли. Возможно, что стрелка дойдет и до пятидесяти.

— Весьма признателен за ободряющие прогнозы… Сорок восемь и пять десятых! Второй платок хоть отжимай… Я медленно расплавляюсь.

— Утешайте себя тем, что главные неприятности уже миновали. Метеориты наш корабль пощадили, с курса не сбились, при торможении не сгорели. Теперь требуется лишь немного терпения — надо выждать, пока приборы не определят, пригодна ли здешняя атмосфера для человеческого организма.

— Интересно, что ты скажешь про неприятности, оставшиеся позади, когда какая-нибудь летающая рептилия ухватит тебя за комбинезон? — усмехнулся Сергей.

— Сорок девять… — горестно прошептал Борис Федорович, извлекая из кармана третий платок.

Он старательно вытер лоб и, помолчав, сказал:

— Следующий раз полечу на Марс. Там прохладнее. Тропический климат Венеры не по мне.

Глава II. РАЗМЫШЛЕНИЯ У ОКНА “СИРИУСА”

Что астронавты увидели из окон корабля. — Астрономическая справка. — Сергей разочарован. — Противоречивые желания и чувства. — “Неужели Человек не только мудр, но и одинок?” — Терпение, терпение и еще раз терпение.

Перебрасываясь шутливыми замечаниями и подтрунивая друг над другом, астронавты подошли к иллюминаторам каюты. Внутренние шторы и внешние ставни-крышки их были тотчас же подняты.

Странный, причудливый пейзаж открылся взорам жителей Земли.

“Сириус” опустился на большой травянистой поляне. Метрах в шестистах от корабля за холмами начинались оранжево-алые заросли диковинных растений, переходившие в густой лес.

Венерианская пуща тянулась на десятки километров, вплоть до отрогов величественного лилового хребта, замыкавшего пейзаж. Гребень его был изрезанный, пилообразный. Угловатые пики и зубчатые вершины отчетливо выделялись на фоне облачного неба. Некоторые горы напоминали конические колонны, поддерживающие темные громады грозовых туч. Арестами среди чащоб, наползающих на предгорья, выделялись желтые осыпи и светло-оливковые мысы.

Это были, вероятно, следы грандиозных катаклизмов. Гигантский куполообразный свод первозданных пород, не выдержав возрастающего напора глубинных слоев, раскололся на части. Промежуточная полоса между чудовищными многокилометровыми трещинами в свою очередь раздробилась на глыбы. Одни из них опустились, образовав то, что геологи называют грабенами, — другие поднялись, создав причудливые каменистые кряжи.

Когда огненно-жидкие потоми лавы, излившиеся из глубоких трещин, застыли и передвижки в каменной оболочке планеты прекратились, всей этой расчлененной местностью завладела пышная тропическая растительность оранжево-кремовых тонов. Она прикрыла шрамы и царапины на лике Венеры, замаскировала пропасти, провалы, сбросы.

“И вот, — думал Сергей, приглядываясь к очертаниям горных вершин, замыкающих ландшафт, — “Сириус”, пронизав многослойную желтовато-белую облачную оболочку Венеры, опустился на поверхность этого загадочного небесного тела. Мы на Утренней звезде, на второй, считая от Солнца, планете нашей системы. Некоторые называют ее младшей сестрой Земли. И они правы. Многие черты Венеры роднят ее с Землей. Если массу Земли принять за единицу, то масса Венеры окажется равной 0,82. Плотность Венеры всего на 1-2 процентов меньше плотности Земли, а поперечник последней только на 140 километров больше экваториального диаметра Венеры. Ускорение силы тяжести на Венере ненамного меньше, чем на экваторе Земли… Вес астронавта, ступившего на поверхность Венеры, уменьшится лишь очень незначительно.

Наконец, судя по последним радиоастрономическим наблюдениям, Венера вращается вокруг своей оси почти с такой же скоростью, как и Земля, и продолжительность венерянских суток мало отличается от длины суток земных.

Ну разве, учитывая все это, нельзя назвать Венеру и Землю родными сестрами? Разве между этими небесными телами мало общего?

Однако на Земле, — размышлял Сергей, — живут люди. Это они построили “Сириус” и оснастили его многочисленными приборами и автоматическими устройствами, атомными двигателями и чувствительными радиолокаторами, позволившими нам благополучно, в сравнительно небольшой срок совершить межпланетное путешествие. А что можно сказать об обитателях Венеры? Каковы они из себя и какого уровня развития достигли? Есть ли на Венере ящеры, которыми я стращал Олега! Водятся ли на ней теплокровные четвероногие? Охотятся ли в ее пущах человекоподобные существа?”

А пуща ничем не выдавала своих тайн. Обитатели ее, притаившись в чаще, не показывались на глаза астронавтам.

Раскачивались от порывов ветра гибкие ветви деревьев. Шумели их кроны. Гнулись высокие травы — по равнине бежали волны.

И вздрагивали на поляне, маня к себе, лиловые и нежно-белые, кирпично-желтые и розовые, черные, как сажа, и светло-голубые цветы всевозможных размеров и очертаний — венерянские тюльпаны и одуванчики, лютики и гвоздики, анютины глазки и колокольчики, ромашки и маргаритки. Высасывая из неземной почвы неземные питательные вещества, разлагая на составные части газы плотной венерянской атмосферы, все эти растения являлись источниками ароматов, которых еще не ощущал человек, впервые увидевший свет Солнца на одном из материков Земли.

Скользя взглядом по пунцовым лозам, сизым мхам и узорчатым, расчлененным оранжевым листьям диковинных растений, Сергей кривил тонкие губы.

Его обуревали противоречивые желания и чувства.