Роберт Грейвз - Божественный Клавдий

• Название: Божественный Клавдий
• Автор: Роберт Грейвз
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-17819-8

Заключительный роман дилогии «Клавдий».

Жестокосердные родичи считала Клавдия не стоящим внимания дурачком, и именно поэтому ему удалось пережить их всех и занять императорский трон.

Однако правил он мудро. Залечил раны, нанесенные стране своим безумным предшественником Калигулой. Успешно противостоял извечным врагам Рима – германцам, до совершенства доведя в общении с ними принцип «Разделяй и властвуй». Захватил часть Британии и покорил Мавританию. Благодаря любви простого народа он заслужил прозвание Божественный.

Роман Р. Грейвза об императоре Клавдии по праву считается классикой исторического романа.

---

Мне так и не удалось лишить их невозмутимости духа, и мы все вместе въехали в Тивериаду под приветственные клики толпы. Через несколько часов начался праздничный пир, самый роскошный, на каком мне довелось бывать. Тем временем я послал одного из своих штабных офицеров к каждому из царей с поручением сказать в приватном порядке, что, если он хочет сохранить дружбу Рима, ему советуют уехать домой, как только это позволят правила приличия, а до тех пор не принимать участия ни в каких тайных совещаниях со своими царственными соседями. Коротко говоря, пир кончился под утро, и гости под тем или иным предлогом уехали в тот же день; совещание не состоялось. Я уезжал последним, и мы расстались с царем Иродом Агриппой с обычными любезностями. Однако, когда я вернулся в Антиохию, меня уже ждало письмо. Там было написано: „Ты оскорбил моих гостей и должен ответить за последствия: с этого дня я — твой враг“. Подписи не было, но мне ясно, что это — послание царя Ирода Агриппы.

Привет и наилучшие пожелания самой добродетельной и прекрасной госпоже Валерии Мессалине, твоей супруге».

Чем больше я вчитывался в это письмо, тем меньше оно мне нравилось. Похоже, воспользовавшись тем, что я был поглощен военными действиями в Британии, где находилась большая армия, которой в дальнейшем могли понадобиться подкрепления, Ирод задумал общее восстание восточных провинций, чему его фортификационные работы в Иерусалиме были лишь вступлением. Я крайне встревожился, но ничего сделать не мог — только показать Ироду, что Марс держит меня в курсе всех дел на Ближнем Востоке, да молиться о нашей скорейшей победе в Британии. Я сразу же написал ему письмо, сообщив преувеличенно радостные новости о британской кампании — Авлу пока еще не удалось прийти в соприкосновение со значительными силами противника, который следовал той же тактике, что и их праотцы, воевавшие с Юлием Цезарем, когда он шел через Кент, — и сказав, вопреки истине, что, поскольку экспедиция эта карательная, я ожидаю возвращения полков на материк самое большое через два месяца.

Это была первая ложь, сказанная мной Ироду, и так как я вверил ее бумаге, тем самым избежав замешательства, неизбежного при устном общении, мне удалось заставить его ей поверить. Я писал:

«…А также не можешь ли ты, Разбойник, сказать мне что-либо определенное об этом напророченном нам восточном правителе, которому предстоит после смерти стать величайшим Божеством, когда-либо появлявшимся на земле? Я без конца слышу о нем со всех сторон. К примеру, вчера перед судом предстал еврей, которого обвиняли в нарушении общественного спокойствия. Говорили, что он угрожал кулаком жрецу Марса и кричал: „Когда возвестит о себе Правитель, всем вам придет конец. Ваши храмы обрушатся на землю и погребут вас, собак, под своими обломками! И это время близко“. При допросе он отрицал, что говорил что-нибудь подобное, и так как свидетельства противоречили одно другому, я его отпустил, только изгнал из Рима, — если отправить иудея обратно в Иудею, можно назвать изгнанием.

Калигула считал себя этим предвещанным миру Правителем, и в некоторых отношениях предсказание — в том виде, в каком оно было передано мне, — действительно указывает на него. Моя бабка Ливия тоже была введена в заблуждение словами астролога Фрасилла насчет того, что год ее смерти совпадает с годом смерти этого Правителя, и решила, будто речь идет о ней самой. Она не учла, что предсказан был Бог, а не Богиня, и что впервые Он должен явиться в Иерусалиме — Калигула был там в детстве — хотя впоследствии Ему предстоит править Римом. Есть что-нибудь о нем в священных книгах иудеев? Если да, то что? Насколько я знаю, твой ученый родственник Филон — знаток в этих вопросах.[79] На днях мы говорили обо всем этом с Мессалиной, и она спросила меня, унаследовал ли кто-нибудь эту навязчивую идею от моей обожествленной теперь бабки Ливии Августы и моего безумного племянника Калигулы? Я сказал ей: „Я — нет, клянусь богами, хотя Ирод Агриппа и старается навязать мне божественный сан“. А как насчет тебя, старина Разбойник? Может быть, ты и есть тот, кого имеют в виду? Нет, поразмыслив, я вижу, что это не ты, хоть ты и связан с Иерусалимом. Предвещанный Правитель, как указывают пророки, человек необычайной святости. К тому же Фрасилл был твердо уверен в годе его смерти — пятнадцатый год правления Тиберия — тот год, когда должна была умереть Ливия и действительно умерла. Насколько мне известно, Фрасилл никогда не ошибался в датах. Так что ты потерял свой шанс. Но с другой стороны, если Фрасилл был прав, почему мы до сих пор ничего не слышали об этом умершем Царе? Калигула знал лишь часть предсказания, а именно, что этот Царь умрет, покинутый своими друзьями, и что потом они будут пить его кровь. Как ни странно, в его случае это исполнилось: Бубон, один из убийц, — помнишь? — поклялся убить его и пить его кровь в отомщение, и действительно, макнул пальцы в нанесенную им рану и облизал их — вот ненормальный! Но Калигула умер на девять лет позже, чем указано в предсказании. Буду очень тебе признателен, если ты сообщишь мне все, что об этом знаешь. Может быть, было два или три предсказания и они перепутались? А может быть, Калигула получил неточные сведения относительно некоторых подробностей? Ему рассказала обо всем отравительница Мартина, та, что была замешана в убийстве моего бедного брата Германика в Антиохии. Но я слышал, что предсказание это уже давно циркулирует в Египте и приписывается оракулу бога Аммона».

Писал я все это потому, что знал: Ирод действительно вообразил себя этим предвещанным Правителем. Мне рассказали об этом Иродиада и Антипа, когда, будучи во Франции, я посетил их в изгнании. Я не мог разрешить им вернуться в Иудею, хотя уже знал, что они не виновны в заговоре против Калигулы, но позволил покинуть Лион и пожаловал большое поместье в Кадисе (в Испании), где климат напоминал тот, к которому они привыкли. Они показали мне неосторожное письмо дочери Иродиады Саломеи, которая была в то время замужем за своим двоюродным братом, сыном Ирода Поллиона.

«…Ирод Агриппа с каждым днем становится все более набожным. Он говорит старым друзьям, что только делает вид, будто стал правоверным иудеем, а втайне поклоняется римским богам, и движут им лишь политические соображения. Но я теперь знаю, что это не так. Он очень строго соблюдает закон. Сын алабарха Тиберий Александр, отступивший от иудейской веры, к стыду и горю его превосходной семьи, сказал мне, что на днях в Иерусалиме он отвел Ирода в сторону и шепнул: „Я слышал, у тебя есть повар-араб, который действительно знает, как надо фаршировать и жарить молочного поросенка. Не будешь ли так добр пригласить меня к себе как-нибудь в гости? В Иерусалиме не найти ничего съедобного“. Ирод вспыхнул до корней волос и пробормотал, что его повар болен! На самом деле он давным-давно его уволил. У Тиберия Александра есть и еще одна странная история про Ирода.

Вы, конечно, слышали о том забавном случае, когда он прибыл в Александрию с эскортом из двух римских солдат, которых он похитил, чтобы ему не предъявили ордер на арест, и взял в долг деньги у алабарха? Оказывается, алабарх пошел к Филону, этому своему ученому братцу, который пытается примирить греческую философию с иудейской библией, и сказал: „Возможно, я свалял дурака, брат Филон, но я одолжил Ироду Агриппе большую сумму денег под довольно сомнительное обеспечение. Он обещал отстаивать наши интересы в Риме и поклялся перед Всемогущим Богом заботиться о Его народе и защищать его, насколько это от него зависит, и подчиняться Его закону“. Филон спросил: „Откуда он взялся, этот Ирод Агриппа? Я думал, он в Антиохии“. Алабарх сказал: „Из Эдома; на нем был пурпурный плащ — настоящий пурпур, из Восора, — и он шествовал подобно царю. Я все же полагаю, что, несмотря на все его прошлые безрассудства и злоключения, он сыграет важную роль в истории нашей страны. Он человек редких дарований. И теперь, когда он торжественно поклялся…“ У Филона вдруг сделался очень серьезный вид, и он принялся цитировать пророка Исайю: „Кто это идет от Едома, в червленых ризах от Восора, столь величественный в Своей одежде, выступающий в полноте силы Своей?….Я топтал точило один, и из народов никого не было со Мною…день мщения в сердце Моем, и год Моих искупленных настал“.[80] Филон уже давно был убежден, что Мессия близок. Он написал на эту тему несколько фолиантов. Он основывает свои доказательства на тексте в Числах („…восходит Звезда от Иакова“) и согласовывает его с тем, что говорится в Пророках. Совершенно помешался, бедняга. И теперь, когда Ирод стал таким могущественным, так твердо держит обещание соблюдать закон и оказал александрийским евреям столько услуг, Филон поверил, что он-то и есть Мессия. Окончательно убедило его в этом открытие, что род Ирода, хотя и вышел из Эдома, ведет свое происхождение от сына Зедекии, последнего царя перед рабством. (Этот Зедекия ухитрился тайно вынести своего новорожденного сына из города и благополучно переправить его к друзьям в Эдом до того, как Навуходоносор захватил город.) Похоже, что Филону удалось убедить Ирода, будто Мессия не кто иной, как он, и ему предназначено не только освободить евреев от чужеземного ига, но и объединить всех сынов Сима в великом духовном Царстве, где будет править Бог Небесных Воинств, Господь Сил Саваоф. Ничем другим нельзя объяснить его политическую деятельность в последнее время, которая, должна признаться, заставляет меня крайне тревожиться за будущее. Право, в воздухе носится слишком уж много религиозных идей. Это плохой знак. Я вспоминаю твои слова, сказанные, когда мы обезглавили этого идиота мистика Иоанна Крестителя: „Религиозный фанатизм — самая опасная форма безумия“.