Анатолий Онегов - Еловые дрова и мороженые маслята (Рассказы и повести)

• Название: Еловые дрова и мороженые маслята (Рассказы и повести)
• Автор: Анатолий Онегов
• Жанр: Прочая детская литература

---

* * *

Однажды, собирая на поляне землянику, увидел я след медведя. На следующий день медвежьи следы появились и под соснами, около муравейников. Один муравейник был разрыт. Муравьи беспокойно бегали взад и вперед по своему разрушенному дому и, казалось, еще не успели понять, что же произошло.

Медведь возле муравейника был совсем недавно. Он заглянул и в малинник, оборвал ягоды с крайнего куста и не спеша побрел в чащу.

Теперь, подходя к поляне, я останавливался и внимательно прислушивался: нет ли на поляне медведя? Но всякий раз медведь еще до меня успевал поворошить муравейники, покопаться в земле у дорожки и пособирать малину.

Получалось, что мы оба, я и медведь, живем неподалеку друг от друга и что нам нравятся одни и те же места. Получалось, что мы с медведем настоящие соседи, но только пока не встретились и не познакомились друг с другом.

А что, если предложить медведю познакомиться?..

По следам я точно определил, что этот медведь был не слишком маленьким, чтобы сразу испугаться меня, и в то же время не очень большим, чтобы наотрез отказаться от знакомства с человеком. Скорей всего, это был медведь-подросток. Наверное, он еще любил шалить, наверное, его еще никто как следует не пугал, вот поэтому он и бродит по тайге так легко и смело, этот взрослый медвежонок.

Таким добродушным и доверчивым я и представлял себе своего лесного соседа и даже придумал ему смешное имя - Черепок...

А как еще было назвать этого и не медвежонка, и не медведя? Да к тому же мой таежный сосед очень любил веселую, светлую поляну, где теперь, после рассказа старого рыбака, я стал все чаще и чаще находить в траве глиняные черепки-осколочки.

И вот для своего Черепка я приготовил первое угощение.

У меня оставалось немного сгущенного молока. Я поставил банку с молоком на печку, молоко загустело, сварилось и превратилось в настоящие вкусные тянучки.

Банку с тянучками я отнес на поляну, оставил на пеньке, который, как нарочно, оказался посреди поляны неподалеку от кустов черемухи, вернулся домой и стал ждать следующего утра...

* * *

Утром, как всегда, я проверил свои сети, отвез в избушку пойманную рыбу и тут же поплыл к старой седой елке, откуда и начиналась тропинка к поляне.

В этот раз по тропинке я шел быстро и даже не стал прислушиваться возле поляны. Вот и сосны, и куст черемухи, вот и пенек, где вчера я оставил банку с тянучками... Около пенька трава была помята медвежьими лапами, а банка с тянучками исчезла.

Теперь я оставил на пеньке вареную рыбу и сухари и прикрыл эти дары сверху тяжелыми сучьями, чтобы их не растащили вороны.

На следующее утро я снова был на поляне. Угощение с пенька исчезло, а сучья, которыми я прикрывал рыбу и сухари, валялись далеко в стороне.

Трава, смятая большими лапами, уже успела подняться, но была суха медведь походя стряхнул с листьев и стеблей утреннюю росу, и теперь широкая сухая полоса по росистой поляне выдавала след Черепка. След тянулся от пенька к лесу.

Я радовался: второй день подряд Черепок наведывался к пеньку и, видимо, с удовольствием принимал мои подношения.

Теперь каждый день в одно и то же время я оставлял медведю на поляне завтрак. И скоро медведь запомнил не только пенек, где ждало его угощение, но и час завтрака.

С тех пор Черепок стал появляться около поляны незадолго до моего прихода. Я выкладывал на пенек рыбу, сухари, кусочки сахара и частенько слышал, как медведь, ворча и пофыркивая, бродит по кустам у края поляны.

Я оставлял медведю завтрак, покидал поляну, прятался в кустах и издали наблюдал, как Черепок выбирается из чащи и поводит носом.

Да, это был небольшой медведь, ему еще не хватало настоящей медвежьей солидности, и он нетерпеливо косолапил к пеньку, не оглядываясь, не озираясь по сторонам.

Из своего укрытия я не мог видеть, как Черепок завтракает, - его скрывали от меня сосны и кусты черемухи. Но вот завтрак оканчивался, и медведь снова появлялся на поляне.

Конечно, моих скромных подношений медведю не хватало для настоящего завтрака, и он отправлялся дальше разыскивать осиные гнезда, ворошить муравейники, собирать малину или выкапывать сочные корни растений.

Черепок уходил. Я покидал свое укрытие, тихо спускался к лодке, брал весло, не спеша плыл домой. И мне очень хотелось прийти однажды на поляну пораньше, сесть возле пенька, дождаться, когда медведь покажется, подойдет к своему лесному столу, увидит, что там ничего нет, и сам попросит у меня угощение...

И такой день наступил.

* * *

На поляну я пришел рано. Солнце только-только стало показываться за ветвями берез. Над клевером и ромашками еще плыли, чуть покачиваясь, тонкие пленочки утреннего тумана. Еще не проснулись и не выбрались из муравейника муравьи.

Я не стал подходить к самому пеньку, остановился около черемухи, присел на камень и стал ждать.

Ждал я недолго. В лесу раздался чуть слышный, глухой звук-щелчок: чик-чик... Потом еще раз, но на этот раз ближе и громче в кустах снова что-то чикнуло и смолкло.

Это шел медведь.

Большой и тяжелый зверь шагает по лесу всегда очень тихо. И только изредка его осторожные шаги может выдать сухой сучок, подвернувшийся под лапу. Под лапой медведя сучок потрескивает, и только так, по глухому щелчку - чик-чик, - можно узнать, что где-то совсем рядом бродит хозяин тайги.

Чик-чик - раздалось совсем близко, и на поляне появился Черепок.

Не оглядываясь и не прислушиваясь, Черепок смело направился к пеньку.

Чем меньше оставалось ему до пенька, тем шаги его становились нетерпеливее и тем чаще потягивал он носом воздух, стараясь заранее угадать, какое лакомство ждет его сегодня.

Но пенек был пуст. Медведь остановился и так растерянно, посмотрел вокруг, будто его очень сильно обидели.

Мне стало жаль медведя. Я хотел шагнуть вперед и протянуть ему угощение, но Черепок тут же заметил меня.

Нет, он не испугался и не рассердился. Он просто уставился на меня своими небольшими темными глазами, недовольно повел носом, затем повернулся и медленно пошел прочь.

Я очень боялся, что Черепок уйдет совсем, - обидится и никогда больше не вернется к этому пеньку. Но медведь все-таки не ушел, он остановился на краю поляны и громко заворчал.

Я тут же подошел к пеньку, положил на него рыбу, сухари, сахар и быстро вернулся к кусту черемухи. И Черепок снова направился к своему таежному столу. Он удивленно посмотрел на меня, обошел пенек вокруг и только тогда принялся за завтрак.

Завтракал медведь удивительно аккуратно. Правой лапой он чуть поворошил мои дары, а потом по частям стал отправлять их в рот. Если рыба или кусок сухаря падали с лапы на землю, Черепок наклонялся, старательно разгребал траву и языком подхватывал из травы упавший кусочек.

И рыба, и сухари, и сахар быстро исчезли с пенька. Черепок осмотрел все вокруг, еще раз старательно поворошил траву, видимо, что-то нашел на земле, облизнулся, приподнялся на задних лапах и уставился на меня...

Он вытянул нос в мою сторону, склонил набок голову, опустил к животу передние лапы и всем своим видом будто говорил мне: "Ну посмотри на меня, пожалуйста. Ну неужели тебе жалко для своего друга еще немного сухарей или, на худой случай, две-три рыбешки?"

Рыбы у меня больше не было, но в рюкзаке оставалось немного сухарей, которые я припас себе на дорогу. Но что не сделаешь ради настоящей дружбы! И я протянул Черепку все свои сухари.

Лакомство из рук медведь, конечно, не взял. Он отошел в сторону, терпеливо дождался, когда я положу на пенек угощение, когда отойду от пенька, и только потом вернулся, быстро умял сухари, снова поднялся на задних лапах и снова состроил просящую рожицу.

Голова Черепка наклонялась то влево, то вправо, нос то опускался, то поднимался; медведь то поглядывал на меня исподлобья, то смотрел прямо, просяще и трогательно.

Как ответить моему новому другу, как объяснить ему, что у меня больше ничего нет?.. Наших слов медведь не понимает. И тогда я заговорил с Черепком тоже жестами.

В ответ ему я тоже покачивал головой, разводил руками, будто вместе с ним сожалел, что у меня больше ничего не осталось. Поймет ли меня медведь?

И Черепок как будто все понял. Он перестал выпрашивать, опустил нос и, медленно передвигая ноги, поплелся восвояси.

* * *

Прошел день. Утром в положенное время я снова пришел на поляну. Но там уже бродил медведь.

Я хотел было подойти к пеньку, но Черепок издали заметил меня и быстро направился в мою сторону.

Я остановился. Медведь подошел совсем близко, уселся на задние лапы и, как вчера, принялся выпрашивать у меня угощение. Я хотел подойти к пеньку и оставить там завтрак. Я сделал было шаг вперед, но Черепок тут же загородил мне дорогу. Он опустился на все четыре лапы, сердито посмотрел на меня и громко заворчал.

Я попытался объяснить медведю жестами, что сейчас вон там, у пенька, я отдам ему все, что принес... Сейчас, сейчас, только пропусти меня вперед. Но Черепок то ли не понял, то ли не хотел меня понимать. Он еще громче заворчал и начал топтаться на месте, будто объяснял мне, что дорога вперед закрыта.