Вернор Виндж - Брошенные в реальном времени

• Название: Брошенные в реальном времени
• Автор: Вернор Виндж
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-003398-2

Вернор Виндж — один из самых интересных писателей-фантастов, человек, которого называют «самым серьезным автором остросюжетной прозы». Он написал не так уж много — романы «Мир Гримма», «Острие», «Пламя над бездной», «Глубина в небе» и цикл «Сквозь время», однако каждое из его произведений имело огромный успех. «Сквозь время» занимает среди написанного Винджем особое место. Это — романы об абсолютной власти, которая развращает абсолютно. Роман о «войне за свободу и независимость». Только — что такое свобода и что такое независимость? Это — будущее, продуманное до последней мелочи, и научная в лучшем смысле слова фантастика, слитая воедино с футуристическим триллером. Это — книга, которую критики называли просто и ясно — «концептуальный прорыв в фантастике». Не пропустите!

---

Бриерсон посмотрел отчет Грин-Инка об этом человеке. Ким Тиуланг родился в 1967 году — за два года до того, как люди начали освоение космоса, за тридцать лет до того, как началась Война и эпидемии, и по крайней мере за пятьдесят лет до того, как родилась Делла Лу. В определенном смысле Ким Тиуланг действительно был самым старым человеком на Земле.

Он родился в Кампучии в разгар одной из войн двадцатого века. Несмотря на то, что некоторые из войн ограничивались пространством времени, они были столь же ужасны, как и то, что последовало за кризисом 1997 года. Детство Тиуланга пропиталось смертью — в отличие от эпидемий двадцать первого века, когда убийцы не имели лица, смерть в Кампучии являлась результатом голода, стрельбы и разрушений. Грин-Инк утверждал, что вся семья Тиуланга исчезла во время этих событий.., и маленький Ким оказался в США. Он был очень способным ребенком — к 1997 году уже получил докторскую степень по физике и начал работать на организацию, которая свергла правительство того времени и превратилась в Мирную Власть.

Сведения, относящиеся к последующему периоду, представляли собой газетные статьи, которые отражали все, что происходило в мире и в жизни Тиуланга. Никто, не знал, имел ли он отношение к эпидемиям. (Впрочем, не было неопровержимых доказательств того, что именно Мирники виноваты в разразившихся на Земле эпидемиях.) К 2010 году этот человек стал Директором Азии и держал треть Земли в строгом порядке. Его репутация была лучше, чем у других Директоров; если не считать восстания в Монголии, Тиулангу удалось избежать кровопролития в больших масштабах. Ким Тиуланг оставался у власти до самого ее падения в 2048 году — для него с тех пор прошло меньше четырех месяцев. Поэтому, хотя Ким Тиуланг и родился на несколько десятилетий раньше, чем кто-либо из живущих ныне людей, не это, а его прошлое выделяло диктатора среди остальных жителей колонии. Юность Директора Азии прошла в мире, где люди регулярно уничтожали других людей. Он был единственным, кто правил и убивал для того, чтобы остаться у власти. Рядом с ним Стив Фрейли скорее напоминал президента выпускного класса в колледже.

После сильного удара сверко-мяч взлетел над толпой, осветив Тиуланга, — и Вил увидел, что Мирник смотрит на него. Чуть улыбнувшись, Ким подошел к Бриерсону. Вблизи Вил заметил, что лицо бывшего диктатора покрыто морщинами и оспинками. Наверное, от старости?

— Ваша фамилия Бриерсон и вы работаете на Королёву? — Голос Тиуланга едва перекрывал смех и крики. Блики света продолжали причудливый танец. Вил ощетинился, но потом решил, что пока его еще не обвиняли в предательстве интересов низтехов.

— Я расследую убийство Марты Королёвой.

— Гм-м. За последние несколько недель я прочитал кое-что интересное, мистер Бриерсон. — Тиуланг сложил руки на груди и усмехнулся. — Знаете, эти годы прошли совсем не плохо, на лучшее трудно было рассчитывать. Я всегда считал, что без Мирной Власти человечество себя уничтожит… Может, так оно и произошло, но вы более столетия обходились без нас — наверное, во многом благодаря открытию бессмертия. Эта штука действительно работает? Вы выглядите лет на двадцать…

Бриерсон кивнул.

— Однако мне пятьдесят.

Тиуланг постучал каблуком по земле. В его голосе послышалась печаль.

— Да. Похоже, теперь и я смогу этим воспользоваться. Перспектива помогает смягчить взгляд на вещи. А еще я прочитал, как ваши историки описывают Мирную Власть. Из нас сделали самых настоящих монстров! Да, черт возьми, было всякое… — Он снова посмотрел на Вила, и его голос стал более резким. — Но я действительно убежден: человеческая раса попала в трудное положение, и Мирная Власть лучше других сможет справиться с проблемой. Вы очень важны для нас, Бриерсон. Мы знаем, что Королёва прислушивается к вам… Не перебивайте меня, пожалуйста! Мы тоже можем поговорить с ней в любой момент, но нам известно, что она уважает ваше мнение. Если вы верите в то, что я вам сейчас говорю, значит, у нас есть шанс, что и она нам поверит.

— Ладно, — сказал Вил. — Но в чем смысл ваших намерений? Вы возражаете против политики Елены, хотите ввести правление большинства… А что будет, если ваши люди не добьются победы? Республиканцы из Нью-Мексико имеют гораздо больше общего с неприсоединившимися и выстехами, чем вы. Если мы вернемся к системе государственного правления, скорее именно Фрейли и его люди окажутся у власти. Вы готовы принять такой исход?

Или в этом случае вы возьмете власть силой, как в конце двадцатого века?

Тиуланг посмотрел по сторонам, словно хотел убедиться в том, что их никто не подслушивает.

— Думаю, мы победим, Бриерсон. Мирная Власть успешно решала и не такие проблемы. Но даже если мы не победим, наш опыт все равно пригодится. Я разговаривал со Стивеном Фрейли. Вам он, наверное, кажется слишком жестким… Мне — нет. Он немного глуповат и любит смотреть на людей свысока, однако между собой мы с ним всегда сможем договориться.

— Между собой?

— Это еще один вопрос, который я хотел с вами обсудить. — Тиуланг бросил осторожный взгляд куда-то за плечо Вила. — Есть силы, о существовании которых Королёва должна знать. Не все хотят мирного разрешения проблем. Если выстехи поддержат одну сторону, мы… — Мирник внезапно замолчал, а вспышка света высветила его лицо с застывшей гримасой ненависти.., или страха. — Сейчас я больше не могу говорить. Не могу. — Он повернулся и неловко зашагал прочь.

Вил огляделся и не увидел поблизости ни одного знакомого лица. Что спугнуло Тиуланга?..

Вил начал медленно перемещаться вокруг площадки, наблюдая за игрой и зрителями.

Прошло несколько минут. Партия закончилась. Начались обычные веселые споры. Тюнк Блюменталь предложил «сыграть во что-нибудь новенькое». Общий шум немного стих, когда Тюнк начал объяснения, и опустили волейбольную сетку. Затем игра возобновилась, и Вил увидел, что Блюменталь действительно придумал нечто новое.

Тюнк встал на линию подачи, и сверко-мяч пролетел через площадку над головами игроков другой команды. Когда он пересекал дальнюю границу площадки, последовала зеленая вспышка, и мяч отскочил, словно ударился о какую-то незримую преграду. Он полетел назад и вверх — и отскочил вниз от невидимого потолка. Когда мяч ударился о землю, он стал желтого цвета. Тюнк подал еще раз, теперь другому краю площадки. Мяч отскочил, как от вертикальной стены, затем ударился о невидимую заднюю стенку, а потом о другую боковую. Зеленые вспышки сопровождались четкими звуками ударов. Толпа примолкла, если не считать отдельных удивленных восклицаний. Значит, команды оказались в ловушке? Эта мысль пришла в голову нескольким игрокам одновременно. Они подбежали к невидимым стенам и протянули руки, чтобы их потрогать. Один из них потерял равновесие и упал на землю.

— Тут ничего нет!

Блюменталь объяснил простые правила, и началась игра. Поначалу царила сплошная неразбериха, но уже через несколько минут игроки разобралась, что к чему. Это была странная смесь волейбола и гандбола. Вил не мог представить себе, как такой трюк вообще возможен, но зрелище было крайне интересное. Раньше мяч летал по изящным параболам, меняя направление только после ударов игроков; теперь он отскакивал от невидимых преград — и вслед за ним прыгали тени.

— Бриерсон! Почему стоим в сторонке? Вам нужно выйти на площадку. Я видел, вы отлично играете.

Вил повернулся на голос. Это был Филипп Генет с двумя подружками из числа Мирников. На девушках были надеты открытые кофточки и трусики от бикини; темнокожий Генет щеголял в шортах. Выстех шел между девушками, обнимая их за талии.

Вил рассмеялся.

— Мне пришлось бы долго тренироваться, чтобы успешно участвовать в таком диком мероприятии. Впрочем, у вас бы наверняка отлично получилось.

Генет пожал плечами и притянул к себе женщин. Он был одного с Бриерсоном роста, однако весил килограммов на пятнадцать меньше, так что казался худощавым.

— Не знаете, откуда взялся сверко-мяч?

— Понятия не имею. Наверное, принес кто-то из продвинутых путешественников.

— Это уж точно. Ну, у вас в двадцать первом веке было что-то похожее: нужно засунуть в мяч навигационный процессор и высокоинтенсивный источник света, и вот вы уже можете играть в волейбол ночью. Однако посмотрите на него, Бриерсон. — Выстех кивнул в сторону сверко-мяча, который метался по площадке, отскакивая от невидимых барьеров. — Он снабжен устройством для управления тяготением и вместе с навигационным процессором создает отражающие стены. Я играл в эту игру раньше. Подобный мяч способен один выполнять функции целой команды. Если не хватает одного человека, вы сообщаете мячу — и в дополнение к стенам он создаст недостающего игрока. Вы можете играть даже в одиночестве, нужно только сообщить ему уровень умения и стратегию воображаемых противников.

Интересно. Вил почувствовал, что его внимание разделено между описанием игры и самим выстехом. Он впервые разговаривал с Генетом. Когда Бриерсон смотрел на него издалека, Генет казался мрачным и неразговорчивым, в полном соответствии с теми сведениями, которые выдавал о нем Грин-Инк. Сейчас же он был возбужденным и почти веселым.., и еще более неприятным. Этому человеку было присуще высокомерие, характерное для очень богатых и очень глупых людей. Разговаривая, Генет все время гладил своих подружек по попкам. У Вила возникло ощущение, словно в мерцающих вспышках света перед ним развертывается стриптиз. Представление было одновременно завораживающим и отвратительным. Во времена Бриерсона многие люди легко относились к сексу вне зависимости от того, занимались ли они им для удовольствия или за деньги. Но тут другое: Генет обращался с подружками, словно с собственностью — так поглаживают красивую мебель. Девушки не возражали. Эта парочка была прямой противоположностью тем женщинам, что составляли группу Гейл Паркер.