Куан Ю Ли - Суровые истины во имя движения Сингапура вперед (фрагменты 16 интервью)

• Название: Суровые истины во имя движения Сингапура вперед (фрагменты 16 интервью)
• Автор: Куан Ю Ли
• Жанр: Биографии и Мемуары

На русском языке вышла по указанию президента Татарстана летом 2011 г.

Английский оригинал книги вышел в сингапурском издательстве Straits Times Press в январе 2011 года (оригинальное название Lee Kuan Yew: Hard Truths To Keep Singapore Going).

Издание, как сообщается в аннотации, предназначено для «молодых сингапурцев». Основана книга на 16 интервью с Ли Куан Ю, которые взяли семь местных журналистов в 2008 — 2009 годах. «Зачем я написал эту книгу? Я хочу, чтобы читатели знали нелегкую правду», — заявляет он. Книга отвечает на вопросы, почему Ли трудно находить общий язык с политическими оппонентами. Положительно или отрицательно влияет растущая религиозность Сингапура на его экономику? Как на маленькую страну влияют рост Китая и Индии? Почему богатый Сингапур так скуп, когда нужно раскошелиться на бедных и обездоленных? На вопросы, которые также стоят и перед российской, и перед татарстанской экономикой, Ли дал довольно противоречивые ответы, сообщается в аннотации к английскому изданию. 458-страничная книга, основанная на основе 32 часов интервью, представляет Ли «политически некорректным», часто нетерпеливым, высказывающим пренебрежение мнениями тех, кто критикует его мировоззрение. Но он стоит на своем, хотя находит время оглянуться назад и признать, что мог бы быть более сговорчивым и поступить иначе.

Ранее, в 2005 году, в России уже издавалась книга Ли Куан Ю — «Сингапурская история: из третьего мира в первый».

---

- Занимаетесь ли вы вопросом переработки отходов?

- У нас нет системы использования разных мусорных контейнеров для разных отходов. Наш народ еще только должен прийти к пониманию этого и пока не готов сортировать бутылки, жестянки, пищевые отходы по разным мусоропроводам и мешкам. Рано или поздно мы к этому придем.

- Еще одной составляющей экологической ответственности является отказ от чрезмерного потребления. Вы не являетесь большим потребителем, не так ли?

- Нет, не являюсь. Я мало ем, мало путешествую. Я сомневаюсь в том, правильно ли я сделал, когда купил свою машину. Даже если бы я ездил на самом лучшем такси - лимузине «Мерседес Бенц», это стоило бы дешевле той суммы, в которую мне обходится ежедневное содержание моего «Лексуса». Кроме того, я не знаю, во сколько я проснусь и когда проделаю километр до офиса и обратно. Моей машине пять лет, а ее пробег составляет всего 20 000 км.

- Судя по фотографиям, ваш гардероб, рубашки не обновляются годами, а то и десятилетиями. Вы не выбрасываете свои вещи?

- Почему я должен выбрасывать что-то, что дает мне чувство комфорта? Я не стремлюсь к тому, чтобы производить на кого-то впечатление.

У меня был куратор, который преподавал мне уголовное право. Раньше он был лектором, но, знаете, он постарел, поэтому осуществлял только общий контроль. У него был камин, которым совсем не пользовались, потому что во время Первой мировой войны куратор был отравлен газом и получил болезнь легких. У него была большая семья. На локтях пиджака и коленях брюк у него были кожаные нашивки. Один из студентов довольно дерзко спросил его: «Сэр, вам не хватает на одежду?» Он воспринял это очень мягко, рассмеялся и сказал: «Швейцар, стоящий у ворот колледжа, должен быть хорошо одет. Он носит цилиндр, чтобы всегда выглядеть щеголем. Мне нет нужды наряжаться, чтобы произвести впечатление».

Услышав это, я сказал: «Это снобизм, вывернутый наизнанку». Но в этом есть смысл. Я не вижу смысла в том, чтобы производить впечатление на людей наличием большой машины или тем, что постоянно меняю костюмы, чтобы не отставать от последних веяний моды.

Проблема с моим гардеробом в том, что сейчас он набит битком. У меня есть много новых костюмов в прекрасном состоянии, потому что я редко их надеваю. Я не каждый день надеваю костюм в офис, исключение составляют официальные события и поездки за рубеж. Все мои костюмы сшиты из тончайшей шерсти. На самом деле, чем старше я становлюсь, тем меньше мне хочется тратить время на облачение в костюмы и галстуки. Я просто надеваю блузон или китайскую блузу, застегнутую на все пуговицы, и это избавляет меня от проблем. Они служат мне уже много лет, и мне в них очень удобно.

- Впрочем, может это добродетель?

- Нет. Вы можете считать это добродетелью, другие недоумевают, почему этот парень такой бережливый. Посмотрите на других премьер-министров. На них всякий раз новые галстуки, новые рубашки и пиджаки, чтобы хорошо выглядеть на экранах телевизоров.

Возьмите нашего премьер-министра. Каждый год на митинг по случаю Дня Нации праздник он надевает новую рубашку. Знаете, мне нет нужды производить впечатление на кого бы то ни было.

- Могу я спросить, сколько лет вашему пиджаку?

- Этому? Это очень удобный пиджак. Портной, сшивший его для меня, уже умер.

- И сколько же ему лет?

- Я уже и не вспомню. Около двадцати или пятнадцати лет. И он действительно очень удобен.

- Это относится и к вашему дому. Я хочу сказать, господин министр-наставник, что сам я там не был, но люди, которые бывали у вас, говорят, что вы особенно его не ремонтируете и не обновляете.

- Я дал указание кабинету министров, чтобы после моей смерти дом снесли.

- Почему?

- Я видел дома других известных людей: Неру, Шекспира. Через какое-то время они превратились в развалины. По ним бродят утомленные люди. Из-за моего дома по соседству нельзя строить высотные здания. Если снести мой дом и изменить правила планировки, можно строить вверх, и ценность земли увеличится.

- Но ведь ваш дом является частью истории Сингапура, разве не так?

- Нет, нет, нет. Вы знаете, во что обойдется его сохранение? Это старый дом, построенный больше ста лет назад. У него нет фундамента. Его очень затратно поддерживать в хорошем состоянии, из-за отсутствия фундамента по стенам расползается сырость. Из-за забивания свай на участках по соседству в стенах появились трещины. Но, к счастью, колонны не пострадали.

- Вы не считаете важным сохранять старые здания? Например, здание старой Национальной библиотеки не представляло архитектурной важности, и его снесли, но, думаю, многие до сих пор оплакивают его утрату.

- Не думаю, что моя дочь, жена или я сам, жившие в этом доме, или мои сыновья, выросшие в его стенах, будут оплакивать его утрату. У них есть старые фотографии, которые будут напоминать им о прошлом.

НЕ МЫ РЕШАЕМ СВОЮ СУДЬБУ. ЭТО ТЯЖЕЛО, НО ТАКОВА ЖИЗНЬ

---

- Позвольте спросить для начала, как чувствует себя миссис Ли, и насколько вам тяжело бороться с ее болезнью?

- Что ж, поначалу было тяжело. Когда это произошло в мае 2008 года, были большие последствия, потому что у нее про-изошел второй инсульт. Она оправилась от первого инсульта в 2003 году почти без потерь. Мы сразу же увезли ее в больницу - Национальный неврологический институт (НИИ). Там обнаружилось новое кровоизлияние (в мозг), на этот раз более сложного характера, которое затронуло область, отвечающую за движения. Но при этом оставалась надежда на то, что она сможет поправиться при помощи физиотерапии, хотя, возможно, качество жизни уже не будет прежним. Потом, когда она проходила терапию, в первые две недели один за другим последовали еще два инсульта. Врач сказал, что теперь физиотерапия бесполезна, потому что мозг получил слишком много повреждений. Мы привезли ее домой, и мне пришлось переехать в кабинет около спальни, потому что у ее постели круглосуточно дежурили сиделки. Шок от всей ситуации привел к тому, что у меня развилась бессонница. Началась аритмия и проблемы, которые могли бы прийти на несколько лет позже, но из-за стресса начались сейчас.

Через какое-то время мысленно приспосабливаешься к ситуации. Я не в силах ничего сделать, только обеспечить ей хороший уход, поэтому я смирился. Так же поступили и дети. Она постепенно утрачивает свои физические и умственные способности. Наверняка были еще небольшие кровоизлияния. Сейчас она в сознании, но не может говорить. Такова жизнь. Недавно, когда я упал с велосипеда, я подумал: если бы я разбил себе голову об пол, я мог бы быть в таком же состоянии. Не мы решаем свою судьбу. Это тяжело, но такова жизнь. Поэтому я смирился и принял неизбежное. Врачи говорят, что даже если вы ожидаете смерть, когда она приходит, это всегда удар. Я могу только ждать и наблюдать, а мысленно я себя уже подготовил.

Это напомнило мне о том, что я тоже смертен, и что все может измениться за долю секунды, случись у меня внутреннее кровоизлияние. Такова жизнь. Я не могу изменить свою судьбу. Я просто живу свою жизнь, только и всего. Если начать думать об этом, то все покатится под гору. Каждый день - это подарок, поэтому стоит просто жить дальше.

- Понимает ли она, что происходит вокруг нее? Узнает ли она людей?

- Меня она узнает больше других. Когда она слышит мой голос, она знает, что это я. Конечно, причиной тому - 62 прожитых вместе года, однако от этого же труднее и мне, и ей. Она все понимает - когда я рассказываю ей, что наша дочь лежит в больнице с какой-то проблемой, она начинает тревожиться и внимательно слушает. Но часов понимания становится все меньше и меньше, потому что она все больше спит. Ее энергия идет на спад.

ЖИЗНЬ ПОДРАЗУМЕВАЕТ ПОСТОЯННОЕ ПРИСПОСОБЛЕНИЕ

- Как вы в итоге подстроили свои ежедневные дела?

- Раньше мы вместе обедали, ужинали и совершали прогулки. Теперь я решил сконцентрироваться на других вещах, например, я совершенствуюсь в мандаринском наречии. Теперь, когда я прогуливаюсь, я чаще разговариваю с сотрудниками службы безопасности на мандаринском, набирая отсутствующий словарный запас: простые бытовые слова, такие, как «стол», «стул», «ящики». Раньше я учил только полити-ческие, экономические и социальные слова и фразы. Сиделки тоже говорят на мандаринском. Когда я обедаю или ужинаю, я говорю с ними на мандаринском, если жена спит. В результате мое знание языка стало гораздо лучше. Я даже смог провести две встречи с лидерами Китая без переводчика. Одна встреча была с государственным советником Лиу Тай Кар (Liu Yandong), единственной женщиной, входящей в состав Государственного Совета. Вторая встреча была с господином Хао Пин (Нао Ping), заместителем министра образования. Это позволяет мне сконцентрироваться на чем-то другом, иначе это было бы совсем пустое, ничем не заполненное время.