Паоло Бачигалупи - «Заводная»

• Название: «Заводная»
• Автор: Паоло Бачигалупи
• Жанр: Научная Фантастика

Роман, удостоенный премий «Хьюго» и «Небьюла» за 2010 год!

Роман, возглавивший десятку «книг года» журнала «Тайм»!

Новая сенсация научно-фантастической литературы, равновосхитившая и известных критиков, и тысячи поклонников хорошей фантастики с портала amazon.com!

---

В глазах Каньи читается боль.

— Вам нельзя одному.

— Конечно. Со мной будет Сомчай.

Торговля — министерство, которое чувствует себя безнаказанным, — с легкостью выставляет Джайди на посмешище, крадет его жену и оставляет в его душе дыру размером с дуриан.

«Чайя».

Он пристально рассматривает ослепительно освещенное здание и чувствует себя дикарем, вышедшим из леса, или шаманом, наблюдающим за шествием боевых мегадонтов. На мгновение уверенность покидает его.

«Домой бы, мальчишек повидать».

И все же Джайди здесь, стоит на границе света и тени перед сияющим зданием министерства торговли, где жгут уголь так, будто эпоха Свертывания и не наступала, будто нет плотин, которым надо сдерживать океан.

Там, внутри, скрывается и вынашивает новые планы тот самый человек, что следил за капитаном когда-то давно на якорных площадках; тот, что сплюнул красным от бетеля и неторопливо ушел с таким видом, словно Джайди — не более чем таракан, которого надо раздавить; тот, что наблюдал за позором капитана, сидя возле Аккарата. Он приведет к Чайе. Он — ответ на все вопросы. Ответ, спрятанный там, за ярко освещенными окнами.

Джайди отходит обратно в темноту. На нем и на Сомчае темная, чтобы оставаться незаметными, и удобная, без опознавательных знаков одежда. Сомчай — один из его лучших парней: ловкий, опасный в драке и бесшумный, к тому же умело вскрывает замки и тоже имеет на министерство зуб.

Напарник с крайне серьезным видом рассматривает строение. На лице то же выражение, какое обычно бывает у Каньи. Эта серьезность со временем оставляет отпечаток в каждом кителе — видимо, от работы. Джайди думает, что на самом деле тайцы вряд ли вечно ходят с улыбками, как о них говорят. Всякий раз, слыша смех сыновей, кажется — это в лесу расцвели чудесные орхидеи.

— Дешевая показуха, — говорит Сомчай, глядя на здание.

— Да. Помню их еще мелким подотделом сельхозведомства, а теперь — поди ж ты.

— Сразу понятно, сколько вам лет. Торговля всегда была большим министерством.

— Нет. Это был крохотный департамент — так, недоразумение. — Джайди машет в сторону отверстий хайтековской конвекционной системы вентиляции, тентов и галерей недавно возведенного комплекса. — Будто опять хотят построить новый мир.

Словно в насмешку над его словами на балюстраду запрыгивают два чешира и начинают себя вылизывать — то исчезают, то возникают вновь и совершенно не боятся, что их увидят. Джайди достает пружинный пистолет и наводит прицел.

— Вот он — главный подарок этого министерства. Ему бы чеширов на герб.

— Не стреляйте.

— Почему? На карму никак не повлияет. Души-то у них нет.

— Кровью они истекают, как все другие животные.

— Бежевые жучки тоже, раз на то пошло.

Сомчай в ответ только чуть склоняет голову. Джайди с недовольным видом засовывает оружие обратно в кобуру. Незачем зря заряды тратить. Еще будет на кого.

— Я служил в отряде, который травил чеширов, — наконец говорит Сомчай.

— Ну, вот теперь и про твой возраст стало ясно.

— У меня тогда была семья.

— Не знал.

— Цибискоз-118а. Скоротечный.

— Помню, скверная разновидность. Мой отец от нее умер.

— Да. Очень по ним скучаю. Надеюсь, с новым воплощением им повезло.

— Конечно, повезло.

— Тут можно только надеяться, — пожимает плечами Сомчай. — Я и монахом-то стал ради них. Целый год читал молитвы, подношения делал… Только надеяться. — Он бросает взгляд на воющих чеширов и продолжает: — Тысячи вот таких я уничтожил, тысячи. За всю жизнь убил шестерых человек — и ни секунды не жалел, а на них каждый раз рука еле поднималась. — Сомчай ненадолго замолкает и почесывает за ухом купированный нарост фагана. — Я вот думаю иногда: цибискоз — кармическое наказание моей семье за тех чеширов.

— Ну нет. Это же неестественные создания.

— Размножаются, едят, живут, дышат. — Тут Сомчай добавляет, чуть улыбнувшись: — А если погладить, то мурлычут.

— Ф-фуу…

— Да, да, я сам пробовал. Чеширы такие же настоящие, как вы или я.

— Пустые оболочки, души в них нет.

— А вдруг даже самые жуткие из этих японских чудовищ хоть как-то, да живые? Боюсь, не переродились ли Нои, Чарт, Мали и Прем в телах пружинщиков. Не все же заслужили стать пхи тогда, в эпоху Свертывания, — вдруг некоторые из нас становятся пружинщиками и всю жизнь вкалывают и вкалывают у японцев на фабриках? Людей же сейчас гораздо меньше, чем раньше, так куда, значит, подевались все души? А если они там, в пружинщиках?

Джайди неприятен ход мыслей напарника, но вида он не подает.

— Такого просто не может быть.

— Все равно даже подумать теперь не могу об охоте на чеширов.

— Тогда предлагаю охоту на людей.

Едва в здании через дорогу открывают дверь и наружу выходит министерский работник, Джайди срывается с места. Человек, присев у стойки с велосипедами, начинает снимать с колеса замок. Бывший капитан выхватывает дубинку. Министерский поднимает глаза, видит над собой замахнувшегося незнакомца, ахает, успевает вскинуть навстречу руку, Джайди ударом отбрасывает ее в сторону и, оказавшись совсем рядом, бьет дубинкой прямо по голове.

Подбегает Сомчай.

— Для старика вы уж больно проворны.

— Хватай за ноги, — ухмыляется Джайди.

Они волокут тело через дорогу в темноту между двух метановых фонарей. Джайди обшаривает карманы служащего и с торжествующим видом вытаскивает звякнувшие ключи, потом быстро связывает пленнику руки, заматывает глаза и вставляет в рот кляп. Переливаясь пятнами цвета теней, камня и глины, подкрадываются чеширы.

— Они его съедят?

— Тебе-то что? Ты же не дал мне их убить.

Сомчай задумчиво замолкает. Джайди заканчивает с веревками и зовет напарника за собой. Они перебегают дорогу, осторожно подходят к двери, легко поворачивают ключ в замке и входят внутрь.

Глядя на яркий электрический свет, Джайди перебарывает в себе желание найти рубильник и погрузить все министерство во тьму.

— Как же глупо работать ночью и жечь ради этого горы угля.

— Тот, кого мы ищем, сейчас тоже может быть здесь.

— Только если ему крупно не везет, — говорит Джайди, в душе соглашаясь с напарником, и думает, сможет ли — да и найдет ли повод — себя сдержать, когда встретит убийцу Чайи.

Они шагают по освещенным коридорам с видом начальников, редкие встречные не обращают на них внимания, некоторым Джайди быстро с важным видом кивает; наконец останавливаются у стеклянных дверей архива.

— Стекло, — замечает Сомчай.

— Хочешь сперва попробовать? — спрашивает Джайди, уже доставший дубинку.

Ослепительный свет заливает коридор. Напарник достает инструменты и прощупывает замочную скважину. Когда бывшему капитану надоедает долгая возня, он достает дубинку и командует:

— Ладно, брось. Посторонись-ка.

Звонкое эхо разлетается между стен и быстро гаснет. Как ни странно, на звук никто не прибегает. Зайдя внутрь, они начинают обшаривать ящики. Вскоре Джайди обнаруживает личные дела и надолго с головой уходит в бумаги: перебирает, ищет, рассматривает мутные фотографии, откладывает вроде бы знакомые в отдельную кипу.

— Он меня точно знает — глаз тогда не сводил.

— Еще бы! Вы всем известны.

— Думаешь, он пришел на якорные площадки за чем-то конкретным? Или просто с обычной инспекцией?

— …или министерство хотело заполучить груз Карлайла, а может, какого-то другого дирижабля из тех, которые отказались от посадки, а потом рухнули в оккупированной Ланне.[75] Тут не угадаешь.

— Вот! Вот он!

— У того лицо вроде было поуже. Точно он?

— Точно.

Сомчай, хмурясь, разглядывает дело через плечо Джайди.

— Мелкий чиновник, пешка, ничего не решает.

— Нет, власть у него есть. Я хорошо помню, как он на меня смотрел тогда, на церемонии разжалования. И адрес не указан, просто Крунг Тхеп.

В коридоре слышны шаги. В проеме у разбитых дверей возникают двое с пружинными пистолетами наперевес.

— Стоять!

Джайди, состроив недовольную мину, быстро прячет за спиной папку.

— Да? Что случилось?

Охранники входят и осматривают помещение.

— Кто такие?

— А ты говоришь «всем известен», — бросает Джайди напарнику.

Тот пожимает плечами:

— Не все же любят муай-тай.

— Играют-то все. Эти наверняка на меня ставили.

Охранники приближаются, командуют встать на колени, обходят сзади, готовясь связать. Джайди бьет локтем наотмашь, хватает одного за рубашку на животе и, извернувшись, ударяет коленом в лоб. Второй спускает курок — из ствола вылетает очередь лезвий, Сомчай хватает его за горло, он роняет пистолет, падает и хрипит через разбитую трахею.

Джайди хватает первого, еще живого охранника, притягивает к себе и сует в лицо фотографию: