Х Оливер - Энерган-22

• Название: Энерган-22
• Автор: Х Оливер
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Выслушайте меня! Доктор Маяпан и его сыновья категорически отвергли предложение сеньора Мак-Харриса и выдвинули свои контрпредложения, Вот они.

Я вынул голубой конверт и кинул его редактору профсоюзной газеты. Тот ловко подхватил его, сунул за пазуху и благоразумно стал проталкиваться к выходу.

А я продолжал:

- Двадцать вторая улица предлагает... - тут я остановился, перевел дух и закончил: - В недельный срок, не позднее, Мак-Харрис обязан передать всю, повторяю, всю собственность "Альбатроса" в руки "Энерган компани"...

От волнения я не мог договорить. Горло у меня сжалось, сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

- Что такое? - тихо, как бы про себя, спросил Мак-Харрис и выхватил из кармана белый конверт.

Это движение подхлестнуло меня, и я торопливо заговорил, почти явственно чувствуя петлю на своей шее.

- Эта собственность будет использована для возмещения урона, который Мак-Харрис причинил индейским племенам в районах Теоктана и Кампо Верде...

Мак-Харрис вскочил:

- Нет! - крикнул он. - Никогда! А я продолжал все быстрее, смерть уже стояла у меня за спиной:

- Сам Мак-Харрис должен предстать перед Верховным судом и ответить за свои злодеяния и убийство невинных людей, в том числе вождя индейцев по имени Великий Белый Орел и молодой женщины, у которой он собственноручно вырвал сердце из груди!

- Ложь! Ложь! - визгливо кричал Мак-Харрис Он трясся, на его страшном, обожженном лице было выражение отчаяния. - Наглая ложь! Я никого не убивал!

Зал зашумел. Люди повскакали с мест, камеры нацелились на Мак-Харриса, который что-то исступленно кричал. Потом крики перешли во всхлипывания, из горла с хрипом вырвались слова:

- Ради сына... Умоляю... он болен... Стайфлит... Он погибает...

И, согнувшись над столом, всесильный хозяин "Альбатроса" беззвучно зарыдал, комкая скатерть пальцами протеза.

С последнего ряда долетел громкий голос Панчо!

- Да объясните, наконец, толком, что все это значит: Кампо Верде, Белый Орел? Кто такой доктор Маяпан и его таинственные сыновья?

Перекрывая глухие рыдания Мак-Харриса и увещевания Лино Баталли, который пытался его успокоить я громким голосом отчетливо сказал:

- Доктор Доминго Маяпан - сын раздавленного бульдозером вождя индейского племени и муж убитой Мак-Харрисом женщины. Кампо Верде - некогда цветущее селение в семистах пятидесяти километрах Америго-сити, а ныне - образ загубленной земли...

Больше я ничего не успел сказать. Двери с треском распахнулись, и в зал ворвались полицейские. За ними следовал Командор.

Так закончилась моя пресс-конференция.

3. Обстановка осложняется

Из бездны боли и мрака меня вырвал резкий скрип замка. Я с трудом открыл глаза. Тяжелая дверь открылась, вошел надзиратель Нани с кружкой и ломтем эрзац-хлеба. Пнув меня ногой, он рявкнул:

- На, ешь!

Я приподнялся, привалившись спиной к каменной стене. Все тело, казалось, было сплошной раной. ушей сочилась кровь, зубы шатались, голова раскалывалась от боли - ночью меня пытали током, и выл по-звериному. Нани поставил кружку на пол.

- Ешь! - повторил он. - Тебе нужны силы.

Силы? Для чего? Чтобы продлить кошмары "Конкисты" и дикую немыслимую боль, которая не оставляет меня вот уже пять дней и ночей? Лучше умереть голодной смертью или пусть меня бросят в яму к змеям! Лишь бы кончились эти муки. Но в планы Командора не входило дать мне умереть. Я нужен был ему измученный, обессиленный, но живой, он хотел, чтобы я говорил, говорил, рассказал обо всем и прежде всего, где находится Эль Темпло.

Пять суток томил он меня, пять суток демонстрировал на мне свое изощренное искусство инквизитора. И я не выдерживал, рассказывал обо всем, что знал: о пуэблосах в Теоктане, о развалинах, о лаборатории в храме толтеков, о Доминго Маяпане и его сыновьях, о Педро Коломбо, о запасах энергана в пещерах... Но не это интересовало Командора. Он добивался, чтобы я указал местонахождение Эль Темпло и Ясимьенто, сырья, из которого получали энерган, а я этого не знал и проклинал Агвиллу за скрытность. Но вместе с тем радовался этому, ибо в душе был его союзником и другом. И со злорадством думал, что даже если бы и знал, все равно не сказал бы... Ведь умолчал же я о Белой Стене и об Эль Гранде, официанте из отеля "Эль Волкан", о лошадях, груженных мешками. И при мысли о том, что Командору не удалось сломить меня окончательно, я испытывал гордость.

Сквозь толстые стены камеры до меня долетали глухие отзвуки многоголосого рева, В моем воспаленном сознании он звучал день и ночь, и только выстрелы порой его заглушали. Надзиратель прислушался: - Никак не угомонятся, - буркнул он.

Нани - индеец, один из тех, кто, не имея возможности подыскать иное занятие, верно служит "Конкисте". - Что это? - А ты и не знаешь? - удивился он. Выглянул коридор, после чего бесшумно затворил за собой дверь камеры и, наклонившись ко мне, шепнул: - Требуют, чтобы тебя выпустили.

- Кто? - удивился я.

- Да, всякие... Сначала только эти, чокнутые, ну, знаешь, которые все кричат о чистоте планеты, потом рабочие с нефтяных промыслов. Вчера подошли докеры, а сегодня врачи и даже служащие из "Вита-Синтетики".

- Но кто же стреляет? - спросил я.

- Наши, кто же еще. И солдаты. Есть убитые. Профсоюзы объявили забастовку. - Нани помолчал и после паузы доверительно добавил: - Если мы тебя не выпустим.

Эти слова придали мне больше сил, чем тюремная похлебка. Я встал и с трудом добрел до зарешеченного окошка. Здесь крики слышались громче и отчетливей.

Нани тоже прислушался. Видя, что он не уходит, я принялся торопливо заглатывать принесенную пищу - жевать я не мог, к тому же "питательный тюремный рацион", как его называл Командор, был не слишком аппетитным.

Пять дней я был оторван от мира, не знал, что происходит за стенами тюрьмы. Какие последствия имела пресс-конференция? Дошла ли она до населения и в каком виде? Почему-то вспомнился больной сын Мак-Харриса. Надо ли говорить, как, измученный допросами, я ждал дня, когда истечет ультиматум Агвиллы!

С улицы снова долетели крики. Я даже сумел различить отдельные возгласы: "Свободу Искрову!" "Долой Мак-Харриса!" Это придало мне храбрости:

- Сеньор Нани, можно попросить вас кое о чем? Надзиратель исподлобья бросил на меня подозрительный взгляд:

- Что надо?

Принесите мне газеты. Я только просмотрю их и тут же верну.

- Запрещено, сеньор, - ответил он, ничуть не удивившись моей просьбе и впервые назвав меня сеньором. - Знаете, что будет, если узнает Командор?

- Нани, не пройдет и двух дней, как Командора больше не будет. Придут другие.

- Вы уверены?

- Совершенно уверен. Потому что я знаю их...

- Те самые? Из Эль Темпло? Из-под горы?

- Да. Вы знаете, это мои друзья, и когда они будут здесь, я выйду на свободу и смогу замолвить за вас словечко... Обещаю вам! Потому что вы хороший человек. Только помогите мне сейчас.

Нани посмотрел на меня долгим, изучающим взглядом, вероятно, стараясь понять, сдержу ли я свое обещание. Потом, не проронив больше ни слова, вышел из камеры, вопреки обыкновению тихонько притворив дверь.

Два часа спустя меня снова поволокли на допрос. На сей раз в комнате был и Мак-Харрис - впервые с тех пор, как я оказался в "Конкисте". Он сидел перед распятием мрачнее тучи, опершись изуродованной щекой о протез. От слабости я с трудом стоял на ногах.

- Садитесь! - бросил Командор, увидев, что я покачнулся.

Я сел. Мак-Харрис пристально посмотрел на меня, но не произнес ни слова. Командор подошел ближе - массивный, с квадратной головой, густые пряди волос спадают на лоб.

- Искров, - начал он, - вы человек неглупый и, наверно, понимаете, что стоит мне сказать слово - и вы расстанетесь с жизнью... Я кивнул. Он продолжал:

- Вы сейчас разыгрываете из себя героя - готовы отдать жизнь за гуманное дело и все такое прочее. С нравственной точки зрения весьма похвально. Но точки зрения здравого смысла - глупость чистейшей воды. Вы забыли, что ваше поведение может стоить жизни не только вам одному. Если угодно, можем устроить вам встречу с вашими детьми. И женой. Потому что, как вы, верно, догадываетесь, они более не на Снежной горе...

У меня потемнело в глазах, на миг я потерял сознание. Сквозь темную пелену пробился голос Командора:

- Скажу вам откровенно, Искров, если вы до сих пор еще живы, то единственно благодаря сеньору Мак-Харрису - это он взял вас под защиту. Пейте, пейте, это не яд, а минеральная вода.

Я отхлебнул глоток и только тогда с трудом выдавил из себя:

- Да, да, конечно, понимаю... Только сеньор Мак-Харрис мог взять на себя...

- Вообразите, он даже настаивает, чтобы я отступился от вас. Выпустил на свободу. И ваших детей тоже. И жену.

Я ждал: сейчас будет названа цена этого великодушия.

- Взамен он хочет от вас всего две вещи...

Мак-Харрис по-прежнему хранил молчание, но не сводил с меня пристального взгляда. Командор закончил: