Вадим Деружинский - Тайны Беларуской Истории.

• Название: Тайны Беларуской Истории.
• Автор: Вадим Деружинский
• Жанр: История

---

По мысли Наполеона, Минск должен был играть роль центрального склада провианта и сборного пункта больных, раненых и отставших».

После контрнаступления войск Кутузова осенью 1812 года «смятение населения Минска было ужасно. Поляки и сам Брониковский бежали, не успев захватить ни ценного имущества, ни даже необходимых вещей».

Как видим, согласно имперской логике автора книжки, даже в 1905 году никаких беларусов в Беларуси не существует: есть только «русские» (то есть православные московского толка) и «поляки» (католики и униаты). На самом деле сначала из Минска бежали от французов действительно русские: царская администрация, полиция и попы, которые были сюда присланы из России. А вот с их возвращением бежало от них уже коренное население Минска — который населяли отнюдь не поляки, а беларусы.

Точно так же о событиях войны 1654—67 гг. российские историки пишут, что при приближении к Минску «русских войск» (в действительности — московских) «литовцы» бежали в леса и оставили город пустым. То есть минчан в разное время называют то литовцами, то поляками — в зависимости от политической конъюнктуры российской пропаганды.

А ведь правильно разбежались: автор книжки 1905 года пишет, что русские хотели отомстить минчанам, но по факту их бегства выместили злобу на самом городе. Разрушили в полупустом городе все казенные учреждения, католические и униатские монастыри, разорили мародерством магазины и жилые дома. Автор сообщает, что общие убытки Минска от войны составили 254 тысячи рублей, в том числе за два дня погрома, учиненного в городе, «русскими войсками нанесено было убытков в 118 тысяч рублей» (46, 5%).

В книге:

«В Минске за время кампании было убито и пропало без вести 35 тысяч человек. От разлагавшихся трупов распространялись различные болезни».

Так большой кровью и полным разорением окончилась вторая попытка литвинов-беларусов (после подавленного Суворовым восстания 1794 года) восстановить свою государственность. Позже были предприняты еще две попытки, с еще более катастрофическими для нации последствиями в результате репрессий со стороны восточного оккупанта…

Национальная катастрофа 1831—1841 годов .

Именно колониальное насилие России стало причиной восстания 1830—31 гг. с его знаменитым лозунгом «За нашу и вашу свободу». После подавления восстания царизм предпринял целый комплекс мер по национальному геноциду. Для этого с 1831 по 1848 год работал специальный «Комитет по делам западных губерний», который разрабатывал всяческие меры по подавлению национального самосознания беларусов. Царь Николай I поручил этому комитету принять меры, чтобы «губернии, от Польши присоединенные, приведены были до того порядка, который для управления в иных российских губерниях существует».

Важнейшим мероприятием в указанном царем направлении стало введение в 1831 году российского законодательства в Витебской и Могилевской губерниях и отмена там действия Статута ВКЛ, а с 25 августа 1840 года — также в Минской, Гродненской и Виленской губерниях. В Самогитии, ставшей Ковенской губернией, Статут BKЛ не действовал.

Кроме того, с 1840 года было окончательно запрещено использовать где бы то ни было термин «Литва». До этого он еще оставался в названии Литовско-Виленской губернии (созданной путем слияния Виленской и Слонимской). Отныне «Литва» навсегда исчезла с карты Российской империи как топоним. Вместо этого термина на территорию бывшего Литовского генерал-губернаторства был распространен термин «Белоруссия». Одновременно стал запрещенным и термин «литвин», вместо него насаждался термин «белорусец».

Подводя итоги колониальных усилий за 10 лет (с 1831 по 1841 гг. ) виленский генерал-губернатор Миркович докладывал Николаю I:

«… Твердость и решимость принимаемых мер… заложили твердую основу слиянию этого края с Россией. Десять лет постоянной системы работы двинули уже русскую народность в этих губерниях на полстолетия. Перевод дворянства в однодворцев, уничтожение многих католических соборов, закон, чтобы при свадьбах православных с иноверцами все дети оформлялись как православные, введение русского языка в судопроизводство и образовательные учреждения… ликвидация… Литовского Статута останутся навсегда значимыми памятниками теперешнего царствования».

Все это — значимые памятники геноцида.

До 8% населения Литвы, с 1840 года переименованной в «Беларусь», составляла шляхта. Екатерина II лишила нашу шляхту всех политических прав, распустила поветовые соймики, запретила создание шляхетских союзов. Она же стала сокращать численность нашей шляхты путем «чистки»: из дворянского сословия были изгнаны все, кто не смог предоставить убедительных документов о возведении в дворянское сословие. Неудивительно, что именно малоимущие шляхтичи стали главной силой в восстании 1830—31 годов.

У шляхты, участвовавшей в восстании, царизм конфисковал владения и передал их русским помещикам, прибывшим из внутренних российских губерний. Чтобы предотвратить дальнейшие восстания шляхты как главного носителя национального сознания беларусов, царь Николай I по предложению «Комитета… » издал в 1831 году указ «О разборе дворянства в западных губерниях и о упорядочивании этого рода людей». «Разбор шляхты» заключался фактически в проверке ее лояльности по отношению к оккупационному режиму. Значительную часть шляхты, найденной «неблагонадежной», вместе с семьями выселили в глухие уголки Российской империи. Других лишили дворянства, перевели в мещан, а то и в крестьян. Большую часть сделали однодворцами, лишив владений, которые отдали русским помещикам из России. Одной из жертв репрессий оказался дед Янки Купалы, шляхтич Онуфрий Доминикович Луцевич, которого записали в минского мещанина.

Российские и советские историки объясняли этот произвол царизма тем, что, дескать, у нашей шляхты было «пропольское сознание», а вот у крестьян — «беларуское», поэтому «разбор шляхты» осуществлялся «в интересах беларуского народа». Это наглая ложь! На самом деле в ту пору не то что главным, а единственным носителем национального сознания беларуского народа являлась шляхта (лишь гораздо позже ее роль перешла к национальной интеллигенции). Именно шляхта — образованная, знавшая свою историю и историю своих предков, имевшая духовные и политические идеалы — выражала душу народа.

Беларуские же крестьяне (как и польские, русские, украинские) были в ту эпоху серой массой без каких-либо признаков национального самосознания. Даже в 1920-е годы во время переписи населения в Польше западные беларусы называли себя либо «местными» (тутэйшымі), либо вообще ничего не могли сказать о своей этнической принадлежности, поэтому их записывали «поляками».

Кроме того, именно крестьяне стали объектом этнических экспериментов царизма по превращению их в «русскую народность». А вот национальная шляхта всячески противилась этому, за что ее специально назвали «польской». Ведь в противном случае российским идеологам (в том числе историкам) пришлось бы объяснять, почему Россия боролась с нашей шляхтой в рамках ликвидации именно беларуского, а не польского национального сознания. А это для них крайне неприятно, поскольку речь идет о колониальной политике. Легче выдумывать басни о том, что геноцид и русификация с целью превращения литвинов-беларусов производились «в наших же интересах».

Зачем? Зачем литвинам-беларусам превращаться в «русскую народность»? Что они выиграют, утратив свой язык, свою культуру, свою историю? Это было нужно только Российской империи — чтобы обеспечить угнетение захваченных земель, выплату ими дани в виде грабительских налогов и поставку рекрутов для 47-летней войны на Кавказе, которая пожирала четверть годового бюджета царской России. Все это было в интересах России, но совершенно не в наших интересах.

Оккупационный режим охраняла политическая полиция (прообраз НКВД) — Третье отделение императорской канцелярии и корпуса жандармов по западным губерниям. Оно в обзоре за 1830—1840-е годы сообщало, что жители «белорусских и литовских губерний» ведут себя в основном осторожно, не принимают участия в «злоумышлениях против России». Главные участники смуты — специфическая публика: «Молодые дворяне, экономы, мелкие чиновники и иные нижнего класса люди, которые или еще не умеют ценить выгоду спокойной жизни, или настолько бедны, что в случае беспорядков могут больше приобрести, чем потерять».

То есть уже тогда царизм стремился шантажировать беларусов: связать народ такими экономическими условиями, при которых борьба за свободу и национальное возрождение означала бы лишение средств к существованию, утрату собственности. В таких условиях значительная масса беларусов действительно стала «осторожной» («памяркоўнай»), единственной силой, выступавшей в защиту национальных интересов, остается только молодежь.