Вадим Деружинский - Тайны Беларуской Истории.

• Название: Тайны Беларуской Истории.
• Автор: Вадим Деружинский
• Жанр: История

---

Пруссы относились к балтской ветви индогерманских народов. В языковом отношении к ним близки литовцы и латыши. Языковые заимствования свидетельствуют о тесном взаимодействии между прусским и литовским языками (Ehrlich В. Die alten Preussen. S.268). Территориальное устройство Пруссии на исходе раннего Средневековья свидетельствует о сравнительно высокой степени объединения, о чем говорит и само собирательное название «Пруссия» (см.: Biskup М., Labuda G. Dzieje… S. 55).

И это все! Среди «существующих нескольких концепций» не указана главная: что Пруссия — это Порусье. Однако на прилагаемой к хронике карте под названием «Померания» написано в скобках «Поморье». То есть германское название в скобках приведено в исконном славянском звучании, где «по-» является приставкой. А рядом с Поморьем-Померанией — Помезания (что точно так означало у славян землю «по мазурам», ибо с той ее стороны жили мазуры), именно эта земля одновременно имела другое название (как в скобках указано на карте): Рейсен (Рисен), то есть Русь. Затем восточнее — Погезания, а весь край назван Пруссия — то есть Порусье (кстати, в немецком языке славянская приставка «по-» не утрачена в отношении такой же области Порусья, которая ныне именуется Боруссией).

Комизм ситуации заключается в том, что, хотя топонимы «Пруссия» и «Боруссия» являются близнецами (означают изначально «Порусье» и созданы русинами в землях, позже захваченных у них немцами), — российская «трактовка» для Боруссии уже никак не подходит: там заведомо не жили латыши и летувисы, как не жили и прусские племена. Это явно не этническое название, а созданное Русью и означающее то, что лежит далее Руси.

В российских комментариях к хронике сказано:

«Помезания (Pomesania; у Николая фон Ерошина: Pbmezenen)… Название восходит к прус. Pomedian и означает «Полесье» (Pierson W. Altpreussische Namen-Kodex. S. 697). «Помезаны» — «люди, живущие на границе» (Wilinski К. ). Польский историк Ф. Дуда доказывал принадлежность Помезании к польскому Поморью. Однако Помезания, как и Погезания, является, по-видимому, изначально прусской землей (Powierski J. Prusowie, Prusy. S. 369). Во время появления крестоносцев западная граница Помезании проходила по Висле, северная — по р. Ногате до оз. Друзин, на юге — по густым лесам над р. Оссой, Древенцем и Древениким озером. Относительно восточной границы единого мнения не существует».

Удивительные гипотезы — включая производную от слова «межа», «помезаны» — «люди, живущие на границе». Как и в случае с Поморьем, тут «по-» выступает приставкой, однако в слове «Пруссия» аналогично увидеть приставку «по-» и использовать термин «ПОРУСЬЕ» российские историки уже не могут — НЕЛЬЗЯ. Ибо что делать в таком случае с мифом, что «Древней Русью» являлись только территории будущей Российской империи — никаких других «Русей» не было и быть не могло.

Читаем у комментаторов:

«Погезания (Pogesania; у Николая фон Ерошина: Pogezenen), погезаны (Pogesani). — Название происходит, очевидно, от прусского корня, означающего «край, поросший зарослями»».

Опять попытки искать происхождение названия в прусских корнях, а не славянских. Однако если взглянем на карту Пруссии, то увидим, что названия регионов на «по-» сосредоточены в западной части, где, включая Померанию-Поморье, как раз никаких пруссов не было, а жили только славянские колонисты. При этом старое название Помезании как Рейсен (Рисен), то есть Русь — отражает тот факт, что в прошлом это была колония полабских русинов.

И здесь возникает самый интересный вопрос (относительно «Хроники земли Прусской» Петра из Дусбурга) в этом историческом детективе: почему же название земли (Рейсен или Рисен, то есть Русь) не прижилось в этом крае, а немцы его заменили на Помезанию — то есть Помазовье — как, очевидно, более древнее и более правильное?

Наверное, потому, что само название Помазовья как Руси (Рейсен) существовало совсем недолго в истории, не успело тут закрепиться, хотя оставило столь же молодые топонимы Рисенбург и Рисенкирхен (то есть в исходном славянском звучании — Русенград и Русская церковь). В хронике сказано: «В тот год (1276) Альберт, епископ помезанский, построил замок и город Рисенбург в земле Пруссии», то есть немцы создали тут «город русской церкви»).

Видимо, именно здесь имела место первая попытка создания «Руси обетованной» русинов Полабья (ободритов, русинов острова Русен и прочих, в том числе и лютичей из Менцлина) после ухода их от немецкой экспансии на Восток. Но немцы и здесь их скоро достали, пришлось уходить еще дальше, «в землю скаловитов» (это восточная часть Пруссии). А оттуда подниматься по Неману к Новогородку, где они остановились и создали Литву.

Такая концепция «бегства из Полабья Руси и Литвы — через Пруссию до Новогородка», как мне кажется, устраняет все те моменты в древних летописях, которые ранее виделись «противоречивыми», «странными» или «необъяснимыми».

Самое интересное не только в том, что эта Помезания какое-то время была известна как Русь христианская (ибо имела новый топоним Рисенкирхен — Русская церковь). Но, что уже не кажется удивительным, именно тут находился главный очаг сопротивления немецкой экспансии под руководством князя Святополка. В хронике сказано, что христианский народ Святополка (то есть народ Помезании-Руси) поддержал восстание язычников-пруссов против немцев и поляков и возглавил его. При этом сам Святополк, его брат и его дружина были «поморские славяне», а не пруссы.

В комментариях к хронике указано: «Святополк (Swantepolcus) (ум. 1266) — князь Поморья с 1220 г.». Однако столица Святополка располагалась как раз в землях Руси (Рейсен) в крепости Швец (Swecza) («Замок был центром поморских князей Святополка и Мстивоя II») и возле озера Рейзен, в котором тоже угадывается слово «Русь», произошла знаменитая битва с тевтонами.

Таким образом, Святополк был русским князем, так как его земля — это Рейсен, Русь. Но имел ли он какое-то отношение к лютичам, как основателям нашей Литвы — ведь лютичей тогда немцы именовали «рутенами»? Об этом сегодня можно только гадать, но еще один поразительный факт заключается в том, что герб Святополка — фактически «Погоня». В комментариях к хронике сказано:

«Святополк — первый поморский князь, получивший титул «dux», что означало одновременно суверенную власть и независимость. Эту идею отражала символика герба Святополка: рыцарь на коне со щитом и знаменем (Czaplewski P. Tytulatura ksiazat pomorskich do poczatku XIV w. /Zapiski TNT 1949. Tom 15, s. 59-61).

Это дает основание предполагать, что «Погоню» создал князь Святополк как первый «dux», а от него она перешла к другим князьям региона, в том числе к прусскому королю Миндовгу.

Впрочем, некоторые историки считают, что скачущий влево всадник был изображен и на печати поморского князя Богуслава I в 1214 году и его преемника Казимира II (Барнима I Поморского) в 1235 году, и этот древний полабский герб просто перекочевал к нам вместе с приходом лютвинов и вообще Поморов.

Во всяком случае, тут прослеживается геральдическая преемственность, и вполне возможно, что наша «Погоня» — вариант поморского герба. Сам он, естественно, перейти к нам не мог, переходил с князьями Поморья. С Булевичами и Рускевичами.

В хронике «Русь» не только названа Помезанией (Рейсен), но фигурирует также как «Русь» и Полабье славян. В главе 227 сказано, что в 1286 году погезаны (то есть население родной прусской провинции Миндовга) решили восстать против немцев:

«Они договорились на тех условиях, чтобы пригласить князя руйянов с сильным войском и, вышвырнув братьев из земли Прусской, поставить его королем и господином своим. Это отвратительное дело было раскрыто при строительстве замка Раганиты, и каждый из Барты и Погезании, имевший отношение к этому мерзкому заговору, получил заслуженную кару за участие».

В комментариях к хронике отмечено:

«Князь руйянов (princeps Ruyanorum) — князь Рюгена Вицлав II (1260—1303), сын Яромира II (1249—1260) и дочери Святополка».

О том, что речь снова идет о Руси в Полабье, российские комментаторы хроники, конечно, даже не заикнулись… Это еще одно доказательство того, что у московских историков, как в советское время, так и сегодня, строгая цензура в этом вопросе.

Теперь пора обратиться к тому месту в хронике, о котором профессор А. Г. Кузьмин писал так:

«Ок. 1221 года. Петр Дусбургский (начало XIV века) говорит о прибытии рутенов в землю скаловитов (устье Немана) за 9 лет до прихода тевтонских рыцарей».

В хронике это глава 181 «О длительной осаде одного замка и об одном дивном деле»:

«У скаловов был один замок близ Раганиты, на одной горе, осаду которого рутены с огромным войском вели за девять лет до вторжения братьев дома Тевтонского в Прусскую землю. Наконец рутены, утомленные войной и потерями, спросили у осажденных, какой пищей они держатся. Те ответили, что рыбой. Ведь посреди замка у них был пруд, имевший 20 шагов в длину и почти столько же в ширину, тогда изобиловавший рыбой, которой хватало для пропитания всем осажденным».