Юна-Мари Паркер - Богачи

• Название: Богачи
• Автор: Юна-Мари Паркер
• Издательство: ООО "Издательство АСТ-ЛТД"
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-15-000865-6

Богатство не приносит удачи детям миллионера Джо Калвина. Сын, которому блестящее будущее было уготовано от рождения, становится наркоманом. Дочь Морган озабочена только успехом в высшем свете и полагает, что для его достижения все средства хороши. Но судьба жестоко наказывает ее. И лишь у Тиффани, третьей наследницы Калвина, жизнь складывается по-иному. Пережив неудачный брак и потеряв любимого, казалось бы, навсегда, эта сильная женщина решительно вступает в борьбу за свое счастье…

---

Тиффани редко выходила из дома в последнее время. Она полностью ушла в работу, и критики признавали ее эскизы этого периода блистательными. Отклики прессы на «Глитц» оставили в тени многочисленные хвалебные рецензии на «Ночную прохладу», говорилось, что «высокохудожественная и утонченная работа модельера Тиффани Калвин приблизила звездный час Тони».

Как жаль, что Хант не может разделить с ней успех! Тиффани чувствовала себя одинокой и покинутой, как никогда, несмотря на признание ее таланта и на дружескую поддержку Грега. Ее сердце сжималось от боли, и чтобы наказать саму себя за слабоволие, Тиффани скупала газеты и журналы с любым упоминанием о Ханте. Когда однажды она натолкнулась в журнале на статью о премьере его фильма и фотографию Ханта с Джони, слезы невольно выступили у нее на глазах. Он выглядел триумфатором и безгранично счастливым семьянином. А вскоре после того как фильм появился на экранах кинотеатров, Тиффани случайно услышала в баре на киностудии, что Хант Келлерман уехал с семьей в Монтего-Бей на каникулы.

Пару раз она не выдерживала и набирала его номер. Но стоило услышать знакомый голос, как она опускала трубку на рычаг. Тиффани ощущала себя глубоко несчастной и пугалась того, что ее тоска со временем не идет на убыль, а становится все более невыносимой.

— …может быть, в субботу, Тифф?

Тиффани вздрогнула, словно очнулась ото сна, и поняла, что Грег все это время говорил, обращаясь к ней.

— Прости, я задумалась о своем, — с извиняющейся улыбкой сказала она. — Что ты говорил о субботе?

— Я предлагаю съездить к Закери в субботу вдвоем, — усмехнулся Грег. — Мы могли бы выехать с самого утра, позавтракать по дороге и быть у него к полудню.

— Ну что ж, прекрасно.

Они переглянулись и улыбнулись друг другу, как люди, оказавшиеся волей судьбы в одной лодке, но по разному умеющие обращаться с веслами.

Они приехали в клинику Мойе в три часа дня. Закери сидел в гостиной и читал. Когда они окликнули его, он оторвался от книги, но, увидев, с кем приехала Тиффани, разочарованно отвернулся.

— Привет, Зак. — Она поцеловала брата и присела на соседний стул.

— Привет, — безрадостно отозвался Закери.

— Ты хорошо выглядишь, — сказал Грег. — Я смотрю, даже поправился. Наверное, здесь неплохо кормят, а?

— Да уж не как в «Плазе», — с недовольной гримасой ответил Закери. — И процедурами замучили.

— Ну и как идут дела? — поинтересовалась Тиффани.

— Все они — скопище шарлатанов!

Тиффани беспокойно взглянула на Грега. Она предполагала, что брат хоть сделает вид, что рад их приходу.

— У тебя здесь появились друзья? — спросил Грег.

— Да, есть кое-кто… У них дела получше. По крайней мере к ним часто приезжают родственники, — с горечью ответил Закери.

— Но ведь я бываю у тебя каждую неделю! — возмутилась Тиффани.

— Ты — да. А когда в последний раз ко мне приезжали родители? Хоть бы позвонили или письмо прислали… — Закери стиснул зубы и опустил голову. Тиффани увидела, как посинели его пальцы, сжавшиеся в кулак.

— Ты же знаешь, что отец вечно занят… — начала было Тиффани, но усмешка Закери заставила ее замолчать.

— Он занят только тем, что делает деньги и видит в них защиту от реального мира, — воскликнул Закери. А ему бы следовало хоть изредка спускаться с небес на землю, чтобы посмотреть, какой он из себя, этот реальные мир. Другое дело, что он не сможет прожить в нем ни дня… — Он снова понурился.

— Да, Зак, ты прав. Проблема в том, что родители живут замкнуто в своем собственном мире.

— Вероятно, если бы мать не так часто покупала себе норковые манто… — с безнадежностью в голосе сказал Закери, — а отец перестал бы протирать штаны на Уоллстрит и занялся настоящим делом, у них появилось бы время навестить сына.

Тиффани молчала. Ей нечего возразить — Закери говорил эмоционально, но по существу.

— А Морган? Ты думаешь, она хоть раз написала мне? Черта с два! — Закери, казалось, собрался излить всю горечь отчаяния, ненависти и боли, накопившуюся за долгие годы, которую он испытывал по отношению к своей семье. — Она слишком озабочена тем, чтобы стать настоящей леди. Где уж ей помнить о нашем существовании!

— Это несправедливо, Зак, — вмешался Грег, который внимательно следил за ходом разговора. — Морган только что вышла замуж. Я слышал, что она очень занята сейчас. Ей нужно отделывать дом и ремонтировать замок…

— Вот я и говорю, ей слишком не терпится стать настоящей графиней, — усмехнулся Зак. — Ладно, навестили и спасибо. Мне пора на укол.

— В субботу? — изумилась Тиффани. — У тебя раньше не было процедур в выходные.

— Разве? — Закери напряженно смотрел на дверь и отвечал рассеянно. — Должен тебе заметить, сестренка, что тут не бывает выходных, как у обычных людей. Или ты еще не поняла, что здесь все совсем иначе, чем на свободе?

Тиффани поднялась и взяла со столика сумочку.

— Я приеду на следующей неделе, как обычно. Только пораньше.

— Как хочешь. А теперь идите, мне нельзя опаздывать. — Закери проводил их до двери, и был при этом до крайности возбужден.

— До свидания, дорогой, — сказала Тиффани, стараясь скрыть досаду. — Береги себя.

Они с Грегом вышли за дверь и двинулись по коридору. Обернувшись, Тиффани увидела, что Закери по-прежнему стоит в дверях гостиной, словно поджидая кого-то.

В это время навстречу им прошла девушка в короткой юбке и туфлях на высоком каблуке, распространяя запах дешевых духов. Ярко накрашенные губы красотки изображали лучезарную улыбку.

Морган снова почувствовала острую боль в желудке. Поутру у нее уже был приступ, но не такой сильный, поэтому Морган не обратила на него внимания. Теперь же ее буквально скрутило от боли.

— Что с тобой? — испуганно спросил Гарри. Он небрежно опустил чашку на блюдце, так что она задребезжала, и, обойдя стол вокруг, подошел к жене. — Дать тебе что-нибудь?

— Нет, спасибо, сейчас все пройдет, — выдавила из себя Морган и, схватившись за живот, согнулась пополам. На лбу и над верхней губой у нее выступили капельки пота, а щеки болезненно побледнели.

— Хочешь, я вызову доктора? Сейчас, правда, все поразъехались, но я мог бы…

— Нет, не стоит, мне уже лучше. — Морган закрыла глаза и взмолилась, чтобы боль прекратилась. Сегодня ей никак нельзя расклеиться — они дают первый большой обед, и никто, кроме нее, не сможет проследить, чтобы все было в порядке. И вдруг боль исчезла так же внезапно, как и появилась.

— Ну вот! — победоносно улыбнулась Морган. — Я же говорила, все пройдет. Наверное, вчера я переела острого, а мне это противопоказано. Надо будет выпить «Алку-Зельтцер».

— Ты уверена, что нет ничего серьезного? — обеспокоенно склонился к ней Гарри. — Может, стоит показаться врачу? А вдруг… вдруг ты беременна?

— Нет, Гарри. Я наверняка знаю, что это не так. Не волнуйся, ничего страшного. От острого со мной такое бывает. — Морган выпрямилась и стала пить кофе, надеясь убедить Гарри в том, что поводов для беспокойства за ее здоровье нет. Ей хотелось, чтобы он как можно скорее ушел в свою галерею и дал ей возможность заняться приготовлениями к обеду.

Наконец Гарри закончил завтракать и поднялся, однако тень тревоги все еще лежала на его лице.

— Ничего не бойся, дорогая. С тобой остается Перкинс, а миссис Перкинс в крайнем случае может помочь тебе на кухне.

— Да, конечно. Я, пожалуй, прилягу отдохнуть и поручу им заняться приготовлениями самостоятельно.

Как только Гарри ушел, Морган бросилась на кухню, в порыве воодушевления забыв о недавнем приступе. Какой может быть отдых, если надо успеть сделать массаж, педикюр, маникюр, прическу и забрать из ателье Сандры Роудс новое платье!

На кухне Морган застала миссис Перкинс, хлопотавшую у плиты. Морган не один день потратила на составление меню. Семга и красная икра, задняя часть теленка, запеченная по французскому рецепту с черным перцем и сложной овощной приправой, сыры и салаты, засахаренные фрукты и мороженое — набор блюд был тщательно продуман и не один раз становился предметом горячих споров на семейном совете. Карту вин Гарри составил сам и позаботился о том, чтобы провизия и шампанское были своевременно доставлены от «Фортнума и Мэсона».

Убедившись в том, что на кухне все в порядке, Морган направилась в столовую, где Перкинс уже расставлял вокруг огромного овального стола стулья.

— Поставьте на стол сервиз «Ройал Даултон» и вотерфордский хрусталь, Перкинс, — приказала Морган.

— Слушаюсь, миледи. Столовое белье белое? — учтиво, но с чувством собственного достоинства поинтересовался Перкинс.

Морган не сомневалась в том, что, несмотря на наличие супруги, Перкинс был скрытым гомосексуалистом, однако ее жизненный опыт показывал, что из таких людей получаются самые лучшие лакеи.