Ганс - Сексуальная жизнь в Древней Греции

• Название: Сексуальная жизнь в Древней Греции
• Автор: Ганс
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-9524-0483-9

В книге исследуется мораль, нравственные принципы и взаимоотношения полов в Древней Греции. На основе сведений многочисленных авторов воссоздается общая картина жизни древних греков – философия и искусство, брачные обряды и семейные устои, участие в атлетических состязаниях, праздниках, театральных представлениях, конкурсах красоты. Подробно описываются религиозные обряды, суеверия, магические заклинания и другие проявления культуры эллинов.

---

Можно подумать, а так зачастую и утверждают, что обнаженность не оскорбляла греков ни при каких обстоятельствах. Однако свидетельства говорят о том, что это мнение ошибочно. Платон так высказывается по этому поводу: «…Не так уж далеки от нас те времена, когда у эллинов, как и посейчас у большинства варваров, считалось постыдным и смешным для мужчин показываться голыми»[36]. Геродот придерживается того же мнения в своем рассказе о лидийцах и других варварах, говоря, что среди них нагота «считается великим позором». В подтверждение этого мнения можно привести пример Одиссея, когда он после кораблекрушения был выброшен голым на берег феаков и услышал голоса девушек неподалеку: «…Из чащи кустов Одиссей осторожно / Выполз; потом жиловатой рукою покрытых листами / свежих ветвей наломал, чтоб одеть обнаженное тело»[37]. На Олимпийских играх, как сообщает Фукидид в широко известном и много обсуждаемом отрывке (Фукидид, i, 6), начиная с 720 г. до н. э. было принято, чтобы бегуны состязались не совершенно обнаженными, но с повязкой вокруг бедер. Однако следует с осторожностью объяснять этот факт причинами нравственными, скорее здесь отголоски мнений, навеянных востоком, как видно из приведенных отрывков Платона и Геродота. Это следует из того факта, что греки отказались от восточных взглядов на наготу и начиная с 720 г. до н. э. позволяли бегунам и другим участникам состязаний появляться на стадионе обнаженными. Соответственно греки, самый здоровый и эстетически совершенный народ в мире, вскоре обнаружили, что прикрывание интимных частей тела, в то время как другие части тела оставались открытыми, – вещь неестественная, и пришли к выводу, что это прикрывание лишь тогда имеет смысл, когда их функциям приписывают безнравственный или низкий смысл. Поскольку греки не вкладывали в это такого смысла, они не только не стеснялись этих органов, но скорее относились к ним с почитанием и поклонялись им как инструменту продолжения рода, символу неисчерпаемого плодородия природы. Исходя из этого, мы должны считать термины, обозначающие интимные части тела, не постыдными, которых надо стесняться, но словами, которые вызывают чувство благоговения и почтительное преклонение перед непостижимой тайной продолжения рода, свойственной природе, которая постоянно себя воспроизводит и сохраняет человеческий род для дальнейшего существования. Таким образом, phallos (фаллос) становится религиозным символом; поклонение фаллосу в различных вариантах было наивным выражением восхищения неисчерпаемой силой природы и благодарности за естественное продолжение человеческого рода.

Культ поклонения фаллосу наблюдался повсеместно: здесь следует подчеркнуть, что, в отличие от толкования невежд и недоброжелателей, данный культ не есть признак глубокой аморальности, но нечто противоположное, поскольку это не что иное, как взгляд на божественную суть воспроизводства рода в его непосредственном воплощении и, следовательно, в высшей степени нравственное толкование отношений между полами. Вследствие такого толкования греки во всех случаях, когда можно было обойтись без одежды, пришли к полной наготе, не используя различные повязки или куски материи для прикрытия интимных частей тела.

В Древней Греции не наблюдалось такого явления, как отсутствие вкуса. Как показывает само слово «гимнасий» (от «гюмнос» – голый, обнаженный), греки оставались без одежды при выполнении упражнений. В этом нет ничего нового, и, следовательно, нет смысла приводить отрывки из произведений многочисленных авторов. Помимо того, огромное количество живописи, особенно вазовой, демонстрирует сцены из гимнасиев, изображая участников совершенно обнаженными, что никак не вызывает чувства негодования, подобного тому, что римляне в период архаики чувствовали при виде полной наготы. Здесь уместно упомянуть поэта Энния, фразу которого сохранил Цицерон: «Стыд имеет происхождение в публичной наготе».

Римляне пошли еще дальше, у них считалось неприличным мыться в бане отцу со взрослыми сыновьями или тестю с зятем. Это обстоятельство подтверждает и Плутарх, однако добавляет, что они очень скоро переняли восприятие наготы у греков, а затем греки со своей стороны восприняли обычай совместного мытья в бане мужчин и женщин.

3. Гимнастика

Если о наготе в гимнасиях широко известно большинству людей, то, вероятно, будет небесполезным сказать несколько слов о гимнасиях в целом, поскольку многие, следуя современному значению слова, могут иметь о них неверное представление. Устройство греческого гимнасия подробно описано у Витрувия, который жил во времена императора Августа, в его книге по архитектуре. Гимнасий состоял из обширного перистиля, то есть открытого пространства, окруженного колоннами площадью приблизительно в два стадия (1200 футов), колоннада окружала перистиль с трех сторон, а с юга располагалась двойная колоннада, внутри которой находился ephebeion, то есть зал для занятий юношей, или эфебов. Юношами считались молодые люди, достигшие совершеннолетия и ставшие полноправными гражданами, записанными в своих демах; совершеннолетними в Афинах считались молодые люди, достигшие возраста 18 лет. С разных сторон примыкали другие помещения: бани, залы и другие, это было место встреч философов, риторов, поэтов, многочисленных друзей прекрасного. За перистилем находился ксист, который использовался для физических упражнений мужчин. С гимнасием обычно соединялась палестра, главное помещение для физических упражнений и игр мальчиков. Вряд ли стоит упоминать о том, что все помещения были тщательно украшены произведениями искусства с алтарями и статуями Гермеса, Геракла, в особенности Эрота, и другими изображениями муз и божеств. Таким образом, к красоте тел мальчиков, юношей и мужчин, гармонично развитых физическими упражнениями, добавлялась красота великолепных произведений искусства, и легко понять, почему греки стали самыми ревностными на свете ценителями прекрасного. Легко также понять, почему ни один гимнасий или палестра не обходились без изображений Эрота. Ежедневное созерцание мужской красоты, несомненно, способствовало развитию гомосексуальной любви, свойственной целому народу.

Гёте в своем «Путешествии по Италии» однажды описал игру в мяч, которую он наблюдал на арене в Вероне: «Прекрасное зрелище, достойное воплощения в мраморе.

Прекрасно сложенные молодые люди в минимальном количестве белой одежды, команды которых отличаются разного цвета повязками. Особенно незабываема поза, когда забивающий мяч падает, пробиваясь вперед к чужой площадке, и поднимает руку, чтобы забросить мяч». А теперь пусть кто-нибудь представит себе афинскую или спартанскую палестру, заполненную веселыми голосами, звонким смехом устремленных вперед юношей, исполненных молодых сил и радости, и он сможет понять, что именно здесь земная красота праздновала свой высший триумф.

Таким образом, греческий гимнасий и палестра были тем местом, где молодые люди упражняли свои тела, добиваясь физического совершенства и гармонии, местом, где мальчики и юноши проводили по нескольку часов ежедневно и где они могли отдыхать в окружении прекрасного; огромные окруженные колоннадой залы были любимым местом прогулок философов и странствующих учителей, собиравших вокруг себя многочисленных слушателей и почитателей. Начиная со II в. до н. э. институт эфебов в Афинах был реорганизован, и физическое и интеллектуальное воспитание молодежи сосредоточилось в Диогениуме и Птоленее, которые, помимо многочисленных классных комнат, содержали обширные библиотеки; а в V в. н. э. мы встречаем упоминание о гимнасии – таким был гимнасий в Карфагене, – который называется языковой школой и местом получения образования.

По свидетельству всех авторов, греки не допускали в гимнасии женщин; то есть ни одна женщина не могла переступить порог гимнасия, предназначенного для мужского воспитания; на народных празднествах и национальных играх женщинам не разрешалось присутствовать даже в качестве зрителей. Павсаний упоминает Типейскую скалу в Олимпии, с которой сбрасывали женщин, тайком пробиравшихся на зрительские места Олимпийских игр, или даже тех, кто в запретные для них дни во время проведения состязаний пересекал реку Алфей, которая отделяла место проведения праздника от остальной территории. Лишь в одном случае пренебрегли этим правилом, когда мать Пейсирода тайно прокралась, чтобы присутствовать на играх, надеясь на победу своего сына, и эту надежду матери легко понять. Этот случай оказался довольно трагикомичным. Чтобы избежать разоблачения, она выдала себя за наставника, соответственно одевшись, однако, перебираясь через ограду, чтобы поздравить сына с победой, она невольно выдала себя, и все увидели, что это женщина. Возможно, в знак снисхождения к материнской любви, а может быть, в знак уважения к семье, доставившей городу несколько олимпийских побед, она не была наказана; однако, чтобы избежать в будущем подобных инцидентов, было дано распоряжение, чтобы наставники входили на трибуну обнаженными.