Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №11 за 1991 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №11 за 1991 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

— Я пришел представиться и сообщить, что буду ночевать здесь в гостинице, чтобы завтра выехать пораньше.

— Молодчина! — воскликнул остроносый. — Говорите, пришли представиться?

— Ну, как жизнь, Верной? Скоро ты узнаешь, что я — Скотта. А эта болтунья слева — Морган Ласситер, бабенка мирового класса...

— ... каких ты уж точно никогда не встречал,— парировала остроносому Морган Ласситер. Она говорила тихо и спокойно, будто давно привыкла к выходкам остроносого. Выговор у нее был безликий, словно она училась английскому языку у компьютеров где-нибудь на Марсе. Затем она деловито кивнула Вернону: — Рада познакомиться.

— Взаимно, мэм.

— Вся эта компания... — Скотти умолк и, грохнув стаканом о стол, заорал: —Ну, вы, щенки, молчать! К нам пришел Верной. Вот он, наш водила Верно». Ясным ранним утром он увезет нас из этой чертовой дыры в другую чертову дыру, а потом доставит обратно. Возвращение входит в число услуг. Верной, я не ошибаюсь?

— Да, — ответил Верной.

Скотти махнул рукой сперва налево, потом направо.

— Это Том, хороший американский фотограф. Он сгибается под тяжестью передовых достижений американской техники. Верно, Томми?

— А пошел бы ты куда подальше, — заметил Томми.

— Прелестно, — констатировал Скотти. — Это Найджел, певец мировой скорби. Не просто австралиец, а газетчик-австралиец. Но теперь он в Эдинбурге, в ссылке. Забылся как-то раз и написал правду.

— Полностью поддерживаю мнение Томми о тебе, — буркнул Найджел.

— Своего собственного мнения у него никогда не было, — не растерялся Скотти. — Вот Колин, гордость Флит-стрит, а это Ральф Уолдо Экштайн, который никому не говорит, почему его выгнали из «Уолл-стрит джорнел» и...

— ... и который разделяет мнение Томми и Найджела...

— Ладно, ладно. Вот что, Верной, мальчик мой. Вам, наверное, сказали, что нас шестеро.

— Совершенно верно.

— Но здесь, как вы без труда увидите, семь человек. Может, Морган родила? Забудьте об этом. Глупая шутка. Нет, просто даже в этой богом забытой дыре, на этом аванпосту империи, который стоит на пути из ниоткуда в никуда, журналисты умудряются выискивать друг дружку, чтобы вместе выпивать и обмениваться свеженькими враками. Вот этот господин с прекрасными усами — Хайрэм Фарли, редактор, к вашему сведению. Из самого знаменитого американского журнала под названием «Вздор». О, нет, прошу прощения, «Взор».

Фарли сидел, подавшись вперед, и без улыбки смотрел на Вернона. Он молчал и, казалось, изучал глаза водителя, выискивая в них что-то. Верной почувствовал, что спине становится холодно. Уж этот человек все знает. Но каким образом? Нет, надо взять себя в руки.

— Мистеру Фарли очень хотелось бы поехать завтра с нами, — продолжал Скотти. — Если можно, конечно. Он решил тряхнуть стариной и разнообразить свой отпуск. Вы уж скажите «да», пожалуйста.

— Да, — сказал Верной.

Сатанинская пляска

Двадцать маленьких чертей-богов стояли по подстилке из пальмовых листьев. Их колени были вывернуты и согнуты, руки широко разведены; глаза зловеще блестели; из каждой пасти, искаженной сатанинской ухмылкой, торчал раздвоенный язык, готовый ужалить. В пламени свечей казалось, что идолы пляшут.

Кэрби моргнул, прокашлялся и заметил:

— Хорошо, Томми. Очень... впечатляет.

— И тебя проняло? — осведомился Томми, опуская свечу пониже. Дьявольские тени увеличились и заплясали на стене хижины.

— Действительно... очень впечатляет, — похвалил Кэрби.

А тем временем на улице шло торжество в честь Кэрби и Иносента. Розита с двумя индейцами все еще искала где-то в ночи Валери Грин, но все понимали, что сегодня Царицу джунглей уже не найти. Было бы славно, если бы с нею ничего не стряслось до рассвета.

Пока в одной из хижин Иносенту показывали домотканые накидки и ткани, обработанные самодельными красителями, Томми и воспользовался случаем, чтобы доказать Кэрби, что не терял времени зря и действительно сделал обещанных Чимальманов.

Десяти дюймов в высоту, семи в ширину, глиняные фигурки выглядели старыми, потому что их подержали в земле и чуть побили. Кэрби не разделял верования индейцев майя, не чувствовал себя явно не в своей тарелке рядом с этими воплощениями зла.

— Значит, доволен? — Глаза Томми сверкнули так же яр

ко, как глаза демонов.

— Хорошо, Томми. Спасибо и... э-э-э пошли отсюда.

Томми хохотнул, и они вышли под ясное звездное небо.

Селянам нравились празднества, и, хотя их тревожило исчезновение Шины, они сидели кучками и тихо переговаривались друг с дружкой. Пласт дыма висел над землей, горшки с самогоном стучали о камни. На западе чернели горы, поглотившие Валери Грин.

Закончив любоваться поделками, Иносент уселся на вынесенном из одной хижины самодельном тяжелом кресле красного дерева, которое водрузили у самого большого костра. Кресло покрыли цветной материей с узорами, настолько стилизованными за тысячелетия, что они утратили свой первоначальный реалистический смысл. На этом мягком троне и восседал Иносент, снисходительно отвечая на робкие улыбки индейцев и держа в левой руке банку из-под майонеза, почти до краев наполненную питьем.

— Иносент, — позвал Кэрби, подходя. Сент-Майкл с улыбкой повернулся к нему. Он не был ни пьян, ни «подкурен». Он казался просто счастливыми умиротворенным.

— Как ты, Кэрби?

— Прекрасно, — Кэрби огляделся в поисках сиденья, не нашел его и опустился на землю рядом с левым коленом Иносента. — Ты-то как?

— Все в порядке. Странный выдался у меня денек, Кэрби.

— У меня тоже, — Кэрби потрогал царапину от пули. Индейцы вокруг них продолжали беседовать на своем языке, гостеприимно улыбаясь Кэрби и Иносенту. Томми и Луз сидели у другого костра, поджидая Розиту.

— Сегодня утром я был немного не в себе, — признался Иносент.— Ты можешь в это поверить, Кэрби?

— Да, ты был немного не в себе...

— В основном от отчаяния. Я даже не плавал в бассейне, представляешь? Я не завтракал и не обедал.

— Как-то не верится...

— А все любовь, Кэрби. В мои-то годы вдруг взять и влюбиться.

— В Валери Грин?

— Странное дело: до сих пор я даже избегал этого слова — любовь. Я мог бы застрелить тебя, но не в силах был произнести это слово, — Иносент отхлебнул из банки.

— А ты уверен? Хорошо ли ты знаешь Валери Грин?

— А насколько хорошо я должен ее знать? Думаешь, я бы любил ее больше, если бы знал лучше? Мы провели вместе один день. Чисто платонически, как ты понимаешь.

— Этого ты мог бы и не говорить.

Иносент хихикнул.

— Так или иначе, я хотел опять увидеться с ней, но этого не случилось. Всегда так: хочется пить, а вода уходит в песок.

— Ты чудо, Иносент, — сказал Кэрби. — Я и не знал, что ты такой романтик.

— Я никогда им не был. Сейчас мне кажется, что от этого все мои беды. Ты знаешь, почему я женился?

— Нет.

— У отца Франчески были деньги, а я хотел купить клочок земли.

— Не может быть, чтобы только поэтому. У других девушек тоже есть отцы с деньгами.

— На землю претендовали еще двое. У меня не было времени выбирать.

— Но почему именно Валери Грин?

— Потому что она — честный человек. Я таких честных в жизни не встречал. И умница. И серьезная девушка. И не ищет одних только развлечений. Но прежде всего — честность.

— А ты неплохо изучил человека, с которым провел всего день, — заметил Кэрби. — Думаешь, плохи твои дела?

— Наоборот, хороши. А теперь, когда я верю тебе и этим людям, теперь, когда я в этой маленькой затерянной деревушке, когда я уверен, что Валери Грин рядом, живая, а не мертвая... Теперь все просто замечательно, правда?

— Ну, если ты так думаешь...

— Она вернется, — сказал Иносент. — Завтра мои глаза будут любоваться ею, мои уста скажут: «Привет, Валери!»— Он просиял, предвкушая радость.

— Иносент, похоже, ты вновь обрел былую невинность.

— Наверное. Я и не знал, что она у меня была когда-то. И мне нужен был кто-то, кто разбудил бы во мне все лучшее. И этот кто-то — Валери. Кэрби, перед тобой совсем другой человек!

— Верно, — ответил Кэрби.

— Он все время жил во мне, а я и не знал об этом.

— Вот что значит любовь хорошей женщины.

— Смейся, Кэрби, ничего, я не в обиде.

— Я не смеюсь, Иносент, — почти искренне сказал Кэрби.

— Значит, отныне и впредь я буду встречать в Белиз-Сити такого вот нового Иносента Сент-Майкла?

Улыбка Иносента стала сытой, сонной и довольной.

— Как знать, Кэрби, как знать...

— Думаешь, это у тебя скоро пройдет? Что ж, в таком случае, я рад был познакомиться с тобой сегодняшним — совсем другим парнем.

Подслушанный разговор

Голоса... Они что-то бормочут. Валери приоткрыла правый глаз и стала следить за муравьем, который тащил большой огрызок листа, задрав его кверху, как зеленый парус. Во рту сухо. Тело закоченело. Голова болит. Колени саднят. Волосы всклокочены. Мозги — наполовину в отключке.