Белтон Купер - Смертельные ловушки: Выживание американской бронетанковой дивизии во Второй мировой войне

• Название: Смертельные ловушки: Выживание американской бронетанковой дивизии во Второй мировой войне
• Автор: Белтон Купер
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24792-9

От Нормандии до Эльбы прошел с 3‑й Бронетанковой дивизией армии США молодой офицер Белтон Купер. Написанные живым языком, насыщенные интереснейшими деталями, его воспоминания освещают боевое применение армией США танков в заключительной фазе Второй мировой войны в Европе. Трагедии поражений и блестящие победы, окопный юмор, боль от потерь и даже просто зарисовки быта американских солдат и младших офицеров в годы войны делают эту книгу интересной даже для самого взыскательного читателя.

---

Этот случай сильно повлиял на меня, и я вспоминаю его с чувством глубочайшего смирения. В тот день я понял, какие неожиданные повороты делает судьба и как самые незначительные, казалось бы, вещи становятся критически важными. Все годы, что я изучал французский, я полагал время потраченным зря. Но, скорее всего, именно это знание оказалось соломинкой, которая спасла жизнь мне и тем, кто оказался рядом со мной.

Несколько лет спустя судьба живо напомнила мне об этом случае. Я приехал в город Бирмингем, штат Алабама, на званый вечер в честь моей помолвки в особняке Фрэнка Диксона, бывшего губернатора штата и партнера в адвокатской конторе моего тестя. В какой-то момент я заглянул в кабинет хозяина дома, и мой взгляд мгновенно приковала карта на стене. Это была карта Виллер-Котре. Городок, судя по всему, мало изменился по сравнению с тем, как он выглядел на военной карте, которой я пользовался на фронте и которая до сих пор хранится у меня.

Я рассказал губернатору Диксону, что история его карты меня очень интересует — я едва не погиб под этой деревушкой во время войны, и мне было крайне любопытно, откуда у него эта карта. Он рассказал, что тоже столкнулся со смертью в тех местах, и указал на поле в пяти километрах от города. Там он был сбит, когда служил летчиком-наблюдателем в армейских Военно-воздушных силах[49] в годы Первой мировой. Пуля перебила ему ногу, и он сутки провалялся в воронке на нейтральной полосе, прежде чем санитары вытащили его. В результате начавшейся гангрены ногу пришлось отнять. Карта была у него в кармане, когда его сбили, и с тех пор он не расставался с нею.

Суассон и Лаон: поля сражений Первой мировой

В Суассон я вернулся к полудню того же дня и немедленно направился в штаб БгБ, разместившийся в особняке на западной окраине города. Когда я выходил с совещания офицеров связи, меня встретило крещендо зенитного огня. Штаб прикрывали от атаки с воздуха несколько бронемашин М15 и М16 из 486‑го зенитного батальона, а также крупнокалиберные пулеметы на бронетранспортерах и некоторых грузовиках, — и сейчас все они открыли огонь одновременно.

Два наших самолета-разведчика L5 «Каб» корректировали артиллерийский огонь к северу от Суассона, находясь на высоте примерно пятисот метров и менее чем в километре от нас. Глянув в небо, я увидал, как на нас пикируют самолеты, которые я принял за P‑47. Только когда расстояние уменьшилось, я опознал в самолетах ФВ‑190. Мне подумалось, что сейчас начнут штурмовать расположение штаба БгБ, но вместо этого летевшие один за другим истребители начали заход на самолеты-корректировщики.

Наши зенитчики прекратили огонь из опасения попасть по своим. Один из «Кабов» был подбит и взорвался в воздухе: полыхающие обломки рухнули на землю. Второй пилот бросил свою машину в крутое пике (из которого вывел машину, едва не врезавшись в землю) и помчался прочь над самыми верхушками деревьев. Скоростным ФВ‑190 у него на хвосте пришлось выйти из пике раньше. Вновь открывшие огонь зенитчики прикрыли последний «Каб», и немцам пришлось уходить, не успев проштурмовать штаб.

Я выбрался из укрытия и отправился поглядеть, все ли в порядке у Вернона. Кто-то подсказал мне, что в последний раз видел моего водителя, когда тот мчался к бетонной дренажной трубе, проходящей под дорогой. Там я и нашел Вернона, в пяти шагах от входа — в укрытии куда более надежном, чем то, которое досталось мне.

На следующее утро, когда сопротивление противника вокруг Суассона было подавлено, дивизия двинулась на север, к Лаону. К этому времени к Боевой группе Б присоединился штабной взвод роты «Си» ремонтного батальона, и капитан Сэм Оливер попросил меня провести роту через Суассон и встретиться с ним на противоположной окраине города.

В какой-то момент я остановил колонну на прямом участке дороги менее чем в километре за городом. Машины растянулись в обычном походном порядке. Я приказал сержанту Фоксу, чтобы тот передал всем быть начеку. Возглавляла колонну бронемашина разведки, вооруженная крупнокалиберным пулеметом, а за ней следовало 54 машины, включая три десятка грузовиков. На каждый девятый грузовик ставился крупнокалиберный турельный пулемет. Таким образом, наше вооружение составляли 7 крупнокалиберных пулеметов, противотанковая пушка калибра 57 мм и две сотни винтовок М1 в качестве личного оружия.

Мы с Верноном и одним из взводных роты «Си» стояли у машины, расстелив карту на капоте, и обсуждали дальнейший маршрут. Сучка примостилась на заднем сиденье у коробки с руководствами по эксплуатации техники. По правую руку от дороги на пологом склоне простиралось кукурузное поле; собранные початки были сложены аккуратными рядами. Внезапно спокойствие нарушили резкие щелчки снайперских выстрелов. Я припал к земле, но отдельные выстрелы уже слились в настоящую канонаду. Передвигаясь по-пластунски, мы сползли с проезжей части в придорожную канаву. Заметив это, Сучка выскочила из джипа, но не рванула к нам, вытянувшись во все свои 30 сантиметров росту, а прижалась к асфальту, волоча по мостовой пузико, переползла дорогу и уткнулась носом мне в подмышку. Мне пришло в голову, что она, должно быть, считает себя человеком.

Сержант Фокс тут же развернул пулемет и дал несколько очередей в сторону кукурузного поля. Огонь с другой стороны тут же прекратился. Справа, со стороны поля, показалась идущая наперерез нам 37‑мм противотанковая пушка на шасси 3/4‑тонного транспортера. Пушка развернулась в сторону гребня холма, и командующий расчетом сержант окликнул нас с вопросом, куда мы стреляем. Я ответил, что по нас только что вели огонь с другой стороны поля… Вскоре прибыл капитан Оливер и, заняв место в бронемашине разведки рядом с сержантом Фоксом, приказал двигаться дальше, поскольку стрельба уже утихла.

Оставив роту «Си», мы на полной скорости направились к Лаону. Через километр дорога свернула направо, вниз с холма. На обочине за самым поворотом столпилось с дюжину бойцов из французского движения Сопротивления. Они замахали мне руками, а когда джип остановился, указали на бетонный бункер времен Первой мировой, с тех пор перестроенный и укрепленный. Они просили нас выкурить из бункера пару засевших там немецких солдат.

— Сами за ними лезьте, — только и мог ответить я. — У вас тут, похоже, дюжина бойцов, и у всех — немецкие винтовки.

Между их пониманием и моим прескверным французским всегда стоял языковой барьер. В ответ я услышал только многоголосое «non compris». Я понимал, что их пугает: французы не испытывали никакого желания лезть в дот и драться там с двумя солдатами. Я — тоже. Все мы получили приказ как можно быстрее продвигаться к цели и не задерживаться на дела, с которыми легко могут справиться другие. Зачищать местность от остатков продолжающего сопротивляться противника полагалось пехоте и «Свободной Франции». На мой взгляд, ситуация была под контролем.

Я вручил одному из бойцов фосфорную гранату и объяснил, как придерживать рычаг, вырвать чеку, зашвырнуть гранату в бункер и залечь. На физиономии француза расцвела улыбка. «Oui compris, oui compris!» — проговорил он.

Боец подполз к бункеру и крикнул вначале по-французски, потом по-немецки, чтобы солдаты сдавались. Не услышав ответа, он выдернул чеку и бросил гранату вниз по лестнице. Послышался глухой взрыв, и из бункера повалил белый дым. Когда мы завели джип, двое немцев уже выбегали с воплями из бункера, подняв руки. Только тут я понял, что по нашей колонне, скорей всего, вели огонь те же «свободные французы».

В нескольких километрах к северу от Суассона мы проезжали через поле одного из крупнейших сражений Первой мировой войны. По правую руку располагалось американское военное кладбище и монумент, воздвигнутый от имени французского правительства в честь павших. Статуя высотой добрых 30 метров была высечена из белого итальянского мрамора. То была статуя Свободы, которая, склонив голову, оплакивала тело погибшего американского солдата, которое держала на руках. На постаменте, гранитной плите размером четыре с половиной на шесть метров, были высечены имена всех американцев, павших на этом участке фронта.

Через кладбище отступали отставшие немецкие солдаты, отстреливаясь от преследующих их по пятам французов. Прежде чем их окружили и схватили, над могилами разгорелся ожесточенный бой.

Много раз я вспоминал затем эту страшную насмешку судьбы: прекрасный памятник, символ жертв Первой мировой, оскверняли те, кто не смог жить в мире. В тот трагический миг я осознал, что в мире не осталось больше ничего святого.

Мы встали лагерем на большом, ровном кукурузном поле близ Лаона, на высотах за городом. Укрытием нам могли послужить только ряды убранных початков. Мы ставили технику как можно ближе к скирдам и набрасывали камуфляжные сетки на скирды и машины вместе. Вернон загнал наш джип прямо в груду початков, так что те едва не засыпали машину целиком, после чего мы расстелили спальные мешки как можно ближе к машине и отправились на боковую.