Рэйчел Гибсон - Настоящая любовь и другие напасти

• Название: Настоящая любовь и другие напасти
• Автор: Рэйчел Гибсон
• Жанр: Современные любовные романы

Напасть номер один: мужчины.

Удары судьбы и жизнь впроголодь научили Фейт Даффи не верить в любовь. И все же, выйдя замуж за очень богатого и очень старого мужчину, Фейт стала идеальной женой. Вирджил дал ей чувство безопасности, а она отдала ему свою верность и преданность, но не сердце. А потом муж отправился в тот огромный банк на небесах, оставив ее с одинокими ночами, кучей денег и полнейшей неразберихой с профессиональной хоккейной командой. Черт, а ведь Фейт даже не смотрит хоккей!

Напасть номер два: страсть.

Большая часть Америки и половина Канады не спускают глаз с капитана «Чинуков» — Тая Саважа. Убийственная сексуальность и смертельный правый хук сделали его любимцем болельщиков. Но почти всю свою жизнь Тай мечтал выиграть Кубок Стэнли. И последнее, что нужно капитану, — это избалованная кукла, которая вмешивается в его планы.

Напасть номер три: любовь.

Тай не понравился Фейт с первого взгляда, но она не может перестать думать о нем целыми днями… и ночами. Уступив мимолетному влечению, Тай и Фейт оказались в постели, и миссис Даффи увидела, что в капитане ее команды есть что-то большее, чем сексуальная внешность и умение хорошо бить по воротам. А Тай обнаружил, что в Фейт есть намного больше, чем красота и миллиардное состояние. Но отношения с владелицей «Чинуков» невозможны, а влюбиться в нее… вот что будет настоящей напастью.

---

— Два месяца назад, когда Вирджил Даффи умер, — начал он, лишь только все затихли, — мы все волновались, как смена владельца команды скажется на нашей гонке за Кубком. Всегда когда что-то меняется, появляется повод для волнений. После сегодняшнего вечера я уверен, мы все можем сказать, что миссис Даффи успешно заняла место Вирджила. Я думаю, он гордился бы ею, и мы хотели бы официально приветствовать её в своей команде. — Он повернулся, и Дарби протянул ему темно-синюю форму. Тренер показал её так, чтобы было видно имя — ДАФФИ — написанное темно-зеленым на плечах и номер один на спине. — Мы официально приветствуем новичка «Чинуков».

Фейт встала и вышла в проход. Она взяла форму, и в глазах защипало.

— Спасибо, тренер. — Она обвела взглядом обросшие лица, улыбавшиеся ей, бороды разных мастей — от пещерного человека «Geico» до неровных бородок. Она встретилась взглядом с Таем, и уголки его рта приподнялись в редкой улыбке. Сердце у Фейт сжалось, в глазах щипало, а она не хотела расплакаться, как девчонка. — Когда я узнала, что Вирджил оставил мне хоккейную команду, я была ошеломлена, как и все вы. Я волновалась так же, как и все, что ответственность для меня будет слишком велика, и я все испорчу. — Она сглотнула и повесила форму на руку. — Благодаря помощи моего ассистента и всех остальных я с гордостью могу сказать, что делала всё правильно. Я горжусь вами всеми, парни, и знаю, что Вирджил тоже вами гордится. — Она полагала, что ей нужно произнести нечто вроде вдохновляющей речи, но перед глазами всё расплылось. — Спасибо, — сказала Фейт, пока не опозорилась, расплакавшись перед хоккеистами.

Она просидела весь оставшийся путь рядом с Джулсом и сожалела, что не может свернуться у Тая на коленях и уткнуться ему в шею.

В три утра, когда черный «БМВ» притормозил около тротуара у её пентхауса, под плащом на ней была надета новая форма. На этот раз, однако, Фейт упаковала в шляпную коробку Луи Виттон смену дамского белья и одежды.

В течение последующих пяти дней, до первой игры с «Пингвинз», жизнь вошла в устоявшееся русло, как будто Тай и Фейт были настоящей парой. Днем Тай тренировался, а Фейт просматривала записи новичков или встречалась с Мирандой Сноу из Фонда «Чинуков». Миссис Даффи обедала с Джулсом или своей матерью, а вечерами, в зависимости от планов Валери и Павла, ехала к Таю или он приезжал к ней домой.

Единственным существом на земле, знавшим об их тайных отношениях, была Пебблс. В ту же секунду, как взгляд глазок-бусинок собачки остановился на Тае, она тут же в него влюбилась, к огромному смущению стодесятикилограммового хоккеиста. В то мгновение, как он входил в дверь, Пебблс принималась кружить у него под ногами так, что он не мог и шагу ступить, и запрыгивала ему на колени, едва он садился. Тай взглядом просил о помощи Фейт, но когда она пыталась снять собачку, та кусалась. Для Тая Пебблс просто ковриком стелилась, но винить в этом злючку-собачонку Фейт не могла.

Один-единственный раз, когда они с Таем поругались, случился из-за Вирджила. Это произошло во время урока гольфа в доме Саважа, когда он учил Фейт, как надо «размахиваться». На ней был красный корсет и крошечные трусики, завязывавшиеся по бокам, но вместо того, чтобы возбудиться, как она ожидала, Тай разозлился.

— Когда ты уже перестанешь носить это кольцо? — спросил он, как только она встала в позицию для удара.

— Оно тебе мешает?

Он пожал плечами и поставил пиво на бар. На Тае были поношенные «Левисы» и рваная безрукавка. Волосы взъерошены пальцами Фейт, и выглядел он достаточно хорошо, чтобы вызвать желание облизать его с головы до ног.

— Это постоянное напоминание, что ты жена Вирджила.

Она поставила клюшку на подставку и повернулась к Таю лицом:

— Очевидно, тебя это беспокоит.

— Думаю, что это беспокоило бы большинство мужчин. Я занимаюсь с тобой сексом, а ты носишь кольцо другого мужчины.

Фейт смотрела в голубые глаза, горящие гневом, и не понимала, почему он завел этот разговор:

— Вирджил умер всего два месяца назад.

— Вот именно. Ты можешь приходить сюда и заниматься сексом, но не можешь снять чертово кольцо?

— Я уже чувствую себя виноватой из-за секса, Тай. — Внезапно она ощутила себя голой и уязвимой и прошла мимо него к своему платью, лежавшему на кушетке. — Он был моим мужем в течение пяти лет.

— Он был твоим соседом по комнате.

— Он заботился обо мне.

— Он купил тебя, потому что мог.

— Что ж, я сама продала себя ему. — Она взяла платье и повернулась к Таю: — Что делает меня не лучше его.

— В этих отношениях ты не была тем, у кого есть власть. Правила диктовал он.

Это правда. Они с Вирджилом были друзьями и хорошо ладили, но он всегда был за главного.

— Он хорошо ко мне относился. Лучше, чем любой из мужчин, которых я знала.

— Значит, мужчины в твоей жизни были полным отстоем. — Тай сложил руки на груди. И это тоже правда. — Его нет, Фейт.

— Я знаю. — Она надела платье через голову и просунула руки в короткие рукава.

— Ты ничего ему не должна.

— Тебе легко говорить. — Она подняла руки, чтобы застегнуть пуговки спереди. — Он оставил мне деньги, которых хватит на всю оставшуюся жизнь. Он оставил мне свою хоккейную команду, ради бога! И каждый раз, когда я с тобой, у меня чувство, что я предаю мужа. — Она неловко возилась с пуговицей. — Я чувствую себя чертовски виноватой, но ещё больше виноватой я чувствую себя, когда не чувствую вины. — Она посмотрела на него. — Может, Лэндон был прав на мой счет. Я бесстыдная золотоискательница. Но меня даже не волновало то, что меня называли золотоискательницей. Это правда, но я думала, что перестала быть бесстыдной.

— Если бы ты была бесстыдной, ты не стояла бы здесь и не сходила с ума. — Он покачал головой. — Тебе тридцать лет. Ты молода и красива и жила, как в монастыре. Боже, ты пять лет блюла целибат. Ты не должна чувствовать себя виноватой за то, что снова хочешь жить.

— Я жила. Просто не такой жизнью, которую ты одобрил бы. — Она посмотрела в его всё ещё рассерженные глаза. — Большую часть жизни я старалась не чувствовать себя плохо из-за того, что делаю. Большую часть жизни я была бесстыдной. Всегда делала то, что нужно, чтобы выжить, и большую часть времени не чувствовала себя плохо. Но то, что я с тобой, не имеет ничего общего с выживанием. Это удовольствие. Это риск для моей репутации, того немногого, что у меня есть, и твоей карьеры, и я настолько эгоистична, что все равно делаю это.

Тай сделал несколько шагов к ней и взял её за запястья:

— Не уходи.

— Скажи, почему я должна остаться.

— Потому что, несмотря на возможный урон моей карьере и твоей репутации, я чертовски эгоистичен и хочу, чтобы ты была здесь. Было бы проще, если бы я не хотел, но я прекратил борьбу с этим давным-давно.

Фейт опустила руки и посмотрела ему в лицо. Швы на брови сняли, и в углу правого глаза остался воспаленный красный шрамик. Как долго Саваж будет её хотеть? Как долго это может длиться? Она хотела спросить Тая. Но вместо этого обвила его руками за талию и положила голову на твердую грудь. Сердце билось ровно и сильно под ее щекой, пока его рука, поглаживая, двигалась вверх и вниз по ее спине. И было так хорошо стоять там, прижавшись своим телом к его, чувствуя теплые, успокаивающие прикосновения. Она почти могла заставить себя поверить, что это всё не закончится катастрофой.

Следующей ночью будет первая игра против «Пингвинз». Фейт решила думать об этом, а не о боли в груди и комке в горле. Решила волноваться об их защитниках, а не о страхе, сжимавшем живот. Настоящее ужасающее чувство в глубине души, что недопустимое уже случилось. Несмотря на все веские причины и здравый смысл, несмотря на всё, что было против них, она по уши влюбилась в Тая Саважа.

Впервые за пять лет брака её обручальное кольцо стало тяжким грузом на пальце. Внезапно уже не казалось правильным носить кольцо одного мужчины, когда любишь другого.

Когда рано утром Фейт вернулась домой, то сняла и положила кольцо в сейф рядом с украшениями, которые ей покупал Вирджил. Прекрасные камни в сейфе сверкали на свету, но не могли подарить тепло и спокойствие, которое давали всегда. Её рука казалась голой без тяжелых бриллиантов, но было ощущение, что так легче, свободнее и правильнее. Как будто действительно пришло время отпустить прошлое и Вирджила.

Остаток дня Фейт пыталась не думать об отношениях с Таем. Она просто собиралась жить сегодняшним днем. Пусть все будет как будет. Но всё же, в дальнем уголке сердца, у неё теплилась надежда, что каким-то образом всё образуется. Что они найдут способ быть вместе. Разумом Фейт понимала, что это нереально. Этим отношениям суждено закончиться сердечной болью, но, может быть, если Фейт будет осторожна, она не отдаст Таю Саважу всё свое сердце. Если она будет осторожна, может, ей удастся сохранить один последний кусочек.