Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1962 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №01 за 1962 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

— Ох, до чего же хорошо! — и снова набил рот.

Парень сказал:

— Двенадцать дней мы хорошо едим.

Все ели быстро, с усердием добавляли в тарелки и снова торопливо ели, пока не наелись досыта и по телу не разлилось приятное тепло. Выплеснув оставшуюся на дне гущу на землю, мы опять наполнили кружки.

Между тем стало светлее, в воздухе разлился красноватый отблеск, отчего казалось, будто стало холоднее. Мужчины посмотрели на восток, их лица были освещены зарей, в глазах старика я увидел отражение гор.

Старый и молодой выплеснули из кружек кофейную гущу и одновременно встали.

— Пора идти, — сказал старик. Парень повернулся ко мне:

— Если хочешь собирать хлопок, мы, может быть, могли бы и тебе помочь получить работу.

— Нет, я пойду. Спасибо за завтрак.

Старик сделал отстраняющий жест рукой.

— Ладно. Рад, что встретились с тобой.

Они ушли. На востоке горизонт зажегся ярким светом. Я пошел дальше по дороге.

Вот и все. Я, конечно, понимаю отчасти, почему эта встреча оставила во мне чувство удовлетворения и радости. Но, кроме того, была в этом какая-то большая красота, и когда я вспоминаю обо всем, на душе у меня становится тепло.

Перевод с английского Е. Штих

Человек и земля

Было это, когда на Земле жил всего лишь один Человек... Рядом с морем стояла гора Чече-Калунга. Калунга — так звали море. Человека звали Якара, а Землю — Энтото.

Когда всходило солнце, Чече-Калунга всегда видела Человека, который старательно ковырялся в Земле.

И вот как-то раз Большая Гора спросила у Энтото:

— Кто это там, у моих ног, ковыряет тебя, Земля, ворочает, топчет, поедает твои плоды, а потом еще распевает: «Я царь, я царь Земли!»?

И Энтото отвечала горе Чече-Ка-лунге:

— Это Якара, посланец бога Сам-биа.

Тогда в разговор вступило Море:

— Пускай этот Якара не обманывает тебя. Ему ни за что не справиться ни со мной, ни с тобой, Энтото.

Человек услыхал, о чем говорили между собой Море, Гора и Земля. Он подошел к Морю и сказал ему:

— Я посланец бога Самбиа.

А Море в гневе ему отвечало:

— Я ни признаю никакого повелителя. Плевать мне на него.

Когда Человек по своей привычке стал рыть ямы и рыхлить Землю, Энтото спросила его:

— Почему ты берешь то, что принадлежит мне?

— Я посланец Самбиа! — снова повторил Человек. Но на этот раз Земля сделалась твердой и сухой, и Человек ничего не смог сделать. Тогда Якара пошел к Чече-Калунге и попросил ее позволить забраться к ней на спину, чтобы поговорить с Самбиа.

— Забирайся! — позволила Чече-Калунга.

Якара забрался на Гору, позвал Самбиа и сказал ему:

— Земля не хочет ничего дать мне из своих запасов.

— Это ваше дело, — ответил Самбиа. — Разбирайтесь сами.

Человек спустился с Горы и сказал Земле:

— Самбиа велел нам договориться между собой. — И Человек попросил у Земли плоды, в которых нуждался.

— Хорошо, я дам тебе свои плоды. Они накормят тебя и всех твоих родичей. А что ты дашь мне взамен?

— У меня ничего нет, — ответил Якара. — А чего тебе хотелось бы?

— Тебя! — сказала Земля.

Якара согласился, уж очень донимал и мучил его голод.

— Пусть так и будет, — сказал он, — но только с одним условием. Ты будешь изо дня в день кормить меня своими плодами, а взамен... я буду принадлежать тебе, но лишь когда Самбиа сам передаст меня в твои руки.

Тогда они позвали Самбиа, и тот нашел их решение справедливым. Так был заключен договор между Человеком и Землей.

Через некоторое время Человек договорился с Огнем, потом со зверями, с Горой и Рекой. И только никак не мог он договориться с Морем и Ветром.

Перевод с испанского Р. Похлёбкина

Пещера Солнца

Антонио Нуньес Хименес — это имя хорошо знакомо читателям нашего журнала. О кубинском революционере и общественном деятеле, народном герое и ученом мы писали в 5-м и 9-м номерах за 1960 год. В этом номере публикуется сокращенный перевод очерка Антонио Нунъеса Хименеса об археологических находках в пещере Солнца недалеко от Гаваны.

Подойдя ко входу в пещеру, находящемуся на вершине холма, мы невольно замедлили шаги. У ног зияла темная бездна, взгляд не сразу различал в полутьме ее настоящие размеры.

Спустившись по крутому откосу, мы очутились в подземном зале длиной в 50 и шириной в 20 метров. В конце его виднелся портал такой безупречной формы, что, казалось, его могли создать только человеческие руки. Это впечатление усиливали высокие сталактитовые колонны, обросшие зеленым мхом. Сверху из круглых отверстий в своде пробивались лучи света.

Наклонный пол зала покрыт огромными камнями — наверное, они обвалились с «потолка» пещеры, и в результате образовалось отверстие, через которое мы попали сюда.

В «портальной части» пещера несколько сужается, пол становится довольно ровным. Стены, вздымающиеся местами на пять метров, испещрены именами набожных паломников, туристов и патриотов, скрывавшихся здесь от преследования.

Мы сворачиваем в галерею, приходится нагибаться, чтобы не удариться головой об острые сталактиты. Пещера опять расширяется, но чтобы войти в этот, второй зал, приходится карабкаться по очень крутым ярко-зеленым утесам. А чтобы попасть в третий зал пещеры, мы ложимся на глинистый пол и несколько метров продвигаемся ползком. В этом последнем зале нас приветствовали громким писком свисающие с потолка сотни летучих мышей, завернувшихся в темные перепончатые крылья.

Хильберто Сильва и Риверо де ла Кальер, мои товарищи по экспедиции, пытаются поймать нескольких мышей, сверчков и каких-то насекомых для своих коллекций.

Потом мы возвращаемся в большой зал. Солнечные лучи теперь падают в пещеру снопами, и они так резко выделяются в царящем мраке, что кажутся осязаемыми, как кристаллы. Когда солнечный луч сталкивается со сталактитом, поросшим зеленым мхом, или с блестящим камнем, они отбрасывают пестрые блики куда-то в глубь пещеры. Можно было часами наблюдать за этой удивительной игрой света и тени, за упорной борьбой солнца и мрака. По мере того как солнце на небе двигалось, пещера все время менялась. Внезапно оживали колонны, и сталактитовые светильники, бесформенные сталагмиты казались статуями. Но ненадолго: блестящий сноп, падавший сверху, переставал ласкать их, и они опять застывали в каменном безмолвии.

Горячие солнечные лучи нагревали влажные камни, и легкий туман волнами бродил по подземелью.

Я подумал о том, какое впечатление должны были производить эти вполне естественные явления на первобытных людей, которые жили в таких пещерах, устраивали в них храмы или склепы. Они видели в этих явлениях бесконечное молчаливое сражение двух сил — света и мрака, добра и зла. По верованиям древних, хорошие люди после смерти попадали на небо, а плохие — в ад, «эль инферус», что означает «подземелье». В написанной египетскими жрецами многие тысячелетия назад «Книге мертвых» говорится о том, что мертвецы должны пройти длинный подземный путь. Вавилоняне верили, что ад находится в огромном подземелье, где живет Ниргал, бог смерти, войны и ада. В «Махабхарата», индусской эпической поэме, созданной за двенадцать веков до нашей эры, рассказывается о том, что демоны, враждебные богам и людям, скрывались в пещерах.

Тот же самый мотив существует и в мифологии первобытных людей Америки. «Попол Вух», священная книга племени майя-кичес, содержит описание сотворения мира и борьбы между духами добра и зла. Там рассказывается о пытках, которым подвергали индейцев темные силы в пещерах Холода, Мрака, Летучих Мышей и Огня.

...С увлечением наблюдали мы за борьбой двух начал в пещере, и временами начинало казаться, что уже не солнце победоносно вторгалось в пещеру, а что свет сам бурными потоками устремлялся из пещеры наружу. И вспомнились легенды и мифы, в которых добро рождается злом. В священном египетском гимне богу солнца Ра жизнь словно рождается из смерти: «Ты создал Нил в мире подземном и ведешь его по своей воле, чтобы дать жизнь людям».

Мы собрались было уходить, но вдруг среди множества обычных надписей и изображений на стене пещеры заметили геометрическую фигуру, явно далекую от нашего времени. Рядом с ней стояла подпись автора и дата — 7 февраля 1943 года. Может быть, человек, нарисовавший эту фигуру, имел перед собой первобытную модель? Вместе с Риверо и Сильва мы начали жадно искать на стенах старые символы, нарисованные индейцами и полустертые временем и более поздними надписями. Не прошло и нескольких минут, как были найдены ромбы, полукруги, квадраты с крестами, замысловатые окружности и фигуры.