Денис Журавлев - Страна восходящего солнца

• Название: Страна восходящего солнца
• Автор: Денис Журавлев
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-966-03-3881-4

Япония… Пожалуй, нет другой такой страны, которая в течение веков остается загадкой для всего мира. О самураях, ниндзя, камикадзэ написаны тысячи книг, снято множество кинолент, и хотя их герои давно сошли с исторической сцены, до сих пор не все их тайны раскрыты. Нет также однозначных и рациональных ответов на вопросы: почему непобедимые монголы так и не смогли завоевать Японию в XIII столетии и почему она не стала католической страной три века спустя?

Разгадывая тайны прошлого, вы узнаете много интересного об этой удивительной экзотической стране, но главное, сможете попробовать самостоятельно найти отгадки на вопросы, будоражащие умы современных японцев и людей, казалось бы, далеких от Страны восходящего солнца.

---

В домонгольскую эпоху несторианство было широко распространено среди тюркских народов Центральной Азии. В 635 году это учение проникло в Китай, первые императоры династии Тан, Тайцзун и Гаоцзун покровительствовали несторианам и позволяли им строить церкви. В 1256–1261 годах тюрки-несториане составляли значительную часть войск монгольского хана Хулагу[9], совершившего грандиозный завоевательный поход на Ближний Восток. Часто упоминает несториан и Марко Поло. Однако нигде в специальной исторической и богословской литературе, доступной автору данной книги, не встречалось сколько-нибудь подробных описаний путей проникновения несторианства в Страну восходящего солнца. Отсутствуют подобные данные и в русско– и англоязычной японоведческой литературе.

В общем, с ходу отрицать саму возможность существования немногочисленных несторианских общин в Японии до XVI века было бы неверно. Равно как и полагать, что их существование могло как-либо серьезно повлиять на успехи католических миссионеров в этой стране (известно, что средневековые католики – тот же Марко Поло – относились к несторианам настороженно, а подчас и откровенно враждебно).

К счастью, информации о том, когда и как в Японию проник католицизм, мы имеем гораздо больше. По одной из версий, в 1543 году три португальских купца – Антониу да Мота, Франсишку Зеймоту и Антониу Пейшоту – потерпели кораблекрушение на островке Танэгасима близ южной оконечности острова Кюсю. Добравшись до берега, они встретили радушный прием со стороны местных жителей. Это были первые европейцы (намбан, или нанбан, «южные варвары» – ведь они действительно пришли с юга, или комо – «красноволосые», «рыжие»), ступившие на берега Японии. Диковинные пришельцы завладели воображением местных жителей. Любознательных японцев (которые сразу же доложили о прибытии чужеземцев своему даймё из рода Симадзу) интересовало все – кресты на шеях португальцев, необычная одежда, прическа… Но особенное впечатление произвели некие предметы, описанные наблюдательным японским очевидцем следующим образом: «В руках они [южные варвары. – Д. Ж.] держали нечто в два или три сяку [1 сяку – 30,3 см. – Д. Ж.] длиной, снаружи прямое, с отверстием внутри, сделанное из тяжелого материала. Сквозь него проходит отверстие, которое, однако, с другого конца закрыто. А сбоку есть другое отверстие, которое служит для прохождения огня. Его форму нельзя сравнить ни с чем, что я знаю. Чтобы использовать это, наполните его порохом и маленькими свинцовыми шариками, установите маленькую белую мишень на берегу, возьмите эту вещь в руки, примите стойку и, закрыв один глаз, поднесите огонь к отверстию. Шарик попадет прямо в цель. Взрыв напоминает вспышку молнии, а грохот выстрела подобен грому».

Смертоубийственная новинка – европейская аркебуза с фитильным замком – необычайно заинтересовала прозорливого даймё Симадзу Такихаса, не пожалевшего денег на покупку двух экземпляров нового оружия и отдавшего их своему главному кузнецу для копирования. Через несколько лет японские мастера научились мастерить и ремонтировать ружья сами, заметно усовершенствовав их (например, изобретя чехол из плотной бумаги, защищавший горящий фитиль и весь замок аркебузы в дождливую погоду, лакированные чехлы для ружей и т. д.), но поначалу колоссальный интерес князей и самураев Кюсю, а затем и Хонсю, к новинке могли удовлетворить только «южные варвары», которые были заинтересованы в обмене ружей на золото, серебро, медь, жемчуг и невольников. Неудивительно, что с тех пор контакты японцев с португальскими купцами стали постоянными. Ныне на острове Танэгасима установлена каменная плита в память об этих первых японско-европейских контактах.

Вслед за купцами появились и первые миссионеры.

3 октября 1999 года торжественная процессия, сопровождаемая христианскими религиозными песнопениями, прошла по улицам нескольких городов на Кюсю. Так японские католики отметили 450-летнюю годовщину высадки в августе 1549 года в порту Кагосима знаменитого «апостола Азии», португальского иезуита Франциска Ксавье (в различных источниках читатель может встретить следующие варианты написания его фамилии – Ксаверий, Ксавьер, Хавьер). Этот незаурядный человек сегодня превратился в религиозный и политический символ начала сближения Японии с остальным миром.

Появление святого Франциска (Ксавье канонизирован католической церковью) до сих пор расценивается многими исследователями как одно из первых потрясений для жителей «страны хризантем» от встречи с европейской цивилизацией. «Апостола Азии» помнят в Японии, несмотря на то, что он прожил там чуть больше двух лет и умер в 1552 году в Китае. Но само появление его имело весьма ощутимые последствия как для духовной жизни Японии, так и для ее политического развития. В течение всего октября 1999 года реликвию, привезенную из Рима, – позолоченную руку святого Франциска Ксавье – в сопровождении посланца папы кардинала Эдмона Секи и всех японских епископов возили по девяти основным городам Японии.

Франциск Ксавье был отправлен миссионером на Восток лично первым генералом иезуитского ордена Игнатием Лойолой. Ксавье стал первым епископом Японии. Его сопровождали иезуиты Коме ди Торреш, Жуан Фернандеш и крещеный японец Ядзиро (отсутствие фамилии позволяет высказать догадку, что он не принадлежал к самурайскому сословию), в доме которого и расположилась первая христианская община. Именно Ядзиро (по некоторым данным – бывший пират, что не может не наводить на евангельские аналогии с «благим разбойником», прощенным Христом на кресте) и привез на своей джонке упомянутых иезуитских патеров (или патэрэн, как их начали называть японцы) в Кагосима. Он же был первым переводчиком миссии. Вскоре членов общины принял местный князь Симадзу Такахиса – глава влиятельного уже тогда и прославленного впоследствии дома Симадзу. В нем миссия нашла надежного защитника и покровителя.

Христианская община в Кагосима быстро росла, но князь Симадзу пытался добиться от Франциска Ксавье обещания, что португальцы будут торговать исключительно через порты его княжества. Естественно, Франциск не мог дать ему такой гарантии, и раздосадованный даймё стал прохладнее относиться к идее христианской проповеди. Ксавье со своими спутниками отправился на другой конец Кюсю, в Хирадо и Нагасаки (столицу княжества Омура), где получил, так сказать, «полный карт-бланш» на проповедование христианства (крестились сами князья Омура и многие их вассалы, желая заручиться поддержкой могущественных, как они начали подозревать, европейцев против соседей – к примеру, тех же самых Симадзу). В 1551 году Франциск Ксавье со своими спутниками отправился в Киото, где тогда находилась столица сёгуна из династии Асикага – «законного правителя» безнадежно раздробленной страны. Но там миссия не добилась значительных успехов. Город был сильно разорен многочисленными междоусобицами (печально известной войной Онин и т. д.), и его жители больше заботились не о пище духовной, а о вполне материальной. Тем временем в относительно более благополучной Юго-Западной части Японии миссия делала значительные успехи. На главном японском острове Хонсю в городе Ямагути была построена первая католическая церковь. Община насчитывала уже более 500 человек. В конце 1551 года Франциска Ксавье вызвало руководство ордена. Он был направлен в Китай для решения проблем, возникших у местной миссии. Переутомление от постоянной тяжелой работы и истощение организма от плохого питания стали причиной его болезни и скорой кончины. Ему так и не удалось снова вернуться в Японию. За почти два года пребывания Франциска Ксавье в Японии христианская община выросла до двух тысяч человек. Этот период был первым подготовительным этапом христианизации Японии, предшествовавшим стремительному распространению христианства в стране. Основными бастионами христианства стремительно становились город Хирадо и особенно важный морской порт с населением в 30 тысяч человек – Нагасаки.

Зададим себе вопрос: что лежало в основе успешной проповеди христианского учения в Японии испанскими и португальскими иезуитами? Как нам кажется, основных причин было несколько. Прежде всего это были некоторые особенности христианского вероучения и восприятие их японцами, а также специфика тех, кто принес это учение в Страну восходящего солнца. Что же католицизм мог предложить японцу XVI века такого, что выглядело бы более привлекательным в сравнении с буддистскими и синтоистскими верованиями?

Крестьянину – то же, что и его европейскому коллеге, то есть надежду на лучшую жизнь сразу после смерти, причем без необходимости бессчетное количество раз перерождаться, постепенно очищаясь и приближаясь к нирване (как во многих буддийских учениях), или и вовсе отправляться в темную и мрачную Страну Желтых Источников (как в синтоизме). Кстати, как ни парадоксально, не в отвращении ли японцев к смерти (синтоистском по сути) как оскверняющему началу кроется причина широкого распространения в Японии тех буддийских школ, которые проповедовали идею возрождения в Чистой Земле после смерти (мы имеем в виду прежде всего амидаизм)? И не в этом ли одна из причин успеха христианской проповеди, которая, возможно, первоначально воспринималась как довольно близкая к буддийской и, соответственно, как не такая уж чужая, не вызывающая особого «культурного шока»? В конце концов, ведь мы имеем немало свидетельств того, что некоторые мыслители Востока и Запада воспринимали многие (хоть и не все) истины буддизма и христианства как очень близкие и не противоречащие друг другу. Почему, собственно, этого не могло быть в XVI веке, ведь замечательная буддийско-христианская (или все же христианско-буддийская?) повесть о Варлааме и Иоасафе имела широкое распространение в Европе и на Руси задолго до описываемых нами событий? Как и буддизм, христианство давало простому крестьянину надежду на спасение души благодаря горячей, искренней вере и осуществлению ритуалов: таинствам, постам, молитвам и поклонению образам Дзиэсу (или Иэсу) Кирисуто – Иисусу Христу, Бирудзэн Марии – Деве Марии, Дэусу – Богу-Отцу, святых. Заметим – искренность и часто по-детски наивная вера и сегодня внутренне воспринимаются многими японцами как позитивные черты, выгодно отличающие их от слишком «сухих», «бессердечных» и «расчетливых» европейцев (в массовом сознании многих из которых, по иронии судьбы, как раз японцы, как, впрочем, и многие другие народы Азии, до недавних пор воспринимались как существа коварные, хитрые и неискренние). В подтверждение приведем слова самого святого Франциска Ксавье о своей японской пастве: «они лучшие из тех, кого мы нашли за все это время, мне кажется, что мы никогда не найдем среди язычников другую расу, которая могла бы сравниться с японцами». Традиционные добродетели, культивируемые в среде японских крестьян, – трудолюбие, экономность и несклонность к расточительству, скромность, покорность и дисциплина – неплохо совпадали с основными христианскими добродетелями… Не последнюю роль играл и декларируемый фактор равенства всех христиан между собой (перед Богом). Теоретически перед Дэусу (и христианским патэрэном) были равны как владыка Симадзу Такахиса, так и последний нищий рыбак с островов Арима. Конечно, тот факт, что практически это было далеко не так, японским крестьянам-христианам довелось довольно скоро ощутить на себе.