Брайан Олдисс - Сад времени

• Название: Сад времени
• Автор: Брайан Олдисс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016630-3

---

Он уже совсем было расшифровал одну из надписей, когда…

Выкрикивали его имя — и он садился в постели.

Раздавался еще один рявк — и он засыпал, как убитый!

— Буш, у вас десять секунд на то, чтобы придумать ответ.

Некто краснорожий Стенхоуп в чине капитана стоял у доски и грозно таращился на Буша. Весь взвод тоже вылупился на него, а Вояки нехорошо хихикали и подталкивали друг друга локтями.

— Морить клопов, — услужливо подсказал кто-то сбоку.

— Морить клопов, сэр! — отчеканил Буш, вытянувшись в струнку.

Взвод повалился со скамей, держась за животы. Вояки истерично ржали, колотя по полу пудовыми сапожищами.

Стенхоуп оглушительно рявкнул — и порядок почти сразу восстановился.

— Буш, я спрашивал вас, для чего мы употребляем морковь. Вы же решили строить из себя шута? После занятий я с вами разберусь!

Буш послал ему взгляд, исполненный презрения… Но только когда капитан отвернулся.

Когда после занятий его товарищи убрались из класса, Буш промаршировал от галерки к кафедре и молча встал, ожидая, пока лектор-офицер удостоит его внимания.

— Вы надумали развлечь аудиторию, так?!

— Ни в коем случае, сэр. Я просто уснул.

— Уснули?! То есть, вы хотите сказать, что пока я читал лекцию, вы храпели?!

— Я так устал, сэр. Этот курс для меня слишком тяжел, сплошная беготня и…

— Чем вы занимались до Революции?

— Я художник, сэр. Создавал группажи и тому подобные композиции.

— А… Повторите, как вас зовут?

— Буш, сэр.

— Это я знаю. Я хочу услышать ваше полное имя.

— Эдвард Буш.

— Ну, тогда я видел ваши работы. — Стенхоуп, казалось, слегка смягчился. — Я сам был архитектором до того, как в архитектуре отпала нужда. Сказать по чести, я восхищался некоторыми из ваших работ — особенно той, которая на юго-западной Стартовой Станции. Кое-что явилось для меня настоящим откровением. У меня даже есть — то есть был — каталог ваших произведений… В общем, я счастлив познакомиться с вами, даже при таких обстоятельствах и в такой обстановке. Ведь вы, я слышал, самый опытный Странник?

— Да, я давненько этим занимаюсь.

— О Господи, а здесь-то вы почему оказались? Ведь вы — поверенный самого Уинлока!

— Как раз поэтому я и здесь, по-видимому…

— Да… правда. Я и забыл. Что вы думаете, кстати, о конфликте Силверстона и Уинлока? Разве вам не кажется, что многие идеи Силверстона очень интересны, хотя и необычны?

— Я не знаю, сэр. Не знаю.

Стенхоуп улыбнулся:

— Здесь сейчас никого больше нет; а со мной вы можете говорить откровенно. Ведь правда, это не дело — то, что Режим преследует Силверстона? Как вы считаете?

— Я уже говорил вам, сэр: вы преподали нам весьма основательный урок. Я больше не могу думать. И своих суждений у меня уже не осталось.

— Но у вас, у художника, просто должны быть весьма определенные суждения об этом деле!

— Нет, никак нет, сэр! Волдыри на руках, мозоли на ногах, и никаких суждений.

Стенхоуп рывком встал:

— Вы свободны, Буш. И учтите: еще раз замечу, что вы спите на моих лекциях, — разукрашу как бог черепаху!

Буш зашагал прочь с каменным выражением лица. Но как только вышел за порог, это выражение сменилось злорадным и самодовольным. Нет, шалишь: голыми руками меня не возьмешь!

Однако мысль о том, что Режим преследует Силверстона, теперь не выходила у него из головы. Это было так похоже на правду. Зачем только, интересно, им понадобилось его суждение об этом дельце?

Прошло еще две недели, прежде чем он получил наконец-таки ответ на свой вопрос. Эти недели, как и предыдущие дни, были заполнены ожесточенной стрельбой, беготней и отдаванием чести начальству. Но наконец взвод напичкался последней порцией словоблудия на последней лекции, поразил последнюю мишень, ткнул ножом последнее соломенное чучело, пробежал последнюю милю. Они бодро прошли через испытания, за которыми последовали личные собеседования с каждым выжившим. Буш тоже очутился в лекционном бараке, с глазу на глаз с лысым, как бильярдный шар, капитаном Хауэсом и капитаном Стенхоупом.

— Присядьте, — первым заговорил Стенхоуп. — Мы немного поспрашиваем вас, проверим ваши знания, а заодно и быстроту ваших реакций. Итак, что неправильно в утверждении:

Мир первозданный, тьмой окутан,
Был скован вечной ночи сном.
Сказал Господь: «Да будет Ньютон!» —
И осветилось все кругом.

— Это точная цитата — из кого? — из Поупа, должно быть. Да, правильно. Но утверждение целиком неверно: Бога нет, а Ньютон осветил куда меньше, чем вообразило его поколение.

— Что вы думаете о противостоянии Уинлок — Силверстон?

— Я ничего не думаю, сэр. Я ничего о нем не знаю.

— Что неверно во фразе: «Власти продолжают несправедливые гонения на Силверстона»?

— «Гонения на».

— А еще? — Стенхоуп нахмурился.

— Еще? Не понимаю.

— Быть не может!

— Что за власти, сэр, что за Силверстон? Я ничего в этой белиберде не смыслю.

— Вопрос следующий… — И они погнали Буша по лабиринтам подобной чепухи, чередуясь с вопросами. Но и у этой трагикомедии оказался конец.

Капитан Хауэс прокашлялся и заявил:

— Курсант Буш, мы рады сообщить, что вы успешно прошли испытания. Ваш результат — восемьдесят девять очков из ста, и, как мы полагаем, вы идеально подходите для Странствий Духа. Мы надеемся заслать вас в прошлое с особым поручением в ближайшие дни.

— А каким будет поручение?

Хауэс натянуто рассмеялся:

— Хватит с вас на сегодня. Ваше обучение закончено. Расслабьтесь пока, отдохните! Капитан Стенхоуп и я дадим вам все требуемые разъяснения завтра утром. Так что до половины десятого утра вы свободны — радуйтесь и веселитесь!

Он извлек из-под кафедры бутыль и торжественно вручил ее Бушу.

Когда оба наставника ушли, Буш с невольным любопытством оглядел бутылку. Броская наклейка гласила: «Черный Тушкан Особый: Настоящий Индийский Виски. Изготовлено в Мадрасе по Тайному Рецепту». Буш открутил металлическую пробку, осторожно втянул ноздрями запах, и его бросило в дрожь. Спрятав бутыль под формой, он понес ее в жилой барак.

Бравые Вояки уже вовсю праздновали, опрокидывая в глотки кружки мутной гадости. Буша встретил громогласный хор приветствий и тостов. Все они уже были зачислены бойцами новой, наспех испеченной Полиции Прошлого; всем полагался недельный отпуск — и они, судя по всему, намеревались провести его прямо здесь, не отрываясь от бутылок.

Буш презентовал им «Тушкана по Запретному Рецепту». Усевшись вместе со всеми на пол, он заметил тут же сержанта Прунделя, чьим самым деликатным обращением к ним было — «грязное стадо верблюдов». Сейчас Прундель, витая в облаке винных паров, опустил тяжеленную ручищу Бушу на плечо.

— Парни! Вы — мой лучш-ший взвод! Куда ш мне без вас? Завтра — опять к-куча вонючих новобранцев… вытирать им носы, и все такое… Вы — мои товариш-ши, на-стояш-шие дрруз-зя!

Буш потихоньку плеснул «Тушкана» в его кружку.

— Буш! Ты — мой луч-чий друг! — возгласил Прундель в очередной раз — и тут же грянул оркестр какофонической музыки: все загремели и забряцали кружками, ложками, жестяными банками, а также засвистели, завопили и загорланили песни (каждый — свою). Буш и сам не заметил, как тоже глотнул «Тушкана» — а в следующий момент оказался пьян, как сапожник.

Но уже меньше, чем через час весь барак сковало холодное оцепенение. Прундель рухнул в черный проем двери и исчез в ночи. На полу и на нарах в причудливых позах застыли бражники; кое-кто оглушительно храпел. Только одинокий силуэт маячил в дальнем углу; самый стойкий собутыльник полустоял, опершись на стену, в руке его каким-то чудом держалась бутылка. Он мычал, запинаясь, разудалую песню:

— …Он поймал того скота и швырнул за ворота…

Но скоро в бараке воцарилась полная тишина. Буш лежал на нарах, уставившись в потолок. Он понимал, что не спит, но ледяной ужас уже оцепенил его; и в этом состоянии смутно чудилось что-то знакомое.

Рядом вдруг послышались голоса, а затем показались четверо в белом. Они окружили его постель, и кто-то из них произнес:

— Он все равно не понимает ни слова из того, что мы говорим. Он воображает, будто находится совсем в другом месте, может, и в ином времени. Ну разве он не законченный тип кровосмесителя?

Мысль о кровосмешении встряхнула его: он приподнялся — и тут же стены призрачной комнаты, усеянной безжизненными телами, раздались во все стороны, увеличив ее до невероятных размеров. Но эти четверо никуда не делись. Сам потешаясь в душе над разыгравшимся воображением, он спросил:

— Ну и где, по-вашему, я нахожусь?

— Тсс! — цыкнул на него один из призраков. — Тише, не то разбудите всю пехоту. У вас — анемия и галлюцинации, разумеется, как у всех.