Дениза (Деннис) Робинс - Сладкая горечь

• Название: Сладкая горечь
• Автор: Дениза (Деннис) Робинс
• Жанр: Современные любовные романы

Истории любви, рассказанные «царствующей императрицей своего жанра» английской писательницей Деннис Робинс, позволяют читателю проникнуть в тайны интимных переживаний молодых женщин, одержимых настоящей страстью.

В романе «Сладкая горечь» юная аристократка Рейни, возвышенная и мечтательная, влюбляется в красавца Клиффорда, хладнокровного охотника за приданым. Уединенная жизнь в родовом замке на Французской Ривьере и самоотверженная любовь молодого архитектора Армана помогают Рейни сбросить на время чары Клиффорда, однако искуситель настигает ее и в этом райском уголке…

---

Главный вопрос, который мучил Рейни и с которым она беспрестанно обращалась к Арману: почему, почему Клиффорд не пишет?… Видя, как она страдает, Арман не знал, что ответить, и только неопределенно качал головой. Впрочем, он и в самом деле не знал ответа. Вполне возможно, что Клиффорд решил порвать отношения с Рейни. Иначе почему он не отвечал ни на одно ее письмо? А ведь она писала ему очень часто. Кому-кому, а Арману, от которого у Рейни не было секретов, это было хорошо известно.

Но даже Арман не знал всех подробностей происходящего. Зато миссис Оливент и старая графиня были в курсе дел и именно поэтому, тайно сговорившись, решили во что бы то ни стало помешать Рейни встречаться с Клиффордом Калвером. Единственным человеком, которого женщины посвятили в свои планы, был почтмейстер из Шани, которого они знали как преданного друга вот уже лет пятьдесят. Как все жители городка, Жан Савилль испытывал к графине глубочайшее почтение. Любое слово графини было для него законом, и нет ничего удивительного, что, когда она распорядилась задерживать все письма Рейни (или адресованные Рейни) и передавать ей, графине, лично в руки, он безоговорочно повиновался.

Само собой, мадемуазель Рейни ни о чем не подозревает. Дни проходили за днями, чудесное средиземноморское лето было в разгаре, а Рейни не получила от Клиффорда ни одного письма, как и он от нее… Единственное письмо, которое в обход графини полетело в Лондон, было отправлено из Канн собственноручно Арманом.

8

Вернувшись из командировки, Клиффорд с головой окунулся в повседневную деловую суету. Солнечные дни чередовались с дождливыми. Кое-как ему удалось поправить дела своей фирмы, но обязательства перед неудовлетворенными заимодавцами угнетали его по-прежнему. Он отчаянно нуждался в деньгах… Или хотя бы в надежде, что они скоро появятся.

Клиффорд убеждал своего банкира подождать со взысканиями по долговым обязательствам, а сам упорно стремился внедриться в сферы, где деньги потекут к нему сами собой. Менее всего он вспоминал о своем романе с сентиментальной и страстной девушкой, но, не получив после отъезда Рейни ни одного письма, удивился и даже немного обеспокоился. Клиффорд принадлежал к тому типу мужчин, которые быстро охладевают к женщинам, которые сдаются без боя, но если женщины не торопятся вешаться им на шею, любовь их разгорается.

Между тем он предпринимал все необходимые шаги и в отношении Лилиан Фитцборн. Строгие мамаши не жаловали его, но у Фитцборнов он чувствовал себя как рыба в воде. В случае необходимости он умел представиться скромным и благонравным, и однажды вечером, ужиная в роскошном особняке Фитцборнов на Бишоп авеню, он сумел добиться определенного прогресса. Прежде всего Клиффорд скромно отмалчивался, когда речь заходила о скачках, казино и тому подобных вещах, поскольку знал, что старый папаша Фитцборн этого не одобряет, но зато охотно поддержал разговор, коснувшийся ловли лосося. Накануне он выведал у Лилиан, что богатый банкир больше всего на свете любит рыбалку, и заблаговременно, словно прилежный ученик, проштудировал и вызубрил все, что касалось этого увлекательного предмета… Он явился к ужину, запасшись новейшими сведениями о ловле лосося, а также свободно оперировал специальными понятиями и словечками, словом, выглядел заядлым рыболовом.

Мистер Фитцборн весьма благожелательно прислушивался к его разглагольствованиям о лососе, мухах и снастях, а затем, когда закурили сигары, предложил вместе отправиться на рыбалку в Норвегию. Там, в Норвегии, как утверждал банкир, лучшая в мире рыбалка.

Клиффорд горячо поблагодарил за приглашение, но отговорился, сказав, что сначала потребуется решить две проблемы: во-первых, изыскать средства, чтобы купить приличные снасти, а во-вторых, изыскать время, которого у него в обрез по причине загруженности работой. В тот же вечер Клиффорд был вознагражден за свои старания. Оставшись с ним наедине, Лилиан нежно прижалась щекой к его щеке и, преданно заглядывая в глаза, заверила, что «все идет как надо».

Возвращаясь домой, Клиффорд не обольщался результатами. Начало было хорошее, но до официальной помолвки предстояло пройти трудный и долгий путь. Клиффорд чувствовал, что одно дело набиться к старому Фитцборну в компанию порыбачить в Норвегии и совсем другое – пролезть в зятья… Удручало и то, что с каждым днем Лилиан все больше ему надоедала. Конечно, она блондинка, и фигурка у нее что надо, но девушек, обладавших этими достоинствами, у Клиффорда было пруд пруди. От смазливых физиономий у него уже в глазах рябило. Ему была нужна девушка, способная разжечь воображение. А Рейни обладала этим свойством. Особенно когда не сентиментальничала.

Ее неожиданное молчание озадачило его. Он даже засел за письменный стол и написал несколько писем, в которых уверял ее в своей безбрежной любви и обещал в скором времени прилететь в Ниццу и встретиться с Рейни в Каннах.

Все эти письма до Рейни, конечно, не дошли, а были предусмотрительно сожжены ее матерью в присутствии старой графини, которая, следует признать, не испытывала особой радости оттого, что пришлось взять на себя роль семейного цербера. Бабушка искренне любила внучку и переживала, что Рейни так несчастлива. Она даже попеняла миссис Оливент, что сжигать письма не годится, так как они принадлежат Рейни, но у той уже был заготовлен ответ:

– Тебе прекрасно известно, мама, если мы допустим, чтобы Рейни вышла замуж за этого проходимца, то ее жизнь будет искалечена… Я хочу спросить: как тебе понравится, если родовой замок попадет в руки Клиффорда Калвера и он станет отцом ее детей?

Графиня, естественно, не нашлась, что на это ответить, и была вынуждена согласиться с тем, чтобы и в будущем письма Рейни уничтожались.

Через неделю после Коронации письмо, отправленное Арманом, было благополучно доставлено в офис Клиффорда, который уже начал подозревать, что Рейни решила его бросить. Прочитав письмо, Клиффорд расплылся в довольной улыбке. На четырех убористо исписанных страницах Рейни сетовала, что не получает от любимого писем. В конце письма она писала:

Я не могу думать ни о ком, кроме как о тебе. Иногда мне кажется, что я схожу с ума оттого, что не с кем толком поговорить – за исключением мамочки и бабушки и, конечно, Армана де Ружа, который навещает меня ежедневно и пишет мой портрет. С ним одним я могу говорить о тебе откровенно. Если бы не он, я бы, наверное, свихнулась… Ах, моя любовь, мой дорогой, неужели ты меня забыл?! Нет, я в это не верю! Должно быть, есть какая-то другая причина того, что ты не пишешь. Прошу тебя, напиши мне! Я так ужасно тебя люблю. И всегда буду любить. Всецело твоя, Рейни…

Клиффорд закинул ногу на ногу и закурил. Чувствовать, что он любим, было весьма приятно. Ему пришло в голову, что, пожалуй, он, и правда, мог бы слетать на выходные в Канны. В Лондоне слишком душно и жарко, а Рейни так живо описывала замок и окрестности, что ему захотелось поглядеть на них своими глазами и, конечно, насладиться обществом Рейни. Вот только этот чертов француз Арман! С какой стати ему позволено таскаться к ней каждый день? Вспомнив, как он нокаутировал француза у себя в офисе, Клиффорд ухмыльнулся. Монсеньор де Руж так напуган, что держит язык за зубами… Еще Клиффорд надеялся, что, слетав во Францию, все-таки поладит с семейством Оливентов.

Увы, на эту поездку у него не было ни денег, ни времени. К тому же вдруг серьезно занедужила мать.

У каждого мужчины есть свои достоинства и свои недостатки. Достоинством Клиффорда была его нежная привязанность к матери, для которой он оставался все тем же, что и в детстве, голубоглазым мальчиком. Миссис Калвер боготворила сына. Теперь она была при смерти. Она ни о чем не просила, но Клиффорд знал, что ей хочется, чтобы сын был рядом. Врач сказал, что ей осталось жить не больше месяца. В лучшем случае – двух… В общем, Клиффорд не мог уехать. Не говоря уж о том, что нужно было развивать отношения с Лилиан… С другой стороны, он опасался, что даже небольшая разлука с Рейни окажется роковой и он потеряет ее. Тогда он написал:

Ума не приложу, почему ты не получила моих посланий, любовь моя. Ты знаешь, что я терпеть не могу писать писем, но я послушный мальчик и, исписав кипу бумаги, отправил тебе. Наверное, письма задержались на почте. Как ты можешь корить меня, дорогая, если сама не держишь своего обещания. Это первое письмо, которое я от тебя получил. Но, чтобы показать, как я люблю тебя и скучаю по тебе, я отправлю еще и телеграмму.

В телеграмме, составленной по-французски, он был предельно краток:

Тебя люблю я. К. К.

Потом он препоручил все дела секретарше и клерку, а сам отправился на Бишоп авеню на свидание с Лилиан, которую обещал сводить на скачки. Клиффорду пришлось выложить за билеты недельную выручку, но он не жалел о деньгах, уверенный, что это капиталовложение принесет ему изрядные дивиденды.