Игнатий Брянчанинов - Том VIII

• Название: Том VIII
• Автор: Игнатий Брянчанинов
• Жанр: Религия

---

Призывая на Вас благословение Божие, поручая себя Вашей памяти, с чувством совершенного почтения и искреннейшей преданности имею честь быть

Вашего Высокопревосходительства

покорнейшим слугою и Богомольцем

Архимандрит Игнатий.

1847 года

августа 14-го дня

№ 3

С приятностью услышал я, что вы посетили обитель преподобного Сергия в день его праздника. Вы взошли и в мои комнаты с другими, расположенными ко мне ради имени Христова! Примите мою искреннейшую благодарность! И я был тут сердцем моим.

Что сказать вам? — Спаситель мира повелел тем, которые хотят войти в Царство Небесное, быть, как дети, простыми, незлобивыми, нелюбопытными, верующими, научающимися, скоро раскаивающимися в проступках. Последуйте этому совету Господа — в свое время ощутите блаженное обновление, укрепление души вашей. Оно будет совершаться постепенно, неприметно… Внезапно {стр. 87} человек увидит себя измененным — и прославит всеблагого всемогущего Бога.

Не посетуйте на краткость письма моего, не измеряйте его числом строк. Посмотрите на ваше сердце: если оно утешено, удовлетворено — мера полна.

№ 4

Милостивейший Государь! Феодор Петрович!

Приношу Вашему Высокопревосходительству усерднейшее поздравление с наступившим Новым годом, желаю Вам препроводить его в вожделенном здравии и совершенном благополучии. Благословение Божие да хранит, да осеняет Вас, все семейство Ваше. Повсюду, куда Вы не обратите взоры Ваши, да встречает Вас одно лишь приятное, одно утешительное: потому что Вы умеете доставлять ближним и приятности и утешение. «В нюже меру мерите, да возмерится Вам!»

На благословенной родине Вашей, где и природа и люди встретили меня благосклонно, оказывают столько одолжительного внимания, что невольно трогают чувствительное сердце странника, — на родине Вашей мне хорошо. Здоровье мое неспеша поправляется с исшествием простуды из моего тела, оно ощущает укрепление нерв и обновление всего состава. Я употреблял потогонные средства и еще не долечился, по этой последней причине и по причине отворенных поров, также по причине слабости, которую произвело лечение, — я послал прошение к моему Начальству, чтоб оно дозволило мне возвратиться в Санкт-Петербург по первому летнему пути. А между тем я воспользуюсь благотворным влиянием на меня Вашей благословенной, гостеприимной родины.

Примите на себя труд передать мой усерднейший поклон, поздравление с Новым годом и желанием всех благ Милостивейшей Государыне Дарии Михайловне, Константину Федоровичу и Вере Ивановне, Марии Федоровне и Александре Федоровне.

И паки — призывая на Вас благословение Божие, повторяя желание Вам всех истинных благ, с чувством совершенного почтения и искреннейшей душевной преданности и признательности имею честь быть навсегда

Вашего Высокопревосходительства

покорнейший слуга и Богомолец

Архимандрит Игнатий.

{стр. 88}

С первого взгляду Вашего на меня, с того взгляду, которым Вы взглянули на юнкера, — Вы глядите на меня одинаково, глядите Ангелом — за это спасет Вас Бог!

2 Генваря 1848

№ 5

Милостивейший Государь! Феодор Петрович!

Какую неожиданную весть принесла мне нынешняя почта! Константин Федорович, в цвете лет зрелого мужества, обещавший так много для отечества, для родителей и семейства своего, бесценный для всех знавших его, внезапно оставил поприще земной жизни, — и прах его уже покрыт землею! — покоится в Сергиевой пустыне! Там долго он будет покоиться!… возбудит и оживит его труба общего воскресения человеков!… А душа его!… да обрящет она покой в блаженных, тихих и светлых обителях неба! Туда да проложат ей путь и ее собственное благочестие и благочестие родителей! Туда да проложат ей путь молитвы святой Церкви, молитвы отца его, молитвы матери его, молитвы осиротевшей супруги и сиротство почти немотствующих и непонимающих сиротства своего младенцев детей его!

Постигла Вас скорбь крепкая, необыкновенная, но соответствующая крепости души Вашей! Вам предлежит облечься во всеоружие живой веры, вдыхающей в сердце твердость, мужество, смирение, покорность определениям Божиим, Вам предлежит сообщать силу души Вашей слабой по телесному сложению, хотя и не слабой по упованию на Бога, Дарии Михайловне — она мать! Вам предлежит заменить собою почившего в его семействе — вступить снова в обязанности отца, пекущегося о воспитании детей. Неожиданный и тяжкий крест лег на рамена Ваши! но он послан Богом… Неприметно пришел, приблизился он, — внезапно, всею тяжестию лег на рамена, — и блаженны те рамена, которые сподобились ощутить на себе крест Господень! Блаженна душа, которая с великодушием примет и понесет крест Господень.

Крест — знак избрания Божия, печать Христова. Этою печатию запечатлевает Христос Своих! этот знак изображают на возлюбленных Божиих ангелы Бога Вседержителя! «Если ж ты видишь кого, — сказал преподобный Марк подвижник, — проводящего жизнь бесскорбную, в постоянном благоденствии, — знай: его ожидает по смерти суд немилостивый». Все святые признавали за непреложную истину, что тот, который проводит жизнь бесскорбную, — забыт Богом. Не ищи, говорит один из них, со{стр. 89}вершенства христианского в добродетелях человеческих: тут нет его; оно таинственно хранится в кресте Христовом! Какие бы добродетели ни были совершаемы святыми, они считали их неполными и недостаточными, если их не увенчал крест Христов, не запечатлела, не засвидетельствовала печать Христова. Те только пройдут путь, стрегомый херувимом, которые будут иметь при себе рукописания, запечатленные печатию Христовою.

Милость Божия к Вам являлась во все течение жизни Вашей и в благословении Вас семейным счастием, и в благословении Вашего служения Царю и отечеству. Та же самая милость Божия является и в посланном Вам кресте. Наказание Божие — не наказание человеческое!.. гнев Божий — не гнев человеческий! Господь наказует — и любит! Он призывает Вас в ближайшее познание его. Короткое знакомство с великими земли доставляет временные почести и мнимое богатство; подробное познание Бога доставляет блага вечные, зрение славы Божией, участие в этой славе.

Всегда смотрел я на Вас оком сердца моего — глубоким сердечным чувством, которое трудно постичь, которого существование даже и не подозревают проводящие жизнь рассеянную. Думаю: Бог послал мне это чувство с тем, чтоб я имел хотя малую лепту, которою бы мог в час нужды принести Вам слабое воздаяние за Вашу обильную любовь. Гляжу на Вас отсюда, из отдаленной пустыни: вижу то же самое! расстояние не препятствует смотреть и видеть сердцем. Постоянно я ощущал в Вас, в Вашей душе, какую-то нравственную задачу, которая не имела полного решения. Оставалось решить! Воля Божия о нас видна теперь яснее: Ему благоугодно, чтоб душа Ваша принесла духовный плод для житницы вечной, соответственный средствам и силам, насажденным в эту душу. Для того — Он вывел Вас на подвиг. Ему благоугодно, чтоб Вы приблизились к Нему, более познали Его.

Константин Феодорович — почти одних лет со мною, немного моложе меня. С того времени, как мы познакомились, протекла целая четверть столетия; тогда он был в мундире пажа, а я в мундире юнкера. Первая мысль, мелькнувшая мне при прочтении вести о его кончине, пролетевшая прямо в сердце, была: «и он пошел в монастырь». Теперь Вы — беспристрастный судья: не все ли равно уйти в монастырь несколькими годами раньше, несколькими годами позже? Инок — тот же мертвец с живым словом! … Слово его из другого мира! … из того мира, где — душа {стр. 90} почившего. Я, живой мертвец, стяжал нового сожителя в Сергиеву обитель — сына Вашего, мертвеца, заключившего навсегда уста свои. Да дарует мне Бог произносить Вам за него и за себя «слово» из того мира — слово утешения, слово спасения!

Заливаюсь слезами — перо не держится в трепещущей руке. Христос с Вами! Он да укрепит Вас, и Вами все семейство Ваше!

Всей душой Вам преданный

недостойный Архимандрит Игнатий.

4-е февр. 1848 года

№ 6

Христос Воскресе, и воистину воскресе!

Многолюбезнейший, бесценнейший Федор Петрович!

Получив письмо Ваше, я долго беседовал с ним: оно и поныне постоянно лежит на столике близ моей кровати. На ней провожу большую часть времени; одно у меня занятие — лежание; таков удел больного. Часто я перечитывал глубокое письмо — эту исповедь души Вашей, переносился мыслию к Вам. И вот — на днях — по обычаю один я в келлии, по обычаю лежу: внезапно и живо представилось мне, что я на могиле Константина Федоровича — вместе с Вами, со всем Вашим семейством… Как будто послышался голос Константина Федоровича! Овладело душою моею чудное, неожиданное вдохновение: вскакиваю с кровати, тороплюсь начертать на бумаге мысли, представшие мне в многочисленном, очаровательном сонме. Когда я переводил их на бумагу, — рука едва поспевала изображать то буквами, то кой-какими знаками и намеками кипящие ключом мысли, перемешивающиеся с еще более чудными, тихо и насладительно волнующими душу ощущениями. Потом я перечитал исчерканный листок, — вижу: это — не моя собственность. Отрадное, утешительное вдохновение низошло ко мне не для меня одного: оно принадлежит Вам более, чем мне. Посылаю его Вам вместо красного яичка. Вы получите, прочитаете его в дни Святыя Пасхи. Пусть другие встречают праздник в шумных увеселениях: для Вас послужит услаждением «Слово из вечности». Это — беседа таинственно-послышавшегося мне голоса.