Вадим Каргалов - Русский щит

• Название: Русский щит
• Автор: Вадим Каргалов
• Издательство: «Современник»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1985

Роман хроника Вадима Каргалова охватывает важный период отечественной истории — вторую половину XIII века, когда сыновья Александра Невского Дмитрий Переяславский и Даниил Московский начали борьбу за объединение русских княжеств В центре произведения — русский народ, защитник родной земли.

---

Марта в шестой день приехал гонец с селигерской заставы, от Игнач-креста. Староста Федор Путятич передавал словесно, что татары взяли град Торжок и посекли саблями без малого всех людей, а за теми немногими, что из града выбежали, гнались Селигерским путем и досекали, как траву. Но не большими ратями гнались татары — летучими загонами, и новгородская застава, что встала у Игнач-креста, меж двух озер — Соменского и Глухого, повернула их вспять. Гонец добавил, что татары приступали не сильно, постреляли из луков и повернули обратно к Торжку, по своим же следам…

— Не пойдут татары на Великий Новгород! — твердо сказал Ярослав Всеволодович. И, видя недоуменные лица бояр, пояснил: — От Торжка до Нова-города триста верст. Без малого две недели нужно большой рати с обозами, чтобы одолеть этот путь. Да и скоро ли соберет царь Батыга сию большую рать? По всей Низовской земле ведь татары рассыпаны… А весна близко. Оттепели дороги поломают, реки разольются. Потонут татары в новгородских болотах. Верно говорю вам, бояре: не пойдет царь Батыга на Новгород! Великое спасибо новоторжцам, что задержали татар на новгородском рубеже! Вечная им память!

Посветлели лица бояр и воевод, бывших в тот час в княжеской горнице:

— Избавил бог рукою крепкою Нова-город от неверных языцев!

Празднично загудели колокола. Народ толпами бежал к Софийскому собору, где архиепископ Спиридон служил благодарственный молебен.

Спасен Господин Великий Новгород!

Немногие из новгородцев задумывались тогда о цене спасения, о том, что не божье заступничество и не распутица заслонили Новгород, а пепелища Рязани и Владимира, окровавленные снега Сити, мужество новоторжцев и тех безвестных русских ратников, которые бились с татарами на стенах больших и малых городов, на засеках и проезжих дорогах, на околицах деревень и у крыльца своих изб. Каждая схватка вырывала из туменов хана Батыя воинов, малые потери складывались в большие, и не оставалось сил для последнего броска…

Князь Ярослав Всеволодович метался в лихорадочном ожидании, которое сжигает душу бессонными ночами. Он ждал двух вестей из Низовской земли: первую — о гибели брата Юрия, чтобы занять великокняжеский стол по праву старейшего теперь Всеволодовича, вторую — об отступлении царя Батыги обратно в Дикое Поле.

И обе эти вести вскоре пришли.

Глава 9 Великая облава

1

Месяца марта в девятый день, в канун прилета жаворонков, когда день меряется с ночью, — вверх по Волге ехал отряд татарской конницы. По блестящим стальным доспехам, круглым китайским шлемам с лисьими хвостами у висков знающий человек без труда мог определить, что это не простые воины, а нукеры-телохранители высокородного хана.

Предводитель отряда, высокий худой воин в золоченом шлеме, внимательно оглядывал берега. Его угловатое широкое лицо, выдубленное зимними ветрами, было спокойно. И не такие поручения выполнял сотник личной охраны Менгухана, хотя и это доверенное ему дело было не из пустячных. Сотник искал место для общего совета ханов и темников, воевавших в лесной стране руситов.

Закончилась первая половина похода. Руситские деревянные крепости взяты и сожжены. Войско владимирского князя Юрья настигнуто в лесах и разбито. Тумены вышли на великую реку Итиль, широкую даже в верхнем течении, и уперлись в леса, через которые зимой не было дорог. Ханы должны решить сообща, куда направить войско: пробиваться на север к Новгороду или отойти в степь.

Военный совет нельзя собирать в городе оседлого народа. Деревянные стены руситских жилищ помешают ханам услышать голос богов. Войлок юрты и небо над головой — вот прибежище мудрости!

Но мало в этой лесной стране открытых равнин, где можно было бы поставить юрты ханов, предводителей войска, и обеспечить безопасность драгоценных жизней потомков Чингисхана. Второй день ехал сотник, оглядывая волжские берега, но подходящего места не нашел. Бесконечные леса тянулись вдоль Волги. Деревеньки тесно прислонялись к береговым обрывам.

Возле устья речки Медведицы всадники остановились. Просторная поляна, поросшая мелким кустарником, привлекла внимание сотника. Место было светлое, открытое — леса отступили от Волги, полукругом чернея вдали.

Сотник сказал коротко:

— Здесь!

Сопровождавший его юртджи, знаток удобных для войска дорог и стоянок, поднялся с речного льда на поляну, объехал ее всю — от пологого берегового ската до дальних лесов, и, вернувшись, согласился:

— Место безопасное. Поспешим к хану…

На поляну приехали воины из тумена Менгухана, окружили ее плотным кольцом юрт. В середине, в отдалении от юрт воинов, были поставлены шатры для ханов. Во все стороны разъехались конные дозоры: войско князя Юрья разбито, но по лесам еще бродят вооруженные руситы, которые нападают на обозы и даже на небольшие отряды.

Начали съезжаться ханы, каждый с многочисленными нукерами-телохранителями.

Из ситских лесов приехали Менгухан и полководец Бурундай. Они привезли самые дорогие трофеи: голову князя Юрья и захваченный в битве великокняжеский стяг.

От Костромы и Ярославля приехали ханы Кадан и Бури, воевавшие на Волге. Нукеры их охраны были одеты в богатые шубы, взятые в торговых волжских городах.

Из Переяславля-Залесского прибыл мрачный Гуюкхан. Его тумен потерял под стенами почти половину воинов, а добыча оказалась небольшой.

Батухан на совет не приехал. Он приводил у Торжка в порядок свое расстроенное многими сражениями войско. Сказочно богатый Новгород неудержимо манил его, но войско собиралось медленно, воины устали, кони ослабли из-за плохого корма (дерзкие жители Торжка перед смертью подожгли амбары с зерном!), и предводитель войска не решался без одобрения остальных ханов начать поход на север. Потому-то и велел он собрать большой совет, на который отправил любимого брата, хана Орду. Об этом хане было известно, что он — язык и уши самого Батухана. Ему он и приказал оповестить ханов: как те решат, так и пойдет войско…

В шатер, где совещались ханы, были допущены немногие.

Тысячники и даже темники, закутавшись в шубы, сидели у костров возле шатра, терпеливо ждали решения ханов. Ветер раскачивал шелковые кисти на семи углах шатра Менгухана. По небу низко бежали облака. Коченея на морозном ветру, тысячники и темники переговаривались:

— Говорят, Батухан поведет тумены к богатому северному городу, который сами руситы называют великим.

— Если этот город действительно великий, то в нем много не только богатства, но и воинов. А наши тумены не собраны вместе. Разумно ли рисковать?

— Кони ослабли, воины утомились в битвах.

— В моей тысяче осталось шесть сотен воинов. С кем мне штурмовать великий город руситов?

— Будет ли конец этой лесной стране?

— Чем дальше идем, тем меньше добычи.

— Мертвым добыча не нужна. Надо уходить с тем, что взяли…

Распахнулся полог ханского шатра. Прихрамывая, вышел полководец Бурундай:

— Слушайте и повинуйтесь! Ханы, потомки великого Чингиса, решили возвращаться в степи. Тумены пойдут до южного края земли руситов облавой, и всякий город, область и селенье, которые встретятся на пути, брать и разорять. Ханы объявили Великую облаву!

Тысячники и темники бросились к коням.

Один за другим выходили из шатра ханы — надменные, неприступные. Молча садились на коней, отъезжали, окруженные нукерами. Полоскались на ветру рыжие хвосты ханских бунчуков.

Рабы проворно сворачивали юрты, укладывали войлок в крытые повозки. Дотлевали угли костров, в которые больше не подбрасывали дрова. Отряд за отрядом скрывались в сумерках. К утру только пепел да истоптанный снег остались на месте многолюдного стана…

2

Великая облава!

По всем дорогам — на Торжок, на Кашин, на Кострому, на Ярославль — помчались гонцы с горящими факелами в руках. Снимались с места татарские тумены и, разделившись на сотни, вытягивались вдоль Волги. Потом широким неводом они двинулись на юг. Теперь не только города и села, стоявшие на речных путях и проезжих дорогах, подвергались разгрому. Татары продирались напрямик, сквозь леса, разыскивая уцелевших людей и еще не разграбленные деревни. Задыхалась Русь, захлестнутая петлей татарского аркана. Как от лесного пожара, бежали дикие звери.

Великая облава!

От Торжка до Костромы поднялось сплошное зарево пожаров. Обозы татарского войска разбухали от новой добычи. По дорогам тянулись толпы пленных. Обессилевших рубили. Татарская облава оставляла за собой обезлюдевшую вконец, разоренную землю.

Но грозными и неприветливыми оказались для завоевателей мартовские леса. Бесследно исчезали татарские отряды, осмелившиеся удалиться от больших дорог. Смерть подстерегала насильников за каждым кустом. Тысячи ватаг и ватажек шли следом за воинством Батыя, рубили отставших тяжелыми мужицкими топорами, поражали стрелами из засады. Бок о бок сражались чудом уцелевшие владимирские дружинники и мужики из деревень, кабальные холопы и зажиточные торговые люди, монахи, сбросившие до времени свои рясы, и дремучие лесовики, еще поклонявшиеся древним языческим богам. Общая беда соединила всех русских людей.