Жанна Режанье - Ловушка для красоток

• Название: Ловушка для красоток
• Автор: Жанна Режанье
• Жанр: Современные любовные романы

Роман рассказывает о жизни фотомоделей — красавиц с изумительными фигурами, лица которых мелькают на обложках сотен журналов и в сюжетах коммерческого телевидения. Девушки-модели вынуждены продираться сквозь жесткую конкуренцию, многочисленные любовные связи, замужества и разводы. Жанна Режанье описывает судьбу трех девушек: Кэрри, Долорес и Евы. В своей профессии они достигли вершин, но, несмотря на головокружительный успех, рискуют попасть в капкан собственной красоты.

---

— Знаешь, сколько в этом ящике? Двести тысяч. Наличными. Бумажки по тысяче, по пять сотен, по сотне. Бери сколько хочешь. Только бери купюры помельче — крупные все зарегистрированы.

— Благодарю вас, не надо, — сказала Кэрри, стараясь не обнаружить свое состояние.

— Не будь гордячкой, милая. Что, тебе деньги не нужны? Сделай себе приятный подарок!

— Благодарю вас, нет!

— Я ведь не каждой делаю такие предложения! Ты не такая, как все они. Поэтому…

Он небрежно расшвырял деньги по одеялу.

— Как надумаешь, тебе известно куда приходить. Откроешь ящик и бери! Я уже сказал, что предпочитаю давать и что имею нюх на людей. Сколько девушек появлялись и исчезали, Господи, Боже мой! Но таких, как ты, мало. Почти нет. У тебя есть класс, настоящий класс, я сразу это отметил!

Сол изучающе посмотрел на Кэрри, просто раздевая ее глазами. Кэрри с легкостью представила, какого рода фотографии он рассчитывал сделать. Нужно немедленно выбираться из этой ситуации!

Кэрри встала и наклонилась за своей рабочей сумкой. Но Франклин, волшебным образом исцелившись, выпрыгнул из постели и как хищная птица навис над Кэрри, стараясь захватить ее в когти. Он дышал часто и коротко:

— Слушай меня, слушай! Что хочешь дам! Скажи свою цену! С такой красавицей на двадцать лет моложе стану! — Он вцепился в запястье Кэрри. — Поцелуй! Хоть раз поцелуй! Один разик! Жалко тебе?

Кэрри передернуло от отвращения. Оттолкнув его в сторону, она рванулась в дверь.

Оказавшись снова на улице, Кэрри с особой остротой ощутила прикосновение теплого ветерка к коже, вдохнула запахи раннего вечера, вобрала в себя городские звуки: сотрясающийся и гудящий под ногами асфальт, отдаленные гудки автомобилей, негромкий гул кондиционеров. Тени быстро удлинялись, а там, где меркнущий свет еще окрашивал камень и цемент в золото, охру, шафран и топаз, сгущалась загадочная дымка.

Неожиданно душа Кэрри преисполнилась каким-то странным, самой ей непонятным чувством, которое она не смогла бы выразить словами, но точно знала: в нем — ключ к ее жизни. Если бы только удалось понять, что же оно означает.

— Дядя Наппи! — позвала Ева с порога парикмахерской.

— Ева, детка!

Наполеоне Петроанджели, любимый Евин дядя, был старейшиной клана Петроанджели. Сейчас он возвышался над клиентом, занеся над ним ножницы.

— Это дочка моего племянника, — объявил он, делая ножницами широкий жест. — Она у нас будет манекенщицей. Ну, Ева, когда же старый дядя Наппи получит твою фотографию?

— Как только будет готов мой композит, дядя Наппи, — Ева поймала в зеркале взгляд старика и улыбнулась ему. Ни у кого на свете не было таких добрых карих глаз! Дядю Наппи все любили, а он вечно перешучивался с клиентами или мурлыкал народную итальянскую молитву: «Господи, ты заставляешь даже тыкву цвести, сделай наших девушек красивее, чем есть!»

— Большой успех ждет маленькую Еву! — объявил дядя Наппи. Обслужив клиента, он потянул Еву в уголок и что-то сунул ей в ладошку.

— Бери, пригодится! — шепнул он.

Ева так и разинула рот, когда обнаружила в руке скомканную десятку.

— Но, дядя Наппи…

— Маме и папе ничего не рассказывай, они могут неправильно понять! Но нам-то с тобой известно, что ты будешь знаменитой манекенщицей, а пока что — на мелкие расходы…

— Дядя Наппи, я…

— Тихо! — распорядился дядя Наппи.

Ева знала, как тяжко достаются деньги членам ее семьи, и не хотела ничего ни у кого брать. Дядя Наппи понял ее.

— Заработаешь первые большие деньги — вернешь! — предложил он, похлопав ее по руке. — Тебя ждет огромный успех, Ева! У тебя есть все, что для этого требуется.

Из дневника Кэрри

28 июня. Обстановка вчера была бесцветная, люди — безликие. Все считали, что это большое дело — приглашение Эдмунда Астора, одного из главных нью-йоркских распутников, на прогулочный корабль, но прогулка оказалась скучнейшей из всех затей, в которые меня втягивал Джефри. Я умирала с тоски, не понимая, зачем я согласилась явиться, когда вдруг появился он. Мел Шеперд.

Дальше все было предельно просто: с первого взгляда я поняла, что передо мной мужчина, в которого я могу влюбиться. И поняла, зачем я на корабле.

Что привлекло меня в нем? Впечатление необычности и донкихотства? Попробую описать его.

Темно-русые волосы, довольно длинные и чуть волнистые, сардонические складки у рта, но главное — ощущение полнейшей сосредоточенности на всем, что он делает или говорит. Наблюдая его манеру общения с людьми, я живо представила себе, как это будет, если в фокусе его внимания окажусь я. Его руки спокойны, но полны внутренней жизни, напряженности и силы. Я смотрела на эти руки и отчаянно желала почувствовать их объятия. В нем есть искрометность и даже лихость, но в сочетании с мягкостью и силой. Есть что-то в пластике его мускулистого тела, и даже в том, как он носит одежду, убеждающее в его способности заставить меня чувствовать. За ним я последовала бы на край света и обратно! Сейчас, когда я записываю свои впечатления, только сейчас я осознаю, в чем тут дело: он же похож на отца! Теперь все ясно.

Нас познакомили, и я узнала, что он кинопродюсер.

— Вы давно знакомы с Эдмундом? — спросил он меня.

— Я его впервые вижу. А вы?

— Я? — он отмахнулся. — У нас есть общие друзья.

Он приехал вместе с главой крупнейшей голливудской студии Р. Т. Шеффилдом. После прогулки мы с Долорес обедали с ними в «Кот Баск», а потом еще танцевали в «Эль-Марокко».

Обед я почти не запомнила — ни о чем шел разговор, ни что мы ели, настолько я была поглощена присутствием Мела. А в «Эль-Марокко» кто только ни подходил к нашему столику! Долорес была в своей стихии, лезла из кожи вон, зачаровывая старого, лысого Р. Т.

В танце Мел прижимал меня к себе, и наши тела гармонично покачивались в такт томной, чувственной музыке. Мел говорил, что «Эль-Марокко» — одно из немногих мест, где еще можно потанцевать. Мы будто плыли сквозь туман, упоительный туман, а музыка звала нас слиться друг с другом — да были ли нужны нам призывы?

Мел вдруг отвел меня на расстояние вытянутой руки:

— Ты так прекрасна, что не можешь быть настоящей! Но вот поразительно — все в тебе самое настоящее! Тебя надо рассматривать на расстоянии, чтобы оценить эту неслыханную красоту.

Он снова прижал меня к себе, легко поцеловал в висок, и я почувствовала его дыхание. Как же я была счастлива, прижимаясь к его широкой груди!

— Я все бы отдал, чтобы иметь возможность не лететь завтра на побережье! — сказал Мел. — В один вечер ты стала самым дорогим для меня существом!

С тех пор как умер отец, ничто не трогало меня сильней, чем эти слова!

А утром меня разбудил его звонок. Он сказал, что у него в городе дела, мы могли бы встретиться за ленчем в районе Йорк-вилля, но только если это не слишком расстроит мои планы. Я отменила две деловые встречи ради того, чтобы повидаться с ним. Не сошла ли я с ума? Или я влюблена? Я начинаю ликовать от одного только звука его голоса!

На ленч я, конечно же, явилась раньше времени и страшно боялась, что он не придет. Но он пришел, опоздав всего на несколько минут.

Мы заказали сосиски с кислой капустой, картофельные оладьи, мы объедались, смеялись и болтали.

— Кажется, я хорошо на тебя действую, — сказал он. — Сегодня ты еще красивей, чем вчера вечером.

— Но мы и познакомились только вчера!

— Неважно, я чувствую, что хорошо на тебя действую. Значит, тебе нужен такой человек, как я!

Как он прав! Такой мне и нужен. Но мне нужен именно он, а не просто такой, как он. Около него я становлюсь сама собой. Он снимает с меня чувство неприкаянности, и я начинаю понимать, что оказалась, наконец, на своем месте. Оно — рядом с ним.

На месте! Дома! Его сходство с отцом настолько очевидно, что я не могу закрыть на это глаза. Даже руки у Мела — сильные, с довольно широкой кистью — такие же, как у отца. Наверное, поэтому я чувствую себя на месте рядом с ним. Он сказал:

— Я хотел бы сделать тебя женщиной.

— Разве я не женщина?

— Нет, ты юная девушка. Юная девушка, которая пробивается в одиночку. А мир слишком суров, и беззащитной девушке в нем тяжко. Я хорошо знаю этот мир.

На его лице появилось выражение удивительной нежности. Наши взгляды встретились, мои глаза стали быстро наполняться слезами, а горло сжалось. Это было ужасно и прекрасно, со мной никогда такого прежде не бывало.

На улице он на миг прижал меня к себе и нежно прикоснулся к моим губам. Потом он сел в одно такси, я — в другое. Я целый день полна им, он постоянно со мной, хотя его и нет.

Я не в силах поверить, что все это происходит на самом деле. Не слишком ли легко все получилось? Не слишком ли быстро? Он пообещал позвонить и сообщить, когда приедет снова. Как я буду ждать!