Лорен Вайсбергер - У каждого своя цена

• Название: У каждого своя цена
• Автор: Лорен Вайсбергер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-034277-2

Вчера вы были замотанной бизнес-леди, не имевшей времени ни на развлечения, ни на личную жизнь…

Сегодня вы — своя в модной тусовке, постоянное украшение элитных ночных клубов, жертва вездесущих папарацци и любимица модных журналов.

Сказка о Золушке?

Нет. Перемена работы!

Вам просто ПЛАТЯТ за роль «светской львицы», за появление на престижных вечеринках и за интрижки с плейбоями.

А развлечения? Да какие уж тут развлечения!

А личная жизнь?

Ее по-прежнему следует искать ГДЕ-ТО В ДРУГОМ МЕСТЕ!

Только — КАКОМ?

---

7

Было полвосьмого вечера, четвертый день моей работы на «Келли и компанию» в качестве пати-планнера 63.

Когда я возвращалась домой, на газетном лотке возле дома оставался единственный экземпляр «Нью-Йорк дейли ньюс», и я невольно задалась вопросом, кто, черт побери, раскупает такую муру. Читая «Волю народа»64 с тех пор, как научилась грамоте, я никогда не подписывалась ни на одну из газет. Конечно, я ни разу не намекнула дяде, что колонка, много лет остававшаяся прекрасным, презирающим условности обзором модных заведений, бомонда и светских событий в Нью-Йорке, давно заросла, как бурьяном, своенравной проконсервативной демагогией по поводу каждой «социальной трагедии», обрушившейся на любимый Уиллом город, однако молчать становилось все труднее.

— Бетт, статья сегодня отличная, если уж я это говорю! — с пьяной убежденностью сообщил швейцар Симус, открывая мне дверь. — Твой дядюшка бьет не в бровь, а в глаз!

— Что, хорошая? Я еще не читала, — отрывисто бросила я, прибавив шагу, как человек, всячески старающийся избежать разговора.

— Хорошая? Да она фантастическая! Наконец-то человек с понятием! Тот, кто способен хотя бы немного подколоть Хиллари Клинтон, — мой друг! Я считал себя единственным человеком в городе, голосовавшим за Джорджа Би, но после статьи твоего дяди начал понимать, что это не так.

— А-а. Наверное, так и есть. — Я, не останавливаясь, прошла к лифту, но Симус не отставал.

— А он, случайно, не собирается в ближайшее время тебя навестить? Хочу лично сказать ему, как сильно я…

— Обязательно сообщу, если что, — пообещала я, и дверцы лифта наконец-то скрыли от меня дядюшку Симуса. Я лишь головой покачала, припомнив единственный визит Уилла ко мне домой. Тогда Симус лез из кожи вон, стараясь услужить, стоило ему узнать имя визитера. Мне становится не по себе при мысли, что Симус — яркий представитель целевой аудитории моего родного дядюшки.

Миллингтон чуть не в конвульсиях билась от радости, когда я открыла дверь. Она была возбуждена больше, чем обычно, потому что я вернулась поздно. Бедняжка Миллингтон, не видать тебе сегодня прогулки, подумала я, небрежно потрепав ее по головке и устраиваясь читать последний выпуск уилловской болтовни. Миллингтон сбегала пописать на специальную подушку, догадавшись, что сегодня ее из квартиры не выведут, и запрыгнула мне на грудь, решив почитать вместе с хозяйкой.

Не успела я открыть папку с рекламными листовками доставки еды, как сотовый завибрировал и пополз ко мне через кофейный столик, словно заводная игрушка. Я поколебалась, стоит ли отвечать. Мобильный телефон мне выдали в компании, и, подобно сотовым моих коллег, он не остывал. Последние четыре вечера я провела в городе, посещая организованные компанией мероприятия, и по пятам ходила за Келли, державшей под контролем решительно все. Она консультировала клиентов, подгоняла медлительных официантов, принимала ВИП-гостей и формировала допуск представителей прессы. Выматывалась я сильнее, чем в банке: днем — работа в офисе, вечером — работа вне офиса, однако в компании было полно красивых молодых людей, и если уж посвящать работе по пятнадцать часов в сутки, предпочитаю ди-джеев и коктейли с шампанским возне с портфелями ценных бумаг.

На цветном экране возникла надпись «сообщение». Письмо по телефону? Я думала, только старшеклассники и голосующие за «Кумира Америки»65 обмениваются эсэмэсками. Никогда раньше я не получала и не посылала «текстовиков». После секундного колебания я нажала кнопку «читать».

Ужн сгдн 9? Кипр дт на Зап Брдв До ск св.

Что за чертовщина? Зашифрованное приглашение на ужин, это понятно, но где и с кем? Единственной ниточкой, ведущей к автору послания, был незнакомый мне номер 917. Я набрала его, и сразу же отозвался запыхавшийся девичий голос:

— Привет, Бетт! Что стряслось? Придешь сегодня? — В трубке затараторили, похоронив робкую надежду, что это просто ошиблись номером.

— Привет, а это кто?

— Бетт! Это Элайза! Мы работали вместе по двадцать четыре часа в сутки в течение семи дней за последнюю неделю! Собираемся отметить, что отделались, наконец, от чертовой кэндисовской вечеринки! Будут только свои. Придешь к девяти?

Я собиралась встретиться с Пенелопой в «Черной двери» — совсем забросила подругу за время зимней спячки, вызванной безработицей, но нельзя же отклонять первое приглашение от новых сотрудников.

— Уф, да, конечно, с удовольствием. Напомни, как название ресторана?

— «Киприани даунтаун», — озадаченно отозвалась Элайза, видимо, не веря, что я не смогла понять этого из ее послания. — Ты там бывала, надеюсь?

— Конечно, мое любимое место. А можно прийти с подругой? У меня уже были планы на вечер, и…

— Ради Бога. Приходите обе через два часа! — воскликнула Элайза и дала отбой.

Я сложила телефон и сделала то, что любой житель Нью-Йорка рефлекторно делает, услышав название ночного клуба: полезла в «Загат»66. Двадцать один балл за качество блюд, двадцать — за декор и восемнадцать, что тоже неплохо, за обслуживание. И название не из одного слова, как «Рокко», «Баттер» или «Лотос», что почти наверняка гарантирует исключительно плохое времяпрепровождение. Описание показалось многообещающим:

«Других посмотреть или себя показать — никогда не вопрос в этом итальянском заведении на севере Сохо, где интерес к европташкам, обменивающимся воздушными поцелуями и притворяющимся, что „едят их салат“, перевешивает неожиданно нехилые „творческие“ цены. Обыватели могут почувствовать себя иностранцами в собственной стране, но высокий рейтинг ресторана говорит сам за себя».

Ага, значит, меня ждет еще один вечер с европташками, что бы ни имелось в виду. Открытым оставался вопрос «что надеть?». На работе Элайза и команда носят разнообразные черные брюки, черные юбки и черные платья, так что надежнее будет придерживаться заведенного порядка. Я позвонила Пенелопе в банк:

— Привет, это я. Как дела?

— Уф! Тебе страшно повезло, что ушла из этого потогонного места. Твоей Келли еще работник не нужен?

— Хорошо бы… Слушай, как тебе идея встретиться сегодня сразу со всеми?

— Со всеми?

— Ну, не со всеми, конечно, а с нашей рабочей группой. Я помню, у нас были планы, но мы каждый раз ходим в «Черную дверь». Может быть, интереснее пойти поужинать куда приглашают? Ты как, готова?

— Конечно, — отозвалась Пенелопа, причем по голосу мне показалось, что от усталости подруга едва способна шевелиться. — Эвери встречается сегодня с компанией школьных приятелей. Мне они не очень интересны, а вот на ужин я бы сходила. Куда приглашают?

— «Киприани даунтаун». Ты там бывала?

— Нет, но мать твердит о нем с пеной у рта. Спит и видит, как бы я туда сходила.

— Слушай, нам есть, о чем задуматься, раз твоя мать и мой дядя знают все злачные места в городе, а мы о крутых кабаках и не слышали.

— История моей жизни, — вздохнула Пенелопа. — Эвери такой же — знает всех и вся, а я не в состоянии крутиться, как он. Даже просто попытка отнимает слишком много сил. С удовольствием посмотрю на людей, которые зарабатывают на жизнь, организуя праздники. Да и еда должна быть превосходной.

— Ну, вряд ли это основная причина, почему наша банда собирается в «Киприани». За неделю я провела бок о бок с Элайзой сорок часов и не видела, чтобы она съела хоть крошку. По-моему, она существует лишь на сигаретах и диетической кока-коле.

— Диета горячей девчонки, а? Молодец Элайза. Нельзя не восхищаться такой силой воли, — вздохнула Пенелопа. — Я скоро заканчиваю. Хочешь, поедем в центр на одном такси?

— Отлично. Жди на углу Бродвея и Восьмой улицы где-то без десяти девять. Позвоню сразу, как только сяду в такси, — ответила я.

— Буду ждать на улице. Пока.

Моему гардеробу еще предстояло оправиться после четырех лет тощих коров и немногочисленных костюмов в серых, темно-синих и черных тонах, и в результате многочисленных примерок и забраковок я решилась на обтягивающие черные брюки и простую черную майку. Затем извлекла на свет божий пару туфель на пристойно высоких каблуках, приобретенных во время шоппинг-тура в Сохо, и долго укладывала феном чересчур густые черные волосы, унаследованные от матери, — такие волосы являются предметом зависти каждой, пока женщины не поймут, что их с трудом можно уложить хотя бы в «конский хвост», и что возня с прической занимает каждый раз не меньше получаса. Я даже вспомнила о косметике, которой пользовалась настолько редко, что щеточка туши была вся в катышках, а помада засохла в тюбике и не желала выкручиваться. Не беда, подумала я, бубня «Пока живем»67 и работая над собственным лицом. Должна признать, результаты стоили усилий: poigne d'amour68 уже не нависала над поясом брюк, груди остались полными, как у пухленькой девушки, зато остальные части тела словно съежились, и тушь на ресницы совершенно случайно удалось нанести идеально, придав моим несколько бесцветным серым глазам чувственный, привлекательный вид.