Артем Литвинов - Пылающая комната

• Название: Пылающая комната
• Автор: Артем Литвинов
• Жанр: Современные любовные романы

Гей-роман о сложных отношениях друзей. Роман о творчестве, о любви. Детектив. Приключения.

---

Внезапно он помрачнел и добавил:

— Но если я узнаю, какая свинья это сделала, — он швырнул на пол журнал, — я ей башку сверну.

11 сентября 2001

Что-то странное происходит с миром и с нами. Взорваны здания в Нью-Йорке и Вашингтоне. Самолет с двумястами пассажирами на борту сбит во избежании очередного теракта, что-то действительно сдвинулось и пошло вспять, все незыблемое стало хрупким и бессмысленным, все страшное и отталкивающее — притягательным и доступным. Живи так, как если бы это был последний день твоей жизни, иного шанса не будет.

16 сентября 2001

Дорогая моя, несчастная моя Сью, моя обожаемая сестренка, что я сделал с тобой, что я сделал с родителями, с именем моей семьи! Господи, если бы ты не приезжала, я бы никогда не узнал этого, я бы не проклял себя за все, что натворил!

Я был дома один. Крис просил меня приехать в студию к семи. В два часа дня я принял душ и сел пить кофе. Внезапно зазвонил телефон, звонить мог только Крис, номер был строго засекречен, я взял трубку, но это оказался Бобби. Бобби был единственным, кому Крис дал этот номер, не считая Джимми, но он со свойственной ему деликатностью никогда им не пользовался.

— Стэн, — не вопросительным, а утвердительным тоном заговорил шофер. — Здравствуйте. Я вынужден был вас побеспокоить. Дело весьма серьезное.

— Что такое? — с похолодевшим сердцем спросил я.

— Здесь, в доме Криса, девушка, она говорит, что она ваша сестра и хочет вас немедленно увидеть.

— Этого не может быть, — воскликнул я, пытаясь мгновенно защититься от сознания надвигающейся трагедии, — это ошибка. У меня нет сестры.

— Нет, нет, — настаивал Бобби, — она утверждает, что она Сьюзен Марлоу, ваша сестра. Она может вас увидеть?

От этого вопроса я почувствовал, что мне становиться дурно, я мог вынести все, что угодно, но только не наше взаимное унижение.

— Да, черт возьми, Бобби, привезите ее сюда, скорее, — закричал я, не в силах смириться с мыслью, что Сью вынуждена просить о встрече со мной. Это было чудовищно.

— Я буду, ждите, — ответил Бобби и повесил трубку.

Бобби не стал провожать ее до двери, он остался в машине, я смотрел в окно, цепенея от отчаяния, Моя сестра, хрупкая, в темном плаще и с небольшим дорожным чемоданом вышла из машины и стремительно проскользнула в дверь подъезда. Я бросился к двери и распахнул ее настежь, она поспешно, не прикасаясь к перилам, бежала по лестнице вверх. Увидев меня у двери, она вдруг замерла и выронила из рук чемодан. Она была бледна, как полотно, открытое лицо, из-за собранных сзади в хвост волос, было отмечено таким страданием и растерянностью, что я кинулся к ней и подхватив ее на руки внес в квартиру, еще секунда и она бы потеряла сознание. Я опустил ее на диван, и сам опустился перед ней на колени. Мы смотрели друг на друга так как только могут смотреть две тени, внезапно узнавшие друг друга, но не смеющие ни заговорить, ни пошевелиться. В ее раскрытых испуганно глазах был ужас, беспредельный мучительный страх. Я схватил ее руки и стал целовать их, беспрерывно повторяя ее имя, словно пытаясь тем самым вымолить у нее прощение, о котором я не мог даже мечтать. По ее лицу катились слезы, ее руки дрожали.

— Тэн, — задыхаясь, произнесла она, — Тэн.

Я обнял ее и сел рядом с ней. Она рыдала, закрыв лицо руками. А я смотрел на нее, с бессмысленной пустотой в сердце, ожидая, когда прекратиться истерика.

— Ну, что ты, что ты, Сью, — сказал я наконец, не узнавая собственный голос, настолько глухим и далеким он казался мне. — Все хорошо, я с тобой, ты нашла меня. Я люблю тебя.

— Тэн, — как заклинание, повторяла она мое имя.

Я поднялся и бросился к столу. Налил чашку кофе и взял бутерброд, не понимая, что делаю.

— Выпей, выпей, пожалуйста, — уговаривал я ее протягивая ей кофе. — Съешь, тебе надо успокоиться.

Она не сопротивлялась и, взяв у меня чашку, сделала несколько судорожных глотков. Потрясение первых минут начинало спадать, медленно, очень медленно. Я снова сел рядом с ней и взял ее руку в свою.

— Все хорошо, — повторил я, — я здесь, и ты со мной.

Она только молча смотрела на меня, стараясь сдержать подступавшую вновь волну слез.

— Расскажи, расскажи мне, как ты меня нашла, как это произошло, Сью, — попросил я.

— Твои снимки, они во всех журналах, Эльза мне показала, — с трудом проговорила она.

— Ничего, ничего, — я погладил ее по щеке, — это ничего. Давай поговорим о тебе, — я улыбнулся насильственно, вымученно. — Ты вышла замуж, да?

Она отрицательно покачала головой.

— А что случилось, ты рассталась с Брайаном? — я продолжал задавать ничего не значащие вопросы.

Она кивнула.

— Ну, это не беда, — сказал я. Радуясь, что мне удалось хоть как-то вызвать ее на контакт со мной, — все будет хорошо, ты же умница, ты самая прекрасная Сью. — я снова улыбнулся.

— Тэн, — тихо произнесла она, — ты так изменился, я не узнаю тебя. — на глазах у нее снова появились слезы.

— А ты не изменилась, милая моя сестренка, — я говорил это совершенно искренне, при всем ужасе происходящего я жадно смотрел на нее, наслаждаясь каждой черточкой ее безумно дорогого мне лица.

— Ты хорошо чувствуешь себя? Не хочешь отдохнуть, я приготовлю поесть, а ты полежишь, давай? — я попытался помочь ей встать с дивана, чтобы отвести ее в другую комнату и уложить отдохнуть. Но она снова покачала головой.

Я встал и, отойдя к окну, закурил сигарету. Когда я повернулся, я заметил, что она смотрит на меня с беспредельной тоской. Она впервые видела меня с сигаретой, я начал курить, только когда уехал из дома.

— Дай мне..?… — она сделала неопределенный жест, но я понял, что она тоже хочет курить. Я взял другую сигарету и прикурив, подал ей. Она взяла ее дрожащими пальцами и поднесла к губам. Затянулась и начала задыхаться от кашля. Я подбежал к ней и, выхватив сигарету, вернулся к столу и налил стакан воды.

— Не надо, Сью, не кури, это тебе не идет, — шутливо сказал я, напоив ее водой.

— Хочешь, мы поговорим позже, — предложил я, — а пока ты просто посидишь, отдохнешь, я приготовлю тебе что-нибудь.

Я сделал шаг по направлению к двери и услышал за спиной ее крик:

— Нет, не уходи, не уходи, пожалуйста!

В этом крике было сосредоточенно такое безумное отчаяние и страх, что я вернулся и опять опустился на диван.

— Не надо, не будем ни о чем говорить, правда? — сказал я, притягивая ее к себе и обнимая, — не бойся, я буду сидеть с тобой.

Время тянулось с той ужасной медлительностью, с какой оно тянется для умирающих под пытками. Казалось прошла целая вечность прежде, чем я снова услышал ее голос.

— Я не сказала папе, только мама знает, она умоляла меня не ехать, но я не могла, — сказала она.

— Когда ты прилетела, — спросил я.

— Вчера.

— Ты меня долго искала?

— Я узнала, где дом этого… — она замолчала, — где дом, где живет этот человек.

Она говорила о Харди, то ли не решаясь произнести его имя, то ли не в силах вспомнить его.

— Ты сразу познакомилась с Бобби, да, с шофером, он тебя сюда привез?

— Да, я встретила его, он меня провел в дом, он не хотел ничего говорить о тебе, — она судорожно вздохнула, и я крепче прижал ее к себе.

— Да, он не мог, это его работа, он телохранитель, шофер и телохранитель, — пояснял я так как будто ничего особенного не происходило, — он возит Криса, он очень приятный человек, порядочный и воспитанный.

— Он его возит? — ее плечи вздрогнули, — он…

— Да, Сью, кто-то же должен это делать, — я произнес это так спокойно, что мне самому сделалось страшно. Боль постепенно утихала. — Ты рада меня видеть?

— Не знаю, — ответила она в смятении, — конечно, Тэн, — она прижалась лицом к моей груди.

— Я знаю, это нормально, ты устала, но это пройдет. Скажи мне, как мама?

— Она больна, она не может пережить это, — ее голос задрожал.

— А отец?

— Он не верит, он только говорит, что это кто-то грязно использует твои фотографии и имя, он хочет подать в суд.

Меня словно обожгло раскаленной магмой. Известие о том, что отец собирается подать в суд, привело меня в ужас.

— Зачем, Сью, он же не может ничего доказать, зачем?

— Он хочет бороться против этого, опровергнуть все это, он думает, что тебя нет в живых и даже фотографии поддельные.

— Но я жив, ты же видишь, я жив, не знаю, на горе или на счастье, Сью.

Она посмотрела на меня с удивлением и страданием.

— Куда, зачем ты исчез тогда, четыре года, — он говорила скороговоркой, — мы были в таком отчаянии, мы подали в розыск, но бесполезно, ничего не ответили, а мы ждали, мы все время ждали, что ты вернешься, или напишешь или позвонишь.

Мне нечем было оправдываться, у меня был только один выбор рассказать правду или же скрыть все.