Уилбур Смит - Птица не упадет

• Название: Птица не упадет
• Автор: Уилбур Смит
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-42557-8

Когда-то Шон Кортни был лихим авантюристом, одержимым жаждой разбогатеть и идущим к своей цели, не выбирая средств.

Теперь он — генерал, прославившийся на полях Второй мировой, и крупный политик, обладающий огромной властью.

Но у него — по-прежнему много врагов.

И самый опасный из всех — его собственный сын Дирк, циничный и жестокий бизнесмен, способный на любое преступление.

Противостояние Шона и Дирка начинается.

И единственный, кто действительно в силах помочь генералу, — это Марк Андерс, ставший для Шона настоящим сыном — не по крови, но по духу…

---

Заговорил Деннис Петерсен, ровесник Ронни Пая, женатый на его сестре. Если бы не это, он никогда бы не оказался за этим мраморным с бронзой столом. Из троих он наименее значителен. У него неопределенные черты лица, дорогой костюм облегает бесформенное тучное тело, цвет глаз Денниса понять трудно.

— Что же нам делать? — спросил он, и хотя его руки лежали на коленях, казалось, он горестно ломает их.

— Нам? — ласково спросил Дирк и подошел к его стулу. — Нам, мой дорогой Деннис? — Несмотря на разницу в возрасте, он ласково, по-отцовски, потрепал Денниса по плечу. — Вам ничего не нужно делать. Отправляйтесь в свою контору, а я скажу вам, когда дело будет кончено.

— Послушайте, Дирк, — Деннис упрямо поднял подбородок. — Больше никакой грубой работы, слышите? — Он увидел выражение глаз Дирка и опустил подбородок. — Пожалуйста, — пробормотал он.

Дирк усмехнулся.

— Убирайтесь, оба, и продолжайте подсчитывать, насколько разбогатели. — Он провожал их, положив руки им на плечи. — Завтра в девять утра у нас совет, Деннис. Я буду обсуждать строительство новой сахарной фабрики у Стейгера. Мне понадобятся все данные. Потрудитесь обеспечить.

Как только Дирк остался один, его лицо изменилось, глаза сузились. Он погасил сигару в ониксовой пепельнице и подошел к двери в свою приемную.

— Хобди, — негромко позвал он. — Зайдите ненадолго, пожалуйста.

* * *

В жизни охотника бывают минуты, когда свежий след вдруг начинает теряться. Марк помнил такие моменты, с тех пор как они со стариком охотились у Ворот Чаки.

— След старый, он теряется, — сказал он вслух, стоя в задумчивости на главной улице Ледибурга.

Казалось, могилу старика не найти. Он не может привезти тело деда и похоронить рядом с Алисой в Андерсленде.

На втором месте — деньги, которые заплатили старику за Андерсленд. Три тысячи фунтов. Для Марка это целое состояние, и было бы неплохо узнать, что с ним случилось. С такими деньгами он мог бы купить себе где-нибудь землю.

Марк подумал о том, о чем в последнее время старался не думать. Приходилось признать, что небольшой шанс есть, но внутри у него все сжималось от мыслей о том, что предстоит сделать. Он с трудом заставил себя повернуть и двинуться к «Ледибургскому фермерскому банку». К дверям банка он подошел, когда начали бить церковные часы в конце улицы — пять ударов разнеслись по долине, и из банка хлынули десятки его служащих, улыбаясь, весело болтая и радуясь окончанию рабочего дня. Охранники в форме принялись закрывать солидные двери красного дерева.

Марк с облегчением повернул назад.

«Приду завтра», — строго сказал он себе.

Пансион при церкви предлагал ужин и ночлег за шесть шиллингов, но Марк задумался об этом только на мгновение. Соверенов из сокровищницы старика должно было хватить надолго.

Он пересек по мосту Бабуинов ручей, поднялся на противоположный берег и пошел вверх по течению в поисках места для лагеря. В четверти мили от моста нашлось прекрасное место — деревья, хворост для костра, но, спустившись к воде, Марк ощутил зловоние, еще даже не коснувшись ее котелком; он присел на корточки.

Вдоль берега тянулся толстый мыльный слой пены, облепивший стебли тростника там, где они уходили в воду. Марк впервые заметил, что тростник мертв, он потемнел, а из воды поднимались зловещие пузыри газа. Марк наклонился, набрал воды в горсть, принюхался, с отвращением выплеснул и встал, вытирая руку о штаны.

По течению плыла большая желтая рыба, не менее четырех фунтов весом; она плыла брюхом вверх, слегка покачиваясь, выпучив мертвые тусклые глаза. Марк с тревогой и дурным предчувствием следил, как она проплывает, словно это гниющее отравленное тело имело какой-то особый смысл в его жизни. Он чуть вздрогнул и отвернулся, снова поднялся наверх и надел ранец на плечи.

Он шел вверх по течению, время от времени останавливаясь и глядя вниз, на воду, пока не оказался напротив стальной структуры новой сахарной фабрики; здесь вода в ручье бурлила, выбрасывая клубы светлого дыма, который туманом висел над поломанными мертвыми тростниками. У следующего поворота Марк наткнулся на сточную трубу; черная шестидюймовая труба выступала из берега и непрерывно извергала горячий, окутанный паром поток.

Ветер переменился и принес туда, где стоял Марк, острый ядовитый запах. Марк закашлялся и отвернулся.

В ста ярдах выше по течению между зелеными тростниками, которые грациозно раскачивались на ветру, текла чистая вода и Марк увидел в глубине омута неподвижно стоящего угря; под поверхностью по сахарно-белому песку бегали маленькие черные и розовые крабы.

Он нашел место для стоянки у подъема на откос, рядом с водопадом и небольшим омутом у его подножия.

С деревьев над ним свисал зеленый занавес папоротника. Когда Марк разделся и спустился к омуту, вода оказалась прохладной и освежающей.

Он побрился старой бритвой, сидя голышом на замшелом камне у ручья. Вытерся рубашкой, выстирал ее, повесил сохнуть у небольшого костра, и пока голый по пояс ждал, когда закипит в котелке вода, смотрел вниз на долину.

Солнце уже коснулось края откоса, его низкие лучи были теплыми, розовыми. В них заблестели железные крыши городских домов, столбы дыма из труб окрасились в цвет прекрасной золотистой бронзы. Дым поднимался в вечернее небо вертикально, потому что в необычной тишине африканского вечера ветер утих.

Взгляд Марка уловил какое-то движение, и он сморгнул, чтобы лучше видеть.

По открытой местности за городом двигалась группа охотников. То, что это охотники, Марк понял даже отсюда. Четыре всадника медленно двигались тесной группой, один из них упирал в колено ружье или дробовик; он наклонялся, всматриваясь в землю, и держал оружие стволом к небу.

Остальные трое тоже были вооружены: Марк видел ружья в чехлах у их колен и заметил признаки охотничьего азарта. Перед группой виднелась одинокая фигура — зулус в рваной европейской одежде; ведя за собой всадников, он шел характерной походкой следопыта, обманчиво быстрым зулусским шагом, опустив голову, не отрывая взгляда от земли; в руке он держал стебель тростника с оборванными листьями — палочку следопыта, которой раздвигал траву в поисках следа.

Марк лениво подумал: на кого они охотятся так близко к городу, на берегу отравленной, умирающей реки? Они шли той же тропой, по которой пришел к откосу сам Марк.

Быстро стемнело. Едва солнце ушло за горизонт, крыши города поблекли, но в последнем свете Марк увидел, как предводитель всадников натянул поводья и выпрямился в седле. Он был плотным, коренастым. Этот человек посмотрел в сторону откоса, туда, где стоял Марк, но тут стемнело, и в темноте охотники стали неразличимы.

Слегка встревоженный, обеспокоенный событиями дня, тяжелыми мыслями о судьбе деда, печалью из-за умирающей реки и наконец этой фигурой внизу, Марк сидел у костра, ел похлебку, которую сварил в своем жестяном котелке, и пил кофе.

Когда он наконец надел шинель и завернулся в одеяло у огня, то не смог уснуть. Тревога почему-то усиливалась, и он снова задумался, на кого могли охотиться эти четыре всадника на окраине густонаселенного города. Вспомнил, что они шли по его тропе, и тревога усилилась.

Неожиданно он вспомнил, что дед никогда не ложился спать у костра, на котором готовил пищу. «Я научился этому, когда мы гнали буров. Свет в ночи привлекает не только мошек, но и гиен, львов и людей», — прозвучал в ушах у Марка голос деда; он тотчас поднялся, все еще держа одеяло на плечах, и передвинулся по склону на пятьдесят ярдов, пока не нашел углубление, заваленное опавшей листвой.

Наконец он задремал, но тонкая ткань сна мгновенно разорвалась, когда в лесу поблизости крикнула сова-сплюшка. Знакомый ночной звук затронул в Марке какую-то потаенную струну. Отличное подражание, но ему не обмануть ухо, настроенное на звуки дикой природы.

Напряженно прислушиваясь, Марк медленно приподнял голову и посмотрел вниз со склона.

Там у воды снова крикнула сова, и одновременно Марк услышал, как что-то большое и тяжелое вкрадчиво движется недалеко от нее, шурша опавшей листвой. Затем снова наступила тишина.

Марк напрягал зрение и слух, но тьма под деревьями была непроницаема.

Где-то внизу в долине трижды свистнул паровоз, звук далеко разнесся в тишине, потом послышалось пыхтение поезда, выходящего с товарной станции, ритмично стучали по шпалам колеса.

Марк пытался не слышать их перестука, отфильтровать его, оставить только близкие звуки в ночи.

Что-то двинулось вниз по склону, Марк услышал легкий шепот и засек движение на фоне гаснущих углей костра: из темноты показалась нога в обуви, остановилась у костра и застыла.

Еще ближе Марк услышал шум движения, нетерпеливый шорох ног, потом — ошибиться было нельзя — металлический щелчок затвора, который встает в положение для стрельбы. Этот звук огнем опалил нервы Марка, и он затаил дыхание. Звук раздался очень близко, всего в шести футах, и Марку показалось, что в свете звезд он различает силуэт человека. Человек стоял над самым углублением и смотрел в сторону костра.