Picaro - Ученик

• Название: Ученик
• Автор: Picaro
• Жанр: Фэнтези

Фэнтезийный средневековый мир. Политические интриги и амбиции власть имущих разрушают жизни обычных людей Империи. Один за другим участники событий, независимо от положения, незаметно для себя оказываются втянутыми в бесконечную "Пляску смерти"...

---

Торжествующе глядя на восхищенного наследника, барон прячет оружие в ножны и передает Фрицу, чтобы отнес на место.

– Вот так, мой мальчик, – старый фон Будбар ерошит ребенку волосы. – Придет время, и этот славный меч станет твоим.

Потом, сдув пену, хозяин замка пьет пиво из высокой кружки. Ее подносит дожидавшаяся неподалеку служанка: она знает, что после ратных упражнений барона всегда мучит жажда. Став старше, Манфред с разочарованием узнал, что на войне отец никогда не был, предпочитая ратной славе выпивку и шлюх. Даже в турнирах не участвовал: сражался исключительно на постели и за столом, просаживая в кости будущее своих детей. А вот его сыну не далее как три дня назад пришлось обнажить фамильное оружие.

Вспомнив об этом, Манфред вздрогнул, его замутило. Он поглядел по сторонам, ища ночной горшок, однако через мгновение желудок успокоился. Но тоска в груди снова ожила… Да что там лгать самому себе? Какая-такая "тоска"?! Самый обыкновенный стыд за свой страх, за проявленную у всех на глазах трусость!

Молодому человеку стало жарко, по лбу скатилась капля пота. В груди бешено забилось сердце, снова скрутило живот. То же самое он испытал там, у моста через Воровку, когда командовавший отрядом лейтенант из Вигенбурга проорал громовым голосом "Руби их! Вперед!". И десятки клинков, боевых топоров, чеканов обрушились на ничего не ожидавших рейтаров в черных плащах.

Пальцы молодого барона сами собой вцепились в край кровати. Он снова увидел, как сидевший на лошади огромный сержант, не раздумывая, рубанул ближайшего противника. Удар был молодецкий: меч почти перерубил рейтару шею. Глаза убитого выпучились, словно у жабы, голова в шлеме запрокинулась. Из рассеченной глотки на кирасу хлынула кровь, лицо барона, находившегося по соседству, оросили теплые брызги.

В следующий момент все вокруг пришло в движение. Перед глазами Манфреда заметались пешие и конные, заржали лошади. Чьи-то нечеловеческие голоса орали от боли… Нападение застало императорских стрелков и всадников врасплох. Случайная встреча двух отрядов – урренской Летучей сотни и воинов барона фон Лигвуда – у моста через Воровку никак не предвещала такой трагической развязки.

За дверью на лестнице послышались торопливые шаги, и в комнату вошел Удо с глиняным кувшином. Быстро, под раздраженным взглядом хозяина, налил дымящееся вино в кубок. Подал с поклоном и, глядя, как барон медленно пьет, спросил:

– Вашмилсть, повар спрашивает, вам завтрак готовить или обождать?

– Пусть готовит, – буркнул Манфред.

– Внизу накрыть или сюда подать?

Прежде чем ответить, рыцарь допил вино. Задумчиво посмотрел на кувшин, но решил, что пока хватит. Тоска и стыд за пережитый страх не исчезли, но голове полегчало. Он сунул пустую посуду слуге и сказал, что завтракать будет внизу. Спросил, не видел ли Удо лейтенанта?

– Нет, вашмилсть. Говорят, еще засветло поднялся и куда-то ушел. Ихний сержант болтал, что в тутошний магистрат. Там, мол, и позавтракает: бургомистр пригласил.

Барон почувствовал укол уязвленного самолюбия: он тут вторые сутки, а еще ни одного приглашения от хозяев Ангервальда. Хотя толку ему от их обедов-ужинов? Хамы, недостойные его сапоги чистить. Купцы, мастеровщина, благородных людей здесь просто нет.

– Ладно, иди, – Манфред махнул рукой. – Стой. Налей еще.

Когда слуга ушел, молодой человек поднялся и, прихлебывая теплое вино, направился к окну. Ставни были распахнуты, через мутное стекло открывался вид на единственную площадь Ангервальда, застроенную торговыми рядами. Напротив постоялого двора – здание ратуши, дома богатых горожан. Маленький, захолустный городишко…

Рыцарь зевнул. Конечно, не сравнить с Глехтом, настоящим селом, где он провел последние несколько месяцев, командуя пограничной заставой. Впрочем, пребывание на границе продлилось недолго. Неделю назад, когда в Глехт неожиданно прибыла сотня копейщиков под командованием нового начальника гарнизона, фон Будбар испытал двоякое чувство. С одной стороны – конец прозябанию, с другой – обида. Еще вчера у тебя под рукой полсотни человек и сам себе хозяин, а теперь помощник лейтенанта урренской Летучей сотни – Конрада Шмидта. Судя по фамилии, человек которому должен был подчиняться барон происходил из простолюдинов. Впрочем, переданная командиром копейщиков записка от мужа сестры, служившего в столичном гарнизоне, несколько успокоила оскорбленное самолюбие.

Тот писал Манфреду, что специально добился его перевода из Глехта. Дескать, Шмидт недавно женился на богатой вдовушке и уже подал прошение об отставке. Как только курфюрст вернется из имперской столицы, оно будет удовлетворено, и барон фон Будбар возглавит Летучую сотню. Это вопрос решенный: Манфреду остается потерпеть несколько месяцев, и место лейтенанта – у него в руках.

Смирив гордыню, молодой человек стал ожидать прибытия кавалеристов. Долго ждать Шмидт себя не заставил: приехал в Глехт через два дня после копейщиков. Задерживаться в приграничном селе отряд не стал: дав несколько часов отдыха лошадям и людям, забрав помощника, лейтенант приказал выступать. У него был приказ совершить рекогносцировку вдоль границы, по берегу реки, именуемой Воровкой до владений барона Коберга. Оставить у имеющегося там моста пост и стать гарнизоном в городке Мюншильд. Где дожидаться дальнейших распоряжений из столицы.

Все это фон Будбару ровным счетом ничего не говорило. Куда пошлют – туда поедем, такая служба. Познакомившись с лейтенантом, он только спросил о своих обязанностях. Шмидт – коротконогий крепыш с широченной грудной клеткой и большой головой – почесал в затылке, задумался.

– У меня ребята службу знают отлично, – наконец сказал он. – Не один год вместе ходим, в самых разных переделках побывали. Вам, господин барон, по-первому, особо и влазить никуда не надо. Да службы-то никакой, честно говоря, у нас с вами сейчас и не будет. Прогулка одна. Езжайте рядом, присматривайтесь ко всему, на ус мотайте.

Ответ прозвучал фамильярно, почти оскорбительно, но Манфред сдержал раздражение. Про себя он решил, что несколько месяцев – не срок, и главное как можно реже общаться с начальством. А там Шмидт сам уберется под бочок к женушке.

* * *

Но сохранить дистанцию между собой и выскочкой из низов не удалось. В первый же вечер, когда сотня стала ночлегом у маленького села, лейтенант пригласил заместителя на ужин. В честь знакомства. Манфред решил не отказываться. Выпить кубок-другой вина, закусить и откланяться под предлогом, что выступать на рассвете.

Лейтенантская палатка возвышалась на поле местного старосты. Тот любезно предлагал "господам рыцарям" заночевать у него в хате, но Шмидт заявил, что после вшей и блох не оберешься. Поэтому ограничился тем, что "купил" у "гостеприимного" хозяина жирного поросенка для намечавшегося ужина. За три грошика. Теперь несчастный хряк с распоротым брюхом, растопырив копытца жарился на вертеле под присмотром лейтенантского слуги. Пахло от него весьма соблазнительно, и подошедший фон Будбар почувствовал, как в животе заурчало от голода.

Вечер выдался теплым. Шмидт с молодым дворянином расположились ужинать под открытым небом: на лавках за столом, позаимствованным у того же старосты. Неподалеку бродили стреноженные кони, со стороны деревеньки доносился солдатский гогот и женский смех. Местных мужиков через выборных строго-настрого предупредили о последствиях для деревни, если хоть в одном из них ревность взыграет.

– Спалю все халупы к чертовой матери, – как-то очень убедительно произнес лейтенант перед выборными. – А скотину забью на мясо и увезу. Поняли?

Потупив глаза, крестьяне нестройно ответили "да, вашмилсть" и убрались к своим домишкам. Крыши здесь крыли соломой, а как легко она горит, местные знали хорошо. За последние десять лет деревня сгорала и отстраивалась дважды…

– Рад выпить с вами, господин барон, – привстав, Шмидт коснулся своим кубком кубка помощника. – В честь нашего знакомства!

Манфред молча отсалютовал и отпил глоток. Вино оказалось неплохое, с мевельских виноградников. Поросенок еще не был готов, закусили хлебом и колбасой, захваченными из Глехта. И тут выяснилось, что господин лейтенант любит поговорить. Точнее, рассказать, как Господь Всемогущий и судьба вытащили его из семьи потомственного оружейника в начальники Летучего отряда.

Фон Будбар слушал рассказ выскочки без интереса. Однако вино и подоспевшая свинина, сдобренная недурными на вкус травами, помогли ему вынести словесный поток.

– Я в нашем Цехе поначалу десять лет ремеслу обучался, – обгрызая свиную ногу, говорил Шмидт. – У батюшки в мастерской. Быстро до подмастерья дошел. Помогал ему отличные доспехи делать. Да только не хотелось мне всю жизнь молотом махать…