Юлия Белова - Клан

• Название: Клан
• Автор: Юлия Белова
• Жанр: Биографии и Мемуары

Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.

---

Между тем нельзя было забывать, что шла избирательная кампания. Впрочем, после катастрофы всякая серьезная кампания прекратилась. Ну действительно, Кеннеди был прикован к постели, и вся тяжесть выборов легла на женщин клана, в особенности на жену сенатора Джоан, а от нее ничего особенного не требовалось, кроме очарования и скромного юмора. Позднее, когда Кеннеди победил, получив 75,6 % голосов — рекорд для Массачусетса, никогда более не повторенный — один из его помощников, Джим Кинг, без конца твердил своему боссу: «Это не вы победили в 1964 году, а Джоан», однако, отдавая должное стараниям Джоан Кеннеди, следует признать, что если на выборах 1964 года победил не Эдвард, то и не Джоан, а редкостная американская сентиментальность. А уж в сентиментальности с американцами не в состоянии сравниться ни один народ мира, даже немцы! К тому же авиакатастрофа вообще взбудоражила людей по всему земному шару. Л.Дэвид писал, что Кеннеди получил более 40000 писем, 700 телеграмм и сотни подарков со всех концов мира, свое благословение ему прислал Папа Римский Павел VI. Что же после этого можно говорить об американцах? Избиратели считали своим долгом поддержать молодого красивого сенатора, который — вот ведь несчастье! — сломал позвоночник и лишь чудом остался жив. Это стало для них чем то вроде крестового похода. Нет, у соперника Кеннеди Говарда Уитмора-младшего не было ни малейшего шанса одержать верх. В 1964 году никто не смог бы остановить Эдварда Кеннеди. Даже другой Кеннеди.

И, тем не менее, Кеннеди не собирался безучастно наблюдать за происходящим. Он сделал все, чтобы принять самое активное участие в выборах, на сколько это было возможно в его состоянии. Первые три недели после катастрофы он провел в госпитале Кули Дикенсон в Спрингфилде, запакованный в аппарат Фостера, который должен был обеспечивать неподвижность его позвоночника. Но для дальнейшего лечения его должны были перевезти в другой госпиталь. Врачи предложили на выбор или военно-морской госпиталь имени Уолтера Рида в Бетесде, штат Мериленд, находящийся вблизи Вашингтона, или госпиталь в пригороде Бостона Роксбери. Кеннеди выбрал Бостон. «В конце-концов я баллотируюсь именно там,» — заметил он. После чего с огромными предосторожностями металлический каркас с сенатором внутри был привинчен к полу военной машины скорой помощи, которая двинулась в мучительно медленный путь и, в конце концов, доставила Кеннеди в госпиталь, где для него уже были установлены четыре телефонные линии.

С этого командного пункта, затянутый в сталь и полотно, Кеннеди принялся за дело. Ежедневно по телефону он проверял работу вашингтонского и бостонского офисов, обзванивал избирателей, обсуждал детали избирательной кампании. Он сделал несколько пятнадцатиминутных обращений к избирателям по телевидению, а окрепнув, даже провел сорокапятиминутную пресс-конференцию. Пока сенатор сражался за переизбрание, лежа в госпитале, Джоан Кеннеди в сопровождении массачусетской организации — Ларри Лафлина, Джима Кинга, Джерри Догерти, Рея Ла Розы, Чарльза Треттера, Джо Гаргана и Роберта Фитцджеральда — посещали все концы штата, где требовалось произнести небольшую речь (сенатор помогал в составлении этих речей) и очаровать избирателей. Немалую помощь Джоан оказала и жена Роберта Фитцджеральда Салли, племянница бывшего губернатора Массачусетса Девера.

Занимаясь собственной кампанией, Эдвард не забывал и о старшем брате. В августе Роберт, разочарованный тем, что президент Джонсон отверг его кандидатуру на пост вице-президента, заявил, что намеревается баллотироваться в Сенат США от штата Нью-Йорк. Это заявление было встречено со смешенными чувствами даже среди доброжелателей Роберта. И дело было не только или не столько в том, что еще никогда два брата не пытались одновременно добиваться избрания в Сенат. Многие были недовольны выбором штата от которого старший Кеннеди собирался баллотироваться. Ведь хотя в детстве Роберт и жил несколько лет в Нью-Йорке, он был сыном Массачусетса, он числился в списке делегации Массачусетса на съезде демократической партии 1964 года и до середины октября был зарегистрирован как массачусетский избиратель, а в Нью-Йорке выступал как типичный «саквояжник». Но у Роберта не было иного выбора: место в Массачусетсе было занято, при чем его родным братом, но что гораздо важнее штат Нью-Йорк вообще казался ему предпочтительнее. Как ни как в то время именно Нью-Йорк часто называли ступенькой к Белому Дому, и Роберт Кеннеди не мог не учитывать этого обстоятельства.

1 сентября Роберт добился выдвижения на пост сенатора от демократической партии штата Нью-Йорк, а Эдвард предупредил: «Бобби придется баллотироваться самостоятельно. Наша мать уже задействована в моей кампании. Я просил ее первый». Впрочем, это ворчание не означало, что младший брат был недоволен решением старшего баллотироваться. Он очень хотел, чтобы Роберт победил, и потому с интересом наблюдал за ходом кампании. Как-то посмотрев по телевизору выступление Роберта, он озабочено произнес: «Скажите Бобу, чтобы он улыбался. Он выглядит так, словно ненавидит кампанию».

В подобных хлопотах и проходили месяцы, которые Кеннеди проводил в госпитале. Несколько раз ему звонил президент Джонсон. Поскольку Эдвард был признанным главой демократов в своем штате, президент считал своим долгом узнать, хорошо ли продвигается его, Джонсона, президентская кампания. Но сенатора занимали не только выборы. В победе — и своей собственной, и брата, и демократов в целом — он не сомневался и потому начал размышлять о будущем. О своем месте в Сенате и вообще в жизни. «У меня было много времени, чтобы подумать о том, что важно, а что нет, и о том, что я хочу делать со своей жизнью».

На Кеннеди произвело большое впечатление письмо сенатора Джорджа Макговерна, который писал, что страдания сыграли большую роль в становлении Авраама Линкольна, Франклина Рузвельта и Джона Кеннеди, и выражал надежду, что собственные печали Эдварда и долгое выздоравление помогут ему вступить на более прекрасный путь, чем было бы при других обстоятельствах. Нет ничего удивительного, что письмо запало в голову Кеннеди, сравнение с Линкольном и Рузвельтом было более чем лестно. Устоять перед подобным сравнением было трудно. И удовольствие, которое Кеннеди получил от этого письма, естественно легло на желание сенатора глубже разобраться в современных проблемах. Он обратился к друзьям из академической среды с просьбой устроить для него нечто вроде курсов по аспирантскому обучению. Занятия должны были проходить два раза в неделю в течении двух часов. Семинары проводили профессора Гарвардского университета и Массачусетского Технологического Института, эксперты правительства. А какие имена! «Деканом» этих курсов был экономист Джон Кеннет Гэлбрейт, с сенатором занимались профессора Роберт Вуд, Сэмюэл Бир, Джером Визнер, Джерралд Захариа, Карл Кейзен, Хеллер, Марк де Вулф Хау и помощник министра обороны США Макнамары Алан Энтовен. Изучаемые проблемы были самые разнообразные: правительственное управление, межправительственные отношения, взаимоотношения правительства и штатов, проблемы платежного баланса, импорт, экспорт, банковское дело, монетарная система, безработица, проблемы Латинской Америки, нужды науки и новейшие системы вооружений. Кеннеди работал очень упорно, и Марк де Вулф Хау, который двумя годами раньше был возмущен его претензиями и даже назвал «наглым мальчишкой», неохотно признавал, что Кеннеди прекрасно справляется со своими занятиями. Когда Эдварда в госпитале как-то навестил его бывший соперник Джордж Кэбот Лодж, он был ошеломлен количеством книг, окружающих сенатора. Джоан немного подсмеивалась над мужем, уверяя, что он читает книги, которые ему следовало бы прочесть еще в колледже, но как бы там ни было, понимание многих проблем современности становилось все более глубоким день ото дня.

Судя по всему, именно во время выздоровления Кеннеди почувствовал настоящий вкус к чтению, и не только к специальной литературе, но и к художественной, которая была совершенно чужда Джону. И, однако же, за все долгие шесть месяцев излечения от ранения сенатор так и не нашел времени и не намеревался его искать в будущем, чтобы прочесть доклад комиссии Уоррена об убийстве президента Кеннеди. Как и весь остальной клан.

Впрочем, учеба и выборы были не единственными занятиями молодого сенатора в госпитале. Собрав рассказы друзей и родных об отце, он издал книгу «Плодоносящая ветвь» (название было позаимствовано из Библии, из Книги Бытия, где относилось к патриарху Иосифу), написал эссе об экстремизме. Увлекся живописью. В 1953 году, после операции на позвоночнике, Джон Кеннеди также отдал дань этому увлечению. Как утверждал Теодор Соренсен, некоторые из его работ были даже «сравнительно хороши», однако он не чувствовал настоящего дарования в искусстве, живопись ему вскоре надоела и попросту утомила. Совсем иначе случилось с Эдвардом. Основы техники акварели и масленной живописи ему преподал тот же человек, что в свое время занимался и с Джоном, и в результате этих занятий сенатор получил увлечение, которое сохранилось у него на всю жизнь и которое оказывало ему немалую моральную поддержку во времена всевозможных несчастьев и кризисов.