Алан Фостер - Флинкс на распутье

• Название: Флинкс на распутье
• Автор: Алан Фостер
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-03004-2

Подземный исследовательский комплекс на планете Длинный Тоннель подвергается нападению террористов-фанатиков. Их цель — сорвать работу над проектом, который может совершить революцию в генной инженерии… И мир смертельно опасных джунглей, где в симбиозе с разумными животными существуют люди, потомки цивилизованных колонистов… Где бы ни оказался Флинкс, всегда его появление к месту и вовремя…

---

— Просто ты… другой.

Она шагнула к нему. Пип встрепенулась, но осталась на плече. Клэрити обняла Флинкса, и от ее прикосновения он вздрогнул.

— Наверное, я не совсем ясно выразилась, — прошептала она. — Мне почему-то лучше удаются диалоги с компьютером. Я хочу сказать, Флинкс, что испытываю к тебе нечто большее, чем простое влечение. И хочу, чтобы ты остался. Не для учебы. Для того, чтобы быть со мной. Прости, что я раньше тебе этого не сказала, — просто ни минутки свободной не было после возвращения. То есть, я просто не думала… Говорила только о Длинном Тоннеле, о своей работе. Настало время поговорить о нас с тобой.

— А о чем здесь говорить? — Он хотел сказать это спокойно, равнодушно, но близость ее тела сделала это невозможным. Клэрити ощутила его колебания и прижалась к нему.

— Есть о чем. Ты ведь для меня так много значишь. Хочется верить, что и я для тебя кое-что значу. По-моему, наши отношения могут перерасти в нечто большее.

— Прекрати!

Столь бурная реакция напугала ее, и она опустила руки.

— Я думала…

— Ты думала! О чем тут можно думать, Клэрити! Ты ничего не понимаешь, ты совершенно не знаешь меня.

Встревоженная гневом хозяина, Пип взмыла и принялась кружить в поисках врага. Но Флинкс злился на самого себя.

Клэрити призналась в любви, и это вдребезги разбило душевное равновесие, которое Флинксу с таким трудом удавалось сохранять в последние дни. И вовсе не потому, что им увлеклась красивая девушка, — с подобными вещами он уже имел дело раньше. Истина заключалась в том, что его тоже неодолимо влекло к ней. Она была умна и красива. Она была старше, но никогда не разговаривала с ним покровительственным тоном. Впервые в жизни он увидел, как женщину с головой захлестывает волна чувств. И в этом не было никакого притворства — уж кто-кто, а Флинкс притворство чуял за парсек. Но что он мог противопоставить этому натиску чувств? Он изо всех сил сопротивлялся ее чарам и пытался сохранить трезвость рассудка. Но вскоре с ужасом открыл, что совершенно не испытывает холодности, которую так старательно демонстрирует.

— Что-то не так, Флинкс? Скажи!

— Ты ведь не знаешь меня… Видишь только то, что лежит на поверхности.

— Коли так, позволь заглянуть в тебя поглубже. Постараюсь тебя изучить, чтобы нам обоим было лучше.

— Нам вдвоем никогда не будет хорошо, — решительно возразил он. — Я не могу быть счастлив ни с кем.

Растерянность в ее голосе сменилась обидой:

— В чем дело, Флинкс? Я тебе не нравлюсь?

Флинксу ничего не оставалось, как броситься в эту пучину с головой.

— Клэрити, ты ведь генный инженер, и притом — из лучших. Наверняка что-нибудь слышала про «Общество усовершенствователей».

— Общество… — Клэрити осеклась — было ясно, что она никак не ожидала услышать от Флинкса эти слова. Но она быстро пришла в себя. — Преступники из преступников. Выродки, мерзкие евгенисты. Подпольно экспериментировали с генами еще не родившихся людей.

— Совершенно верно. — На Флинкса вдруг обрушилась усталость. — Их цели заслуживали всяческих похвал, но методы были преступны. Своими действиями они нарушали каждую букву закона о генетике и о молекулярной косметической хирургии. Насколько мне известно, в кодекс были добавлены новые статьи — только для того, чтобы наказать этих преступников.

— И что с ними стало? Я вроде бы слышала, все они арестованы, до последнего. Их заперли в больнице и подвергли полной очистке памяти. Но это было давно…

— Не так уж и давно. По крайней мере, не так давно, как утверждает официальная версия. Последние усовершенствователи еще несколько лет назад были на свободе. — Он как-то странно посмотрел на нее. — Ты — дипломированный генный инженер. Я надеюсь, ты осуждаешь их деятельность ничуть не меньше, чем рядовой гражданин Содружества.

— Что за вопрос?! Но подробности их злодеяний никогда не предавались огласке. Правительство пыталось замять это дело, но я еще студенткой собирала крохи информации, которые проникали сквозь фильтры секретности. Мне известно, чем занимались усовершенствователи, вернее, чего добивались. Они повторяли варварские эксперименты чудовищного двадцатого века, но в более крупных масштабах. Но преступники в лабораторных халатах проиграли. Они сделались изгоями общества и подверглись выборочной очистке памяти, и ни один солидный журнал не опубликует научной статьи усовершенствователя.

— Верно. Но осталась нерешенная проблема. Одно дело — поставить крест на экспериментах усовершенствователей, и совсем другое — выявить все результаты этих экспериментов. Да, правительство нашло большинство жертв, вылечило тех, кто поддавался лечению, обеспечило сносное существование безнадежно искалеченным. Но ему не удалось найти всех пострадавших. По крайней мере, один подопытный кролик достиг зрелости, ничем себя не выдав и не проявив симптомов какой-нибудь тяжелой болезни. Возможно, по сей день здравствуют и другие. Об этом никто не ведает. Даже сама Церковь.

— Я как-то не задумывалась над этим. В правительственном релизе по делу усовершенствователей — единственном доступном источнике информации — говорится, что последний злодей пойман и осужден много лет назад, и что деятельность Общества была надлежащим образом изучена соответствующими структурами.

— Не вся. Кое-что мироблюстители проглядели. — Он хмуро посмотрел ей в глаза. — Они проглядели меня.

Пип наконец успокоилась, усевшись на подлокотник ближайшего кресла. Поскребыш перелетел от Клэрити к матери. Он был настолько напуган эмоциональной вспышкой Флинкса, что забился под крыло Пип.

Клэрити растерянно смотрела на юношу, который медленно отстранился от нее. Наконец она улыбнулась, но то была кривая и невеселая улыбка.

— О чем ты говоришь? Ты ведь слишком молод, чтобы быть усовершенствователем… Даже если бы вступил в последние дни существования Общества…

Настала очередь Флинкса безрадостно улыбнуться.

— Клэрити, я не член Общества, я — результат экспериментов. Смешно, не правда ли? На вид я вполне нормальный.

— Да, ты нормальный, — с горячностью подтвердила она. — Самый нормальный из всех, кого я встречала. Застенчивый разве что…

— Я вовсе не застенчив. Я осторожен. Я стараюсь держаться в тени и не оставлять никаких следов.

— Ну, в случае со мной тебе это не удалось. Флинкс, ты должно быть, шутишь. Да и вообще, откуда тебе знать обо всем этом?

— Я был на Мотыльке, когда последние усовершенствователи сцепились с мироблюстителями. Они дрались из-за меня. Но я им не достался.

Флинкс умолчал о том, как ему удалось спастись, потому что сам не до конца понимал, как это случилось.

Клэрити не сводила с него глаз. Он с горькой усмешкой подумал, что она, вероятно, высматривает шишки на темени, узлы на пальцах или что-нибудь в этом роде. Но ничего подобного не найдет.

— Я не был рожден, как обычный человек, Клэрити. Меня сконструировали. Да, да, построили клетка за клеткой, с помощью компьютера. — Он постучал пальцем по виску. — Там, внутри — надругательство над природой. Я — всего лишь рабочая гипотеза. Люди, задумавшие и осуществившие меня, частью погибли, частью лишились памяти. И никто не знает, для чего именно меня создавали. Для властей я такой же преступник, как и любой член Общества. Как только мироблюстители узнают о моем прошлом, я окажусь за решеткой и подвергнусь допросам. Если они решат, что я не представляю опасности, меня, возможно, отпустят. Если же…

— Флинкс, как ты можешь говорить об этом с такой уверенностью! Ведь ты не обладаешь всей информацией, а значит, не можешь делать никаких выводов!

Флинкс понимал, что его признание не только шокировало Клэрити, но и посеяло сомнения в ее душе. И ее нежные, теплые чувства постепенно ослабевали под спудом этих сомнений. Розовые очки, сквозь которые она до сих пор смотрела на Флинкса, вдруг оказались разбиты. И он опасался, что исправить уже ничего не удастся.

— Флинкс, я не знаю, что и думать. Не знаю даже, можно ли верить хоть одному твоему слову. Ты, кажется, и сам веришь не всему… Я точно знаю только одно: ты добрый, заботливый и отзывчивый. Вряд ли это… — она запнулась, подыскивая слово, — запрограммировано еще до твоего рождения. Эти качества — неотъемлемая часть твоего «я», и именно они мне так нравятся в тебе…

Клэрити говорила искренне, Флинкс это видел и чувствовал. Что-то дрогнуло у него внутри.

— У меня свои проблемы, у тебя — свои, — продолжала она. — И если в твоих словах есть хоть крупица правды, то кто, скажи, поймет тебя лучше, чем я? В ком, если не во мне, ты найдешь сочувствие?

— Но ведь я не знаю, на что способен, — предостерег он Клэрити. — Не знаю самого себя. Взрослея, чувствую, как во мне происходят перемены. Я не о переходе от юности к зрелости. Все гораздо серьезней. Вот здесь. — Он снова прикоснулся к виску.