Оливия Уэдсли - Похищенные часы счастья

• Название: Похищенные часы счастья
• Автор: Оливия Уэдсли
• Издательство: Профит
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87443-010-5

Два произведения английской писательницы Оливии Уэдсли посвящены неумирающей теме — любви мужчины и женщины, и написаны с характерным для «дамского романа» мастерством изображения переживаний героев и чрезвычайно увлекательной интригой.

Прелестная героиня второго романа («Похищенные часы счастья») завоевывает сердца благодаря не столько своей красоте, сколько огромной душевной щедрости и глубине чувств. Покоренные восхитительной женственностью и в то же время силой духа своей возлюбленной, человек, не придававший серьёзного значения любовным переживанием, аристократ и государственный деятель, приходит к убеждению, что «есть нечто в жизни, что дороже славы, дороже честолюбия, дороже самой жизни — и это любовь!».

Счастье достается героям романа нелегкой ценой, но тем сладостнее торжество любви.

---

Сердечные тайны

— Но ведь это не называется быть компаньонкой, дорогая миссис Драйтон, — сказала жалобно Ди.

Она сидела, прислонившись к груде покрытых кружевами подушек, а Виолетта Драйтон в удивительном ярко-красном с золотом капоте, закинув руки за голову, сидела на краю ее кровати.

— Мы не властны над нашими болезнями, — сказала она рассеянно.

— Но я чувствую себя настолько хорошо, что могла бы смело встать, если бы не запрещение этого противного доктора, — возразила Ди живо. — А когда я сегодня сказала ему об этом, он только улыбнулся со своей раздражающей манерой и сказал что-то о надорванной конституции. Начать с того, что, когда я была бедна, я даже не знала, что у меня вообще есть какая-то конституция. Бедняки вовсе не подозревают о ее существовании, они не могут себе позволить такой роскоши. Это все равно, что несезонные блюда: они слишком дороги для того, чтобы можно было их есть. Я уверена, что модные доктора приклеивают этот ярлычок ко всем своим пациентам: это избавляет их от лишних хлопот и в то же время увеличивает их доходы.

Виолетта рассмеялась.

— Примите более веселый вид, милая Ди, — сказала она, — и радуйтесь тому, что вы такая хорошенькая в постели. Многим женщинам это не к лицу и служит для них тяжелым испытанием. Но вы с вашими разметавшимися локонами, тоненькими ручками и нежной шейкой выглядите сейчас десятилетней девочкой. Между прочим, — и она пристально взглянула на Ди, — Гюг хотел прийти сегодня сюда выпить с нами чаю.

У Виолетты сжалось сердце, когда она увидела, что догадка ее подтвердилась. При имени Гюга румянец вспыхнул на бледных щечках Ди, глаза потеряли скучающее выражение и застенчиво загорелись. Виолетта поднялась и подошла к зеркалу.

«К чему это только может привести?» — спросила она самое себя. Она стала приглаживать свои мягкие, тонкие волосы; зеркало отражало ее глаза, выражавшие легкое беспокойство. «К чему это только может привести?»

И вдруг она приняла решение.

— Вы, конечно, знаете, Ди… — начала она, но в эту минуту кто-то постучался в дверь.

— Да, — ответила Виолетта, сама не зная, обрадовалась ли она или нет тому, что невольно приходилось отложить признание, которое она готова была сделать.

Она услышала голос мужа:

— Ви, голубушка, ты мне нужна на минуту.

Она вышла к нему.

— Послушай, Ви, — обратился к ней Бевис с почти просительным выражением, — ты знаешь, я редко тебя беспокою, не правда ли? Но на сей раз для меня это очень важно. Я пригласил к завтраку француза-спортсмена и его жену — у нас с ним общие дела и все такое. Ты знаешь, он влиятельный человек, и я, как глава Скакового клуба, должен принять его. Не согласишься ли ты отложить все свои другие дела и поехать с нами в ресторан, приняв на себя роль хозяйки? Прошу тебя.

Виолетта взглянула на мужа и рассмеялась.

— Значит и для меня нашлась роль, — сказала она весело, — хотя и чисто декоративная.

Его красное лицо стало еще ярче.

Как все глупые люди, он был очень злопамятен. Всякое замечание, не имеющее отношение к скачкам, собакам и охоте, — единственным вещам, о которых он мог поддержать разговор, — вызывало в нем подозрение.

— Если ты будешь так много рассуждать… — проворчал он.

Виолетта снова рассмеялась.

— Конечно, я поеду с тобой, Бевис, — сказала она поспешно.

Его лицо тотчас прояснилось.

— Это очень мило с твоей стороны, и знаешь, Ви, надень, пожалуйста, свое самое шикарное платье. Ты понимаешь?..

Она очень хорошо понимала. И легкая улыбка, мелькавшая у нее на губах в то время, как она одевалась, была не из веселых.

В течение всей своей замужней жизни Виолетта имела в глазах Бевиса лишь одно значение: ценного трофея. Он женился на ней только потому, что среди девушек, дебютировавших в тот год в свете, она имела наибольший успех, потому что столько других мужчин желали ее. Она полюбила его. Она приняла его вынужденную сдержанность за молчаливое обожание, его чрезмерную любовь к спорту — за чисто английскую мужественность, его неловкость — за недостаточное знание женщин.

Но уже во время свадебного путешествия он показал ей свое истинное лицо: напился и оставил ее одну на шесть дней ради каких-то скачек. Обладание Виолеттой свело ее в его глазах на уровень других ценных трофеев. Она не играла важной роли в его жизни. В браке он видел только доказательство своей ловкости в деле ее завоевания. Ви продолжала его любить, пока был жив их сын. С окончанием его короткой жизни угасла и ее любовь к Бевису.

И сейчас, надевая при помощи горничной свое лучшее парижское платье, Виолетта прекрасно знала, что Бевис требовал ее присутствия только для того, чтобы показать ее, и что, похваставшись ею, он перестанет интересоваться и ею самой, и той ролью, которую она будет играть в обществе этих знатных французов.

Но все же она признавала в муже известные достоинства: он был щедр и никогда не задавал лишних вопросов.

Одевшись, она зашла попрощаться с Ди и снова вспомнила о признании, которое собиралась сделать. Спускаясь по лестнице, она подумала: «Я непременно должна сегодня же рассказать об этом Диане».

На Хилл-стрит она встретила Гюга, он весело махнул ей рукой.

Свет падал ему в лицо, и Виолетта заметила, что он осунулся.

Неужели он действительно влюблен в Ди? Если это неверно, то почему у нее всегда является такое предположение, когда она видит его в обществе Ди?

Виолетта не решалась прямо спросить его об этом. И не потому, что боялась его гнева из-за того, что она вмешивается в его дела, — нет, она страшилась разбудить, может быть, им самим еще не осознанное чувство.

В том, что Ди любит Гюга, у нее уже не было сомнений. Но она смотрела на ее чувство, как на обычное девичье обожание знаменитости, и, кроме того, она так любила Гюга и так гордилась им, что влюбленность Ди казалась ей совершенно естественной. В ее глазах Ди была настоящим ребенком.

За завтраком Виолетта много говорила и смеялась. Она была очаровательна, по временам даже блестяща, но чувство легкого беспокойства все время не покидало ее. Она не могла отделаться от него, перед ней все время стояло лицо Гюга, его сосредоточенный взгляд.

В последнее время Гюг потерял присущую ему добродушную веселость. Но когда она спрашивала его, не чувствует ли он себя нездоровым, нет ли у него каких-нибудь неприятностей, он неизменно отвечал, что у него много работы и что сезон был страшно утомительным. Он очень вежливо, однако и очень решительно отклонял все ее тенденциозные расспросы.

И Ви вздохнула с облегчением при мысли о том, что скоро все общество разъедется из Лондона. Она предполагала взять с собой Ди в Блеварон, а Гюг, она знала, будет занят в течение двух месяцев в разных других местах. И тут она подумала, что, может быть, глупо с ее стороны придавать всему этому так много значения. Вскоре Гюг и Ди будут разлучены на долгие месяцы. Гюг забудет свое временное увлечение — она хотела верить, что с его стороны это было простым увлечением, а Ди — предмет своего обожания. Среди спортивных приятелей Бевиса, приглашенных ею в Блеварон, было несколько милых юношей и среди них молодой Лансинг, который уделял много внимания Ди, пока внезапное нездоровье не уложило ее в постель.

Болезнь Ди явилась непосредственным результатом месяцев, проведенных в магазине, когда ей приходилось много работать, мало спать и плохо питаться. Доктор, которого так осуждала Ди, быстро поставил диагноз ее болезни.

— Мисс Лестер будет всю жизнь возиться с легкими, если сейчас не принять серьезных мер, — сказал он Виолетте. — Она неоднократно простуживалась, и к тому же атмосфера в этом магазине…

Главным огорчением Ди было то, что она не может честно зарабатывать своего жалованья. До болезни она настаивала на строгом выполнении своих обязанностей, которые старательно придумывала для нее Виолетта.

Когда она говорила об этом с братом, он отвечал ей, что, конечно, впоследствии найдет Ди другую работу, но что пока просит Ви не оставлять ее своими попечениями.

Гюг редко посещал их, но Ви заметила, что он никогда не приходил в то время, когда Дианы могло не быть дома, а два раза они встретили его даже там, куда обычно он никогда не заглядывал.

Стараясь отделаться от своих мыслей, Виолетта обратилась к гостям с каким-то шутливым замечанием. Бевис пригласил мосье и мадам Ла-Виль проехаться с ними в Ранела. Виолетте пришлось против воли принять участие в поездке, хотя ее не покидала мысль о том, что Гюг обещал как раз в это время прийти пить чай с ней и с Ди.

Когда Виолетта ушла, Ди продолжала спокойно лежать. Впервые в жизни ее баловали и, естественно, ей это было чрезвычайно приятно. Она любила уют и тишину своей маленькой комнаты. Отсутствие шума в доме действовало как укрепляющее средство на усталые нервы.