Оливия Уэдсли - Игра с огнем

• Название: Игра с огнем
• Автор: Оливия Уэдсли
• Издательство: Капитан
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7707-6694-8

Романы, вошедшие в, книгу «Жажда любви», посвящены неувядаемой теме — теме любви мужчины и женщины. Увлекательная интрига, живое изображение переживаний героев будут держать Вас в напряжении с первой и до последней страницы. Нежная Селия, мужественная Санди, решительная Сара сумели пронести свою любовь через многие препятствия и сохранить теплоту чувств, чистоту и нежность до самого счастливого конца.

Если у Вас плохое настроение, то, окунувшись в озеро жизни романов с чистой любовью, бурями и страстями, Вы забудете о нем и с сожалением перевернете последнюю страницу.

---

— Я так много хочу рассказать тебе. Прежде всего то, что Билль и я — мы любим друг друга. Он был ранен в плечо. Я вчера его навестила. Ты знаешь, Сента, когда я увидела его в постели, такого худого, всего забинтованного, — мое сердце было очень тронуто. Он показался мне похожим на золотую искорку. Короче говоря, мы объяснились. Я страшно счастлива. Вот тебе одна новость. Другая ужасна. Ты заметила, как скверно выглядит Звездочка? Сента, я очень боюсь за нее. В тот день, когда ты уехала, она получила письмо от Роди. Я не знаю, что он писал, но, мне кажется, он женат. С тех пор Звездочка все более и более тает. Я хочу с ней поговорить. Она не хочет ничем поделиться со мной. Может быть, я сама испортила наши отношения тем, что вначале была с ней резка. Я говорила с Нонной. Но я не знаю, сумеет ли она что-нибудь сделать. Звездочка не хочет отсюда уезжать. Я пойду в госпиталь. Мне нужно там поработать в холодильнике, а ты возвращайся и постарайся выпытать у Звездочки все, что сможешь.

Вернувшись, Сента застала Звездочку на кровати с папиросой во рту. На полу около нее было много окурков. Равнодушным голосом Звездочка спросила:

— Джорджи прислала тебя, чтобы утешить страждущую?

— Разве ты страждущая? — спросила Сента.

— И обманутая, моя дорогая. Перед тобой одна из заклейменных женщин, обычно украшающих скамьи подсудимых. — Она рассмеялась далеко не веселым смехом и продолжала глядеть на Сенту. — Почему ты не применяешь ко мне ни одного из обычных утешений.

Она вызывающе встретила взгляд Сенты. В ее красивых несчастных глазах нежность ребенка смешалась со страданиями женщины.

В одну секунду Сента оказалась рядом и крепко обняла ее:

— О, дарлинг!

Она почувствовала, как содрогнулось тело Звездочки. Голос ее почти неслышно прошептал:

— О, Сента, как ужасно. Он сказал мне об этом потому, что узнала его жена. Он не смеет просить развода. У него нет ни одного пенни собственных денег. Все ее. Он даже не может вернуться ко мне, хотя бы на один час, прежде чем отправиться в Верден. Нонна хочет, чтобы я поехала домой. Здесь очень скверно, но подумать о возвращении в семью, вспомнить мать, которая будет ежеминутно и ежечасно сочувствовать мне, — невозможно. О, Сента, если бы война была только борьбой, если бы это был единственный ее стимул. Но нет, она выбила всех нас из колеи.

Она подняла лицо, и в ее глазах был дикий ужас.

— Ты помнишь тот последний вечер? О, не покидай меня, держи меня крепко, обними меня…

— Я не покину тебя, дарлинг, — сказала Сента. — Послушай, Звездочка, я понимаю все, что ты говоришь. Ты права, любовь к Максу была моим щитом перед лицом ужасов войны. Поэтому я сохранила свое душевное равновесие. Но ты не должна впадать в отчаяние. Горе пройдет. Все проходит, даже когда думаешь, что это немыслимо. Все проходит…

— Да, но не в том дело. Я ищу выход, — хриплым голосом сказала Звездочка.

Вошла Джорджи, насвистывая и с папиросой во рту, веселая, как всегда.

— А что слышно насчет обеда? Нужно об этом позаботиться. Говорят, что ночью будет налет. Я хотела бы раньше как следует покушать.

Звездочка встала и помогла приготовить тоасты, пока Сента сварила сосиски в томатном соусе.

Совершенно внезапно начался налет аэропланов. В одну минуту погасили свет, притушили печку. Сента стояла у окна и наблюдала. Шум был ужасающий. Из второй комнаты Джорджи кричала:

— Идите обе сюда. Сента, принеси папиросы.

Сента посмотрела на Звездочку. Та была в спальне, она стояла на коленях у кровати.

Джорджи позвала опять:

— Поспеши с папиросами. Здесь невозможно выдержать от запаха карбида. Не рассыпал ли его кто-нибудь?

Сента продолжала стоять.

— Сента, дарлинг, я через минуту приду.

Джорджи зажгла папиросу и спокойно сказала:

— Кажется, приближаются.

Когда раздался первый взрыв, Сента и Джорджи подскочили.

— Куда-то ударило, — сказала Джорджи.

В минутном затишье был ясно слышен звук разорвавшейся шрапнели.

— Где Звездочка? Я пойду посмотрю, — сказала Сента и выбежала из мастерской.

Землянка была пуста, дверь — раскрыта настежь. Ветер выдувал остатки пепла из печки. Поблизости никого не было видно, никаких признаков живых существ. Сента не могла разыскать ее и поэтому вернулась обратно.

Джорджи сердито сказала ей в ответ на ее взволнованное замечание:

— О, какая глупая девочка. Если она считает, что это исчезновение — протест против жестокой судьбы, то она еще более глупа, чем я предполагала.

Ей пришлось прервать разговор, так как Сента не могла ее расслышать. Когда канонада на время затихла, она вновь заговорила:

— Уверена, что наши сосиски уже совершенно холодные.

Хотя Сента засмеялась, но ее мысли неотступно были со Звездочкой. Она близко присела к Джорджи, не сознавая, насколько взволнована, все время думая о том, где же Звездочка, что с ней, где она спряталась. Наступила тишина. Налет был отбит. Безмолвие было, как затишье перед грозой. Сента с трудом встала.

— Пойдем обратно в землянку.

Там все было покрыто пылью, грязью, пол взорван. Всюду была солома, камни, земля. За полчаса перед землянкой выросла целая гора. Кое-где вдали мелькали огоньки, указывавшие на работу Красного Креста.

— Идем, может быть, мы что-нибудь узнаем, — посоветовала Джорджи.

Воздух был наполнен газами, выедавшими глаза. Когда они вышли, Сента оглянулась, и ее внимание привлекло какое-то белое пятно около землянки. На земле лежала Звездочка. Лицо ее, неподвижное и маленькое, было обращено к небу. Тихим шепотом Джорджи сказала:

— Шрапнель.

Сента стала на колени около Звездочки. Незаметно спрятав что-то в карман пальто, она сказала:

— Внесем ее.

Они положили Звездочку на кровать. Джорджи минуту постояла около нее, затем на цыпочках вышла, прислонила лицо к косяку двери и беззвучно заплакала. Сента осталась у постели. Нежными движениями притрагивалась она к чудесным мягким волосам Звездочки, к длинным ресницам, оттенявшим ее щеки, к прелестному лицу. Казалось, что Звездочка сейчас улыбнется. Сента вынула из своего кармана маленький револьвер, разрядила его и положила на то место, где его постоянно хранила Звездочка.

Такова война…

Глава XVI

— Как жалко, что мы не остались. Какое чудесное лето наступило, — говорила Джорджи, сидя в поезде Красного Креста.

У нее и Сенты была сильная инфлуэнца, и их отправили домой.

По возвращении Сенты в Англию, у нее был рецидив, а в сентябре — воспаление легких. Когда осенью трубачи, наконец, возвестили о перемирии, она все еще была бледной и слабой. Малейший пустяк вызывал у нее слезы. Она жила одна в своей комнате. Неделю тому назад вернулся Сильвестр, тоже очень слабый и раздражительный.

Кончилась война, кончились четыре года непостижимых и безумных ужасов. Прислушиваясь к звону колоколов, Сента горестно рыдала…

Вошла Клое. Взволнованная, она склонилась над дочерью, поцеловала ее и сказала:

— Дарлинг, тебе нужно пить горячее молоко, — и убежала из комнаты.

Внизу Виктор громко распевал английский гимн, разнообразя его напевами марсельезы и отрывками, которые он запомнил из бельгийского национального гимна.

Вернулась Клое со стаканом горячего молока. Она погладила Сенту по волосам.

— Ну, дарлинг, все кончилось.

Сента думала: «Это никогда не кончится».

В окно врывался гул радостной толпы, наполнявшей улицы. Шел мелкий дождь. Сенте казалось, что он моросит в ее собственном сердце. Она старалась приободриться.

— Это глупо, — говорила она, — давать волю своим нервам.

Джорджи телефонировала:

— Мы должны отпраздновать перемирие. Идем куда-нибудь. Захвати с собой Сильвестра.

Сильвестр сейчас же согласился. Ему страшно нравилась Джорджи, ее дом на Брютон-стрит и тон веселья, доминировавший там. Войдя к Сенте в комнату, он стал причесываться. Глядя на него, Сента подумала: «Какой Сильвестр интересный мужчина. И неудивительно. За четыре года он мог, конечно, измениться к лучшему».

— Сента, пойдем тоже с нами, — сказал он ей, отвернувшись от зеркала. Положив ей руки на плечи, он спросил: — Какой смысл тебе так горевать?

Чувствуя, что слезы снова подступают, она сказала:

— Я понимаю, что нет смысла, но чувствую себя еще очень слабой. Пойди ты один.

Она услышала, как он веселым голосом позвал такси и уехал. Вскоре улицы погрузились в тишину.

В комнату вошла Клое:

— Сента, зашел добрый приятель Сильвестра. Я часто слышала его имя. Майкл Торрес. Он хотел повидать Сильвестра, но когда я сказала ему, что Сильвестра нет дома, он спросил, нельзя ли повидать тебя.

Сента спросила:

— Как ты думаешь, может быть, мистер Торрес поднимется ко мне?

— Хорошо, я принесу сандвичей и сладостей.