Эсмеральда Сантьяго - Завоевательница

• Название: Завоевательница
• Автор: Эсмеральда Сантьяго
• Издательство: Азбука
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-389-01756-6

Роман Эсмеральды Сантьяго «Завоевательница», который авторитетный американский еженедельник «Publishers Weekly» назвал пуэрториканским вариантом «Унесенных ветром», — первое произведение писательницы, публикуемое на русском языке.

Католический пансион, замужество, благополучная жизнь в кругу семьи, в тени супруга… Ни за что на свете! Независимая, упрямая Ана рвется прочь из родной Севильи, чтобы за морями-океанами, на далеком острове Пуэрто-Рико стать хозяйкой сахарной плантации — стать безраздельной хозяйкой своей судьбы. В этой саге о покорении земли, о преодолении условностей среды и воспитания нежная любовь уживается с бурной, запретной страстью, мечта о женском счастье — с готовностью приносить на алтарь заветной цели любые жертвы. Недаром среди предков Аны были бесстрашные конкистадоры: в хрупкой, но отважной Ане живет неукротимый дух завоевателей былых времен.

---

Эсмеральда Сантьяго Завоевательница

За шепотками
ночей в тропиках
слышен шепот еще невнятней
придуманный смертью
для северян
которых тропики
забрали в плен.

Из стихотворения Уильяма Карлоса Уильямса «Адам» (Перевод Сергея Сухарева)

ПРОЛОГ

ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО:19 ноября 1493 года

Они пришли с моря, и черный корабль с потрепанными парусами заслонил горизонт цвета индиго. Высотой и длиной судно значительно превосходило юркие каноэ живущего здесь народа и распространяло вокруг зловоние немытых тел и сосновой смолы. Головы, грудь, руки и ноги сошедших на берег чудовищ покрывали блестящие щитки. Пришельцы несли копья, знамена, кресты.

Жители острова Боринкен боялись выйти из укрытия, поскольку их деревни разрушали множество раз и они усвоили, что от непрошеных гостей с моря надо ждать беды. Могущественная богиня Гуабансек частенько давала разгуляться ураганным ветрам и проливным дождям, которые налетали с океана и сносили их бохиос, затапливали поля маниока и изменяли течение рек. По морю приплывали к их берегу на длинных каноэ воинственные обитатели Карибов: они совершали набеги на их земли, отнимали еду, увозили женщин и убивали мужчин.

Да, островитяне испугались, однако это был смелый, гостеприимный и жизнерадостный народ. Они обратились к Юкаху, могущественному богу морей, с просьбой защитить их от новой напасти. А затем вышли из леса навстречу чужеземцам.

— Таино.

— Слово приветствия, которое произнес вождь — касик, означало «мирный народ», хотя вооруженные пришельцы мирными отнюдь не выглядели.

Моряки смотрели на местных жителей так, словно никогда раньше не встречали людей. Они изумленно взирали на покрытые татуировками тела и жадно таращились на женщин. Их ошеломили убор из перьев на голове касика, золотой диск на его груди и его золотые браслеты. Поразили их также небольшие самородки, висевшие на шее и руках воинов.

Касик был проницательным вождем и заметил алчные взгляды. Он велел островитянам подарить гостям украшения, полученные от Атаби, богини пресной воды и рек. Еще касик вручил чужакам гамаки, сплетенные самыми искусными мастерами деревни, и корзины с хлебом из маниока, сладким картофелем, арахисом, гуайявой и ананасами. Жители острова заполнили бочки чистой питьевой водой. Они надеялись, что, взяв эти дары, мужчины, покрытые железом, гремящим при каждом движении, заберутся в свое огромное каноэ с парусами и исчезнут в той же дали, из которой явились, и никогда не вернутся.

Тем ноябрьским днем чужаки покинули остров, но потом они приплывали опять и опять, рассекая волны своими кораблями. Где бы они ни высаживались, везде требовали дани от вождей-мужчин и вождей-женщин, и те снова подносили им воду, самые лучшие гамаки, самородки и корзины с едой, которые с каждым разом становились все больше. Эти суда уходили, однако вместо них приходили новые и новые.

Поскольку первым словом, произнесенным туземцами, оказалось «тайно», пришельцы решили, что так жители острова называют себя, поэтому и назвали их «мирным народом». А еще люди с моря переименовали остров Боринкен («Великая земля храброго и благородного владыки») в Сан-Хуан-Баутиста-де-Пуэрто-Рико (что означает «Богатый порт Святого Иоанна Крестителя»). Они пришли с оружием, одним взмахом которого можно было снести голову человека. Привезли животных, неизвестных местным жителям: лошадей, свиней, собак, коз, коров. Они вытаптывали плантации маниока, курили табак островитян и насиловали женщин.

Касики, мужчины и женщины, сплотили вокруг себя народ. Они велели своим воинам смазывать стрелы ядом, так чтобы наконечники, вонзаясь в незащищенную плоть, воспламеняли и вспенивали кровь в телах чужаков. Когда воин-тайно обрушивал свою тяжелую палицу на не покрытую шлемом голову врага, Макана разбивала череп с такой легкостью, словно это была тыква. Туземцы держали головы незваных гостей в чистой пресной воде островных рек до тех пор, пока вражеские тела не обмякали. Женщины кормили чужестранцев сырым маниоком, который взбивал их внутренности в жуткое месиво.

Но завоевателей пришло слишком много, и были они слишком сильны и оружием владели смертоносным. Они привезли огромных собак, чтобы преследовать местных жителей и гнать их прочь из собственных деревень. А после того как человек в тяжелых одеждах побрызгал на островитян водой и совершил над ними загадочные движения рукой, чужестранцы поменяли родовые и племенные имена туземцев на имена из своего языка. Они заставили женщин прикрыть груди, животы и те священные места, откуда на свет появлялись их дети. Пришельцы называли себя католикос, а еще эспаньолес, а их вожди именовали себя кошками, хотя ни один из них не был рожден на острове Боринкен женщиной из местного племени.

Среди вожаков-чужеземцев особенно прославился Хуан Понсе де Леон, который выстраивал аборигенов в ряд и тыкал пальцем то в одного, то в другого, то в третьего. Он отделял женщин от мужчин, детей от матерей, стариков от их семей. Он формировал из них группы, а затем его люди уводили туземцев из родных деревень в другие части острова и обращали в невольников, принуждая работать по пояс в воде островных рек и силой вырывать из устланных песком и галькой вен Атаби сияющие самородки, которые она с такой охотой дарила людям до того, как на Боринкен явились чужаки.

Местные жители стали умирать от болезней, прежде им неизвестных, и от грязных ран, что оставлял на спинах, руках и ногах кнут, никогда ранее не опускавшийся на их тела. Они умирали, поднимая мятежи, поскольку чужеземцы на лошадях, с острыми мечами, превосходили их числом. Они умирали от измождения в рудниках, переплавляя сияющие самородки в слитки. Они умирали от ужаса. Они бросались в расщелины с самых высоких горных вершин. Они тонули в море. На них нападали акулы, когда разваливались плоты, на которых они плыли в поисках другого острова, где можно было бы заново разбить огороды и восстановить общины. Они убегали в горы, на там их преследовали и хватали собаки. Они умирали от унижения после того, как на лоб им ставили клеймо раскаленным железом. Они умирали в огромных количествах, поэтому к тому моменту, когда Понсе де Леон покинул остров, их осталось так мало, что местный язык тоже начал умирать, а имена предков и почти всех богов оказались преданы забвению. Культуру, историю и традиции Боринкена описывали в своих хрониках завоеватели, которые называли островитян дикарями, неверно истолковывали их обычаи и ритуалы и обещали, что в следующей жизни туземцы будут гореть в адском пламени, если не откажутся от своих богов.

Чужеземцы принуждали женщин местных племен к сожительству, поскольку своих женщин с собой не взяли, и от их детей пошла новая раса. Последний чистокровный коренной островитянин увидел, как на земле Боринкена появился новый народ — мужчины, женщины и дети, которых похитили, заковали в цепи и привезли на переполненных до отказа кораблях из далеких земель, скрывавшихся за линией горизонта. Подобно местным жителям, они хорошо разбирались в лесных тропах, однако говорили на других языках, и кожа у них была темнее. Их тоже клеймили, тащили, подгоняли и стегали, заставляя работать в реках, а когда богиня Атаби не захотела больше давать золото, чернокожих отправили рубить деревья и строить жилища из дерева и камня для хозяев. Священные плантации маниока завоеватели уничтожили, чтобы освободить место под другие культуры, более неприхотливые, поскольку, несмотря на то что золота на Боринкене больше не было, с моря прибывали и прибывали мужчины и даже женщины.

КНИГА ПЕРВАЯ КОНКИСТАДОРЫ 1843-1848

Всяк по-своему с ума сходит.

КОНКИСТАДОРЫ: 1843 год

Ана была потомком одного из тех храбрецов, что первыми отправились в плавание с самим Великим адмиралом моря-океана, доном Кристобалем Колоном[1]. Трое ее предков со стороны отца оказались в числе первых конкистадоров, моряков-басков, которые владели самыми сокровенными тайнами моря и отличались неустрашимым стремлением познать мир, скрывавшийся в неизведанной дали. Двое ее родственников по линии Ларрагойти умерли от рук свирепых карибов на Эспаньоле. Третий, Агустин, прославился как отважный просветитель и миссионер и в 1509 году был пожалован целой деревней туземцев на острове Сан-Хуан-Баутиста-де-Пу-эрто-Рико.

Тайное собрали достаточно золотых самородков, чтобы Агустин смог вернуться в Испанию, где, по причинам, о которых в семье так и не узнали, предпочел поселиться в Севилье, а не в родной деревне. Следующие поколения сыновей и племянников Ларрагойти поплыли из Севильи по реке Гвадалквивир в надежде повторить успех Агустина. По утверждению Густаво, отца Аны, потомки Ларрагойти проживали в Мексике, Перу и Венесуэле и все они были богаты сверх меры.