Джеймс Паттерсон - Явился паук

• Название: Явился паук
• Автор: Джеймс Паттерсон
• Издательство: ЭТП
• Жанр: Маньяки
• Год: 2001
• ISBN: 5-94106-004-1

Гэри Сонеджи — серийный убийца и похититель, мечта которого — совершить преступление века. Ему противостоит блистательный специалист по расследованию убийств детектив Алекс Кросс.

---

На втором этаже Клепнер отстал от нас.

— Сейчас поищу по телику какую-нибудь порнуху — очень помогает уснуть, — поделился он ближайшими планами.

— Приятных сновидений, — попрощалась Джеззи. — До встречи в фойе в семь утра.

Зевая, Клепнер побрел по коридору, а мы с Джеззи поднялись на следующий этаж. Стояла такая тишина, что слышалось даже потрескивание реле светофора на улице, когда он переключался с зеленого на желтый.

— Я все еще напряжен, как пружина, — пожаловался я. — Все время передо мной стоит Сонеджи-Мерфи, един в двух лицах, как две фотографии.

— И я в напряжении… Так уж мы устроены. А что бы ты делал, если б был сейчас дома?

— Пошел бы на террасу побренчать на рояле. Перебудил бы блюзами соседей.

Джеззи расхохоталась:

— А давай вернемся в зал — я там заметила старенькое пианино. Наверное, играл кто-то из Дюпонов. Ты побренчишь, а я еще выпью.

— Бармен смылся через десять секунд после нас. Уже дрыхнет дома.

На третьем этаже коридор заворачивал. Мы остановились под вычурными цифрами и стрелками, указывавшими постояльцам нужное направление. Около некоторых дверей была выставлена обувь, чтобы ее вычистили к утру.

— Я в триста одиннадцатом. — Джеззи вытащила из кармана ключ.

— А я — в триста тридцать четвертом… Ну, пора спать. Утром все начнется сначала.

Джеззи улыбнулась и заглянула мне в глаза. Впервые вышло так, что мы обошлись без слов. Я обнял ее и легонько прижал к себе. Мы целовались, стоя в гостиничном коридоре. Давно я никого не целовал таким образом. Правда, я не помню, кто из нас первый начал.

— Ты прекрасна, — прошептал я, как только наши губы разомкнулись. Эти слова пришли сами собой. Не комплимент, а чистая правда.

Джеззи с улыбкой покачала головой:

— У меня губы слишком большие и пухлые, будто в детстве уронили вниз лицом. А ты симпатичный. Похож на Мохаммеда Али.

— Ага, вылитый. После того, как его долго били по морде.

— Ну, может, самую малость — чтоб характер проявился. Нужное количество тычков. И улыбка у тебя славная. Улыбнись мне, Алекс.

Я снова поцеловал эти пухлые губки: по-моему, как раз то, что надо.

Существует множество мифов о стремлении чернокожих мужчин овладеть белой женщиной и о некоторых белых женщинах, которые не отказались бы от подобного опыта. Но Джеззи Фланаган — просто умная, прекрасная, во всех смыслах желанная женщина. С ней хорошо общаться и просто быть рядом. И вот мы стоим, обнявшись, в три часа утра. Конечно, было выпито лишнее, но не много. И мифы тут ни при чем: просто два одиноких человека в чужом городе, в тяжелую для обоих ночь.

Именно тогда мне хотелось, чтобы кто-то поддержал, обнял меня. Думаю, то же испытывала Джеззи. Она смотрела на меня спокойно и нежно, лишь иногда в глубине зрачков просвечивал какой-то холодок. В уголках глаз краснела тонкая сеточка лопнувших сосудиков, свидетельствовавшая о сильном утомлении. Может быть, перед ней тоже все еще маячил Сонеджи-Мерфи… Он был почти у нас в руках, мы опоздали буквально на полшага…

Я никогда не надеялся так близко увидеть лицо Джеззи, провести пальцем по гладкой нежной коже щеки. У нее шелковистые на ощупь волосы, а духи напоминают запах полевых цветов. Но промелькнула мысль: не начинай того, что не сможешь довести до конца.

— Ну, Алекс, — Джеззи подняла одну бровь, — что, неразрешимая проблема?

— Только не для таких гениальных копов, как мы с тобой.

Мы повернули налево и двинулись к триста одиннадцатому номеру.

— А может, следует еще подумать? — на всякий случай предложил я.

— А может, я уже подумала, — шепнула в ответ Джеззи.

Глава 41

Гэри Сонеджи-Мерфи вышел из мотеля в Рестоне, штат Вирджиния, в полвторого ночи, ловя в стеклянной двери свое отражение. Оттуда на него глядел новый Гэри — сегодняшний: пышный черный парик, кудрявая борода, пыльный фермерский комбинезон. Уж он-то сумеет разыграть эту роль — подладиться под их дурацкий тягучий говорок. Сможет столько, сколько нужно, а это не так долго. Ну, не зевайте, ребята!

Гэри забрался в свой старенький «фольксваген», трепеща от напряжения. Эту часть плана он обожал больше жизни, впрочем, он уже не разделял фантазии и реальность. Да, наступает самое смелое приключение, воистину, высший пилотаж.

Что со мной такое, думалось ему, неужели я волнуюсь из-за того, что меня ловит эта свора копов и фиберов со всей Америки? Или из-за того, что я похитил этих двух богатых выродков и один откинул копыта? Или из-за Мэгги Роуз? Нет-нет, о ней и о том, что с ней случилось, лучше не думать…

Темнота постепенно сменилась серым бархатом рассвета. Он с трудом подавил желание со всей силы нажать на газ и не отпускать педаль. Когда он проезжал Джонстаун в Пенсильвании, замелькали первые оранжевые блики утра. Здесь он остановился у кафетерия размять ноги и полюбоваться своим отражением в боковом зеркальце «фольксвагена». Оттуда на него глядел совсем другой Гэри: грубый сельский увалень с походкой ковбоя, которого лягнула лошадь. Он все время сует руки в карманы или заправляет большие пальцы за ремень, расчесывает пятерней патлы и плюет куда попало.

Он хлебнул в кафетерии кофе, хотя, возможно, этого делать не стоило, и съел маковую булку с двойной порцией масла. Утренних газет пока не было.

Его обслуживала тупая идиотка, которой так и хотелось засветить в глаз. В течение пяти минут он фантазировал, как выволакивает ее на середину этой вонючей забегаловки. Сними-ка, дорогая, свою эту форменную белую блузку. Спусти до пояса. О’кей, придется убить тебя. А может, и нет. Ну-ка, поговори со мной по-хорошему, попроси. Тебе сколько — двадцать, двадцать один? Это твой главный аргумент. Скажи: я слишком молода, чтобы умереть в этой грязной дыре.

В конце концов, Гэри оставил ее в живых. Любопытно, что девчонка и не подозревала, что находилась на краю гибели.

— Счастливо, приходите еще! — приветливо попрощалась она.

— Лучше не надо.

Проезжая по Двадцать второму шоссе, Сонеджи-Мерфи позволил себе дойти до такой степени бешенства, до какой он давно не доходил. Хватит сентиментальничать! На него не обращают внимания, как он того заслуживает, — так вот вам! Эти болваны и бездельники воображают, что смогут остановить его? Поймать? И показать по телевизору? Ну, он им покажет, что такое настоящее величие! Пора, пора устроить то, чего никто от него не ждет.

Добравшись до Уилкинсбурга, Гэри остановился у первого же «Макдональдса». Ведь все детишки любят «Макдональдс» — обожают еду, веселье и толпежник. Все идет по расписанию — по действиям Плохого Мальчишки можно часы сверять.

Подошло время ленча, поэтому у дверей «Макдональдса» была обычная суета и столпотворение. Они погрязли в своей ежедневной рутине и дурацких развлечениях типа глотания мерзких бутербродов и жирной картошки. Как там, в той старой песне Хутеров — обо всех американских зомби? «Все они зомби. И ходят как зомби…» Что-то в этом роде — о миллионах зомби, живущих в Америке. Впрочем, цифра здорово преуменьшена.

Неужели только он один живет, согласуясь с собственными потребностями? — недоумевал Мерфи. Похоже, именно так оно и было. Только он один таков, по крайней мере, себе подобных он не встречал.

Гэри завернул в обеденный зал, где пожирались триллионы биг-маков, где сновали тупицы в униформах и слонялись табуны мамаш с отвислыми грудями. Пошлые наседки с прожорливыми выродками. Торчало там и шестифутовое изваяние Рональда Макдональда из черствого теста. Ну и денек — рандеву Рональда Макдональда с мистером Чипсом!

Заплатив за две чашки кофе, Гэри протиснулся сквозь толпу. Он ощущал сильнейший прилив крови к голове и шее, казалось, что голова вот-вот лопнет. Он вспотел, в горле пересохло.

— Вам плохо, сэр? — поинтересовалась девица за кассой.

У него и в мыслях не было удостоить ее ответом. Это вы мне? Роберту Де Ниро? Он, без сомнения, новый Де Ниро, только еще лучший актер. Его амплуа шире. Де Ниро, Хоффман, Пачино — никто из них не рисковал и не напрягался по-настоящему.

Эти мысли и ощущения набросились на него с какой-то разрушающей силой. Он как будто дрейфовал в океане отдельных частиц, фотонов и нейтронов… Если бы эти люди хоть на секундочку оказались на его месте, они были бы поражены…

Отходя от прилавка, он нарочно толкал публику.

— Ах, извините, — съехидничал он в очередной раз, пнув кого-то в бедро.

— Эй, мистер, поосторожнее! — предупредил обиженный.

— Сам будь поосторожнее, ты, козел! — заорал Сонеджи-Мерфи на ошарашенного лысого господина. — Что с тобой сделать, чтобы научить вести себя в обществе? Башку продырявить?

Он заглотнул обе чашки кофе, пока шел сквозь ресторан. Да, именно сквозь — сквозь толпу, сквозь столы, сквозь стены. Он все пройдет насквозь, если захочет по-настоящему. Неспешно Гэри Сонеджи-Мерфи достал из-под ветровки револьвер с коротким дулом. Вот оно: начало пробуждения Америки. Представление для мамаш с детками. Все уставились на него как завороженные. Оружие — вот это они понимают.