Оксана Панкеева - Поспорить с судьбой

• Название: Поспорить с судьбой
• Автор: Оксана Панкеева
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-93556-418-1

Дать честное королевское слово легче легкого, а вот жениться за три месяца, да еще так, чтобы потом не жалеть всю оставшуюся жизнь, — это уже сложнее…

Хуже опрометчивых обещаний, пожалуй, только непрошеные провидцы, которых так и тянет испортить предстоящую свадьбу печальными пророчествами о грядущей трагедии. Но что делать? Отказаться от слова чести невозможно, а вот поспорить с судьбой можно и попытаться.

---

— Ольга знала, где маркиза была все это время? — уточнила Акрилла.

— Конечно, она же присутствовала при всем этом веселье. Когда Селия вломилась к его величеству подсмотреть экзотические любовные утехи, там как раз планировали операцию по уничтожению дракона. И чтобы наша бестолковая подружка не путалась под ногами, ее отправили в башню к Этель. Это все я слышала еще в Сорелло. А сегодня Ольга рассказала, чем наша Селия занималась в заключении. Хотя увидеть своими глазами было бы интереснее.

— Точно, — согласилась Камилла. — Это надо было видеть. Пьяная маркиза в халате нараспашку бредет, шатаясь, по коридору и говорит по-хински…

— Это как же надо было напиться, чтобы заговорить по-хински! — восхитилась Эльвира. — Вот теперь уж все мужики ее будут. Сойдет за особо образованную. Она, наверно, кроме языка постигла и тайное искусство хинских жриц любви…

— Возможно, — пожала плечами Камилла. — Но король ее теперь точно отставит. А, принимая во внимание то, что он как раз всерьез собрался жениться, для нее это будет трагедия.

— Дамы, о чем вы говорите! — жалобно посмотрела на подруг Эльвира. — Даже если он и соберется жениться, не на Селии же!

— Это ты ей объясни, когда она проспится и закатит истерику, — вздохнула Камилла. — Она тебе еще припомнит твой дурацкий совет и тебя же сделает виноватой.

— Пусть только попробует! Я тогда королю настучу, что она по пьянке о нем говорила.

— А что она говорила? — заинтересовалась Анна.

— Так я вам и сказала! Чтобы вы раньше меня сами настучали?

— У Анны, как всегда, ума хватает только на прямые вопросы, — хихикнула Камилла. — Лучше расскажи подробнее, что же тебе Ольга сказала о Селии.

Эльвира охотно поведала дамам о незадачливой маркизе, которая спешила попасть на оргию. История вызвала новый приступ истерического смеха.

— Ой, не могу! — стонала маленькая и пухленькая, как хомячок, Вероника. — Ой, умора! Она что, правда такая дура? Решила, что мэтр тоже участвует в оргиях?

— Самое веселое, что Селия готова была отдаваться на столе даже троим мужчинам, лишь бы ее приняли в компанию! — хихикала Анна.

— Трое мужчин — это мелочи, — усмехнулась Камилла. — Самое забавное, что она всерьез поверила, что это оргия и что ее там убьют.

— А ее теперь прогонят? — спросила Акрилла.

— Может, и прогонят, — мурлыкнула Камилла. — А может, и нет. Смотря какое настроение будет у его величества. И в зависимости от того, настучит ему Эльвира или нет… Эльвира, а что это у тебя в сумочке? Банка какая-то?

— Варенье, — ответила Эльвира. — Вам-то что?

— На сладенькое потянуло? — подмигнула Анна. — Не беременна ли ты часом?

— Шуточки у тебя! — оскорбилась Эльвира, а сама подумала, что шутки шутками, а ведь от эльфа можно запросто и забеременеть, несмотря на все предохранительные заклинания. И как этот общеизвестный факт не пришел ей в голову раньше? Даже не спросила этого Карлсона… Надо же было настолько голову потерять! Вот будет потеха, если он больше не прилетит, а память от него на всю жизнь останется… — Я вообще люблю варенье, — решила прекратить разговоры на эту тему Эльвира. — Просто редко позволяю себе сладости, чтобы фигуру не испортить.

Сделав такое заявление, она демонстративно запустила руку в вазочку с конфетами, схватила полную горсть сластей и высыпала в свою сумочку.

— Пойду к себе, — сказала она. — Переоденусь, потом подойду. Или не приду, не знаю.

— А что это тебя действительно на сладкое потянуло? — удивилась Камилла. — От Ольги научилась? Так ты смотри, Ольгу сколько ни корми, она доской была, доской и останется, ей хоть бы что, а твоя фигура может и не выдержать.

— Это у меня на нервной почве, — пояснила Эльвира и поспешила покинуть подруг, чтобы не вдаваться в дальнейшие обсуждения.

В комнате ее ждал сюрприз. Он сидел на подоконнике, обхватив колени руками, и печально смотрел в окно. Эльвира поспешно нащупала задвижку и заперла за собой дверь, чтобы никто неожиданно не вошел.

— Карлсон, — ахнула она. — Что ты здесь делаешь днем? Или домой не попал?

Он обернулся и виновато посмотрел на Эльвиру. Глаза его были несчастными, как у побитой собаки, и какими-то больными.

— Извини, — сказал мистралиец, и она услышала, что голос Карлсона дрожит, будто он собирается вот-вот заплакать. — Я не хотел тебя беспокоить, но… это единственное место, куда я могу безошибочно телепортироваться. Я уйду, как стемнеет.

Эльвира бросила в кресло пелерину, перчатки и шляпку и подошла к нему.

— Что случилось? У тебя опять неприятности? Я могу чем-то помочь?

— Вряд ли, — вздохнул Карлсон и снова виновато посмотрел на нее. — Просто сегодня я услышал о себе очень много неприятных и обидных слов… и, что самое противное, это все совершенно справедливо.

— От начальства попало? — пожалела эльфа Эльвира. — Ну не переживай так. Хочешь варенья?

— Хочу, — печально кивнул Карлсон. — А у тебя есть варенье?

— Есть, — засмеялась Эльвира. — Я сегодня специально купила на случай, если ты вдруг прилетишь.

Гость грустно улыбнулся:

— Как в сказке? «Я самый тяжелый больной в мире»?

— Совершенно верно. А я буду тебе родной матерью и стану лечить вареньем, — снова засмеялась Эльвира и ласково потрепала беднягу по челке. — А потом ты успокоишься и пожалуешься мне на свое бессердечное начальство, а я тебя пожалею.

— Спасибо, — снова улыбнулся он и спрыгнул с подоконника. — Приятно, что хоть кто-то рад меня видеть и готов посочувствовать. Хотя, в общем-то, жаловаться мне особенно не на что, сам виноват…

— Виноват или нет, все равно неприятно, когда тебя ругают. Давай я прикажу подать чаю, а ты пока спрячься в ванной, чтобы слуги не увидели. Только сиди тихо и воду больше не кипяти.

В королевской спальне было сумрачно, хотя на улице вовсю еще светило солнце. Тяжелые темные шторы были плотно задернуты, чтобы свет не раздражал его величество, которого нервировало решительно все. В том числе и эти самые шторы, за которыми не видно было солнца, а Шеллара III как никогда живо интересовало, скоро ли проклятое медлительное светило склонится к закату. На закате должен был прийти придворный маг с очередным обезболивающим заклинанием, и этого момента король ожидал как великого блага. Он уже успел сто раз проклясть свое патологическое трудолюбие, свои бредовые идеи насчет заседания, изобретателя стимулирующего эликсира, всех своих министров и персонально графа Монкара, покойных членов Комиссии, растяпу-дядюшку, собственное скудоумие и несообразительность, небрежное отношение к хранению доспехов и уходу за ними, и в особенности неизвестного стрелка, имя которого так и не попало в историю.

Король пребывал в одиночестве — так как ему стыдно было стонать при подданных, то он всех выгнал вон. Дурманящее действие эликсира, которым его напоили после заседания, давно закончилось, оставив только тяжесть в голове. А боль вернулась. Шеллар пытался как-то с ней бороться, отвлекаться, о чем-нибудь размышлять, но ни о чем постороннем думать не получалось. Мысли перемешивались, обрывались и тут же расползались, а обмануть боль не удавалось. Отчаявшись сосредоточиться хоть на чем-нибудь, король прикрыл глаза и просто стал ждать заката. Он лежал в тяжелом, душном полузабытьи, прислушиваясь к дергающей боли в воспаленной ране, и мысленно упрекал себя в малодушии. «С Элмаром такое бывало много раз, — уговаривал он сам себя. — Это не страшно. Можно стерпеть не скуля. Неужели я хуже кузена? Неужели слабее этого несчастного мистралийского барда, который молчал, когда ему крошили руку хлеборезкой?» Уговоры помогали мало. Примеры терпения и мужества, которые его величество сам себе приводил, тоже не были достаточно эффективными. Он то и дело стискивал зубы, стонал вполголоса и мысленно осыпал ругательствами темные шторы, через которые не видно было, скоро ли закат, а также свое патологическое трудолюбие… и далее по кругу.

Услышав, как скрипнула дверь, король приоткрыл глаза и увидел, как кто-то тихонько входит в комнату.

— Мэтр? — с надеждой позвал он, подавив очередной стон.

— Нет, — негромко ответил вошедший и направился к стульчику Мафея. — Это я.

— Жак… — неуверенно выговорил Шеллар и замолк, не зная, что сейчас услышит в ответ. То ли его личный шут пришел, потому что простил, то ли решил высказать все, что думает о таких друзьях, перед тем, как уйти навсегда…

— Угу, — гость взгромоздился на стульчик, поставив ноги на перекладину, точно как Мафей, и, дотянувшись до тумбочки, зажег свечу. — Пусть будет светлее, а то не видно ничего. Вам не мешает?

— Нет, — чуть качнул головой король и посмотрел на Жака, пытаясь определить, что же он все-таки скажет. А тот молча смотрел на его величество, тоже, видимо, чего-то ожидая или не зная, как начать. Король не выдержал.