Константин Кривчиков - Поцелуй королевы. Кн. 1-3[СИ]

• Название: Поцелуй королевы. Кн. 1-3[СИ]
• Автор: Константин Кривчиков
• Жанр: Фэнтези

Молодая женщина-ученый, испанка с русскими корнями, София, получает доступ к документам, переворачивающим все сложившиеся представления об истории человечества. За Софией начинают охоту зловещие клозы — потомки загадочных хронотов. В жестокую схватку за обладание важнейшей информацией, опровергающей фундаментальные библейские мифы, вступают и тайные организации клерикалов, готовых на любое преступление.

Постепенно София понимает, что дальнейшие исследования могут привести к непредсказуемым и пагубным последствиям. Но маховик трагических событий уже запущен. Сама София оказывается на краю гибели и, кажется, что выхода нет…

---

Тогда ребята позвали меня. Немного пообщавшись с Виталием, я понял, что он уже не клоз. Как понял? Да достаточно просто. Виталий узнал меня. Он не помнил событий последних лет, даже то, что женился на Наташке. Но зато сразу узнал меня, вспомнил проводы в армию и наш спор по поводу того, кому достанется благосклонность Наташи.

Я, как мог, попытался ему растолковать все, что с ним произошло. Он не мог поверить. Смешно, но больше всего его удивило мое сообщение о том, что он женат на Наташе. Тогда я отвел Виталия домой, к Наталье. Та уже собиралась обращаться в милицию — ведь Виталий пропадал почти двое суток. Увидев избитого мужа в моем сопровождении, Наташа решила, что мы случайно встретились, и я Виталия побил. Из ревности, так сказать.

Теперь мне пришлось уже все рассказывать Наталье. Но она упорно не хотела верить, считая, что это глупый розыгрыш с нашей стороны. И в какой-то степени ее можно понять. Какие я мог привести доказательства, кроме слов? Ведь клозы не оставляют материальных следов своего пребывания в человеке. Только искореженную память и расколотое сознание.

Наш разговор закончился тем, что мы поругались. Я ушел, оставив Виталия и Наталью выяснять отношения вдвоем.

А дальше… Мы долго не встречались. Я не хотел лезть в чужую семью, да и воспоминания нас связывали не очень приятные. Виталий тоже не звонил. Позвонила Наташа. Но уже тогда, когда Виталия засунули в психушку. Тогда мы возобновили отношения с Наташей, а потом и с Виталием. Я пытался как-то ему помочь, но время было упущено безвозвратно.

Из больницы я его вытащить не мог. Кроме того, у него действительно начались нелады с психикой. Пребывание моледы в его мозгу не прошло даром для Виталия. Его сознание расщепилось… А тут еще обстановка дурдома с соответствующей клиентурой.

Следует признать, что некая маниакальность в рассуждениях Виталия присутствовала. Например, ему втемяшилось в голову, что персонажи романа Яхаве, Адамат и Евона (вернее, их прототипы, которых он, якобы, лично знал) есть никто иные, как прообразы библейских Яхве, Адама и Евы. Мне это показалось притянутым за уши и именно, что литературным, из категории художественного вымысла. Или домысла, как вам угодно. Впрочем, достоверность фантазий и воспоминаний Виталия — отдельный разговор…

Самое главное, что ему никто не верил. Ни на йоту. Кроме меня. Даже Наташа, как мне представляется, не могла до конца поверить в случившееся. Она просто смирилась с тем, что ее муж сумасшедший. С некоторыми женщинами так бывает. Они слишком рационально и практично смотрят на вещи. И не могут, как поется в одной популярной песне, взлететь над суетой… Виталий же был фантазером и романтиком. Это его и сгубило. Его замысел написать роман о хронотах, по-своему героический поступок. И утопический. Ведь оценить подобный замысел мало кто способен. Разве что я, и еще несколько человек. В том числе и те, кто принял решение "убрать" Сизоненко.

Вот так, уважаемый Юрий Константинович. Убедил я вас в чем-нибудь?

Тот же день. Дом Рогачевых и окрестности

Юрий Константинович замолчал и ожидающе посмотрел на слушателей. Те сидели с задумчивыми и сосредоточенными лицами.

— Да, дедуля, — наконец протянул Михаил. — Такие дела, оказывается, вокруг нас творятся. Вот уж воистину: "Есть многое на свете, друг Гораций…" Что же ты столько лет молчал? Мне даже обидно.

— Нечего обижаться. Как там Каетано писал: "Нет ничего в нашей жизни случайного, и…"

— "…и все рано или поздно находит подтверждение и объяснение, преодолев обусловленный круг", — продолжила София.

— Умница. Именно так, — с удовольствием подтвердил Юрий Константинович. — Ибо на все есть Божий Промысел. А еще, Миха, в Библии сказано: "Всему свое время и время каждой вещи под небом". Чьи слова?

— Екклесиаста, — после небольшой вежливой паузы ответила София. Михаил скромно промолчал.

— Кстати, про Каетано. Я теперь, кажИтся, поняла, после вашего рассказа, одно место в его рукописи. Поминается, он описывал то, как поранил руку, а Летиция поцеловала его прямо в ранку? Каетано даже почувствовал, как она кровь всасывает.

— Ну, — оживился Михаил. — Я на это место тоже внимание обратил. Каетано потом сознание потерял, и несколько дней у него из памяти выпало.

— Вот-вот. Я полагаю, что тогда эрзац-моледа Летиции захватила его сознание. Каетано еще поминал, что это в период полнолуния случилось.

— Верно. Похоже, что лунный цикл как-то влияет на деятельность моледы. А ты, деда, что думаешь?

— Я думаю, что так оно и есть. Тем более что я имел возможность проверить данное обстоятельство на собственной шкуре. Видите?

Рогачев-старший задрал рукав футболки и показал шрам на левом предплечье.

— Я это много раз видел, — сказал Михаил. — И даже спрашивал. А ты отвечал, что это — бандитская пуля.

— Ну, шутил, да. Теперь могу признаться. Не пуля это, а шрам от ножа клоза.

— Ух, ты! Скажете? — София в нетерпении даже привстала со стула.

— Конечно, расскажу. Ведь я еще не закончил… Когда отец Григорий изложил мне свою историю, я понял, что действительно имею дело с паранормальным явлением. Ладно, сумасшедший Сизоненко с его фантастическим романом… Но тут-то — живые свидетели. Что же, и отца Григория в психи записывать? А свидетельства Вергуна, которые я собственными ушами слышал?

"Что будем делать, Юрий Константинович? — спрашивает, между тем, священник. — Теперь вам понятно, в какую историю вы влипли, оберегая государственную безопасность?" — "Да, — отвечаю. — То, что влип, сомнения не вызывает. Голова до сих пор раскалывается". — "Ничего. Голова пройдет. Благодарите Бога за то, что сами в бихрона не превратились. Если бы мои ребята секунд на тридцать замешкались — сидели бы вы сейчас в подвале вместо Вергуна". — "Кстати, а кто эти ребята?" — "Помощники мои. Один из них — Игорь. Да, тот самый. Он после той истории на кладбище к Богу пришел. Теперь здесь, при храме, сторожем работает и помогает мне. Незаменимый человек. Особенно в таких щекотливых ситуациях, какая с вами приключилась".

Да, подумал я. Ситуация действительно щекотливая. По всем инструкциям я должен был еще вчера немедленно обо всем доложить начальству. Тем более что нападение на меня совершил бывший сотрудник КГБ. А я тут сижу и чаи распиваю со служителем культа…

Стоп. "А Вергун этот, — спрашиваю. — По-прежнему в вашем подвале сидит? Вы его хоть кормите? И вообще — это ведь незаконно. По поводу клозов все еще бабушка надвое сказала, а вы устроили рядом с церковью пыточную камеру. Словно Малюта Скуратов".

"Ну по поводу Малюты вы, предположим, загнули, — обиделся священник. — Что нам еще с ним делать — к прокурору вести?" — "А хотя бы и к прокурору. Если он меня по голове огрел — это уголовное дело. Притом чистое. Есть и пострадавший, и свидетели. Суд, я уверен, разберется и вынесет приговор по справедливости. А держать человека в подвале… Нет, это в никакие рамки не лезет. Получается, без суда и следствия. А сами еще Сталиным возмущались".

Священник смотрит на меня с укоризной, как будто я глупость несусветную сморозил. "Эх, Юрий Константинович. Медленно же вы соображаете после удара. Какой прокурор, какой суд? Для этих клозов никакой законности не существует, поймите вы это. Невинный человек в тюрьме очутится (тот, чьим телом завладели), а моледа в другое тело перебежит. Они же как угри скользкие, эти твари… А что касается Вергуна, так нет его больше. Помер".

Тут я чуть блином не подавился: "Как помер? Сам помер? Да вы его прибили, небось?" Отец Григорий головой качает: "Нет. Святой Богородицей клянусь. Не убивали мы его. Я же вам сказал — вы бихроном могли стать. Поняли?" — "Нет, не понял".

Отец Григорий аж крякнул от досады: "А вы вспомните. У Сизоненко в рукописи эти процедуры описаны. Вергун не простым клозом был, а бихроном. То есть носителем моледы-матки. Только у них за многие тысячелетия срок инкубации очень сильно увеличился. Если в самом начале он составлял одиннадцать месяцев, то сейчас длится более ста лет. Вот Вергун как раз и дозрел. Вернее, моледа, которую он носил. Поэтому он ваше тело и приметил, чтобы моледу-матку вам подселить… Во-первых, он бы, таким образом, снова в КГБ внедрился через вас, как клона. Во-вторых, завладев вашим сознанием, он одновременно убрал бы вас, как опасного свидетеля, который лишку знает. Да еще продолжает копаться в деле Сизоненко… В-третьих, он бы в вашем лице получил надежного напарника и помощника. Только не вышло у Вергуна ничего. Вот так… А когда у бихрона период инкубации завершается, ему любой ценой нужно моледу-матку транспортировать в чужое тело. Иначе он умрет от интоксикации. Вергун и умер сегодня утром. Ох и мучился… Я ему предлагал покаяться перед смертью, да разве этих тварей словом Господа проймешь?"