Михаил Кисличкин - Дипломат поневоле

• Название: Дипломат поневоле
• Автор: Михаил Кисличкин
• Издательство: Ленинградское издательство
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9942-1012-3

Полномасштабную войну между людьми и альваланами удалось предотвратить в последний момент. Однако запущенную первым контактом человечества с иноземной расой цепь событий уже не остановить. Полыхает охваченная гражданской войной Альвала. Крупнейшие земные державы не могут остаться в стороне от конфликта, когда обе противоборствующие стороны просят их о помощи. Слишком велика награда для победителя — ресурсы, деньги и технологии чужой расы. Страны НАТО видят в этом для себя шанс выйти из кризиса и сохранить лидирующие позиции, «азиатские тигры» — возможность глобального доминирования. Но ни те, ни другие не принимают во внимание Россию. У русских нет шансов заявить о себе в новом мире… Или есть? На это предстоит ответить подполковнику Липатову, Илье Красикову и прочим участникам первой российской военно-дипломатической экспедиции к чужой планете.

---

— Понятно. Похоже, я о многом еще не знаю. Аня, я мобилизован с первого января. Сразу попал в часть и о том, что происходит извне, ничего не слышал, — слегка покривил душой Илья. О январском понижении коэффициентов полезности студентов и определенных категорий служащих он слышал, но ничего конкретного, конечно, не знал. Точнее говоря, в свете последних событий, происходящих лично с ним, Илью эта новость вообще не волновала.

— Так что случилось, Анюта? Тебя отчисляют? Или ты что, переживаешь за кого-то из этих парней!?

— Нет, конечно. Илья, у меня беда с папой! Он не прошел по полезности…

— Так, дорогая, давай не будем говорить здесь. У вас есть место, где можно присесть и поговорить?

— Кафетерий должен работать, — неуверенно пожала плечами девушка.

— Вот туда и пойдем. Сядем, возьмем кофе, и ты мне все по порядку расскажешь.

После двух чашек довольно гадкого на вкус, но крепкого кофе из студенческого кафетерия Илья начал примерно представлять себе, что произошло. Аня рассказывала сбивчиво, путаясь и переходя с одного на другое, но в целом картина складывающихся событий была Илье понятна.

Второго января вышел указ президента о пересмотре коэффициентов полезности, после которого многие еще вчера вполне себе уверенные в завтрашнем дне люди оказались либо у черты или уже за чертой. Коэффициенты полезности не изменились у федеральных госслужащих, работников и руководства промышленных и сельскохозяйственных предприятий, людей, обслуживающих добывающую и транспортную инфраструктуру страны. Бизнес тоже почти не пострадал, понижение коэффициентов коснулось в основном работников, занятых в его маловажных сферах, вроде персонала салонов красоты или многочисленной армии охранников в супермаркетах. А вот по бюджетникам низкого и среднего ранга новый указ ударил прилично. Логика государства была понятной — в условиях противостояния Российской Федерации требовались рабочие руки в реальной экономике. А с ними-то как раз была проблема. Вот государство и решило слегка изменить структуру занятости и переместить часть бюджетников от письменного стола к станку. Всем попавшим под понижение коэффициентов полезности тут же предлагались курсы по переподготовке и место в реальной экономике.

В указе подчеркивалось, что все эти меры временные, на период обострения международной обстановки, когда опасность пройдет, все смогут вернуться к прошлой работе и образу жизни. Гарантировалось восстановление на прежнем рабочем месте. В медиасети вдруг появились ролики социальной рекламы, призывающие не увиливать от исполнения долга перед родиной.

Впрочем, Ане сейчас было не до происходящих в масштабе страны перемен. Ее гораздо больше заботили личные проблемы. Выглядело все достаточно печально — мораторий на пересмотр коэффициентов полезности вне зависимости от работы и должности касался только женщин с несовершеннолетними детьми. Ее семья — папа, мама и сама Аня в эту категорию никак не попадали. И как раз ее отца, работающего в центральной городской библиотеке на Троицком проспекте, пересмотр коэффициентов полезности бюджетников затрагивал напрямую. Мама Ани, топ-менеджер в фирме, занимающейся продажей медицинской техники, зарабатывала неплохо, низкая зарплата мужа для семьи не была проблемой, тем более что ее отец был человеком мягким, домашним и выполнял большую часть семейной работы, в то время как жена постоянно пропадала на работе. Впрочем, Анину семью подобный порядок вещей устраивал, а сама Аня любила своего папочку безумно. Еще бы, в основном ее воспитанием занимался отец, даже декретный отпуск по уходу за ней брал именно он. И все было так хорошо, до указа. А вот теперь ее отцу по предписанию Комитета полезности требовалось бросить любимую библиотеку, пойти на краткосрочные курсы работы со станками с ЧПУ и ехать работать куда-то на завод за триста километров от города. После этих известий интеллигентнейший Анин папа слег в постель, пил валерьянку и нервно вздрагивал, услышав слова «завод» и «станки». Трагедия была нешуточная.

В свое время, полтора десятка лет назад, граждане одобрили введение коэффициентов полезности и Комитета полезности, думая, что это коснется лишь бомжей, алкашей и зарвавшихся коррупционеров. Никто и не думал протестовать против изменений в конституции, закрепляющих эту практику, — в тот момент общество молчаливо согласилось с пересмотром социального договора, превращающего свободных граждан фактически в крепостных. А вот осознание этого факта пришло лишь сейчас, когда государство своим правом начало пользоваться всерьез. И теперь у гуманитария в третьем поколении в голове просто не укладывалось понимание того, что его вот так просто могут взять и отправить на завод, только потому, что государству так нужнее.

Поэтому девушка и приняла Илью за своего спасителя. А как же — офицер, связан с какими-то секретными делами, о которых ей и говорить нельзя. Звонит и договаривается о встрече как раз тогда, когда проблема встала очень остро, и ничего более важного просто нет. Значит, может помочь, зачем же еще? О том, что оторванный от мира в своей спецчасти парень просто не в курсе происходящего, она и подумать не могла. Каким образом Илья решит проблему, Ане было, в общем-то, все равно — надеяться ей было больше не на кого.

Заказав и выпив до половины третью чашку кофе, Илья надолго задумался. Надо сказать, что рассказ Ани в немалой степени его ошарашил. В висках уже стучала маленькими молоточками головная боль — Илья не переносил кофе, в больших количествах он неизменно вызывал у него тахикардию и неприятные ощущения в голове. Но сейчас было не до этого — надо было срочно найти какое-то решение. Бросить Аню в такой ситуации просто так он не мог — этого бы Илья не простил самому себе никогда. Дело не в том, правильно ли в нынешней ситуации поступили с ее отцом или неправильно. Он должен помочь любимой. Вопрос: как? А впрочем, что там думать — понятно все, есть только одна возможность помочь Ане. Нужно решить лишь, когда начать разговор — сейчас или завтра, с глазу на глаз? При личной встрече лучше, но и время тянуть не следует. Ладно…

— Посиди недолго здесь, — кивнул парень заплаканной девушке. — Я скоро вернусь. Все будет хорошо.

Илья вышел из кафетерия, прошелся немного по университетскому коридору и вскоре нашел то, что искал, — небольшую аудиторию для семинаров, пустовавшую в это время. Затворил за собой дверь и, подойдя к окну, решительно набрал на коммуникаторе номер экстренного вызова.

— Илья? — раздался вскоре в трубке голос Липатова. — Что-то случилось?

— Случилось, Максим Петрович. Много что случилось. Что же вы нам ничего не рассказали? После указа от второго января такое происходит…

— Ты имеешь в виду понижение коэффициентов для бюджетников? Есть такое дело. Причем правильное дело, я считаю. В нашем положении уже мобилизацию объявлять надо. А уж заставить тех, кто ест государственный хлеб, приносить стране больше реальной пользы давно пора было. А в чем дело? Тебя сейчас это точно никак не касается.

— Проблема не у меня лично.

— А, понятно. Не беспокойся, семьи участников экспедиции никаких проблем с Комитетом иметь не будут.

— Спасибо и на том. Максим Петрович, я не знаю в курсе вы или нет, но у меня есть невеста…

— В курсе, Илья, еще как в курсе. Такое разве забудешь? Возможно, ты со своей синей госпожой скоро увидишься.

— Некогда хохмить, Петрович, — неожиданно для себя резко крикнул в трубку Илья. — У меня в Архангельске невеста. Аней зовут. У ее отца по последнему указу Комитет аннулировал полезность по работе. И не говори, что ты об этом не знал!

— О проблемах не знал, — сбавил несколько тон подполковник. — Но я-то что могу сделать? Я к Комитету никакого отношения не имею.

— Я думаю, можете, товарищ подполковник, — возразил Илья, снова переходя на «вы». — Если даже вы лично не знаете никого из Комитета, то наверняка знаете такую высокопоставленную шишку, которая к комитетским начальникам двери ногой открывает. И для которой оформить новый, высокий коэффициент и оставить отца Ани в покое ничего не стоит. Иначе просто быть не может. Наверняка наша экспедиция курируется на самом верху, не в бирюльки играем. Кроме того, я сам слышал, как вы с комитетским полковником запросто общались. Позвоните, куда следует, и сделайте так, чтобы у Аниного отца с полезностью все было хорошо. Это мое условие.

— Вот как, даже условие, — нехорошим тоном сказал Липатов. — А если нет, тогда что?

— Ничего, — немного помолчав, как-то устало выдохнул в трубку Илья. — Ничего. Что я ребенок, что ли — вам условия ставить? Вы все такие крутые, а от меня в экспедиции совсем ничего не зависит, не так ли? Вы меня просто по приколу с собой решили взять прогуляться на несколько парсеков? Или все-таки, извините за высокий стиль, властям что-то нужно, в том числе и от меня лично? А раз от меня командованию что-то требуется, то могу и я кое-что потребовать взамен, вот что я думаю.