Евгений Лукин - Андроиды срама не имут

• Название: Андроиды срама не имут
• Автор: Евгений Лукин
• Издательство: Любимая книга
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: ISSN 1680-645X

Американский писатель задавался вопросом, снятся ли андроидам электрические овцы. Ну а наши люди способны на такое, что его героям и не снилось.

---

— Как в Норвегии… — спесиво отозвался Обмылок. — Кому хрен, кому привилегии…

Где же он, интересно, этакую фразочку подцепил? Ни разу ни от кого не слышал ничего подобного… Я понимаю, что Норвегия приплетена для рифмы. И тем не менее… Как в Норвегии?..

Рискнул обратиться к Лере, разумеется, со всей осторожностью и тактом: помянешь свалку — не дай бог опять в рыдания ударится. Опасения оказались напрасны. Лера встрепенулась, таинственно расширила глаза.

— А что ж ты думаешь! — увлеченно подхватила она. — Может быть, еще и лучше, чем в Норвегии! То, что для них свалка, для нас, я не знаю… супермаркет бесплатный!.. Идешь, а там такие вещи валяются… Просто так, представляешь?..

Лера уже забыла о произнесенном ею мгновение назад «может быть» — теперь для нее так все оно и было. Я зачарованно смотрел на эту удивительную женщину, и не верилось даже, что именно она лежала недавно под страшилкой, ударяя кулачком в жесткий пружинистый мох, жаловалась, плакала навзрыд.

— Знаешь, откуда нам Обмылок все приносит? — вдохновенно продолжала она. — Угадай с трех раз!..

— Стоп! — не выдержав, перебил я. — Свалка чья? Наша или инопланетная? Откуда там сигареты возьмутся, фляжки с коньяком?

— А Обмылок говорит: со свалки…

Та-ак… Сейчас забудет, что сама же объявила Обмылка андроидом, и снова начнет повествовать взахлеб о своих романтических с ним отношениях. Ох, Лера, Лера…

Или в виду имелась какая-нибудь земная свалка? Я представил нагроможденную как попало гору фляжек, сигаретных блоков, зажигалок, новеньких карманных пепельниц с крышечками и решительно эту версию отбросил.

* * *

Да и лохматые мне с каждым днем все более симпатичны. Не знаю, что против них имеет Алексей. Оказывается, красивые создания. Вот у кого переливы оттенков! Сравнить лохматых со связками веревок можно было только сослепу или по большой злобе. Сейчас они мне напоминают гигантские орхидеи. Или, я не знаю, хризантемы. Никогда в цветах не разбирался. А что шевелятся… Ну так, когда быстро прокручиваешь запись, цветок на экране тоже начинает шевелиться. Не исключено, что наша муть (приходится поневоле пользоваться этим устаревшим для меня словцом) с ее ровным климатом и мягким освещением всего-навсего теплица или что-то в том же роде.

Собственно, почему нет? Оранжерея, где выращивают экзотические разумные растения. И обратите внимание, все лишние детали тут же находят себе нишу. Это называется: была бы гипотеза, а факты распихаем! Страшилки, к примеру, вполне сойдут за кислородные установки, а ежики (они же колобки) обретают черты автономных газонокосилок. Катаются и мох ровняют. Ляжешь на неподстриженный участок — сгонят. Медузы, понятно, заняты орошением, а заодно следят за противопожарной безопасностью — не зря же они только вокруг Леры и вьются…

Правда, моя собственная роль и при таком раскладе не становится понятнее. Кто я? Совершенно точно, что не садовник. Даже не дачный сторож. Скорее уж, полезное насекомое вроде божьей коровки… Где тогда вредные насекомые, против которых я заточен? Приходится допустить, что невидимы. Сажусь на корточки, берусь за ухо, а у астральной тли при виде такого ужаса — бац, инфаркт…

Надо будет Алексею рассказать — пусть посмеется. Впрочем, нет, не надо. Неприятный у него смех, кудахтающий.

Размеры теплицы весьма скромные. Гектар или что-то в этом роде. Формы она, представьте, не имеет вообще. Не представляете? Я, честно говоря, тоже. И тем не менее. Первая попытка определить границы мира была предпринята мной еще до знакомства с Лерой: как только овладел спичкой — понесло в неведомое. Очертя голову, этаким Колумбом, двинулся по прямой в никуда, через каждые сто шагов оборачиваясь и с удовлетворением отмечая, что граненый набалдашничек исправно мерцает. На пятой сотне устройство отказало, бросив меня в холодный пот. Я, конечно, решил, что выбрался из зоны действия прибора. Скорее машинально, чем осознанно, обвел спичкой окрестности, и набалдашничек вспыхнул вновь. Однако теперь он указывал не назад, а вперед. И действительно еще шагов через четыреста я вышел к своему футляру, но уже с другой стороны, причем даже не слишком этому удивился.

Так что, братцы вы мои, не исключено, что с преломлением света тут как раз полный порядок. Это не атмосфера кривая — это пространство кривое. Гектар, замкнутый сам на себя. Произрастают на нем не менее четырнадцати лохматых (точное количество указать не могу — они ж на месте не сидят), торчат около тридцати страшилок, катается чертова прорва ежиков, плавает армада медуз и стоят четыре футляра.

То есть на четырнадцать лохматых рыл всего четыре владельца. А что же, интересно, остальные? Боятся покупать или такие все нищие, что даже на фальшивого андроида денег наскрести не могут?

* * *

С Мымрой у меня не вышло ничегошеньки. Заступил на пост, принялся запоминать позы с целью последующей расшифровки. Во-первых, ни черта не запомнил, во-вторых, все команды требовали разного. Ни одна не повторилась. А нет последовательности — нет закономерности…

Вспомнил сетования Вадима, выкроил время, сходил посмотрел еще раз, как он трудится. Все верно, сплошные повторы, однако никто, кроме него самого, в этом не виноват…

Пожаловался Лёхе. Думал, начнет ехидничать. Но Лёха на сей раз был какой-то странный, сумрачный, с застывшей кривой полуулыбкой и остановившимися глазами.

— У тебя какое образование? — спросил он.

— Филфак.

— Педуниверситет небось?

— Да.

— Так я и думал. Это ж тебе не фонетическое письмо! А вдруг каждая твоя поза вовсе не буковка, а иероглиф, а?..

В иероглифах я вообще ничего не смыслил. Ни в китайских, ни в японских, ни в египетских.

— Прости, не понял. В чем принципиальная разница?

— Буква обозначает звук и только звук. А в иероглифе присутствует еще и смысловая составляющая.

— Так… И что?

— Есть у меня такое ощущение, — признался Лёха, — что ее-то мы и не улавливаем…

— Смысловую составляющую?

— Угу…

— То есть становимся в позу, а что она означает, не знаем?

— Угу…

— А я тебе разве не то же самое говорил?

Лёха вздохнул.

— В любом случае, спасибо, — сказал он.

— За что?

— За подсказку.

— Ты что-то понял?!

Лёха отозвался не сразу. Оглядел мох под босыми ногами с таким видом, словно спичку из-за уха обронил.

— Как там в Евангелии?.. — ни с того ни с сего осведомился он. — Посмотрите на смоковницу и на все деревья…

— И что? — спросил я.

— Пока еще не распускаются, — сухо ответил Лёха.

Кроме этой белиберды, я из него выжать тогда так ничего и не сумел.

* * *

Не ведаю, что тому причиной: мои попытки вникнуть в тайный смысл приказов или дурное настроение владелицы — но с некоторых пор она как с цепи сорвалась. Хризантема хренова! Никогда меня еще с таким остервенением не муштровали. Вздремнуть почти не удается. В истерику Мымра, правда, ударяется реже, зато сильнее и жутче. В страхах ее теперь явно сквозит отчаяние, да и сам предмет боязни, Володенька Турухин, стал выглядеть несколько иначе. Как будто она хочет мне внушить ненависть к себе самому и при этом безбожно сгущает краски. Ну не такой я, не такой! Вообще не я! А уж о том, что я в Мымрином воображении творю, лучше и не упоминать. Головореза нашла, спецназовца… Еще смущает странная штуковина, неизменно возникающая у меня в руках. Понимаю, орудие убийства, но, клянусь, ничего подобного я в жизни своей не видел. Для зажигалки велика, для огнемета, пожалуй, маловата…

— По-моему, она в тебя влюбилась, — сказала опытная Лера.

Такое впечатление, что с моей легкой руки все двуногие обитатели нашей мути считают Мымру женщиной. Даже Вадим, уверявший, что лохматые бесполы.

— И что мне теперь делать?

— Ответь взаимностью.

— Как?!

— Сердце подскажет.

Издевается, зараза. До сих пор не может простить, что мы с ней тогда под страшилкой не согрешили. Откровенно говоря, я и сам до сих пор себе простить не могу… Но поймите; этот голый череп, безбровое бледное лицо, веки без ресниц… Да! Знаю! Сам такой! И тем не менее. Даже если бы закрыл глаза, осязание-то никуда не денешь…

Но больше всех, конечно, поведением моим возмущен трудяга Вадим.

— Ты что творишь? — шипит он. — Ты что ей позволяешь?

— Можно подумать, от меня что-нибудь зависит…

— Зависит! Прикинься неисправным! Уйди в ремонт!

— Ну вот… А говорил, деньги надо честно зарабатывать.

Мои слова поражают Вадима в самое сердце. Такого коварства он от меня не ожидал. Отшатывается, делает глаза убийцы.

— Честно?! Отдыха андроиду не давать — это, по-твоему, честно?

— Я-то тут при чем? Мымре поди скажи!

Не слышит. Гнет свое:

— Да по-честному ты просто обязан уйти в ремонт! Обязан! Лицензионный на твоем месте сгорел бы давно. А ты пашешь! Может, она как раз проверяет, робот ты или не робот… Ты же нас всех подставляешь пахотой своей!